— Эй, братан, ты чего это вдруг так погнал? — с усмешкой осведомился Огвур, споро раскладывая по тарелкам поджаристую зайчатину. — А кто зарекался со мной на пару больше ни капли спиртного в рот не брать?
— Опля! — Я потянулась к самому лучшему куску, но орк отодвинул блюдо с мясом подальше и сурово погрозил мне пальцем. — Так я вам и поверила, что в мире существуют непьющие драконы!
— Да он и так на земле всего один остался, причем алкаш несусветный! — звонко расхохотался Ланс.
— Ну я вообще-то никогда и не верила в существование того, чего не видела собственными глазами, — продолжала я отвлекающе напирать, подползая поближе к заветной тарелке. — Еще не встречала драконов-трезвенников!
— Ага, а типа язвенников ты уже встречала? — склочно передразнил Эткин, взбалтывая бочку и пытаясь на глаз прикинуть объем оставшейся в ней выпивки. — М-да, не густо!
— А мозги ты видела? — язвительно парировал орк, пряча блюдо с шашлыком к себе за спину.
— Мозг Ланса? — наигранно ужаснулся дракон, подмигивая мне. — Да-а-а, его-то уж точно никто не видел…
Я прыснула, Огвур нахмурился, Лансанариэль, как обычно, ничего не понял, но на всякий случай сложил губы бантиком, а затем ослепительно улыбнулся, не упустив возможности показать безупречные зубки. Дракон криво ухмыльнулся, забрал у тысячника жаркое и поставил прямо передо мной.
— Если пьянку не удается предотвратить, то ее нужно возглавить! — примирительно провозгласил он. — Тем паче, как я подозреваю, сегодня у нас еще найдется уважительный повод для праздника…
— Какой? — неразборчиво поинтересовалась я с набитым ртом.
— Увидишь! — туманно пообещал дракон, но особого вдохновения в его голосе я почему-то не услышала.
Для своих импровизированных пикников мы единогласно выбрали плоский скальный уступ, нависающий над озером, и любовно обустроили уютную обеденную зону, расположенную непосредственно под открытым небом. Обложили кострище ровными камнями, притащили несколько бревен и даже устроили наполненную льдом яму, предназначенную для хранения мяса. Подобраться к уступу незамеченным оказалось совершенно невозможно, ибо на его вершину вела всего одна узкая тропинка, начинающаяся от входа в драконью пещеру. С другой стороны наше заветное местечко оканчивалось довольно крутым обрывом, отвесно спускающимся к ближайшему лесочку, и, пожалуй, только самый рисковый путник осмелился бы вскарабкаться на утес по столь опасному пути. А поэтому, устроившись возле жарко потрескивающего костра, мы чувствовали себя в полной безопасности и веселились вовсю.
— М-да, — философски разглагольствовал дракон, постукивая когтем по полупустому ведру, — трезвенник — это человек с патологически бедной фантазией. Не может придумать повода выпить…
— А зачем нам повод? — пьяненько удивился Ланс, судорожным усилием поднимая голову из тарелки. Похоже, эльфийское оказалось чрезвычайно забористым, но о качестве вина я могла судить лишь по внешним признакам его действия, красноречиво проявляющимся в поведении моих наклюкавшихся друзей. Мне же самой сей волшебный нектар удалось лишь понюхать, потому что под девизом «Вино — злейший враг беременных женщин» в мой бокал налили не больше пары жалких капель. И сколько я ни доказывала, что, мол, не боюсь никаких врагов, меня и слушать не желали.
— Во время пьянки мы все воспринимаем себя личностями, — наставительно хмыкнул летучий демагог. — А наутро — организмами…
— Да ну, фигня! — заикаясь, неуверенно опротестовал орк. — А повод тут при чем? — В поисках поддержки он оглянулся на полукровку, но красавец уже мирно дрых, счастливо посапывая во сне.
— Никто меня не уважает, — расстроился Огвур. — Выпьем? Поздно выпитая вторая — напрочь загубленная первая!
Но бочка оказалась пуста.
— Эх, когда кончается вино — закуска становится просто едой. — Эткин налег на мясо. — А есть можно и без повода…
— Знаешь, меня весьма насторожило твое сегодняшнее поведение, — решила я поговорить с драконом начистоту. Ситуация выглядела странной, а у меня уже имелись неоднократные поводы безоговорочно доверять его необычайной проницательности. — На какой такой необозначенный, но уважительный повод для праздника ты постоянно намекаешь?
— Да не намекаю я, — поправил меня гигант, — я вам прямо говорю: пейте и отдыхайте, пока еще есть возможность. Нутром чую — сегодня наш последний спокойный вечер…
— Спокойный от чего? — недогадливо переспросила я.
— А давайте выпьем за Мелеану! — вдруг ни с того ни с сего провозгласил орк, нетвердой рукой елозя по плащу и пытаясь встать на четвереньки. — Я поднимаю этот бокал за тебя, Ульрика!
— Да я и сама его пока поднять в состоянии! — отшутилась я, наблюдая за возней упившегося почти до беспамятства тысячника.
— Выпьем за то, — с пьяным упорством продолжил Огвур, — чтобы никто тебя отныне не тревожил, не доставал всякими предначертаниями и пророчествами, не просил о помощи и…
— Госпожа принцесса, помогите! — неожиданно прилетело из неприступного провала к озеру.
