Короче, как выяснилось, во всём оказались виноваты магия и долбаная шаманка — инициаторша. Да, та самая карга, лет под двести возрастом, что прикидывалась молодой девушкой. Допытал я Разумова в конце концов. Пусть и предположительно, но он высказался о том, что выбранный ей способ моей Инициации дал побочный эффект. Всё его нагромождение слов и терминов я пересказать не берусь, но суть-то понятна. Кое-что мне от шаманки перепало стихийно. Так что правильно меня Разумов классифицировал, как Дикого Инициатора. Говоря простыми словами, а не его сложным языком, стоит мне с кем-то переспать и, если у дамы была предрасположенность к магии, то она вполне себе может проявиться. Почему именно у дамы? Да потому что! Сказал же, только у дамы, значит так оно и есть. Всё! Этот вопрос закрыт и не обсуждается!
Нет, ну представляете, какой удар по самолюбию и некоторым моим планам, связанным с прелестями жизни эстрадной звезды! Мои робкие и лихорадочные попытки в поисках приемлемого решения, связанные, например, с использованием импортных презервативов, пусть даже со вкусом дыни или чего-то иного, на лице мага вызвали выражение откровенного скепсиса.
Видите ли, он считает, что Инициация магии не имеет ничего общего с беременностью и даже с вензаболеваниями. Как по мне, так это бабушка ещё надвое сказала.
Впрочем, Разумов сам признал, что Диких, в смысле, ни разу не обученных Инициаторов, он до сих пор никогда не встречал и их хвалёная магическая наука перед моей внезапно открывшейся способностью пасует. Да, ещё он этак обидно подхихикивать под конец разговора начал, что я разочаровался в своей излишней откровенности. Понял, что опять всё придётся делать самому, а кричать: — "Хьюстон, нам нужна помощь!", по меньшей мере бесполезно.
Глава 2
— А я, иду, шагаю по Москве. И я пройти ещё смогу, — подпевал я во вторник утром вслед за певцом лёгкий советский джаз, доносящийся из висящей на стене радиоточки, и по-своему наслаждался, вслушиваясь в партии духовой группы. Эх, хорошо профессионалы играют. Ничуть не хуже любого зарубежного коллектива. Скорее всего, "Мелодия" Гараняна инструментальную партию исполнила. Те ещё титаны музыки.
Дослушав под кофеёк песню, я разложил перед собой инструменты и придирчиво оглядел свою причёску. Вроде нормально получилось, ничуть не хуже, чем у того парня, фотографию которого мы с Гошей взяли за образец для подражания. Понятное дело, что с помощью компьютера мы примерили эту причёску на мою фотографию, внеся некоторые коррективы.
Согласитесь, доверить домовёнку роль своего персонального парикмахера — это смелый шаг. По крайней мере я долго не мог решится, пока Гоша не притащил книгу, в тексте которой имелось упоминание о средстве для роста волос, которым можно подстраховаться в случае неудачи. Я вооружил домового комплектом профессиональных парикмахерских инструментов, и вчера, со второй попытки признал, что полученный результат можно считать, как минимум, хорошим. Теперь задача проще. Нужно правильно сформировать из выросшей щетины контуры на лице. На десятках фотографий, которые мы с Гошей просмотрели, всё выглядит крайне стильно. Посмотрим, как у нас получится. Провозились минут двадцать, а потом Гоша начал спешить, постоянно поглядывая на часы. Собственно, и со щетиной мы уже закончили. В зеркале я наблюдаю этакого брутального красавца, почти модельной внешности, с хорошо узнаваемым индивидуальным обликом. Даже удивительно, как парикмахер может изменить твой вид. Можно сказать, что на пару с домовёнком мы экзамен на стилиста сдали успешно.
Во, и это самое главное! Парень я, вроде бы, симпатичный. Но, пожалуй, не более того. Далеко не Элвис Пресли. Для эстрадной звезды моей среднестатистической, в меру симпатичной физиономии мало. Запоминающаяся внешность нужна, как воздух. Желательно иметь такую, чтобы, увидев лицо певца один раз, люди потом могли безошибочно его опознать, даже когда он не на сцене. Сыграть мы с домовёнком решили на причёске и щетине. Для СССР такое решение выглядит необычно, и в то же время не вызывающе настолько, чтобы у надзирающих за эстрадой чиновников шерсть на загривке дыбом не встала, и не возникло чувство отторжения.
— Хозяин, иди скорее, завтрак остывает, — суетился тем временем домовёнок, — А я пока новости посмотрю.
Ох, не нравится мне эта суета. Характер Гоши я неплохо изучил, и просто пятой точкой чую, что им готовится то ли эпический подвох, то ли грандиозная провокация. Скажу так, я, даже перед тем, как на стул сесть, внимательно его осмотрел и ощупал. Вроде всё нормально, ножки не подпилены и сиденье не должно провалиться. Но преувеличенно внимательная мордашка домовёнка, уставившегося на экран телевизора, определённо наводит на подозрения.
Вдруг Гоша подобрался, и прямо-таки прильнул к экрану.
— Сенсационной новостью сегодня удивила мир газета «Ньюз Зеланд Геральд». Статья посвящена вернувшейся два дня назад экспедиции известного новозеландского путешественника Джека Рассела. Это уже его вторая экспедиция к берегам Антарктиды. После первой экспедиции путешественник сообщил, что ими была найдена большая река, промывшая себе русло подо льдами, и выходящая в одну из бухт материка, — вещала с экрана смутно знакомая дикторша, обычно зачитывающая новостную ленту в этой программе, — На этот раз путешественники смогли на специально доставленных моторных лодках подняться на несколько километров вверх по реке.
