— Молчи! И забудь. — а мне уже — Мы с Вами поговорим потом подробнее об этом.
— Как скажете… А сейчас — что? Если что?
— Валим всех, без вариантов — капитан не оборачиваясь отвечает. Но его мнение тут не главное. На Аллерта вопросительно смотрю.
— Аксель, в общем, прав… Никто не будет даже смотреть, и вообще…
— Хорошенькое дельце — говорю, но винтовку в боевой вид привожу тоже. хотя, конечно, скорее всего мимо проедут-то. Однако, интересные дела, если начгвардии очкует встречи с какими-то погранцами.
— Это и есть та самая самострельная винтовка? — Аллерт интересуется — Можно взглянуть?
— На берегу взглянете — невежливо буркаю. Неохота мне ему оружие отдавать, да и на самом деле не время. Но смолчал тот, капитан краем глаза обернулся, хмыкнул.
Меж тем, даром, что я горелку загасил, и движок уже встал, в тишине чуханье машины хорошо слышно. Быстро прет, зараза, и на закатном горизонте уже отчетливо косматый дым видать. Все ближе, видно уже, что проходит далеко довольно — ну, на такой скорости идти близко к берегу, где и камни и мели — самоубийство с порчей материальной части. Прет, правда, без огней, хотя прожектора тут в ходу довольно мощные. Вот уже видно узкий низкий корпус, бурун под носом. Истребитель. Легкий катерок, навроде миноносок наших, только что из дерева в основном, и без никаких торпед. Одна морская тридцатисемимиллиметровка, полуторадюймовка, по местному, на мостике, вторая на корме. Одна труба, коротенькая мачта. Узлов двадцать дает легко, даром, что хрупкий, и запаса ходу почти нет. Быстрый, верткий, пушки, несмотря на калибр точные и дальнобойные. Гроза контрабандистов на легких лодочках, да и пиратам неприятный. Чорта ли его погнали в ночь, считай? Пронесся метрах в двухстах мористее, стуча машиной, оставив после себя запах сгоревшего угля. Потом еще волна дошла, нехило нас побросав, под ругательства младшего. Вот и вовсе в дымящую точку превращается. Пронесло. А пока все старательно своими делами были заняты — кто лодку держал, остальные наблюдали, я немного меры предосторожности принял. На всякий случай. Дергаться не стал, тем более погранцов, что-то, совсем привлекать не охота. С учетом того, что даже начгвардии опасается. Но кое-что сделал. Чуть еще обождав, запустили снова мотор — все с интересом наблюдали, как я это устраиваю, и пошли дальше.
— Кабы чуть потемнее было — говорю — Могли бы и не прятаться. Прошли бы тихонько ходом, не заметили бы нас.
— Так уж — ворчит капитан.
— Да точно скажу.
— Да… Интересная лодочка — Аллерт говорит. Ну, на всех все же адреналин сработал — потрепаться охота, а мне лишний контакт наладить — полезно. Чем дольше говоришь с человеком, тем сложнее его убивать. А он продолжает: — Смотри, Аксель: парусов нет, дыма тоже не видно. И машина не очень шумная. И впрямь с истребителя и тем более охотника у берега заметить сложно.
— Да… Контрабандой промышляешь — это он уже мне.
— Ну, где ж вы видели — стандартно отвечаю — Чтоб на таком — контрабанду возили?
— И про стоянку удобную на мысе..?
— Рыбаки сказали.
— А тогда куда ж ночами ходишь?
— А то не твоего ума дело — открыто ему хамлю — Вот, скучно мне, люблю кататься в компании троих шалопаев по морю…
— Аксель, не лезь не в свое дело — на удивление его Аллерт осаживает — Лодка действительно хорошая. Надо будет с Бартом поговорить.
Потом чуть покрепчал ветерок, стало не до трепа. С верхушек волн срывало брызги, более всего досталось парням, особенно мелкому — в него как раз более всего летело. Позже и дождик понесло мелкий. Опробовал помпу, ибо набралось на настиле воды. Удобно, но все же не так уж легко. Но главное — работает. Пока дошли до Студеной — шквал и прошел, сначала сменившись просто дождиком, а потом и вовсе распогодило. Хорошо хоть, тепло сейчас, а вот сапоги я зря не одел — ботинки промокли. От остального плащ-палатка спасла, и куртка. Небо снова прояснилось, как и не было ничего, луна уже вполне светит, можно сказать — светло. Миновали горло, при том все, кроме Аллерта. занервничали, когда явно потащило бортом. Видать, не приходилось тут быть гвардейцам. Вошли в затон, я начал на малом ворочать к берегу, но Аллерт вмешался:
— Покажите, где Косу проходили — причем тон такой, что ясно — шутки кончились. До того треп был, а теперь пошло дело. Ну да, сейчас-то мне все же не сложно, врать не надо. Так что я прямиком и повел лодку к месту.
— Вона, еще видно, где тащил, коли фонарем посветить — говорю — Тока я б фонарь не зажигал, мало ли. А вон и весло ломаное мое валяется. Второе-то тоже утопил… когда туда шел. Там, на Косе.
— А чего обратно там не шел? — капитан спросил
— А ты сам-то там ходил? Нет? Ну, так сходи раз, потом сам решишь, где лучше.
— Неужто Вы на веслах там шли? — Аллерт спрашивает. Начинает, понимаешь, ловить на мелочах.
— Шел на машине. Веслами мне помогали.
— Кто? Вы говорили, что пришли в одиночку.
— Так.
— А остальные?
— Тут их не было.
— А где они были?
— Их не было тут, мастер Аллерт. Вы хотите услышать это от меня еще раз?
