- Нет, но это не значит, что вы должны подвергаться опасности. Что, если… что-то случится с вами?
- Вы так обеспокоены тем, что мне может быть причинен вред, - сказал он с издевкой в голосе.
- Беспокойство о чьей-то безопасности - правило приличия. Разве это плохо?
Султан цинично улыбнулся.
- По моему опыту, большинство актов самоотверженности имеют цену. Лучше посмотреть зубы у дареного коня, таким образом вы точно будете знать, что получите.
Вертолет мягко приземлился на площадке. Заид не пытался выйти. И она тоже.
- Полагаю, вы имеете право на свое мнение. Но я уверяю вас, моя забота о вас бескорыстна.
- Сейчас - возможно. А в будущем?
- Я не могу предсказывать будущее, Заид. И вы тоже.
Вскоре у вертолета появился высокий худой человек.
Заид произнес:
- Это начальник тюрьмы. Он устроит вам встречу с отцом, пока я займусь другими делами.
Они прошли через три контрольно-пропускных пункта и оказались в комнате для свиданий.
- Вашего отца сейчас приведут, мисс Скотт, - проинформировал начальник тюрьмы, указав ей на сиденье.
Двери открылись, и сердце Эсме чуть не выскочило из груди.
Одетый в темно-серый комбинезон, отец сидел в инвалидном кресле, руки его были скованы цепями. Но не его ужасный вид ее шокировал. Джеффри Скотт восемь лет назад был безупречным английским джентльменом с тщательно ухоженными волосами, слегка седеющими на висках, обутым в любимые оксфордские ботинки.
Мужчина перед ней был болезненно худым, с растрепанными седыми волосами и неопрятной бородой. Его кожа приобрела землистый оттенок, и в целом у него был болезненный вид.
Увидев ее шок, он криво усмехнулся. Они смотрели друг на друга целую минуту, а потом он с горьким смешком указал на свои цепи.
- Знаю, что выгляжу ужасно. Но зато с тобой, я вижу, все в порядке.
Чувство вины Эсме по отношению к отцу уже дало свои ростки.
Родители Эсме жили на широкую ногу на доходы от мошенничества. Затем Абигейл Скотт забеременела, и они решили остепениться. Отец выдержал несколько лет, но в итоге взялся за старое. Они разошлись, и Абигейл с Эсме переехали в Австралию, когда той было четырнадцать. Но через год Абигейл погибла от несчастного случая на прогулке верхом. Отец предложил дочери выбор: либо школа-интернат и каникулы с ним, либо приемная семья. Эсме выбрала первый вариант, хотя и не одобряла образ жизни отца. Она слишком поздно поняла, что не была любима им и, возможно, лучше бы ей пойти в приемную семью.
Ей опять стало больно. Отец продолжал:
- Хорошо выглядишь, Эсмеральда. Даже лучше, чем по телевизору.
- Ты видел трансляцию?
Он улыбнулся:
- Раз десять. До тех пор, пока не запретил надзиратель. Ты дала им жару.
Эсме поморщилась.
- Я, возможно, причинила больше вреда, чем принесла пользы.
Он пожал плечами:
- Кого это волнует?
- Меня, - нахмурилась она.
Его улыбка потускнела, а глаза стали жесткими.
- У тебя мягкое сердце. Это всегда было твоим недостатком. Но не кори себя. Ты же получила чего хотела?
- Но какой ценой? Не из-за этого ли сейчас там назревает бунт?
Джеффри махнул рукой, и его цепи загремели.
- Здесь всегда бунтуют. - Он наклонился вперед и после быстрого взгляда на охранника шепотом сказал: - Но мы сможем это использовать в свою пользу. В тот момент, когда я увидел тебя по телевизору, я почувствовал, что все будет хорошо.
- Ты не мог этого предвидеть?
Он бросил на нее взгляд.
- Ты много раз видела, что я ставил на самое маловероятное и выигрывал.
Боль в ее душе нарастала.
- Так ты подвергал опасности свое здоровье, свою жизнь?
- Какая жизнь? Я предпочел бы отдать последнее, чем застрять здесь надолго. И оказался прав, не так ли? Правду говорят, что ты живешь с султаном аль-Амином в королевском дворце?
- Как ты… - Она покачала головой. - Нет, не в этом смысле…
- Не ври мне!
Ее охватил гнев.
- Я не вру! И не собираюсь этого делать ни для тебя, ни для кого-либо.
- Все могло бы быть так хорошо, если бы ты не была настолько скучна и благочестива.
Гнев быстро исчез, уступив место грусти и разочарованию.
- Я была ребенком, папа. Ребенком, которым ты манипулировал, чтобы получить себе выгоду.
- Благодаря этой выгоде я смог отправить тебя в школу-интернат и дал тебе путевку в жизнь, о которой другие могли только мечтать.
- Ты был… мошенником, - прошептала она.
- И ты тоже пользовалась плодами этого.
Джеффри вдруг усмехнулся, словно вспомнил нечто, от чего испытывал отцовскую гордость.
- А султан знает, что ты сделала с этим бедолагой в Лас-Вегасе?
- Этого человека звали Брайан. И я ничего с ним не делала. Он был моим другом до того, как ты все испортил.
- Ты не ответила на мой вопрос. Султан знает?
Она смахнула навернувшиеся слезы и поджала губы.
