Как все коты на свете, Кот Василий больше всего любил себя. Самого красивого, самого умного и самого ленивого из котов.
Любить себя Василий начинал с самого утра. Как только просыпался.
Часов с одиннадцати. Он долго умывался. Чистил зубы, усы. Вычёсывал хвост. Смотрел на себя в зеркало. Поражался своей красоте. И уму. Правда, животик стал расти. Но ничего. Живот – признак счастливой жизни!
Затем Кот завтракал. Один. Хозяин к этому времени уезжал «делать деньги». Так говорят про людей, которые зарабатывают больше, чем им нужно.
В холодильнике у Кота была своя полочка. Со свежайшими продуктами. Сметанкой, маслицем, творожком, рыбкой. Чуть запах не тот – на помойку. Или Хозяину. Пусть сам доедает.
После завтрака – лёгкий сон на любимом диванчике. Или прогулка во двор. Или просмотр любимых мультиков.
Читал Кот мало. В школу не ходил. Учителя ходили к нему.
И по арифметике ходили. И по русскому языку. И по другим предметам. Хозяин обещал, что школьный аттестат Кот получит без отрыва от дивана. Но Коту не верилось. Уж очень плохо он усваивал предметы. Намного хуже, чем сметану и рыбу.
Хозяин приезжал домой поздно. Усталый, голодный. Ел свои любимые «Сибирские пельмени» и заваливался спать.
И каждый раз Кот думал: «Зачем ему нужны деньги? Ест он одни пельмени, да и выспаться, как следует, не может».
Хозяин приехал, как всегда, поздно. Усталый, голодный.
Бросил пельмени в кипящую воду и уставился в экран телевизора. Хозяйка приехала вместе с ним. Она берегла фигуру и никогда не ужинала.
– А я письмо получил, – сказал Кот.
– Письмо? – удивился Хозяин.
– Да. От родной матери.
И Кот прочитал письмо Хозяину. Тот внимательно выслушал.
– И что? – спросил Хозяин. – Чё ты волнуешься? Мало ли на свете матерей? И что? К каждой ехать прикажете?
– Но это моя мать, – сказал Кот. – Единственная и неповторимая в своём роде.
– А где она была раньше?
Кот взглянул на обратный адрес:
– В городе Верхне-Реченске была.
Хозяин захохотал:
– В Верхне-Реченске! А может, она тебе и не мать. А просто переехать к нам хочет? Знаем мы таких матерей!
– Нет, – сказал Кот. – Это моя мать. Взгляните на фотографию. И усы как у меня. И фигура, и пятно на лбу.
– Таких пятен, Василий, у каждой второй кошки.
– Это моя мать, – сказал Кот. – Я сердцем чувствую.
– А даже если твоя? Она тебя кормила-поила? Обувала-одевала? Нет! Я тебя кормил-поил, обувал-одевал. Выходит, я твоя мать, а не она.
– Она меня родила, и это главное.
– Я тебя больше чем родил! – сказал Хозяин. – Я тебя человеком сделал. Посмотри на пузо своё. Где ты ещё видел такое? У каких котов?
Хозяин начинал злиться, и это не предвещало ничего хорошего.
– Значит так, Василий. Или ты выбросишь это письмо из головы. Или – пожалуйста! На все четыре стороны. Знаешь, сколько вашего брата по помойкам рыщет?
Кот Василий хорошо знал. Рыться по помойкам его не очень устраивало. Это с одной стороны. А с другой, – он не любил, когда его «гладили против шерсти».
– А у вас самих есть мать? – вдруг спросил Кот.
В это время в комнату вошла Хозяйка.
Она давно ревновала Хозяина к Коту. Ей казалось, что он больше любит Кота. Кот был у Хозяина один. Семь лет. А Хозяек за это время поменялось штук десять.
– На помойке ему самое место. А то строит из себя. Кроссовки-тусовки, вискасы-пискасы. Тьфу!
Хозяйка присела на стул. Закинула ногу на ногу. Ноги у неё были красивые, длинные. Как и у всех предыдущих Хозяек.
– Знаешь что, – сказал Хозяин. – Ты, Жанка, в наши мужские дела не вмешивайся. Иди-ка лучше приготовь мне и Василию поесть. Мать у него нашлась. Василию – осетринку, а мне, по такому случаю, пельмени и бокал пива. Давай, давай. Пошевеливайся. Так, что ли, Василий?
– Так.
Осетринку он уважал. Особенно ту, которую покупал Хозяин. В самом дорогом магазине. Такую свежую, что кинь её в воду, поплывёт.
Может, Василий, поев осетринку, и забыл бы о материнском письме. И не поехал бы к родной матери в город Верхне-Реченск. И не читали бы вы сейчас, ребята, эту книжку.
А играли бы в футбол, волейбол, баскетбол. Или раскатывали на роликах. Или делали уроки. Или просто лежали на диване. И плевали в потолочек.
Но он поехал.
А всё потому…
Впрочем, об этом в следующей главе.
Глава втораяМать – она и в Африке мать!
Утро следующего дня выдалось жаркое.
И не просто жаркое, а очень жаркое. Асфальт, дома, люди просто плавились от жары. Даже памятники… Казалось, вот-вот спрыгнут с постаментов и убегут в тень.
Несмотря на жару Кот Василий вышел во двор. Очень уж хотелось поделиться с друзьями последней новостью.
Ещё в подъезде он услышал звонкий Кешин голос.
Кеша и Коля были теперь героями. И газеты о них писали, и по телевизору их показывали. Никуда от этих героев не денешься.
