– А контракт? – спросил Лёшка.
– Мама уже подписала, – сказал Игорь Михайлович.
«Если это не сон, то, может, шутка? – думал Лёшка. – Что же мне делать? Заснуть, потом проснуться. Но сначала надо заснуть… Заснуть…»
Заснул.
Глава 3Полтонны взрывчатки и забытый подпункт
Сон у Лёшки был глубокий, крепкий, без сновидений. А под утро запели райские птички. Может, и не райские, но пели очень приятными и веселыми голосами. Одна беда – с каждой секундой всё громче и громче.
А еще кто-то начал дергать за запястье. Лёшка не сразу понял, что это вибрирует и чуть сжимается браслет на левой руке. А в ушах поют динамики. Этакий комплексный будильник.
– Проснулся? – раздался знакомый голос.
– Ну да, – ответил Лёшка, – сколько времени?
– Семь утра, – сообщил голос. – Не хочешь ли сделать пробежку? Ты здоров, до школы почти два часа, а пробежка очень интересное и полезное приключение.
«С чего это МИК решил, что мне нужны пробежки?.. – вздохнул Лёшка. – А-а-а, я вчера, когда прощался с Игорем Михайловичем, сказал, что иногда бегаю по утрам. А эта электронная зараза услышала».
Если бы вместо «электронной заразы» был обычный будильник, Лёшка стукнул бы его кулаком и заснул снова. Но сейчас стало интересно, как его друг будет помогать на бегу?
Все же решил схитрить.
– Вот только как найти треники? – прошептал он. – Зажигать свет, будить Катюшу?
Ждал саркастической реплики. Вместо этого от стула, на котором лежал модуль, протянулся тоненький столбик света. Прогулялся по полкам открытого одежного шкафа и остановился на второй снизу.
– Ух ты! – сказал Лёшка. – Как это ты?
– Не разбуди Катюшу, – попросил голос. – Вечером я немного изучил комнату и запомнил, какую вещь ты куда запихал.
– Но я же не включал свет, – удивился Лёшка.
Голос стал немного обиженным:
– Я могу видеть и в канализационной трубе, без фонарика. Кстати, интересное приключение, можно залезть. Крышку поднимешь ты.
– Интересное приключение! – проворчал Лёшка, уже надевший треники и решивший найти носки сам. – Залезь в канализацию, открой ему крышку, вычисти трубу курткой изнутри.
МИК тихо и душевно присвистнул. Понимай как хочешь: то ли – «я согласен!», то ли – «не занудствуй!».
Лёшка надел футболку, сунулся за рубашкой…
– Забортная температура плюс семь по Цельсию и не капает, – сообщил МИК. – Если не планируешь ползти черепахой, куртейки сверху достаточно.
– Ты уже побывал за бортом? – спросил Лёшка, пытавшийся натянуть зашнурованную кроссовку.
– Я знаю текущую температуру в Москве, Новосибирске, Кейптауне и Монреале. Пошли, пока сестренка не проснулась.
Лёшка победил кроссовку и на цыпочках вышел в коридор. Это не помешало половицам устроить привычный концерт. Из своей комнаты выглянула мама, уже одетая.
– Решил пробежаться? – зевнула она. – Правильно. Мне вчера так и сказали: больше спорта и прогулок. И вообще, побольше бывать на улице.
Лёшка заметил, что мама одета.
– Ты вообще не спала?
– Нет, рано встала. Тревожно чуть-чуть. Я ведь бухгалтер, у меня чутье на мошенничество. Вроде все чисто. Все равно тревожно…
«Потому что сдала меня в аренду на эксперимент», – подумал Лёшка.
Устыдился этой мысли, чмокнул маму и выскочил на крыльцо.
Было безветренно и ясно, что для октября в окрестностях Питера редкость. Лёшка все равно сказал «брр!» – давно не выходил так рано.
– Насчет безопасности, – уточнил он, направляясь к калитке, – ты ее прогнозируешь?
– Предупреждаю о степени, – ответил МИК, – по шкале от десяти до единицы. Сообщаю, в чем опасность и как избежать.
– Ну, например, десятка, – заинтересовался Лёшка.
– Мелкий дождь – угроза для здоровья. К Земле приближается метеорит, который войдет в атмосферу над европейской частью России.
– А восьмерка?
– Ветер с дождем. Во Всеволожском районе бродит пьяный дурак с пистолетом, целится в прохожих и думает, что пистолет не заряжен.
Лёшка уже вышел за калитку, но приостановился, гадая, сколько отсюда до Всеволожского района. Километров пятьдесят, не меньше.
– Двойка?
– Ураган вырывает деревья. Дурак с пистолетом идет по этой улице и стреляет во всех, кого увидит.
– Единица?
– Столетний дуб падает на тебя. Вместо дурака – киллер, и его мишень – ты, – сказал МИК.
В электронный голос врезался короткий тревожный писк.
– Да, кстати, зафиксирована опасность девятого уровня – незначительное охлаждение организма. Не хочешь соплей – беги!
Лёшка не стал спорить и побежал. Сразу же вспомнил, что не взял плейер. Как же быть? Теперь у него другие наушники.
Спросил, есть ли у МИКа правильный музон? Тот хвастливо ответил: есть любой – от легального до пиратского, от классического до этнического, от идеально-студийного до уникальных треков на испорченной аппаратуре. Лёшка выбрал популярный трек-лист бегунов Канады. Просто в эту минуту на пути попался клен с опадающей листвой.