— Чего? — Я потрясенно уставилась в сторону обрыва. — Вы кто, призрак?
— Госпожа принцесса… — Над краем каменистой площадки появились сначала две в кровь ободранные человеческие руки, а затем — чья-то вихрастая макушка. — Я — посланец от многострадального народа Поющего Острова! — На меня умоляюще глянули ввалившиеся глаза донельзя измученного парня, казавшиеся черными провалами безграничного горя на фоне худого, страшно изможденного лица. — На островитян свалилась огромная беда, избавить нас от которой способны только вы. Мы заклинаем вас — простите нашу жестокость, вернитесь на остров и помогите людям…
— Вот, — с негодованием рыкнул Эткин, — а я о чем тебе говорил? Кончилась наша спокойная жизнь!
Отважный скалолаз оказался совсем молоденьким пареньком, долговязым и веснушчатым. Он усиленно таращился на меня шокированными выпученными глазами все то время, пока я перевязывала его сильно израненные руки, кормила зайчатиной и поила остатками отобранного у Эткина вина. Кажется, я изрядно разочаровала отчаянного мальчишку, рискнувшего жизнью ради встречи со мной. По выражению его глаз я поняла — риск того не стоил. Ведь он-то явно ожидал увидеть могучую богатыршу (а именно такой мой образ и культивировался в народном фольклоре), но вместо этого перед ним предстала отяжелевшая беременная баба, ничуть не напоминающая ожидаемую спасительницу. Посланец приуныл. Эткин пристально рассматривал начинавшее темнеть небо, ехидно насвистывая и старательно делая вид, что ему якобы нет никакого дела до всего происходящего. Но по его напряженной позе я, отлично знакомая с уловками пройдохи-летуна, понимала — дракон терпеливо ждет разъяснений. Я лукаво улыбнулась уголками губ. Интуиция интуицией, но факты всегда остаются фактами.
— Как тебя зовут? — спросила я после того, как мальчишка утолил голод и немного отдышался.
— Ивар! — почти с вызовом бросил он, помолчал и недоверчиво шмыгнул носом: — А вы действительно та самая Сумасшедшая принцесса, которая…
— Да она это, она! — рассерженно рявкнул Эткин. — Не сомневайся, пацан!
На лице Ивара отразилась столь противоречивая гамма чувств, что я не сдержалась и рассмеялась в голос:
— Что, не похожа?
— Ни капельки! — честно сознался паренек.
— Ну да, — язвительной скороговоркой зачастил дракон, — тебе, поди, рассказывали, что ростом Сумасшедшая принцесса выше деревьев, за плечами у нее — волшебный меч, пьющий человеческую кровь, руками она запросто ломает хребет любому чудовищу, останавливает толпу одним взглядом, а в ладонях носит раскаленное железо! Так?
Мальчишка потрясенно отвалил челюсть, ошарашенный прозорливостью своего необычного собеседника.
Я ржала как ненормальная, придерживая ладонями чуть не спадающую от хохота золотую маску. Губы Ивара обиженно задрожали, он готов был разреветься от обуревавшей его бессильной ярости.
— Точно, — запальчиво выкрикнул он, сжимая кулаки, — такой ее и описывают. Наша деревушка расположена на самой окраине острова, далеко от Ширулшэна, но странствующий бард распевал песни, в которых говорилось о подвигах госпожи принцессы. А когда горгульи начали забирать взрослых мужчин и уносить их неизвестно куда, то мы решили призвать госпожу на помо…
— Стоп, — хриплым от волнения голосом перебила я, — мне абсолютно наплевать на романтические бредни ваших бардов, но вот про похищения расскажи поподробнее!
Возбужденно клацнувший клыками дракон чуть не прикусил свой болтливый язык.
— А чего еще про них рассказывать? — обреченно взмахнул забинтованными руками Ивар. — С тех пор как погиб страшный король Аберон, на острове почти не осталось магов, только его милость магистр Саймонариэль. А несколько месяцев назад на нас начали нападать горгульи и забирать молодых, физически крепких мужчин…
— Ринецея! — скрипнула зубами я. — Клянусь, это ее козни!
Эткин согласно кивнул.
— Сказывают, — пасмурно продолжил мальчишка, — будто магистр не может найти способа остановить этих летучих тварей. Мол, магия на них наложена особая — защитная, причем очень сильная. Вот тогда-то народ и вспомнил об изгнанной госпоже принцессе и начал шептаться: она нас спасет…
— А ты, — сердито перебила я, — решил прослыть героем и самодеятельно отправился на поиски меня?
Ивар виновато склонил голову и багрово покраснел.
— Так, — нехотя сознался он, — но что оставалось делать-то? Спасите нас, госпожа принцесса! Мерзкие твари утащили моего отца и двух старших братьев…
Я задумчиво прикусила губу. Десятки не связанных между собой версий и предположений рождались у меня в голове, не находя логического объяснения или обоснования.
— Зачем Ринецее понадобились рабы? — вслух произнесла я.
— Саймон тоже задается таким вопросом, — подсказал Эткин, — и, похоже, он уже нашел ответ…
— Ты знал, — возмущенно вцепилась я в драконью лапу, — ты знал, что Ринецея истребляет мой народ, и молчал столько времени! Да как же ты посмел?