«Да, зайка. Еще немного и тебя бы просто переклинило. Давай послушаем дядю… может и правда есть что сказать? Тшшш… только не реви. Мы просто послушаем. Может не все так плохо? Может он хоть немного образумился?».
Заставив меня дышать, прекратить пылать и начать успокаиваться уже самой, Веня кинула мысль про мою обнаженку. Да чхать мне на эти условности! Достал!
— Хорошая девочка… — Прошептав еще несколько непонятных мне слов практически на ухо, мужчина завернул меня в непонятно откуда взявшийся халат. Чей халат? Мой? Нет, не мой… слишком большой…
Опустив голову и смотря только на траву, не оттого, что было стыдно за содеянное, а оттого, что я не могла заставить себя смотреть ему в глаза. Я попросту боялась. Это для местных я великая и несравненная, для него же я действительно всего лишь неуравновешенный неразумный ребенок. Присяду ка я… а то что-то мне не хорошо… нет-нет… обморока не надо… не надо, кому говорю! Почти обессилено сев на траву, прислонилась к валунам. Ой, как напиться то хочетсяяя… а у них даже и самогона то нетууу… Вень, ты мне скажи — как мы могли так по глупому попасться? Неужели мы действительно настолько предсказуемы?
«Нет, не мы. Это он слишком хорошо тебя изучил по прошлому посещению твоего разума. Он ведь гончая, ищейка, а это тоже просто так не проходит. Профессиональное, малышка. Я не хотела тебя пугать или расстраивать, но он все равно бы нашел способ, рано или поздно. Причем заметь, он здесь уже полгода…».
— Успокоилась?
— Не задавай глупых вопросов. Рядом с тобой я не могу быть спокойна. Что хотел? — Не отрывая взгляда от маленькой гусенички, ползущей по травинке, бросила через плечо, не заботясь ни о тоне, ни о содержании.
Тяжелый громкий вздох и мужчина садится рядом. Причем краем глаза замечаю, что уже и без рубашки. Ну конечно… ее то у меня получилось поджечь, а остатки он похоже попросту дорвал.
— Прости, не хотел тебя пугать. Я соскучился…
Грустный голос и прозвучавшее извинение, не вяжутся с моим представлением о надменном и заносчивом кхаре. Мир снова перевернулся? Едва удерживая себя, чтобы не обернуться, все-таки скосила глаза. Как же он близко…
— Алая… я правда скучал.
— Зачем я тебе?
— Не могу тебя забыть…
— Я не вещь. Я не хочу уходить из этого мира. Я не хочу за тебя замуж!
— А в ученицы? — Задумчивый тон не вяжется с потемневшими глазами. Да, я не удержалась — обернулась. И снова не удержалась — заглянула в его пламенеющие глаза. Страшное и одновременно завораживающее зрелище…
— Зачем это тебе?
— Боишься?
— Боюсь.
Да, боюсь. И он это видит. И я это знаю. Зачем отрицать очевидное?
— Я не хочу, чтобы ты меня боялась.
Что ни предложение, то загадка… я уже ничего не понимаю. Это правда Карен? Или кто-то другой? Нас демонов много… как проверить?
— Ты так спокойно обо всем говоришь… Нас никто не видит?
— Да, я поставил над нами купол еще в комнате. Посмотри туда. — Взмах рукой и слежу за направлением. Да, действительно — в нескольких метрах от нас едва мерцающая стена купола. Сразу и не заметишь. — Все что внутри невидимо и неслышимо и для внешних заклинаний не существует. Я могу тебя научить этому. И много чему еще… согласна?
— Нет.
— Почему?
— Просто нет. Не хочу. Мне не нравятся твои методы. Ни один. Мне плохо… — Снова отвернувшись к валунам, сорвала травинку и, закусив губу, упросила Веню снова приглушить все чувства. Как же я хочу напиться! — У тебя выпить есть?
— Что?!
— Хочу напиться.
— Это не выход.
— Знаю. Но избавиться от тебя я не могу… а значит напьюсь. — Упрямо сжав губы, снова посмотрела на напрягшегося мужчину. — А может ты все-таки уйдешь? Сам? А?
— Нет.
Твердое и окончательное нет. Почему то я так и думала… ладно. Значит пьем. Может и поговорить тогда смогу нормально… у меня к нему столько вопросов по этому делу. Все ведь еще запутанней стало…
— Ну так что?
— Что?
— Ты будешь снимать проклятье? Мы ведь за этим сюда пришли.
— Проклятья как такового нет.
— А что есть? — Приглушение сделало меня заторможенной — не хотелось скандалить, ругаться, вопить… ответы воспринимались отстраненно, словно они не были для меня важными, словно это происходило не со мной. Мелодрама… глупая, слезливая мелодрама…
— Наша связь. Ты моя. Навсегда. И только моя. Я могу лишь снять побочные эффекты — отвращение на взгляды.
— Ммм…
Я наверное и сама это понимала, где-то глубоко в душе, просто признаваться себе не хотела. Но вот это прозвучало вслух. Теперь уже точно не отмашешься… не сделаешь вид, что не знаешь.
— Начнем? Или не стоит сейчас? Алая, тебе плохо? — Снова удивительно заботливый тон не вяжущийся с напряженным взглядом, но я не могу себя пересилить и не смотреть в его глаза.
— Да, красненький… мне плохо… мне очень и очень плохо… ты даже не представляешь, насколько… давай напьемся? И поговорим. Потом.
— Уверена?
— Нет. Но все равно.
— Хорошо, идем.
— Куда?
— Ко мне, в башню. Или ты хочешь здесь?
