Сейчас я не наблюдал падения звёзд. Я не мог перевоплотить постапокалипсис. И я знал, что только моя смерть завершит жизнь в этом времени. Немного не соображала голова. Кое-где я наблюдал компьютерные игровые салоны, но меня уже не так тянуло это развлечение. Я думал, что когда закончатся секунды моего Времени, я осознаю, что за гранью, если это не ничто, которое не имеет ничего. Я предпочитал преобладание Серафима, нежели Дианона, но в настоящее время существовала неопределённость положения, а беспорядок существующего никак не прекращался, и оставалось лишь надеяться на благополучие в будущем. Часто, когда я смотрел на часы, которые показывали одинаковые числа часов и минут, я желал всем здоровья.
Я встретил бродяг, которые попросили закурить и начали что-то расспрашивать. Меня тяготило их присутствие и я сказал: «Что вам до меня?» Они посмотрели с недоумением и пошли дальше, покуривая сигареты, приминая дорожную пыль заношенными сапогами. Компьютерные игры созданы для развлечения, в которых нет места страданиям и тяготам реальной жизни. В веку были созданы игры по мотивам постапокалипсиса, теперь же это была не игра, а жизнь.
Я сидел в молчании, которое наполняло меня тишиной природы планеты Земля. Мой путь не был закончен, он ожидал меня, не говоря ничего. Я лишь мог предполагать, думая о некотором запредельном для нас, то что было неизвестным и загадочным. В веку я знал некоторых людей, желающих познать это, или думающих об этом, как я сейчас. Некоторая нетерпеливость возникала, она приходила из времени, которое я проживал, но она была излишней. Я уже переосмыслил раньше мысли о времени, о сожалении, в надежде, что мой путь приведёт меня к чему-то, что даст мне смысл жизни, в надежде, что я не путешествовал напрасно.
Алиса, затерянная временем, приходила воспоминанием в мою голову в то время, когда я хотел знать значимость своих шагов, как и многие люди, обретающие значимость своей жизни. Не зная реальности, ты мог лишь иметь предположения, но по отношению к ней мне никаких предположений почти не приходило. Если я имел сомнения в собственной философии, я хотел её обосновать, как и люди, что бы она имела упорядоченность, а не ложь. Сложность её я брать не хотел, но я имел мысли, которые рождало моё сознание. Но эти мысли были лишь моими, очень редко я мог немного поделиться чем-то со встречающимися людьми, с которыми я мог найти общий язык.
Я смотрел в необъятный космос, забыв о существующем мире, вдыхая свежий осенний воздух. Понимая своё настроение, навеваемое мирозданием, я не мог найти ту звезду, которую запомнил, потому что облака закрывали её. Сейчас я был отстранён от обыденности и суеты, чувствуя своё дыхание. Я осознавал психологию, но я не хотел о ней думать, так как она обескураживала. Я хотел понять Вселенную, предполагая, что это произойдёт не сейчас. А сейчас я находился на планете Земля, оторванный от реальности. Не зная своего будущего, я думал о жизни людей и себе в этом мире. Начался моросящий дождь, я присел, обняв колени, вдыхая сырость.
Глава 10
Вспоминая прошлое, которое стало уже довольно далёким, я оценивал свою жизнь и мир, в котором главный герой не был известен. Прошлое осталось там, где закончился последний звонок, я уже наблюдал поколение, выросшее за это время. И до сих пор не могу понять мироустройство, которое я прожил в попытке быть с тобой. Судьба – слишком красивое слово для дней прожитых в одиночестве. Мы её изведали, каждый по своему, оговорив тем, что так бывает. Только у кого? Это и была моя слишком долгая память, в иронии тогда я тебе жаловался на неё.
Испытав никому не известные события своего внутреннего мира, я оставался в себе, изредка встречая людей, с которыми находил что-то общее. В моём внутреннем мире произошло достаточно, что-то забылось, но я шёл, зная, что я сам выбираю себе путь. Ты же сказала мне не приятное слово в один из звонков, но ведь я о тебе знал слишком мало, когда я будил тебя днём, потому что ты не спала ночью.
– Лазарь, – кто-то назвал моё имя.
Это была девушка с белокурыми прядями, она улыбалась, глядя на меня. Я её не знал, но она пристально смотрела.
– Тебе привет от Елены, – сказала она.
– Я вижу тебя впервые.
– Я тебя тоже, но я видела тебя…, когда поговорила с Еленой.
– Ты ясновидящая? – с недовольным предчувствием спросил я.
– Нет, я живу вон в том городе, – показала она рукой.
Я не совсем верил, что она не ясновидящая, меня такие девушки не приводили в восторг, не известно, что у них на уме и что они там видят.
– Ты так смотришь на меня, как будто я не реальная, – улыбалась она юностью девушки.
– Ты мне напоминаешь Жанну Д’ Арк, – я ответил, что мне пришло в голову.
Она лукаво отвела взгляд в сторону.
