й не знал, но все прочувствовал. Мальчик с такими часами не мог не откупиться. Не надо его мариновать.
Кадр: мальчик Свят исключен из шеренги и отправлен в актовый зал, зачем-то «посидеть, а мы сейчас разберемся».
Одна шеренга парней уходит, другая шеренга внезапно отправляется в подъехавший автобус. Тетка довольно говорит, что призывники собраны и упакованы, доброго пути! Майор уходит, какие-то солдаты уходят, Свят один, тетка где-то запропала.
Стук железной двери. В закутке у входа среди мониторов и пультов – охранница. Кадр смазан: к миниатюрной охраннице, будто упавшей в гнездо из камуфляжного ватника, Свят не успел присмотреться.
Теперь клише.
– Ну что по здоровью? – тетка подошла, смотрит сверху вниз. – Что по здоровью, ну?
Кадр: стрижка короткая, свитер в обтяжку – синяя вязка, серые олени на груди, строгие брыли, веки тяжеловатые, глаза из стали, лицо как будто было когда-то аристократическим, голос лязгает. Ей бы говорить медленно, а наказывать быстро – очень порочная модель бы получилась. Свят запомнил, что в кабинете висел на крючке, над красным пальто, берет с козырьком… Минорная размеренная мелодия дольками пошла по радио на посту охранницы, синт-вейв…
Мозг Свята легко сплел поп-культурную цепочку.
– Не годен.
– А что? Ну что?
– Дерматит.
…Давным-давно в драйвовой юности, угоравшей по тяжелой музыке, услышал он дивную песню. The Chauffeur – от калифорнийской ню-метал-банды Deftones. Композиция совсем не походила на их репертуар и запала в душу. Через десять лет Свят случайно услышал в барбершопе оригинал: на самом деле это детище Duran Duran. Вместо размеренного ритма гитары там гипнотический проигрыш аналогового синтезатора. Так, а вот и клип: шофер везет в старинном авто загадочную эротическую модель посреди пустого города, бетонных эстакад и домов. На какой-то подземной парковке она вдруг танцует со своим двойником странный изломанный танец, а шофер ее, идеальный ален-делоновский типаж, выходит из тени и оказывается женщиной… А вот в голове распахивается статья на вики, у Свята фотографическая память, так фраза на странице выглядела: «видео на песню The Chauffeur было вдохновлено фильмом Night Porter, 1974». Афиша: в главной роли Шарлотта Рэмплинг, в фуражке, штанах и подтяжках на голое тело, перчатки до локтя. Она – заключенная концлагеря, которая танцует для фашистов-надсмотрщиков. Очень красивое кино, очень больное.
Кадр: Свят установил сходство, эта тетка в военкомате – вылитая та Рэмплинг, лет под шестьдесят, привет.
Святу эти ассоциации как раз плюнуть, он визуал и гик, референсы, образы, отсылки… Склепать, сфоткать и выдать. Мозг легко переходит на смещенную активность, лишь бы уйти от стресса.
– Где?
– В смысле?
– Где дерматит? Ну где? Показывай где?
– На мне.
– Ну показывай.
– Нет.
– А чего «нет»? Когда призывник не годен, он сам все показывает. Он вообще рад показать. Ему это нетрудно! Ему это легко! Взял да показал. И мигом отсюда пошел. А тебе-то показывать нечего. Ну?
– Что «ну»?
– Это я спрашиваю, а не «что "ну"»! Ну?!
Надавить, запугать, заговорить…
У нее такая работа, она так ее делает.
«Я избегаю ее, я так это делаю. А все же, как стыдно и глупо. Как бате пересказать? Клише…»
Свят избегал да попался.
Кадр: мисс Рэмплинг встает у трибуны между портретов президентов и говорит Святу:
– Это не я такие правила придумала, а люди гораздо выше меня. Вот они. У каждого из нас есть права и обязанности. У мужчин – мужские обязанности. Мой муж прошел афганскую войну…
«…И я всем советую пройти ее», – автоматически додумал Свят.
– …Все должно быть в рамках закона. – Тут язык вещания переключил на себя федеральный канал, не иначе. – В этой связи́ я вас оставляю до выяснения.
«В этой связи́, – повторил Свят про себя. – Разве может психически здоровый человек говорить "в этой связи́"?»
– Как говорил Борман, – криво улыбнулся Свят, – а вас, Штирлиц, я попрошу остаться. Да?
– Именно так, молодой человек. Позубоскальте мне еще.
– Повторять за фильмом даже мартышка может. А вы знаете, как SS расшифровывается?
Мисс Рэмплинг окаменела лицом и скрылась.
Конечно, она не знала.
Конечно, она отлично повторяла.
«Что я-то сделал не так? – подумал Свят. – Я же избегаю государство как нормальный гражданин, как это принято. Не наглее и не глупее остальных. Если можешь, не идешь в армию. Что такого? Батя советовал еще в одиннадцатом классе: "Зачем терять год? Работать надо. Сейчас такая армия, что один раз на стрельбище постреляешь. Пахай, сына, пахай! Матрасик уголком подбивать я тебя и так научил в десять лет. В голове у тебя порядок. А армия должна быть контрактной, профессиональной и осознанной…"»
Родители подкинули Святу денег на откуп, потому что он тогда потратился на новый полнокадровый пентакс и на путешествие по Кавказу. Ему было неудобно за откуп, он пообещал: вернет деньги быстро. И вернул. Свят со второго курса зарабатывал как помощник фотографа на мероприятиях и обеспечивал себя сам…
Родители в Тюмени позвонили хорошему дерматологу. Тот принял от Свята конверт, проинструктировал: «На медкомиссии по порядку проходи, я там буду, у тебя будет атопический дерматит. По итогу выдадут военник с категорией В, все нормально».