– Куда бежим? – спросил Лёшка.
МИК ответил:
– Тут же недалеко берег моря, побежали к нему.
Лёшка проворчал, что не моря, а Финского залива.
Сначала перебежал мост над путями, огибая медленных пассажиров. Спросил МИКа:
– Это опасность какого уровня?
– Десятого. Обрушение моста из-за дряхлости конструкций, – ответил МИК, – не предвидится в ближайшие пятьдесят лет, за исключением случаев прямого взрывного воздействия.
– А перебежать по путям?
– Третьего.
– Тут один такой перебегал… Не добежал!.. – сердито сказала старушка с тяжелой сумкой на колесиках.
Она медленно спускалась по лестнице, так как колесики не попадали в желобки схода.
– Может, ей помочь? – обратился Лёшка к МИКу.
– Помочь, – согласилась старушка.
МИК не ответил, Лёшка взял сумку – ух какую тяжелую! – побрел вниз, на платформу. Отнес бы быстро, но бабушка взяла его за рукав – верно, чтобы с сумкой не убежал. Спустился за две минуты с бабушкой на буксире.
– Спасибо, сынок. Будь осторожен, – сказала она на платформе.
– Молодец! – согласился МИК. – Силовое дополнение к пробежке. А сейчас еще и ускоренный подъем по лестнице. Быс-стро! И дышать носом!
Лёшка, не ожидавший от электронного друга такой команды, рванул вверх и чуть не сбил другую старушку, готовую спуститься. Старушка, к счастью, была без тяжелой сумки.
Лёшка понял, что до сих пор не видел Мартышкино. В школу он шел сонный, плюс не ждал от школы ничего хорошего. Обратно – за чьей-то спиной, тоже по сторонам не посмотришь.
Сейчас он разглядел поселок в первых солнечных лучах. Конечно, почти все участки обнесены высоченными заборами, но и через забор что-нибудь да увидишь. Одни участки заброшены – по́росли пожухлых трав, разросшиеся смородиновые кусты. Другие напоминали небольшие ухоженные парки. А встречались даже изящные кованые решетки, и тут уж можно всё разглядеть: цветники, дорожки с гравием, последние яблоки, одиноко висевшие среди голых веток.
На одном из таких участков Лёшку облаяла собака, коротко и громко. Едва отбежал – затихла.
– Злая, но дрессированная, – сообщил МИК. – Восьмой уровень.
– Она же за забором, на цепи, – удивился Лёшка, вдохнув ртом. – В чем опасность?
– Ну, если бы ты в порядке приключения просунул руку за решетку, в зоне доступности! – насмешливо сообщил МИК. – Но я предупредил бы тебя, что уровень становится вторым.
Грянул захлебывающийся лай из-за высоченного деревянного забора с облупившейся краской. Пес возмущенно тосковал: рядом бежит человек, а не укусить.
– Какой уровень? – чуть запыхавшись, спросил Лёшка.
– Пятый, – сказал МИК. – Пес злой, не дрессированный. Если сорвется, уровень станет вторым, а то и первым. Эй, ты расслабился! Восемь в час не годится. Поднять до девяти!
Кроме лая слышался грохот цепи. Лёшка решил не проверять ее на прочность и, ускорившись, свернул за угол.
– Десять, – удовлетворенно заметил МИК, и Лёшка понял – это не опасность, а скорость. – Держи до угла, там отдохнешь.
Лёшка чуть прикусил губу и промчал всю улицу, удерживая темп. В груди стало горячо, улица казалась бесконечной.
– Теперь медленно сбавляем, – разрешил МИК.
На уменьшенной скорости можно было поглазеть по сторонам.
– Красивый домик, вот тот, второй, – сказал Лёшка.
– Мавританский стиль, – пояснил МИК. – Авторский проект.
– Ты и в архитектуре разбираешься?! – восхитился Лёшка.
– Во всем, – похвастал электронный друг. – В финансах тоже разбираюсь. Хозяин мавританского особняка имеет большие, но разовые доходы. Центральную часть дома он построил на три года раньше, чем левое крыло. Она уже просела. У хозяина дома напротив, наискосок, ровный доход. Он построил особняк сразу, а не по частям.
– А стиль?
– Типовая скандинавская модель загородного домика.
За такими разговорами Лёшка поднялся на горку. Немного постоял, поглядел на залив. Давно не было такого ясного дня. Отчетливо виден и Кронштадт с высоким куполом Морского собора, и северный берег, где Сестрорецк и длинная полоса песчаных пляжей, заросших соснами. Лёшка посмотрел и на ближайший, южный топкий берег. В очередной раз удивился: почему цари строили дворцы, парки и фонтаны именно на нем?
Сам берег зарос камышами. Левее, к Ораниенбауму – огромная катерная стоянка, напоминавшая небольшой порт.
– Мы планируем опоздать в школу? – спросил МИК.
Лёшка ответил, что нет. На обратном пути его друг пару раз прогнозировал опасность от автомобилей, ехавших навстречу, по узким улицам. Первый раз дал десятку: водитель был профессионал и двигался медленно, а второй раз семерку – ехал быстро и неуверенно.
МИК сменил трек-лист: теперь в ушах стрекотал боевой танец аборигенов Амазонки. Под эту музыку было легко бежать даже в гору, а Лёшка мчался с горы.