Сделанные ими фотографии археологических находок произвели сенсацию во всём мире. Сам Рассел считает, что его экспедицией найдена легендарная Атлантида.
Дальше на экране появились снимки неважного качества, один из которых мне показался смутно знакомым.
— Бред какой-то, — отложил я вилку в сторону, бездумно пялясь на экран, на котором появившийся дядька начал рассказывать об очередной победе советского спорта, — Что мы могли так изменить, чтобы в этом мире Атлантиду открыли? А ещё этот Джек Рассел. Никогда про такого не слышал.
— Вообще-то это порода австралийской собаки, — словно между делом ответил мне Гоша, излишне беззаботно болтая ногами и уморительно кося в мою сторону одним глазом.
— При чём тут собака?
— Нам с Ганей показалось, что называть какое-то реально существующее имя окажется не слишком этично по вашим человеческим меркам. Правда, смешно получилось? — уже напряжённо поинтересовался домовёнок, не сводя с меня глаз.
— Ах, так это вы меня разыграли. Интересно, в честь чего? Главное ведь дикторшу так скомпилировали, что я почти поверил, что это она с экрана говорит, — облегчённо заулыбался я.
— Дикторша настоящая, и передача тоже. Просто сегодня первое апреля, — просветил меня домовёнок.
— И причём тут телепередача?
— Так ведь праздник! День дурака! Люди разыгрывают друг друга и весело смеются над удавшейся шуткой, — не выдержал домовой, срываясь на плаксивые нотки.
— Так, — озадаченно пробормотал я, ожесточённо скребя затылок, — И вы решили обмануть советское телевидение?
— Почему только советское. Весь мир. Американцы сейчас вообще на ушах стоят, — обиделся Гоша.
— Упс-с, — только сейчас осознал я масштабы подставы, — Как ты думаешь, через какое время нас найдут хмурые серьёзные дядьки и начнут задавать мне неудобные вопросы?
— Вот ещё, — хмыкнул домовой, — Мы со всем миром связь через наши спутники держали. Телефаксы по всему миру используются, а защиты на них никакой толком не стоит. Любую информацию можно получить или вбросить. Погоди, скоро увидишь, какой мы контракт замутим, — мечтательно зажмурился домовёнок, и ойкнув, захлопнул ладошками рот.
— Ну-ка, ну-ка… С этого места чуть подробнее, — добавил я металла в голос.
— Да все только рады будут, — зачастил домовёнок, — И мы, и австралийцы. У них же озоновая дыра над континентом растёт, а у нас горы змеевика в отходах лежат. Если что, то он отлично от солнечной радиации защищает. Миллионы тонн. Огромные терриконы, отравляющие экологию целому уральскому городу. А они нам за отходы свою кенгурятину повезут. Тысячами тонн.
— Прямо-таки кенгурятину, — усмехнулся я, специально чуть подначивая Гошу.
— У них в Австралии сто пятьдесят миллионов этих зайцев-переростков бегает. И каждый — это почти пуд диетического мяса. Отличной и вкусной австралятины!
— Чего-чего? — переспросил я, думая, что ослышался.
— Австралятины. Что ржёшь, у них, между прочим, целый правительственный конкурс был объявлен на лучшее альтернативное название кенгурятины.
— Австралятина! Ой, не могу, — катался я на спине по дивану, до которого еле дополз на полусогнутых, — Правительственный конкурс, — крючило и корёжило меня от смеха, — Ладно, наши маразматики, но конкурс на австралятину, это жесть.
— Не такие уж у нас и дебилы, если разобраться. Ты лучше бы новости до конца дослушал, прежде, чем ржать, как конь.
Ну, да. Смех у меня не совсем здоровый. Похоже, просто отпустило, когда я понял, что нелепый розыгрыш моей сладкой парочки обойдётся без особых последствий.
— А что там ещё сообщили? Наша сборная по футболу выиграла товарищеский матч у хоккейной команды Гонолулу? — не смог я сразу перестроиться после припадков смеха. Бока до сих пор болят, если что.
— На Бабаевской кондитерской фабрике открылся производственный кооператив, — торжественно возвестил Гоша.
— Ну, спасибо. Это ты пилюлю подсластить решил, которую вы своим розыгрышем мне подкинули? Так тут дело в том, что каждая шутка хороша для своего времени. Это у меня, в России целые телевизионные каналы были, где только и делали, что шутили, или лютую дичь несли про якобы загадки мира. А на советском телевидении принято шутить только в строго положенных передачах, и никак иначе.
— Э-э, хозяин, а ты хоть помнишь, о чём мы в Политбюро писали? — пытливо уставился на меня домовёнок своими глазами — бусинками.
Всё ещё улыбаясь, я отрицательно помотал головой.
— Так и быть, подскажу, — смилостивился Гоша, сообразив, что в качестве мыслителя я на продолжительное время потерян, — Это первый производственный кооператив с того самого времени, как Хрущёв уничтожил все сталинские кооперативы и артели. В твоей истории они появятся лишь лет через восемь. Смекаешь? Заработало! Пошла в ход наша шпаргалка! Всё-таки домовой и суперкомпьютер — это сила! — пафосно проскандировал он окончание своей речи, стоя на стуле, и грозно подняв кулачок над головой.