Все было б нормально, если б Свят не уехал из Тюмени в Питер, не дождавшись военного билета. Думал, заедет и захватит позже… У него съемки, у него семинары, надо летать… Кто знал, что полицейская облава так легко его примет и доставит в военкомат?
Тут ему пришло на ум не самое трудное решение. К чему дожидаться чего-то в военкомате? Очевидно, его насильно не проводят через необходимые процедуры. Он как бы выведен из игры, а не отпускает тетка его, чтобы домариновать или, может, просто поиздеваться…
– Сейчас позвоню к нам в Тюмень. Они с вами свяжутся и заверят, что я там все прошел…
Мисс Рэмплинг этому не удивилась, пожала плечами:
– Ага, ну звони, у тебя полчаса есть. А там майор вернется. Не хочешь показывать, так тебя наши подержат и разденут. А я посмотрю на твой дерматит.
«Пугай-пугай».
Свят погуглил телефон родного военкомата, вбил, но сначала решил позвонить тому дерматологу.
– Здравствуйте, Виталий Александрович! Это Святослав Говоров, может, помните меня?
– Конечно, помню, говорите.
– Беспокою вот по какому поводу. Меня тут доставили в военкомат в Питере. Сказали: раздевайся, показывай болячки, иначе загребем в призыв…
– Ни в коем случае! Они не имеют права. Никто тебя не разденет. Святослав, ты позвони в наш военком и попроси выслать твое дело… Дела между военкоматами можно факсом пересылать…
– Понял вас, спасибо, так и поступлю.
– Что бы они там ни говорили, никто тебя не разденет! Ты это заруби на носу.
– Понял вас, понял, Виталий Александрович!
Милая дама из родного военкомата ситуацию поняла быстро. Только попросила, чтоб Свят ей продиктовал номер для отправки факса. Свят отправился за номером к мисс Рэмплинг. Та, разбирая свои дела, пролаяла ему нужные цифры, он записал в айфон и перезвонил в Тюмень, передал.
Свят уселся в зале и оцепенело листал ленту, не различая ничего.
Время шло.
Перезвонил: опять милая тюменская дама. Говорит: несколько раз набирала, что-то не отправляется, верный ли номер? давайте сверим…
И тут Свята осенило.
Кадр: Свят встает с посветлевшим лицом, стараясь не скрипеть полами, и тихо идет к охраннице. Свят все еще был вежлив и спокоен не по годам, это от отца. Такие на выпускных альбомах в школе выделяются осанкой, серьезным лицом и очками, у кого-то еще львиная шевелюра, они гордость класса, на снимках они в центре…
– Подскажите ваш номер, пожалуйста. Мне надо дело переслать из другого города…
«Чудесная эта охранница, с вайбом Натали Портман, только челюсть легче, нежнее… Откуда ты здесь, дюймовочка? Как в чопах оказалась?.. И на стуле в углу, явно сломанной дешевке на колесиках, лежит сумочка. Точно ее, сумочка-конверт. К ней прилеплена виниловая наклейка – анимешная Микаса из "Атаки Титанов"… Ну что за прелесть, это краш, держись, Вика!..»
Охранница назвала ему цифры те же, что и мисс Рэмплинг.
Правда, на одну больше.
«Вот же сука старая, – улыбнулся Свят чистым золотом, – сука ты злобная, стальная Шарлотта».
Новое число он продиктовал тюменской спасательнице, и факс, отозвавшись на междугородний контакт, затрещал, бумага зашуршала и вышла из лотка, долгожданная, на издыхающем тонере, но все-таки пришла, пришла!
И Свят взял свое дело, благо аппарат стоял в углу у охранницы, и отнес в кабинет злобной суки, протянул ей и увидел, увидел! Дрогнули плечи, она с потаенной злобой, пряча от Свята глаза, вчиталась и поняла, и он понял следом: не вышло-то паренька задержать, обмануть, то есть как бы недоговорить ему, да даже и не это, а будем говорить честно, без обиняков, по-русски: наебать не вышло Свята, да, не вышло наебать, не вышло напиздюнькать, сказать неправду не вышло!
Свят почувствовал, как воспаряет от своей правоты. Между кроссовками от американцев Saucony и кафелем пола – полметра. Парка от Scotch & Soda превосходит качеством и формой любую вещь в этом месте. Он избежал государства, избежал как надо, как нормальный человек, и впредь он будет придерживаться кривой своей в избегании, он победил, победил!
Но до чего же все-таки клише.
Как это преподнести в сторис? Как рассказать Вике?
А мама – чуткая мама – она же сразу поймет, что Свят был расстроен, потом вспорхнул, потом задумался. Она всю параболу сыновнего настроения считывает по телефону и проживает своим сердцем родным так же верно, как криминалист понимает баллистику пули.
Одно известно: все-таки придется вернуться в Тюмень скорее и получить военник.
В следующий раз не отобьешься.
…Дверь военкомата заскрипела, отомкнулась, впуская холод в здание.