На земле, едва касаясь головой порога гаража, в неловкой позе на правом боку лежал Мальцев.
С минуту все стояли в тягостном молчании. Тишину нарушил долговязый, одетый в потрепанную фуфайку Дергачев.
— Главное, я когда через проезжую часть-то перешел, не пойму, чего это моя Тяпа лает — надрывается в ту сторону? — жарким шепотом заговорил он. — Подошел ближе — гляжу: дверь у гаража открыта и огня нет. А он вот лежит… Ну, я, значит, думал, что, может, плохо человеку или пьяный какой… потряс его…
— Потряс! Небось переворачивал? Кто просил? — недовольно пробурчал эксперт научно-технического отдела Ломейко.
— Ничего подобного! — торопливо, с оттенком незаслуженной обиды возразил Дергачев. — Я только тронул и сказал: «Эй, дядя, вставай!» А он ни звука. Я, значит, Тяпу в охапку и к дому. А там вот этот товарищ повстречался. — Он кивнул в сторону плечистого сержанта милиции с бледным, хмурым лицом.
На мгновенье опять стало тихо.
— Кем установлена его смерть? — глухо спросил Дудин.
Лейтенант отчеканил:
— Минут двадцать назад приезжала «скорая помощь». Врач осмотрел тело и констатировал наступление смерти. На левой височной части головы у Мальцева имеется ранение, нанесенное, по предположению врача, тупым предметом.
Тарасевич подошел ближе к убитому, низко склонился над ним, что-то рассматривая и бормоча себе под нос.
— Кстати, обратите внимание, товарищ капитан, — продолжал Петров, освещая карманным фонариком валявшуюся в полутора метрах от умершего лопату. — Вот, видите? Есть подозрение, что ранение было нанесено именно ею. На тыльной стороне металлической части сохранились следы крови.
— Чуть посторонитесь, товарищи, — сказал Ломейко, изготавливая фотоаппарат для обзорной съемки. Щелканье затвора, вспышка, еще раз вспышка…
— Продолжайте, лейтенант. — Дудин отвернулся, чтобы не слепило глаза. — Удалось еще что-либо предварительно осмотреть? Зацепки есть?
— Похоже, что есть, товарищ капитан. — Петров сошел с гравия влево и присел на корточки. — Ну-ка, сержант, дай огонька, — сказал он милиционеру, стоящему у мотоцикла. Тот крутанул руль, включил дальний свет. Подошедшие Дудин и Поздняков увидели на глинистом грунте среди высохших стебельков травы довольно отчетливые отпечатки следов обуви.
— Ты смотри! След женский. На высоком каблуке, — удивился Поздняков.
Дудин, нагнувшись, сосредоточенно вгляделся.
— Да, ты прав. К тому же она бежала. Передний край отпечатка смазан. Видишь?
Вдруг сине полыхнула молния, озарив на мгновение поросший чахлой травой пустырь.
— Сатаев! — крикнул Дудин, выпрямляясь. — Давай сюда собаку, а то к черту все смоет!
— Вулкан, работай! — приказал проводник. Овчарка, азартно посапывая, опустила узкую морду к земле.
Раскатисто ударил гром. Внезапный порыв ветра сдул фуражку с головы Петрова, и она, подпрыгивая, покатилась по земле.
— Взял след, товарищ капитан! — возбужденно воскликнул Сатаев. Вулкан туго натягивал поводок, повизгивая от нетерпения.
Дудин распорядился:
— Поздняков, давай за Сатаевым! И вы, товарищ Петров, тоже с ним!
Ломейко укоризненно взглянул на небо.
— Плащ-палатка есть? — обратился он к водителю мотоцикла. — Накройте отпечатки.
— Тело не забудьте прикрыть! — фальцетом крикнул от гаража Тарасевич. — Ух, мамочки, сейчас польет!