— Да мне в принципе без разницы. А у тебя настойка есть?
— Нет, но у меня есть кое-что другое. Идем, в башне защита лучше.
Проигнорировав протянутую руку, поплелась следом. А вот и башня. В кои то веки войду через дверь? А то все в окна, да в окна… А он неплохо устроился…
— Куда?
— Давай на крышу, там есть тент от солнца, к тому же она хорошо проветривается, внутри слишком душно сейчас. Поднимайся, я сейчас подойду.
Ну вот, умеет ведь со мной спокойно разговаривать. Удивительно. Ни усмешки, ни сарказма. Это точно он? А вот и крыша. Удивительно! Небольшое мягкое возвышение почти в центре — я бы назвала это матрасом, мягкие, сливочного цвета шкуры… навес, висящий прямо в воздухе — хорошо быть магом. Обученным магом. Подушек бы еще. Ой! Не успела я об этом подумать, как они начали появляться прямо из воздуха. Как это?
— Я подумал, что будет неплохо. Ты ведь любишь все мягкое?
Уже успевший подняться вслед за мной мужчина, нес большую корзину и тут же начал ее опустошать, выгружая содержимое на маленький столик, не замеченный мной ранее.
— Да. Башня тоже не просматривается?
— Абсолютно.
— Сними медальон. Я хочу увидеть твое настоящее лицо.
— Не можешь поверить?
— Сними.
Закончив сервировку, опустился на шкуры и стянул кругляш медальона через голову. Кхар… это действительно он. Вень, чуешь его?
«Полностью. Да, это точно он, я помню его ауру. Сочувствую детка…».
Узкое лицо, прямой нос, полные крупные губы, черные брови, длинные красные волосы. Полыхающие алым глаза… ничего не изменилось. Это действительно он кхар Карен, свободная гончая.
— Сними свой.
— Зачем?
— Сними.
Неуверенно пожав плечом, стянула и свой. Любуйся… эээх… наливай уже.
— Одень. — Взамен медальона протянув мне ожерелье, которое он похоже подобрал с поляны, нахмурился. — Почему ты его не носишь? Ты ведь понимаешь, что в нем тебе легче.
— Понимаю. Но я не понимаю почему. В чем его предназначение?
— Оно питает тебя силой твоего родного мира, мира сидхе. Одень, не упрямься, подвоха в нем нет. Прошу… — Видя, что я продолжаю упрямиться, снова нахмурился и, легко поднявшись, направился ко мне. — Почему ты мне не веришь?
— Почему я должна тебе верить?
— А что ты хочешь от меня услышать? Заверения, что я не лгу?
— Ты меня любишь?
Затянувшееся молчание… и мне остается лишь с болью прикрыть глаза. Глупый вопрос… зачем любить вещь?
— Демоны не умеют любить.
— Да, конечно… — А я, наверное, неправильный демон. Потому что я умею любить. И я хочу, чтобы и меня любили. Не как вещь… — Наливай. Что у тебя есть?
Застегнув на моей шее ожерелье и проведя по ней пальцами, обошел и сел рядом.
— Зря ты мне не веришь. Такова наша природа, но мы умеем ценить свое. Что ты хочешь? Ухаживаний? Красивых слов? Рыцарских поступков? Поверь мне, это все мишура, порой не стоящая ничего.
— Зато красивая мишура… давай не будем. — Усмехнувшись на его грубые слова, продолжила уже настойчивей. — Наливай уже, начнем напиваться.
— Как скажешь. Прошу. — И вот мне протянут бокал с изумрудной тягучей жидкостью.
— Что это?
— Травяной бальзам моего мира. Тебе понравится. Пей маленькими глотками, что-то вроде ликера.
Действительно — тягучая жидкость оказалась удивительно сладкой, словно патока, но ее сладость была разбавлена чуть кисловатым и горьковатым послевкусием. А пахла она солнцем и незнакомыми травами. Действительно вкусно… наливай еще.
— Не торопись, ты так быстро захмелеешь. Держи виноград.
— А шоколад есть?
— Есть.
— А можешь принести что-нибудь, чтобы облокотиться?
— Я подойду?
— Нет.
Раздраженное едва заметное дергание, но я успеваю его зацепить краем сознания. Да-да… я постараюсь сделать наше совместное и надеюсь не очень долгое будущее как можно более «веселым». Это я тебе красненький обещаю…
— Это подойдет? — Не успеваю понять откуда и как, но позади меня появляется что-то наподобие огромной мягкой буквы «С», вроде спинки от кресла. Прикольно… я сама внутри этой буковки, руки можно положить на ее кончики-рожки, а высоты достаточно, чтобы отдыхала вся спина. Мило.
— Да, спасибо. А расскажи мне…
Я пила, а Карен рассказывал. Много чего рассказывал… хотя мне кажется не меньше и утаил, я просто не знала, как правильно и о чем спросить, а он и не рассказывал. Но того что рассказал, и этого хватило, на сегодня. А завтра будет новый день и новые вопросы.
Так к своему удивлению я узнала, что в этот мир ему помогли попасть именно ракшасы, но не местные, а те, другие — не один коганат сомневался в проклятии рода. А Карена наняли разобраться в происходящем, многие, как и я подозревали в этом участи демонов, а кто как не демон-ищейка сможет разобраться в этом лучше. В общем, мне просто напросто не повезло, а Карену наоборот — смог оказаться в нужном месте в нужное время, да и то, чуть не опоздал — дело уже хотели поручить другому, но как только он узнал о каком мире идет речь, то сделал все возможное и невозможное, чтобы наняли именно его. А ожерелье