Кажется, это был удобный момент для бегства и Алиса немедленно им воспользовалась. Она пустилась наутек и бежала до тех пор, пока не устала настолько, что едва могла перевести дыхание, а щенячий лай слабо звучал где–то вдалеке.
- Уф–ф! - произнесла Алиса, прислоняясь к стеблю лютика, чтобы перевести дух, и радуясь, что удалось сбежать. - Но все же какой это был забавный щеночек! Хотелось бы мне повозиться с ним и научить его всяким трюкам, если бы… если бы только он был подходящего размера. О Господи! Я совсем забыла, что мне нужно вырасти обратно!.. Так, дай–ка мне подумать… Как это можно сделать? Полагаю, я могла бы съесть или выпить что–нибудь еще. Но большой вопрос: что именно?
Да, конечно, это был большой вопрос — что? Алиса огляделась по сторонам, посмотрела на окружающие ее цветы и травы, но не увидела ничего, что выглядело бы съедобным или пригодным для питья в подобных обстоятельствах. Был только большой гриб, растущий прямо неподалеку от нее и столь же высокий, как и она сама. И когда она посмотрела на него и под него и в обе стороны от него и заглянула за него, ей пришло в голову, что не мешало бы посмотреть, что там может быть у него на шляпке.
Она поднялась на цыпочки и заглянула поверх гриба. Ее глаза немедленно встретились с глазами большого Шелкопряда, который, удобно разместившись на шляпке, спокойно покуривал кальян и не обращал ни малейшего внимания ни на Алису, ни на что–либо еще.
V. Совет от Шелкопряда
Некоторое время Шелкопряд и Алиса молча смотрели друг на друга. Наконец, Шелкопряд выпустил изо рта чубук кальяна и, облизнув губы, обратился к девочке вялым сонным голосом.
- Кто ты? - спросил он.
Это было не очень ободряющее начало беседы. Алиса ответила, довольно робко:
- Я… Я сейчас даже и не знаю, сэр… Я уверена только в том, кем я была, когда проснулась сегодня утром. Но с тех пор мне несколько раз приходилось сильно меняться.
- Что ты имеешь в виду? - строго вопросил Шелкопряд.
- Гриб. Ромашку позади вас. Тут, - перечислила Алиса. - Больше в моем виду ничего нет.
- Понятно, что не там.
- Тут - в смысле, дерево, - пояснила Алиса.
- Действительно, - задумчиво произнес Шелкопряд. - Что–то с тобой не так.
- Очень не так, - согласилась Алиса. - Я, видите ли, как будто немного не в себе.
- Не вижу, - покачал головой Шелкопряд. - А в ком ты?
- Боюсь, я не смогу объяснить понятней, - вежливо сказала Алиса, пожимая плечами. - Потому что я еще и сама всего этого не понимаю. Столько вырастаний и урастаний за один день — запутает голову кому угодно.
- Никому не угодно, - произнес Шелкопряд.
- Ну, может быть, вы еще не сталкивались с такими вещами. Но когда вам придет пора превращаться в куколку… у вас будет тоже такой странный день, знаете ли… А потом вам предстоит превратиться в бабочку. Думаю, вы будете чувствовать себя немного странно, не так ли?
- Не так, - хмыкнул Шелкопряд.
- Возможно, ваши ощущения будут другими, - уступила Алиса. - Я знаю только, что лично я чувствовала себя странно.
- Ты чувствовала тебя! - повторил за ней Шелкопряд презрительно. - А ты кто?
Этот вопрос вернул их к началу разговора, словно он и не начинался, с чем Алиса готова была поспорить — она точно помнила, что они уже о чем–то беседовали. И вообще она чувствовала, что начинает сердиться из–за пренеприятной манеры Шелкопряда отпускать слишком уж короткие замечания. Ну что ж, Алиса приготовилась идти в наступление и со всей серьезностью произнесла:
- Полагаю, сначала вы должны сказать мне, кто вы.
- Почему? - спросил Шелкопряд.
Этот простой вопрос оказался настоящей неразрешимой загадкой; Алиса не могла найти ни одной подходящей причины, почему. А поскольку Шелкопряд, казалось, был сильно не в духе сегодня, она просто повернулась и пошла прочь.
- Эй, вернись! - окликнул он ее. - Мне нужно сказать тебе кое–что важное!
Это звучало так многообещающе, что Алиса тут же вернулась.
- Никогда не выходи из себя, - сказал Шелкопряд.
- И это все? - спросила Алиса, подавляя растущее в ней раздражение.
- Нет, - ответил Шелкопряд.
Алиса решила, что можно и подождать — ведь все равно ей особо некуда было спешить. Возможно, ее собеседник действительно изречет, в конце концов, что–нибудь небесполезное.
Несколько минут Шелкопряд только молча попыхивал своим кальяном, не произнося ни слова. Но наконец он отложил курение и промолвил:
- Так значит, ты думаешь, что изменилась.
- Боюсь, что так, сэр, - с готовностью подтвердила Алиса. - Я не могу вспомнить некоторых вещей, самых обычных вещей… И у меня не получается хотя бы десять минут оставаться самой собой.
- Не можешь вспомнить каких именно вещей? - спросил Шелкопряд.
- Ну, например, я хотела рассказать «Трудолюбивая пчела…», а у меня получилось что–то совсем–совсем другое, - пояснила Алиса очень грустным голосом.