Почти в тот же миг на пустырь обрушился ливень. В полосах света его хлещущие струи казались косо поставленным стеклянным частоколом. На разом взмокшей земле заплясали водяные пузыри.
Чертыхаясь, Дудин и Ломейко кинулись в гараж, где еще раньше укрылся Тарасевич. Остальные тесно набились в милицейский «рафик». Водитель выключил фары.
В гараже Дудин встряхнул пиджак, нащупал на стене выключатель. Однако электричество не зажигалось.
— Перегорела, наверное, — сказал Ломейко, наводя фонарь на свисавшую с потолка лампочку. — А тут просторно, — одобрил он, оглядывая стены с навесными полками, заваленными разными автомобильными принадлежностями и каким-то хламом, пару табуреток и небольшой кухонный столик, примостившийся у задней стены.
Дудин между тем подошел вплотную к машине, обернул ладонь носовым платком и отворил переднюю дверь. Свет в салоне едва мерцал, очевидно, сел аккумулятор.
— Иван Карпович! — позвал Дудин. — Надо здесь внутри поискать. Должны быть пальцы.
— Одну минуточку, Андрей Борисович! — оживленно откликнулся Ломейко. — А сюда вам не угодно взглянуть?
В желтом пятне фонаря Дудин различил на пыльном каменном полу возле стены отпечатки женских туфель. По внешнему виду следы были точно такие же, какие они обнаружили на грунте.
— Чувствуете! Идентичные! — обрадованно сказал Ломейко. — А вот здесь — видите? Следы мужского ботинка!
Некоторое время они молча осматривали помещение гаража.
Гроза стала постепенно стихать, залпы грома звучали все реже и глуше, и дождь заметно ослабел. Где-то совсем рядом заурчал мотор автомашины, раздались голоса.
Дудин поспешил выйти наружу. В шагнувшем к нему невысоком человеке с усами на худощавом лице и в надвинутой на лоб шляпе он узнал следователя прокуратуры Головачева. Они поздоровались.
— Убийство? — спросил Головачев низким голосом, становясь под навес крыши и внимательно вслушиваясь в то, что негромко рассказывал Дудин.
Тем временем дождь прекратился, небо слегка очистилось и кое-где несмело проглянули высокие мирные звезды. От земли потянуло свежей, бодрящей сыростью. Снова вспыхнули фары автомобилей.
— Кругом лужи, — недовольно пробурчал Тарасевич. — Явный дискомфорт. — Он осторожно снял намокшую плащ-палатку с убитого.
Маленькая фигурка на мокром белом гравии… Головачев с щемящей остротой ощутил ее противоестественную каменную неподвижность. Досадливо кашлянув, сказал, ни к кому не обращаясь:
— А у меня некстати радикулит разыгрался. Будь он неладен.
И тут же, должно быть устыдившись неуместной жалобы, сухо прибавил:
— Ну что ж, давайте работать. Понятые приглашены?
СВИДЕТЕЛИ
1
— Я все понял, Нина Андреевна. Ясно, почему Мальцев оказался возле гаража вашего мужа.
— Разве Сережа вам этого не объяснил? Вы же были в больнице…
— Видите ли, Нина Андреевна, мы имели в виду обстоятельно с ним побеседовать. Но, увы! Врачи воспрепятствовали… — Он замолчал, делая пометку в блокноте.
Они сидели в просторной, но неуютной комнате, обставленной современной мебелью, около коротенького журнального столика. В низком глубоком кресле рослому Дудину было тесно и неудобно, он не знал, куда девать свои длинные ноги. К тому же тянуло курить, но попросить разрешения стеснялся… Пауза затягивалась.
— У вас есть еще ко мне вопросы? — Голос Нины Андреевны звучал нетерпеливо. Сидевший перед ней молодой мужчина далеко не соответствовал ее представлению о сотруднике милиции. Круглое лицо, пухлые губы, мясистый нос, глазки блекло-голубого цвета. Мешковат, медлителен, учтив. «Увалень. Что он может?»
