1927
***
15. VllI.1934. (Столовая (Бывшая Филиппова)
ПЕРЕЧЕНЬ РАСХОДОВ НА ОДНОГО ДЕЛЕГАТА
1934
Эпистолярные посланияЕ. М. Зильбер (Шварц)
Служу я в Госиздате, А думаю я о Кате. Думаю целый день — И как это мне не лень?
Обдумаю каждое слово, Отдохну — и думаю снова.
Барышне нашей Кате Идет ее новое платье. Барышне нашей хорошей Хорошо бы купить калоши. Надо бы бедному Котику На каждую ножку по ботику И надо бы теплые… эти… Ведь холодно нынче на свете!
На свете зима-зимище, Ветер на улице свищет.
Холодно нынче на свете, Но тепло и светло в буфете.
Люди сидят и едят Шницель, филе и салат. Лакеи, вьются, стараются, Между столиками пробираются.
А я говорю: «Катюша, Послушай меня, послушай. Послушай меня, родимая, Родимая, необходимая!»
Катюша и слышит, и нет, Шумит, мешает буфет. Лотерея кружит, как волчок, Скрипач подымает смычок — И ах! — музыканты в слезы, Приняв музыкальные позы.
Извозчик бежит домой, А моя Катюша со мной. А на улице ночь и зима, И пьяные сходят с ума, И сердито свистят мильтоны, И несутся пустые вагоны.
И вдруг далеко, на Садовой, — Трамвай появляется новый. На нем футляр из огня, Просверкал он, гремя и звеня.
А я говорю: «Катюша, Послушай меня, послушай, Не ссорься со мной, — говорю, — Ты мой родной, — говорю».
Я прощаюсь — потише, потише, Чтобы не было слышно Ирише. Я шагаю один, одинокий Дворник дремлет овчинный, широкий.
Посмотрел Катюше в окно — А Катюше-то скучно одной. Занавески, радио, свет — А Катюша-то — смотрит вслед!
До свидания, маленький мой. Когда мы пойдем домой? На улице ветер, ветер, Холодно нынче на свете.
А дома тепло, темно, Соседи уснули давно, А я с тобою, курносый, Даю тебе папиросы, Пою вишневой водой, Удивляюсь, что ты не худой.
Я тебя укрываю любя, Я любя обнимаю тебя. Катюша, Катюша, Катюша, Послушай меня, послушай!
4.1.1929
Н.K. Чуковскому (Петроград)
Так близко масло, простокваша,
Яичница и молоко,
Сметана, гречневая каша,
А ты, Чуковский, далеко.
Прославленные шевриеры {13}
Пасутся скромно под окном.
Котенок деревенский серый
Играет с медленным котом.
Цыплята говорят о зернах,
Слонимский{14} говорит о снах —
И крошки на его позорных
Давно невыбритых устах.
Мы утопаем в изобильном,
Густом и медленном быту,
На солнце щуримся бессильно
И тихо хвалим теплоту.
И каждый палец, каждый волос
Доволен, благодарен, тих,
Как наливающийся колос
Среди товарищей своих.
Да, уважаемый Радищев{15},
Веселый, изобильный край
Вернул с теплом, с забытой пищей
Знакомый, величавый рай.
И стали снова многоплодны
Мои досуги. И опять
Стал М.Слонимский благородный
Сюжеты разные рожать.
Пиши. Мы радостно ответим.
Пусть осенью, в родном чаду
Посланья о веселом лете
С улыбкой вялою найду.
* * *
Execu Monumentum
Я прожил жизнь свою неправо,
Уклончиво, едва дыша,
И вот — позорно моложава
Моя лукавая душа.
Ровесники окаменели,
Окаменеешь тут, когда
Живого места нет на теле,
От бед, грехов, страстей, труда
А я всё боли убегаю,
Да лгу себе, что я в раю.
Я все на дудочке играю,
Да близким песенки пою.
Упрекам внемлю и не внемлю.
Все так. Но твердо знаю я:
Недаром послана на землю
Ты, легкая душа моя.
24.07.1945