— Извините, нам с Любой нужно серьезно поговорить. Я — ее жених, — чудовище схватило меня и потащило к выходу, больно сдавливая мое плечо. — Просто Люба на прошлой работе проворовалась… Подсела на кассу… До сих пор долги отдаем. А утром она и у меня деньги вытащила… А сегодня последний срок оплаты кредита, который я взял, чтобы погасить ее долг. Сейчас мы с ней поговорим, и она вернется. Возможно.
Судя по лицам, вопрос «кого уволить» уже не стоял.
— Клевета! Ты мне никто! — возмутилась я, пытаясь вырваться. — Ты что за ерунду рассказываешь? Мы с тобой расстались два месяца назад. Я не хочу тебя больше видеть! Отпусти меня!
Артур Викторович прокашлялся:
— Думаю, вам лучше поговорить дома. Можете завтра на работу не выходить. И послезавтра тоже.
«Блин, а казалась вполне адекватной…» — шептался отдел продаж.
— Любовь, зачем ты мучаешь меня? — прошептал Олень, уставившись на меня воспаленными глазами и больно сжимая мое плечо. И правда, зачем?
Тщедушный очкарик Саша из отдела продаж, наш извечный д’Артаньян и правдоискатель, встал и вразвалочку подошел к Оленю. Саша уже неоднократно был бит и ломан, но вы ничего не понимаете! У него в душе живет настоящий супергерой по имени Отгребатель. Пока что борьба со злом у него идет не очень. Зло в виде пьяных приставальщиков, гопоты, наркоманов разной степени обколотости пока побеждает и лидирует. По очкам. По которым слабовидящему Саше достается регулярно.
— Опусти ее, живо. Иначе сейчас полицию вызову! — громко и даже как-то чересчур торжественно произнес Саша, выпячивая грудь.
— Полицию? — переспросил рогоносец и достал корочку. Этой корочкой он ткнул в изумленное лицо Саши, причем так, что у него съехали сначала очки, а потом съехались глаза. — Звони! Давай! Только не удивляйтесь, если завтра ваша контора прикроется! Так, значит, это ты? Да? Новый любовничек! Понятно!
Меня дернули, я попыталась вырваться, впиваясь ногтями в держащую меня руку.
— Это он? — страшным голосом спросил Олень, который добровольно нацепил себе рога, начищая их по утрам перед зеркалом. — Отвечай! Быстро! Это он?! Ты с ним кувыркаешься?
— Успокойся! — прошипела я, извиваясь. — Это не он. Отпусти меня.
— Нет! — заорал Отелло, свирепо глядя на хлипкого, но героичного Сашу. — Это с ним ты шашни крутишь? А он не в курсе, что у нас с тобой свадьба? Через месяц?
— Поздравляем! — икнул отдел продаж. — Совет да любовь!
Какая-то сволочь даже одиноко похлопала.
— Не будет никакой свадьбы! Мы два месяца как расстались! — возмутилась я, вырываясь и брызгая ему в лицо «Оносиком». Я схватила сумку и быстрее Оносика устремилась к выходу. Охранник офисного центра пропустил меня без вопросов, а я побежала на остановку влетела в первый попавшийся троллейбус и, как только дверь закрылась, выдохнула с облегчением. Номер и работу снова придется менять. Не знаю, знает ли Олень мой новый адрес, но домой я пока не собираюсь. Надо где-то отсидеться.
— Передаем за проезд! — толстая, седая и потная кондукторша, почетный мастер «коленно-локтевого спорта», раздвигала нераздвижимое и сплющивала несплющиваемое, продвигаясь по салону и мечтая о карьере мануального терапевта. — Следующая остановка — «Библиотека»! Кто спрашивал «Библиотеку»? За проезд передаем! На линии работает контроль!
Я стояла, пытаясь дышать ровно. Олень все-таки меня нашел. Мы расстались два месяца назад по причине вполне понятной. Мои родные, обработанные Оленем до состояния: «Этот парень — самый лучший парень на земле», шокированные липовой справкой, отписанной на мое имя по форме, напоминающей название класса и буквы параллели, свято верили, что у меня психические отклонения, а он — воплощение любви и заботы. И когда я рассказывала маме о том, как часто целуюсь с ковром и как меня обнимают за горло так, что дышать нечем, моя мама посочувствовала, а потом набрала номер. Догадайтесь чей? И тут же прискакал Олень, дико извиняясь за то, что отпустил меня одну, рассказывая про какие-то неведомые таблетки, которые мне прописал неведомый доктор. И которые, как ни странно, я сегодня забыла принять.
Подруги завидовали. Еще бы! Мальчик не только состоит из органов, но еще и работает в них. А то, что он обещает пустить меня на органы, если докажет факт моей измены, — это неземная любовь. Пока его друзья хватали звезды с неба и прикалывали их к погонам, Оленя почему-то не повышали. Он уже рассчитывал, что ему обломится повышение, но обломался. И после этого началась сказка всей моей жизни. Не так стою, не так смотрю, не так одеваюсь. В доме появились камеры наблюдения, моя переписка отслеживалась, моя почта была взломана, а распечатка моих звонков лежала у него на рабочем столе. И все это время я умудрялась ему «изменять». Я «изменяла» ему с соседом, с первым встречным, с каким-то мифическим Алешей, о котором я сама не догадывалась. Зато делала это с частотой, которой завидовали мышки-нимфетки и кролики-сексоголики. Я «изменила» с продавцом в магазине, с парикмахером, с таксистом. Причем делала это одновременно в разных местах, с разными людьми, в разных концах города. Каблуки — попытка измены. Накрашенные ресницы — считай, измена. Обтягивающая футболка — привет, ковер! Я умудрялась «изменять» ему даже с его друзьями по работе, о которых знала только лишь, что это — Серый, Вовчик и Сидр. За месяц я легко переплюнула развратную Мессалину, стала объектом зависти царицы Клеопатры, а Лукреция Борджиа склонила свою златокудрую голову перед алтарем имени меня.