«Главные-то вопросы еще впереди, — думал тем временем Дудин. — Только не хочется задавать их именно ей. Насколько проще было бы спросить самого Лаврикова! Говорил ведь Позднякову: будь поаккуратней!»
Он вспомнил, каким обескураженным выглядел Поздняков, придя из больницы. Стоило ему намекнуть, что с Мальцевым произошло несчастье (про смерть, разумеется, и речи не было), как Лаврикову сделалось плохо, прибежал врач, беседу пришлось прекратить. Внутренне Поздняков поругивал себя, что не учел состояния больного, но внешне держал себя так, будто Лавриков попросту сыграл с ним неумную шутку, лишившись сознания в самый неподходящий момент. Признаться публично в своих промахах, пусть даже мелких, было для Позднякова мукой. Он вообще был самолюбивый и упрямый парень, этот Поздняков.
— Нина Андреевна, у нас есть основания полагать, что к смерти Мальцева причастна женщина, — сказал наконец Дудин.
…Вчера ночью и сегодня утром при повторном осмотре места происшествия удалось обнаружить, кроме следов обуви, отпечатки пальцев на рулевом колесе и дверцах «Жигулей», окурки со следами губной помады на полу гаража и в пепельнице автомобиля, завалившийся под переднее сиденье позолоченный крестик на цепочке. На пустыре была найдена выпачканная грязью брезентовая рукавица, ее на всякий случай тоже приобщили к делу. Наконец, были получены свидетельские показания жильцов близлежащих домов Клюевой и Ермолина, которые видели, как в среду, 26-го, примерно в 9 часов вечера, со стороны пустыря, пошатываясь, бежала молодая женщина с растрепанными белокурыми волосами. Двигалась она в направлении перекрестка Северного проезда и Красноармейской улицы. Именно там, в людном месте, служебная собака потеряла след.
— Женщина?! Но, простите, как она оказалась у гаража?
«Хотел бы я знать, — подумал Дудин. — У Мальцева исчез бумажник с документами и деньгами, с руки сняты швейцарские часы. Похоже, что убийство с целью ограбления. Совершенное женщиной? Или она была не одна?..»
— Это вопрос, на который мы сами ищем ответ. Скажите, вам не приходилось встречать среди знакомых Мальцева женщину среднего роста с белокурыми волосами? Губы красит, на шее может носить позолоченный крестик с цепочкой.
— С белокурыми волосами? — Нина Андреевна всем своим видом дала понять, что находится в полном неведении.
«Выходит, никто этого не знает. Ни она, ни жена Мальцева, ни его сослуживцы. — Дудин удрученно зашевелился в кресле. — Если отпадает факт знакомства неизвестной с Мальцевым, то, может, она связана с Лавриковым?! Но как она проникла в гараж, когда доподлинно установлено, что еще в воскресенье, 23-го, в 17 часов Лавриков был сбит самосвалом, перебегая дорогу в неположенном месте?»
— Нина Андреевна, вы или ваш муж случайно не давали дубликатов ключей от гаража кому-нибудь из своих знакомых?
Он вдруг увидел, как она побледнела.
— У меня ключей не было. А мой муж вряд ли стал бы их кому-нибудь передавать. Слишком он оберегает это свое гаражное заведение. Оно досталось ему вместе с машиной после смерти отца, инвалида войны.
— Понятно. А какие сигареты курит ваш муж?
— Он вообще не курит. Он физкультуру в школе преподает. Бережет здоровье. Но для друзей у него в машине всегда есть «Мальборо».
— В воскресенье вы с ним в машине никуда не ездили?
— Нет. Он ездил один. Я навещала родных.
— Ясно. — Дудин сделал паузу. — У меня есть еще один вопрос, несколько щекотливый… Скажите, ваш муж мог бы быть знаком с женщиной, соответствующей нашему описанию?