- Хм… Повтори: «Ты старик, папа Вильям».
Алиса сложила руки, как складывала их всегда, когда отвечала урок и начала:
- Ты старик, папа Вильям, твой волос - седой, -
Сын изрек послесытнообедно. -
Но частенько стоишь, - вижу, - вниз головой.
В твои семьдесят это не вредно?
- В ранней юности, - были отцовы слова, -
Я боялся расстаться с мозгами.
Но теперь–то уж знаю: пуста голова;
И спокойно стою вверх ногами.
- Ты старик, - сын твердит, - я уже говорил.
Жирнотелен. Но каждое утро
Лихо делаешь сальто назад у двери.
Как тебе удается так шустро?
- В твоем возрасте, - бодро отец отвечал, -
Чресла мазал я мазью, до жару.
По два шиллингу банка ее покупал.
Если хочешь, продам тебе пару.
- Ты старик. Твои челюсти зубнослабы.
Жить пора тебе каше–творожно.
Ты ж гуся сгрыз в обед - целиком, с головы
До хвоста. Как такое возможно?
- Был я молод, любил настоять на своем
И с женой мог проспорить часами.
Так что челюсти крепли мои день за днем,
И поспорят с твоими зубами.
- Ты так стар, что в варенье не видишь осу -
Остроглазость уходит былая.
Но ты угря стоймя удержал на носу.
Как возможна сноровка такая?
- Три вопроса твои получили ответ,
Хоть и занят ты ими от лени.
Будешь дальше считать, сколько папеньке лет, -
Перечтешь быстроносо ступени.
- Хм… Все неверно, - произнес Шелкопряд, когда Алиса закончила.
- Вы хотели сказать: не все верно, - робко возразила Алиса. - Некоторые слова получились другими.
- Все неправильно, от начала до конца, - строго осадил ее Шелкопряд.
Несколько минут прошло в полном молчании.
Шелкопряд заговорил первым.
- Какого размера ты хочешь быть? - спросил он.
- Ой, я не очень хорошо разбираюсь в размерах, - поспешно ответила Алиса. - Просто весьма неприятно все время меняться, знаете.
- Не знаю, - отрезал Шелкопряд.
Алиса ничего не сказала. Ей за всю ее жизнь еще никто столько не возражал, сколько за последний час, и она чувствовала, что начинает терять терпение.
- Теперь ты довольна? - спросил ее собеседник.
- Ну, я хотела бы стать чуточку больше, сэр, если вы не возражаете. Восемь сантиметров — совсем никудышный рост.
- Это очень хороший рост! - сердито воскликнул Шелкопряд, вытягиваясь во всю свою длину и демонстрируя ровно восемь сантиметров своего желтоватого роста.
- Но для меня он непривычен! - привела Алиса последний и исчерпывающий аргумент, самым жалобным, почти влажным от слез голосом.
А потом она подумала: «До чего же все эти создания обидчивы!».
- Привыкнешь со временем, - успокоил Шелкопряд.
Сказав это, он вернулся к своему кальяну и принялся лениво попыхивать.
На этот раз Алиса терпеливо ждала, пока он не решит снова заговорить. Через одну–две минуты Шелкопряд опять отложил кальян, пару раз зевнул и поежился. Потом он неторопливо спустился с гриба и пополз по траве прочь. Напоследок он сказал только, даже не взглянув на Алису и не обернувшись, словно вообще разговаривал не с ней:
- Одна сторона тебя вырастит, другая — урастит.
«Одна сторона — чего именно? Другая сторона — чего именно?» - подумала Алиса.
- Гриба, - сказал Шелкопряд, словно услышал ее мысли.
И в следующий момент скрылся из поля зрения.
Алиса задумчиво уставилась на гриб и с минуту рассматривала его, пытаясь сообразить, которая из двух его сторон одна, а которая — другая. А поскольку шляпка гриба была совершенно круглой, то задача оказалась отнюдь не простой. Наконец решившись, она обхватила шляпку обеими руками, разведя их как можно шире, и отломила по кусочку с каждого края каждой рукой.
- И которая из них которая? - спросила она саму себя и откусила немножко от кусочка в правой руке, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. В следующий момент она почувствовала сильный удар подбородка о колени. Она ударилась о собственные ноги, надо же!
Алиса сильно перепугалась от такой неожиданной перемены и поняла, что не стоит терять времени, потому что ее уменьшение оказалось слишком уж стремительным. Ее подбородок был так плотно прижат к ногам, что она не могла и рта раскрыть, но после некоторых усилий ей таки удалось справиться с кусочком, зажатым в левой руке.
- Уф, моя голова наконец свободна! - обрадовалась Алиса.
Однако, в следующий миг ее радость сменилась тревогой, потому что она не обнаружила своих плеч: как бы она ни вглядывалась, видна была только невообразимо длинная шея, растущая подобно высоченному стеблю из моря зеленых листьев, что лежало где–то далеко внизу.
- Что это может быть, такое зелененькое? - сказала Алиса. - И где, интересно, мои плечи? И - ох! - мои бедные ручки, почему это я не вижу вас?
Она попробовала пошевелить ими, пока говорила, но результата не последовало, если не считать легкого волнения, пробежавшего по зелени там, внизу.