— Ясно… Йохан, я очень хочу верить, что Вы мне не врете.
— По вопросам веры, мастер Аллерт — это надо в храм. Там знающие за это люди. А тут — смотрите сами.
— Вот и посмотрим. Давайте к берегу.
Крутанул я к берегу, прошел, как в тот раз считай, даже запарковался почти на то же место. Все так же, как в тот раз сделал — только, пока анкер ввинчивал, туда же в песок прикопал горячий клапан с мотора Ну…. все же, если что, хоть гадость напоследок учинить. Пока вылезал, кстати, винтарь прихватил за спину, проверить больше — как дергаться станут. Напряглись, но не особо. Это они зря, так рассуждая, в такой вот позиции я бы их с нескольких метров легко срезал, даром, что очередью с этой балалайки почти никак не выстрелить, но тут мне и без надобности. Недооценивают. Ну и ладно, убивать их мне ну вот никакого резону. Потому что страшно. Это ж значит что — без вариантов прямо вот отсюда рвать в Степь, а там… Неизвестно еще, что там. И кто за этих впишется потом — а бегать по всему свету… Обжился я как-то. Вот полгода назад еще — грохнул бы, и свалил, не думая. А теперь страшно. Главное, кабы точно знать, что нечего терять, ан что-то как-то все же верится в лучшее. Но кармашек проверил. Смотрю, капитан заметил это, и тут же отмазыаюсь, делая вид:
— Биноклю верни — говорю ему. Тот подал, вроде как поверил — Вылазьте уже, все, приехали.
Вылезли они — грамотно держат, и меня, и местность. Братцы с карабинами, томмиган свой капитан на бок повесил, Аллерт кобуру расстегнул. Ну, это на самом деле правильно, я ружье тоже в руки взял, и говорю:
— Вот и я тако ж, пришел сюда, да и дальше пошел, обошел сначала кругом, а потом уж туда.
— Показывайте — негромко Аллерт командует. Ну, и пошли мы, тоже все грамотно — я иду, показываю, капитан чуть в стороне впереди, сержант замыкает, Аллерт в центре построения, меня через плечо слушает. Обошли, как и тогда, в поселок пошли. Чуть на входе — уже запашок потянуло. Ну дни-то жаркие уже… Вошли, встали.
— Ну, куда теперь? Показать, как было, или сразу… к нему?
— К нему, — а голос глуховат все же, нервничает, гадский папа. Капитан карабин на пулемет свой сменил, малой тоже на револьверт перешел. А я вот не буду — потому что нихрена вы не понимаете, парни… Вошли. Все, как и было. Лежит, где лежал, ни птички, ни зверушки еще не добрались. В тени все, луна еще не высоко, а с той стороны окна нет. Натекло, конечно, уже, и пахнет.
— Это Вы его накрыли? — Аллерт спрашивает — Ханну, свет!
— Я, А со светом осторожнее бы.
— Мы в курсе — отвечает. И впрямь — маленькие фонари с шляпкой и шторками — поставили так, что по полу свет только. После только Аллерт подошел к телу, откинул брезент. Секунд пять смотрел, потом скинул совсем плащ-палатку, велел:
— Аксель, проверь.
Капитан, ни слова не говоря, тут же пошел обыскивать труп. Морда безучастная, но он и не похож на того, кто впервые труп видит. А вот сержант, то ли от лунного света впечатление такое делается, то ли впрямь побледнел. У Аллерта морда вовсе каменная.
— Сапоги Вы снимали?
— Да, Думал, хоть какие документы найти — кто таков, почто стрелял.
— Пусто — капитан поднялся — Нету ничего.
— Так… — Аллерт в сторону смотрит, а я напрягся, как-то слышно стало громко цикад за стенами и прибой от моря. Шо-то чичас буде… Ага, капитан, безалаберно оставив оба карамультука, идет к нам с сержантом, руку протягивая: -
— Дай тряпку, вытереть…
… Ап! Все же спец лютый, не успел я даже увидеть начала движения, а уже винтарь мой улетел в сторону, и руку он мне почти на прием взял. А малой даж не дернулся — совсем сопля еще, ну или, может, не тренировался в паре со старшим работать. Уже выкручивая руку, подшибает меня капитан подсечкой, заваливая на пол. И замирает.
Ну, еще б не замереть — левой-то я из кармана не абы что выдернул, а старую добрую рисскую толкушку. По кавалерийской моде заправленную. У рисских гранат на конце шнура не шарик, как у валашских колотушек, а деревянная палочка — как пуговка на плащ-палатке. И очень удобно она продевается в петельку. Кавалеристы это ценят — можно в карманы, заранее сняв крышки защитные, уложить, и шнуры в петельку. А потом только одной рукой доставай, да дергай посильнее, и кидай в цель — на лошади-то поводья бросать не всегда можно, и не всякому ездюку. А так вот — запросто. Хорошо, что куртку так и бросил и потом времени разобрать не нашел. Мора так и вынесла. Вот и пригодилось. Я к этим гранатам привычен, потому натяжение шнурка хорошо контролирую — а смотрится страшненько. Вот капитан и залип на секунду — тут я и вырвался, его чуть дернув на себя. Конечно, без иллюзий — башкой в пол он не въехал, ушел в кувырок без последствий, но меня выпустил. Смотрю, сержант ожил — морда выпучена, пушку в меня правит. Ну, худо дело, раз так — то по-плохому придется…
— Стоять всем! — Аллерт командует. Сообразил, поганец, чем дело керосином пахнет. Встаю, кое-как, по стеночке, внатяг гранату держа. Оба гвардейца замерли, оно понятно — рисская гренка штука серьезная, не хуже феньки по мощности, и запал три с половиной секунды всего.