Нина Андреевна криво взглянула на него. Показалось, что глазки увальня вспыхнули и сделались неприятно цепкими. Что ни говори, а он попал в самую точку, и опять заныла, засвербила старая рана. Узкими пальцами она нервно теребила пуговицу шерстяной кофты, накинутой на плечи.
Почувствовав ее замешательство, Дудин твердо сказал:
— Это очень важно, Нина Андреевна.
Она с горечью вздохнула, заговорила, опустив глаза:
— Что ж скрывать… Есть это за ним… Мы ведь в одной школе работали. Я математику преподаю. И вот перешла в другую школу, чтобы сослуживцы мне глаза не кололи. — Нина Андреевна печально глянула на Дудина. — Гуляет он. Я, наверное, давно бы развелась, да как подумаю: кому я нужна?.. С ребенком… — Она невесело усмехнулась. — А насчет женщины… Я догадываюсь, кто это… Боже мой, какой стыд! Мне казалось, что он с ней порвал!
— Кто она? — быстро спросил Дудин.
— Аська Вьюнова! — почти с ненавистью выкрикнула Нина Андреевна. — Парикмахерша в салоне на Почтовом проспекте. Я всегда была уверена, что она способна на все!
…На улице Дудин позвонил из автомата жене: «Ира, как дела? Танюшка здорова? Я сегодня задержусь… ненадолго. Так что не скучай. Ладно? Целую».
И на работу: «Поздняков? Хорошо, что я тебя застал. Срочно нужны данные на Вьюнову Асю, примерно 1955–1957 года рождения, работает в салоне-парикмахерской на Почтовом проспекте. Я сейчас приеду».
2
— Ой, вы меня уморили! Лавриков! Да я его год как не видела! Вспомнил дед про репку! Ха-ха! — заливалась Ася Вьюнова — молодая, смазливая, дерзкая.
Дудин понимал, что пришел не вовремя. В квартире было полно гостей, гремела музыка, то и дело на кухню прибегали любопытствующие: «Ася, ты скоро?»
— А где вы были вечером в воскресенье 23 августа? — спросил он, глядя на ее модные, вишневого цвета туфли. Размер их был явно больше тех, что оставили следы на пустыре. Впрочем, он и не ждал немедленного успеха. В показаниях Нины Андреевны в отношений Аси явно проскальзывала предвзятость. Головачев тоже обратил на это внимание, когда Дудин согласовывал с ним свой визит к Вьюновой.
— В воскресенье? У нас с работы была экскурсия в Ленинград. В пятницу уехали, в понедельник приехали.
— Кто может подтвердить?
— Леня! — громко и капризно позвала Вьюнова, выглянув в коридор. — Поди сюда скорее!
Вошел, держась за стенку, широкий в бедрах толстяк в белой рубашке и джинсах.
— Мой муж. Рекомендую, — сказала Ася тоном продавца, рекламирующего залежалый товар. — Мы, правда, еще не расписаны… — Она с нарочитой скромностью опустила подсиненные ресницы. — Так вот, Леня тоже был на экскурсии. И еще двое тут у нас.
— В отношении экскурсии мы проверим, — официальным тоном пообещал Дудин.
Но реакция была нулевая. Оставалось задать последний из приготовленных вопросов.
— Скажите, Ася, а вы не знаете, у Лаврикова не было еще знакомых женщин, похожих внешне на вас — я имею в виду…
— Таких же очаровашечек? Нет, таких не было. — Она опять захохотала.
«Очаровашечек!» — Дудин не мог сдержать иронической улыбки.
— А если серьезно?
— Если серьезно, то не знаю. Мало ли он с кем встречался!
— Так, так… А вам, Вьюнова, не приходилось бывать у Лаврикова в гараже?
Ася после минутного колебания ответила, бесшабашно усмехаясь:
— Приходилось. А что?
— Случалось, что он оставлял вас в гараже одну?