Прокатившись пару остановок, глядя в окно и прижимая сумку с зарплатой, я вышла на бульваре. Неподалеку висела афиша кинотеатра, в котором шел эротический триллер, в котором махровый мазохист перевоспитывается неискушенной, чистой и терпеливой девушкой. За два часа экранного времени она умудрилась превратить закомплексованного садиста в пушистого мальчика-зайчика, готового скакать за ней хоть в кругосветку, сложив весь мир к ее разведенным ногам.
«Изменяй не изменяй — ждет в итоге нагоняй!» — усмехнулась я, присаживаясь на лавочку. «Ничто так не греет, как батарея, к которой ты прикована наручником!» — саркастично заметил Идеальный Мужчина, который с недавних пор поселился в моей голове, уютно расположившись в подсознании.
Я купила новую карточку для телефона, доплатив, чтобы ее записали на чужое имя, краску для волос «Льдистый каштан», черные очки, закрывающие половину лица, и опасливо отправилась домой. У дома никого не было. Я, чтобы убедиться в отсутствии слежки и засады, попросила ребятню за символическое вознаграждение посмотреть, не стоит ли в подъезде шкаф два на два. Нет, не стоит.
В голове вертелся один-единственный вопрос. Как он узнал мой номер и место работы? Я забила в поисковик свои ФИО и старый номер. В ответ высветилась страница сайта компании «VROT». «Менеджер по работе с корпоративными клиентами. Любовь Лернер». И фотография, которую взяли со сканкопии паспорта. Ладно, теперь будем искать работу неофициально. А что делать? Обратиться в центр помощи женщинам, пострадавшим от домашнего насилия? Обращалась. Если бы я и дальше полагалась на «советы с форумов», авось и закон, то травматологи знали бы меня в мое обезображенное постоянными побоями лицо, а липовая справка стала бы настоящей.
Я прошуршала Интернет в поисках вакансий. Одна мне понравилась. Маленькая конторка, средняя зарплата, индивидуальный предприниматель. Прием заказов на установку кондиционеров. Сойдет!
— Алло! — спросил недовольный женский голос, как бы намекая на то, что я попала. Она говорила с таким разочарованием, словно только что получила взбучку от начальства. Странно, но ответить должен Александр. Может быть, его так забодали звонками, что каждый раз, беря трубку, он собирает свое мужество в кулак?
— Мм… Вы предлагаете работу? — немного растерялась я, пролистывая на планшете другие вакансии. Я осторожно оторвала телефон от уха и увидела, что вместо единицы почему-то влепила семерку в самом конце. Я уже хотела извиниться и положить трубку, как вдруг на том конце раздался голос.
— Да. У нас неофициальное трудоустройство, зарплата в конвертах, припадочный директор, который терпеть не может, когда ко мне приезжает на работу муж, специфические клиенты, дебильные правила, офис хрен знает где и ненормированный рабочий день, — буркнула девица, сидящая в офисе «хрен знает где». — Помимо этого у нас не бывает выходных, никакого карьерного роста, частые командировки. Не пойму, этот козел где-то засветил мой личный номер? Он хочет, чтобы я сама искала себе замену? Нет, ну это уже наглость! Все вышеперечисленное вас устраивает?
— Мм… Я случайно ошиблась номером… — ответила я, недоумевая. Раньше я слушала совсем другое, когда звонила по выбранной вакансии. То, что мне обычно рассказывали по телефону, навевало странные мыслишки о том, какой дурак решил уйти с этой идеальной работы, освободив таким образом шикарную вакансию? А тут прямо сразу, честно, в лоб. А точнее, в ухо.
— Правильный ответ. Пусть сам ищет! — буркнула девица и бросила трубку.
Я немного подумала и перезвонила.
— Скажите адрес, я подъеду. Меня такая работа устраивает! — вздохнула я, представляя частые командировки, неофициальное трудоустройство и прочие минусы, которые в моем положении превращаются в плюсы. — Вас как зовут?
— Надежда, — буркнул депрессивный хэдхантер. Судя по звуку, она затянулась сигареткой.
— Любовь! — представилась я, ковыряя клеенку на столе. — Только не Люба, Любочка, Любка… Просто Любовь.
— Только любви нам здесь и не хватало! Вера была, Надежда была… Ладно, сейчас продиктую адрес, подъезжай, Просто Любовь! Там вывеска есть — «Брачное агентство», — усмехнулась Надежда на том конце, диктуя адрес. — Записала? Давай, жду.
Пока я нашла этот офис, я едва с ног не сбилась. Серьезно окопались! Надежда, которая оказалась полненькой блондинкой в розовом сарафане и шлепанцах, стояла с сигаретой и ждала меня, нервно труся пепел в банку из-под кофе.
— И где вывеска? — спросила я, глядя на полуподвальный офис, который я без подсказок в телефонном режиме в жизни бы не нашла.