- Я не рассказывала ему подробности моей личной жизни, если ты об этом.
Внезапно Джеффри стал серьезным.
- Потому что ты не собираешься оставаться здесь надолго?
- Я буду здесь до окончания суда.
- А потом что? Ты подождешь, пока они меня осудят, чтобы твоя совесть была чиста? - съязвил он.
- Я не…
Его цепи опять загремели, когда он поднял руку.
- Забудь. Может, я умру до того, как это случится.
Она резко выпалила:
- Не говори так!
- Почему нет? Может быть, я слишком многого от тебя жду, желая, чтобы ты забыла прошлое, в надежде на…
Внезапно его слова прервал сильный кашель, который продолжался почти минуту. Джеффри прикрыл рот рукой, а когда опустил ее, Эсме увидела на ней кровь. Отец взглянул на нее, но потом глаза его закатились, и тело начало заваливаться на бок. Вошедший в комнату Заид увидел, как она, пытаясь поддержать отца, упала на колени рядом с инвалидным креслом.
- Папа!
Заид что-то резко сказал на арабском, и она услышала топот бегущих ног.
Сильные руки схватили ее за плечи и подняли на ноги. Повернувшись к Заиду, она схватила его за лацканы пиджака и уставилась в мрачное лицо:
- Я сделаю все, что вы захотите. Пожалуйста, помогите ему!
Глава 7
Следующая неделя прошла для Эсме словно в тумане. Ее отцу, настроенному пессимистически, был поставлен диагноз - острый бронхит и пневмония под вопросом. Отчаяние Эсме усилилось, и она встретилась с Заидом в его офисе. Он выслушал ее и ответил:
- И что я могу сделать в этой ситуации?
- Что-нибудь. Что угодно! Пожалуйста, Заид. Его адвокат не отвечает на телефонные звонки. Я знаю, что вы прокурор, но, может быть, дадите рекомендации, что нужно сделать?
- Что сделать? - спросил он холодно. - Не скромничайте, скажите, чего вы хотите. Я знаю, что вы много разговаривали с отцом в больнице.
- Я не прошу ничего, что было бы вне закона. Разве вы не можете предложить ему защиту или что-то вроде этого? И прежде чем вы скажете, что он преступник, вспомните, что он еще не признан виновным. И если вы хотите строить правовое государство - докажите это.
- Вы хотите, чтобы я помог вашему отцу?
- Да.
- Насколько я помню, вы обещали сделать все, что я захочу, если я помогу. Это предложение остается в силе?
- Если поможете моему отцу, тогда да.
Заид, подумав немного, ответил:
- Очень хорошо. Я извещу вас о том, что от вас потребуется, в свое время.
Прошло два дня напряженного ожидания. Встреча предполагалась в доме, находящемся в двух часах езды от столицы.
Поездка в Джиддебу оказалась не слишком приятной, хотя природа была просто великолепна. Особенно горы. Зеленые и величественные, они образовывали резкий контраст с далекой и бесконечной пустыней, за которой плескались бурные воды Персидского залива. Она приехала за три часа до того, как охранники под конвоем доставили ее отца.
Эсме была рада видеть, что настроение Джеффри резко улучшилось, несмотря на вооруженную охрану и электронный браслет на левой лодыжке.
Фаузи проинформировал ее о помещении отца под домашний арест сегодня утром, но ничего не сказал о том, когда она снова увидит Заида.
Но ее не собирались долго держать в неведении. На лужайку приземлился вертолет, и оттуда вышел высокий, статный мужчина в темном одеянии, развевавшемся на ветру. Внутри ее все замерло, и она застыла на месте.
- Вы собираетесь поприветствовать меня, Эсмеральда? - промолвил султан глубоким, низким голосом.
Та чувственность, с которой прозвучало ее имя, пронзила ее до глубины души.
- Здравствуйте, За… ваше высочество.
Эсме решила не называть его по имени. Так было безопаснее. Нужно соблюдать дистанцию.
- Спасибо, что устроили все это для моего отца, - указала она на дом. - А также обеспечили ему лечение в больнице.
Я не знаю, что могло бы случиться, если бы не вы. Так что… спасибо.
- Это и есть та огромная благодарность, которую вы мне обещали? - Заид вошел в дом, словно хищник из джунглей.
Напоминание об ее обещании заставило ее покраснеть. Султан остановился перед Эсме, и из-за разницы в росте она подняла голову вверх.
- Я выражу свою благодарность любым способом, какой будет вам по душе.
Помолчав немного, он снова заговорил:
- Вашего отца все здесь устраивает?
- Да, так и есть.
- Он стремился к такому развитию событий. Вы это знаете, не так ли?
Ее сердце упало, потому что та же самая мысль пришла в голову и ей самой.
- Возможно. Но нельзя отрицать, что его здоровье пошатнулось, а его жизни в тюрьме угрожала опасность.
Он поднял руку, чтобы погладить ее по щеке, но во взгляде была горечь.
- Как бы то ни было, вы все-таки доказали мне, что бескорыстности не существует.
- Но мы оба получили то, что хотели. - Ее голос был еле слышен.
- Так вы оправдываете помощь преступнику?
- Я помогаю потому, что, преступник он или нет, человек заслуживает безопасности. Я бы сделала то же самое для любого другого.