— Ну и что? Он в магазин бегал… Леня, не ревнуй, я тебе об этом рассказывала. — Холеной рукой с бриллиантом на пальце она потрепала мужчину по щеке.
— Товарищи, ну как не стыдно-о-о! — жеманно пропела, входя на кухню, длинная тонкая девица с малиновыми губами. И накинулась на Дудина: — Зачем вы у нас похитили хозя-а-а-йку? Гости бунтуют. — В комнате и в самом деле стали скандировать: «Ася! Ася!»
— Слушайте, Вьюнова, явитесь к нам, чтобы записать ваши показания. Вам пришлют повестку.
И Дудин пошел к двери.
На следующий день Дудина и Позднякова вызвал к себе начальник уголовного розыска подполковник Ковалев. Он сидел в кресле, возвышаясь над полированной гладью стола, массивный, чисто выбритый, с крупным лысеющим лбом, на котором застыли круто изогнутые брови. Лицу подполковника это придавало выражение постоянного легкого недоумения.
— Докладывайте, — коротко бросил он, жестом приглашая их садиться.
Дудин стал докладывать о последних событиях, изредка заглядывая в блокнот. Неудачная попытка опросить Лаврикова… Показания его жены, Нины Андреевны… Разговор с Вьюновой… Поиски дополнительных свидетелей в жилом секторе… Данные о Мальцеве, полученные у него на работе: хороший производственник, активный общественник, не пил, в семье отношения нормальные, ни с кем не ссорился, врагов не имел…
Подполковник выслушал, произнес скучно:
— Результаты экспертизы?
— Согласно предварительному заключению смерть Мальцева последовала примерно в 21–21.30, — неторопливо проговорил Дудин. — Потерпевшему было нанесено два удара лопатой, обнаруженной на месте происшествия. Второй удар оказался смертельным. Следов пальцев на лопате, к сожалению, обнаружить не удалось. Однако установлено, что отпечатки пальцев, оставленные в салоне «Жигулей», и следы обуви в гараже, принадлежат как самому Лаврикову, так и. неизвестному нам лицу, предположительно женщине. Очевидно, той, которая оставила там же окурки сигарет.
Подполковник исподлобья с интересом посмотрел на Дудина.
— Очень оригинально, — сказал он, поиграв бровями. — Ваши соображения?
— Основываясь на анализе полученных данных, наиболее реальной является следующая версия. — Дудин взглянул на смирно сидевшего Позднякова, как бы заручаясь его поддержкой. — Лавриков, будучи каким-то образом знаком с неизвестной нам преступницей, приводит ее в свой гараж, потом на время отлучается — возможно за бутылкой, а дверь запирает. По дороге с Лавриковым происходит несчастный случай. Но, придя в себя в больнице, он вспоминает о гараже и просит Мальцева пойти туда. Объяснить суть дела Лаврикову не удается, поскольку в это время у постели находится его жена. Мальцев вечером приходит к гаражу, открывает двери и…
— Постой, постой, — брови полковника еще круче поползли вверх. Теперь он уже действительно недоумевал. — Ты что же, считаешь, что она почти три дня сидела взаперти? Без воды и пищи?
— Получается так. Вода у нее, правда, была. Несколько бутылок тонизирующего напитка «Байкал».
Ковалев не уступал:
— И что же, по-вашему, никто ее не слышал? Она же небось такие концерты закатывала!
— Товарищ подполковник, гараж расположен в отдалении от жилого массива. Конечно, она стучала, звала на помощь, сигналила. Однако у строения толстые стены. У нас имеются показания свидетельницы Кузиной, что 25 августа ее муж, Кузин Владимир Анатольевич, гуляя на пустыре с собакой, слышал в гараже какие-то звуки. Но, зная, что гараж посещают компании, он не придал этому значения. Самого Кузина опросить не удалось, поскольку он находится в заграничной командировке.