Это злило Кота. Подумаешь, полярников спас. И он бы так поступил на их месте. Если б были крылья.
Кеша был в центре внимания.
Его голос разносился по всему двору. И жара ему нипочём. Чем жарче, тем лучше. Как дома, в родимой Африке.
– …Прилетаем на полюс… Мороз – жуть! Кровь стынет. Минус пятьдесят в тени.
– А на солнце? – спросила Ворона.
– А солнца там вообще нет! Круглый год – ночь. А холод такой… Плюнешь… А изо рта вылетает сосулька!
– Пр-релестно!
– Так вот. Сидим мы в кают-компании, обедаем… Вдруг – хрясь! Льдина пополам. Радиостанция уплывает! Что делать? Спасать её или нет?
– Спасать! – воскликнула Ворона.
– А как спасать?
– Не знаю, – сказала Ворона. Хотя и хорошо знала как. Раз десять эту историю слышала.
– Что делаю я? – не унимался Кеша. – Несмотря на холод. Несмотря на пронизывающий ветер и полярную ночь?
– Что?
– Крылья – в руки. И полный вперёд!
– И я – полный вперёд, – обиделся Коля.
– И ты, – поправился Кеша. – Конечно. И ты. Мы вместе – полный вперёд!
– И вертолёты, – добавил Коля. – И они – полный вперёд!
– Вертолёты – потом. Они потом – полный вперёд. А сначала мы. Одни. В жуткий холод… И полярную ночь.
Василий не спешил прерывать Кешин рассказ. Он подождал, пока тот сделает паузу. Подошёл и негромко сказал. Вроде самому себе:
– А я письмо получил. От родной матери.
Все сразу обернулись к нему.
– Какая ещё мать? – насторожился Кеша.
– Родная, – сказал Василий.
– Откуда она взялась?
– От верблюда! – пошутил Кот.
Он достал письмо и с выражением прочитал.
– Пр-релестно! – только и сказала Ворона.
Теперь все смотрели не на Кешу, а на Кота. Теперь он был самым главным.
– Подумаешь, – сказал Кеша. – У меня тоже есть мать. Она ещё дальше живёт. К ней десять суток лететь надо.
– Самолётом?
– Нет. На своих двоих.
– Пр-релестно! – воскликнула Ворона. – Вот это мать!
– А что же она писем тебе не пишет? – спросил Кот.
– По какому ей писать? По-африкански? Знаешь, какой это язык? – завопил Кеша. – Знаешь, какой он сложный? Знаешь, как по-африкански «жара»?
– Как?
– Шшшшш… жаршшшш шшшшша. Вот как! Представляешь, сколько надо бумаги, чтобы хоть одно письмо написать? Тысячу тонн!
– Всё ты врёшь, – сказал Кот. – Нет у тебя матери. Если б была, то написала. Настоящей матери для сына ничего не жаль. Хоть тысячу тонн, хоть две… Хоть десять тысяч тонн.
– Есть у меня мать!! – закричал Кеша. – Есть!
– Нет.
– Есть!
Но все поняли: нет у Кеши матери. Если б была, то написала. Как Коту. А раз не написала – нет. Сколько ни кричи, сколько ни ори. Нет у него матери.
Ворона вздохнула и сказала:
– Я бы всё на свете отдала, чтоб была у меня мать.
– Да, – сказал Коля. – И я бы отдал.
– Моя мать меня любит, – сказал Кот. – Просто жить без меня не может. И я без неё не могу. Завтра же к ней поеду. Чтоб увидеть её. Хоть одним глазком.
И направился к подъезду.
Кеша был посрамлён. Никакие полярники теперь ему не помогут. Мать – это главное. Самое главное, что есть на свете. Мать – она и в Африке мать.
Кеша попытался спасти положение. Крикнул вдогонку Коту:
– Поезжай, поезжай. Маменькин сыночек. Жениться пора, а он к мамочке едет.
И засмеялся собственной шутке.
Но никто его не поддержал. Никто больше не засмеялся. Все были на стороне Кота. Все с завистью смотрели ему вслед. Всем хотелось иметь мать. Как Коту. Все ему завидовали.
Перед самым подъездом Кот обернулся и сказал:
– Мать – самое дорогое. Это вам не на Северный полюс летать.
И хлопнул дверью.
Решение поехать к матери созрело окончательно.
Глава третьяЗдравствуй, мама!
Кот Василий сдержал слово.
Через несколько дней, ранним июньским утром, он прибыл в город Верхне-Реченск.
В поезде он почти не спал. Боялся, что Хозяин его догонит. Вернёт домой и выбросит на помойку. И было за что. Во-первых, Василий уехал без спроса. Во-вторых, прихватил с собой карманные деньги. Столько, сколько поместилось в карманах.
В-третьих… Впрочем, Хозяину хватило бы и этих двух причин.
Как догонит? Неважно как. На машине, на самолёте. Или выпустит по поезду ракету. Хозяин всё может, если захочет.
И когда, наконец, состав подъехал к Верхне-Реченску, только тогда Василий успокоился и вдохнул полной грудью влажный речной воздух.
Город Верхне-Реченск назывался так, потому что стоял выше по течению другого города, Нижне-Реченска. И по одному названию было понятно, в какую сторону течёт река. Конечно, от Верхне-Реченска к Нижне-Реченску. Иначе бы эти города назывались наоборот.
Как только Кот сошёл с поезда, его окружили водители машин. Все предлагали его подвезти. Среди них были и пожилые дяди, и совсем юные – чуть ли не школьники. Была даже одна тётя-водитель. Очень похожая на дядю. С папиросиной во рту, в брезентовых штанах и в кепке.