Подполковник поднялся из-за стола. Дудин и Поздняков пружинисто вскочили со своих мест.
— Сидите, сидите! — проворчал Ковалев, расхаживая по комнате все с тем же недоуменным выражением лица. Затем остановился напротив Позднякова. — Значит, вы оба полагаете, что Мальцев открыл дверь гаража, выпустил эту тетю, а она взяла да в порядке благодарности огрела его лопатой. Так, что ли?.. Мотивы, мотивы ее каковы?
Дудин, обменявшись взглядом с Поздняковым, не смог сдержать обескураженного вздоха.
— Вот здесь слабое место. Мы еще многого не знаем. Сколько времени подозреваемая находилась с Мальцевым? Знакомы ли они? Была ли у них какая-либо беседа или ссора? Хотела ли она его убить или это случилось непредумышленно, сгоряча?
Поздняков привстал со стула.
— Разрешите, товарищ подполковник? Я так понижаю, что, если бы она просто хотела сорвать на Мальцеве свою злость, то стукнула бы и ушла! А она ведь еще хладнокровно ограбила!
Ковалев налил из стоявшего на подоконнике графина воды в стакан, залпом выпил.
— Да, загадочка. Но тем больше активности мы должны проявить! Надеюсь, понятно? — И уже более спокойным тоном: — Как с Лавриковым?
— Пока никак, — ответил Поздняков уныло. — Врачи все еще запрещают допрашивать его.
— Нескладно получилось… Дудин, меры для розыска вещей Мальцева приняли?
— Меры принимаем. Все комиссионные магазины нами предупреждены на тот случай, если им станут предлагать часы, похищенные у Мальцева.
— Так, хорошо. А сведения о заявлениях в отношении без вести пропавших запрашивали? Ведь если она три дня домой не приходила, родственники наверняка забеспокоились. Далее. На случай, если она приезжая, проверьте гостиницы, общежития. Действуйте, товарищи!.. Не мне вас учить, Дудин… Да, вот еще что. — Ковалев потер ладонью выпуклый лоб. — Позвоните в прокуратуру Головачеву, доложите ему о результатах.
Легко сказать: найти эту женщину! А как? Где? Дудин начинал злиться, что в общем-то ему было несвойственно. Но сейчас его удручало сознание собственного бессилия. Прошло еще несколько дней, а они не сдвинулись с мертвой точки. Ни дополнительная отработка жилого сектора, ни различные проверки и другие оперативные действия не дали результатов. Нет никакой женщины. Как сквозь землю провалилась.
Что сказать начальству! Ведь Ковалев с плохо скрываемым нетерпением вскидывал брови и смотрел на Дудина почти осуждающе: что же ты, мол? Такой удачливый сыщик, а здесь прокол.
И вдобавок Головачев каждый день душу мотает: «Ну, чего, мужики? Есть новости?» «Чаво, чаво, — в сердцах передразнивал Дудин. — А ничаво». Иссякли мужики. Тупик… И опять возмущение и злость на себя: как это так — не можем? Ведь она где-то ходит!
3
Но настал все-таки момент, когда Ковалев, оглядев Дудина так, будто видел его впервые, раздумчиво изрек: «Везучий ты, однако, парень, Дудин. И за что тебя фортуна любит?» — «За старание!» — ответил Андрей. Посмеялись.
А произошло вот что.
В один из дней, пребывая в унылом настроении, Дудин после работы не поехал домой (Ирина была на курсах иностранных языков, Танюшка — у бабушки), а заскочил к своему товарищу — Вадиму Антошину, с которым когда-то учился в юридическом институте.
Антошин занимал должность заместителя начальника отделения милиции в окраинном районе города. Увидев друга, он обрадовался, скоренько завершил неотложные дела и предложил зайти к нему в гости.
К автобусной остановке пошли проходным двором мимо дощатого забора и низеньких обветшалых домиков. Начинало смеркаться. Вдалеке, между домами, багрово пылало закатное небо, предвещавшее ветры и осеннюю стужу.
— Понимаешь, — делился своими заботами Дудин, — никаких следов. Куда она могла подеваться, ума не приложу!
Антошин открыл рот, словно желая что-то сказать, но промолчал. Тут в узкой каменной арке ворот им навстречу попался мордастый старикан. Одет он был в зеленую ковбойку, расстегнутую на груди, довольно засаленный пиджак и мятые брюки. Приметив Антошина, старикан широко заулыбался, скаля прокуренные зубы.
— Вадим Михалыч, мое почтение!
— Все гуляешь, дедуля? — осуждающе спросил Антошин, замедляя шаг. — Когда угомонишься? Уж скоро семьдесят!
Старикан и ухом не повел, только оскалился еще больше.
— Ты, Михалыч, моих годков не трогай. Понял?
Антошин, остановившись, поинтересовался.
— Нашлась твоя Томка?
— А как же! — Старикан просто сиял довольством. — Нет, ты послушай, Михалыч. Пришла, значит, голодная. Значит, на дачу на какую-то приехали, на острове. А у них катер сломался…
Антошин презрительно покривился.
— Э-эх! На дачу, на катере… Небось опять у какого-нибудь хахаля ночевала…
— Чево ж он ее не покормил-то? — дед, казалось, был искренне изумлен столь низким уровнем сервиса.
— Не знаю, что и чего, только еще раз тебе говорю: пропадет девка. Когда ее родители возвращаются?
— А кто их знает! — Артюхов заскорузлой ручищей поскреб затылок. — Может, на будущий год.
— Ничего ты, Николай Тимофеевич не знаешь. В общем, я тебя предупредил… — Антошин повернулся к нему спиной. — Пошли, Андрюша.
Пройдя немного, Дудин, посмеиваясь, спросил:
— Чем это он тебя донимает?
— А ну его! — Вадим скорчил гримасу. — Понимаешь, Томка, внучка его, симпатичная девчонка. Родители на Крайнем Севере, оставили ее вот на этого обормота. А он попивает. Бабка-то у него в прошлом году умерла. И Томка загуляла. На работе, куда ни устроится, больше двух-трех месяцев не задерживается, домой ночевать не приходит. А дед этот, как ее нет, так ко мне: ищите, мол! Последний раз в прошлый понедельник прибегал.
Дудин спросил чисто по инерции:
— Его заявление у вас по сводкам проходило?
— Да она на неделе по нескольку раз дома не ночует. Что ж, каждый раз учинять розыск? — вознегодовал Антошин. — Не дали мы ходу его заявлению.
Что-то неуловимое, вроде мгновенной жаркой дурноты, опахнуло Дудина. Он точно в землю врос.
— Ты эту девчонку видел? Как она выглядит?
— Томка? — удивился Антошин, тоже останавливаясь. — Обыкновенно. Среднего роста, светленькая, волосы распущены, лицо овальное, носик прямой, глазенки голубенькие, нахальные, уши…
— Вадим!! — рявкнул Дудин так, что на них оглянулись прохожие. — Давай сюда этого деда!
Они бегом вернулись назад, проскочили под арку, завернули за угол, на улицу. Дед стоял у дверей продуктового магазина и целенаправленно шарил в карманах пиджака.
— Николай Тимофеевич, — сказал Дудин, еще не веря в неслыханную удачу и с надеждой всматриваясь в его выцветшие, с красными прожилками глазки, — прошу вас, вспомните хорошенько, в какие дни на той неделе ваша внучка не ночевала дома?
Старикан придирчиво обозрел незатейливый костюмчик Дудина, покосился на хорошо подогнанную милицейскую форму и новенькие капитанские погоны его спутника, как бы соображая, кому отвечать?
— Какие дни? — переспросил он, собирая в складки и без того морщинистый лоб и шевеля губами, словно считая. — Значит, так… Ушла она в субботу… Нет, вру. В воскресенье. В то… позапрошлое.
— Позапрошлое воскресенье было двадцать третьего августа. Так? А когда она пришла?
— А пришла… Кажись, в ту же среду вечером.
— Это двадцать шестого? Вы точно помните? — наседал Дудин.
— Я же тебе говорю: в середу вечером. У меня память еще дай бог! — Николай Тимофеевич скрюченным пальцем постучал себя по лбу.
— Голодная?
— Голодная, как кошка, — радостно согласился Артюхов. Ситуация явно его забавляла.
— А где она сейчас? — спросил Антошин. Волнение Дудина передалось и ему.
— Кто? — Дед беззастенчиво тянул резину, упиваясь тем, что накоротке беседует с представителями власти на виду у шастающих мимо в магазин и обратно его местных знакомцев.
— Да Тамара, внучка! — почти кричал Дудин.
Дед стойко держал паузу, кивками отвечая на приветствия приятелей.
— Томка-то? Так она уехала.
Дудин аж взвился.
— Куда уехала?! Когда?!
— Так через день и уехала. У ей же подруга в самолетной кассе служит.
— Тьфу ты, черт! — огорошенно сплюнул Дудин. — Куда конкретно, не сказала?
Артюхов в раздумье потеребил нос.
— Наутро звонила по телефону какому-то Гоге. Так и так, мол, хочу приехать. Куда, не сказала… А на кой хрен она ему нужна? Он кто? — обратился дед к Антошину, бесцеремонно ткнув пальцем в Дудина.
— Мегрэ местного значения, — серьезно сказал: Вадим. — Кстати, не знаешь, как зовут эту подругу твоей Томки? В какой кассе она работает?
— А шут ее знает. А зовут Лариса… как ее… Зинченко.
Дудин взглянул на часы. «Успеем ли сегодня разыскать эту Зинченко?» Спросил торопливо:
— Николай Тимофеевич, Тамара имела при себе золоченый крестик на цепочке?
Дед недоверчиво воззрился на небо.
— А ты откуда знаешь? Во дела! Она энтот крестик, можно сказать, целый день искала. Бабка, жена моя, покойница, царствие ей небесное, подарила. Нашелся, что ли, крестик?
Наутро Николай Тимофеевич Артюхов опознал предъявленный ему крестик, который был найден в машине Лаврикова, как принадлежащий его внучке Артюховой Тамаре Алексеевне, 1963 года рождения, в настоящее время нигде не работающей.
Из протокола допроса свидетельницы Зинченко Ларисы Матвеевны, 1955 года рождения.
«По существу дела могу показать следующее. В четверг 27 августа около 12 дня ко мне на работу пришла моя знакомая Артюхова Т. А. и сказала, что ей срочно нужен билет на самолет на 28 августа до Адлера. На мой вопрос о причине поездки ответила, что летит отдыхать и что Гоги обещал ее устроить в гостинице в Гагре. Знаю, что Гоги — это Георгий Ломидзе, который встречается с Тамарой. Слышала от Тамары, что Ломидзе живет в Гагре, но адрес его мне неизвестен. Работает он, со слов Тамары, продавцом в универмаге».
Сразу же после допроса Зинченко в органы внутренних дел города Гагры был послан запрос в отношении Георгия Ломидзе и его связей с подозреваемой Артюховой Т. А. В ответе, полученном спустя полутора суток, указывалось, что Ломидзе Георгий Давидович, 1960 года рождения, действительно является жителем города Гагры и работает товароведом в продуктовом магазине. Факт знакомства с Артюховой Т. А. категорически отрицает. Однако он появлялся на городском пляже в обществе молодой женщины, схожей по описанию с Артюховой. Учитывая серьезность обвинения, выдвинутого против Артюховой, за Ломидзе установлено оперативное наблюдение.