– Да, я Жанна. Я не иллюзия, возьми вот это, – она дала мне монету, которая была идеально новой, но на ней был изображён древнеримский император. Приглядевшись, я понял, что она из золота.
– Ну, я пошла, – улыбнулась она. Я смотрел ей в след, ничего не понимая.
Когда девушка скрылась из вида, я почувствовал, что монета тёплая, положил её в карман и пошёл своим путём.
Я вспомнил первое осознание мной содеянного, когда я вышел на улицу, после запуска ракет. Было очень тихо, но я знал, что наступил крах, меня взял озноб и космическое осознание бытия, зарождённого Богом и перевоплотившимся кодом Сатаны. Это было бесчеловечно с моей стороны, но ты же сделала это, и я поступил, как посчитал нужным. Я устроил тебе Обитель Великолепия Краха, который сейчас был в голове у всех, не только у тебя и меня. Когда я был один, я мог иметь иллюзии, или моделирование. Какие иллюзии я мог составить относительно тебя? Это было, я моделировал тебя, но это прошло, мне оставалось надеяться, что ты была жива, в то время, когда я не знал, как ты живёшь.
Вечность смеялась надо мной, когда я думал о белокурой Жанне, в то время как Алиса была моей прожитой жизнью. Я это почувствовал в одну из ночей, глядя на молодую звезду, которая мерцала голубым светом. Вечность не давала ответы на вопросы, которые мы хотели получить, потому как лишь трудом и интеллектом мы получали ответы, начиная с добычи огня. В веку я мечтал о какой-либо деятельности, теперь же я был объят миром постапокалипсиса, где не было нужды для меня создавать мирную жизнь.
Вечером я встретил группу девушек в неизвестном селе. Глядя на них, я слышал их разговор, отмеряя шаги бесчисленностью. Я не был сильно удивлён им и тому, что я слышал, но я понимал, что они далеки от моего мировоззрения, которое я получал осознавая себя и мир существующий, объятый небом осеннего вечера. Несмотря на их молодой возраст, они имели свои вульгарные сущности, храня якобы целомудрие, в головах их существовал смрад мыслей и слов, извергаемых ими. Я же обитал на планете вместе с ними, думая о том, сколько шагов мне предстоит сделать до окончания дней моих.
В пути я встречал разных людей, но никогда тебя, сколько я ни шёл, я даже не понимал, мало я прошёл или много, я не считал километры. Но сегодня, после встречи с Жанной, я подумал, что прошёл достаточно. В одном городе в баре, в котором продавали кофе, я увидел барменшу привлекательной внешности. Она материлась за стойкой не громким голосом с девушкой-поваром, но со мной общалась культурно, когда я заказывал чашку кофе. Я опять сидел у окна с чашкой кофе и снова ворона каркала за окном, сидя на ветке дуба. Возможно, этой вороне было 100 лет, как и дубу, под которым валялись жёлуди, и я был моложе этих созданий природы. Я подозревал, что вороны обладали некоторым интеллектом, но эта чёрная персона не могла мне ничего сказать, кроме своего карканья.
Согревшись теплом помещения, я несколько пожалел, что мирный век ушёл. Я даже не мог толком посидеть за компьютером, за которым я проводил время в веку. Я также не заводил отношений с людьми, как и в прошлом, или это были эпизоды. Я довольствовался созерцанием людей и мира настоящего времени. Я понимал, что я шёл, гонимый Призраком Надежды, поэтому я не мог вести обычную жизнь этого времени, оно мне не давало покоя. Я не брился уже 5 дней и думал, как я выгляжу в этом заведении, где я сидел, обволакиваемый табачным дымом. Я не мог полностью осознать смысл своей жизни, но я же знал, что люди, ведущие обычный образ жизни в настоящем, так же его не понимали полностью, если думали об этом. Поэтому меня впечатляли вороны и обитель природы, в которой я мог пребывать, находясь в пути. Меня мог соблазнить какой-нибудь небольшой город, который не был разрушен, как те 666 городов планеты, чтобы осесть в нём, я забывал о пути, но потом, созерцая солнце в пасмурной пелене утра, я вставал и уходил из города.
В дороге, приминая дорожную пыль, мой правый ботинок начал скрипеть в такт моим шагам. Так, каждый мой шаг отмерялся скрипом, скрашивающим чувство безлюдности, в дополнение к серо-сизым, зелёным и жёлтым краскам осени. Я шёл и вспоминал людей, которых знал в веку, это давало мне некоторое чувство тоски, и я думал, почему некоторые люди могут скабрезно воспринимать мои чувства, имея свои, но Бог им судья. Бог молчал, я не слышал его, поэтому и говорили о вере. В моей жизни был один, не столь значительный момент в доказательство Бога, но если бы мы его увидели, то все бы и верили в него. Возможно, мы были ещё достаточно не развиты, что бы понять Бога, но в тоже время, людям всегда нужны доказательства и подтверждения, чтобы верить и знать.
Иногда я включал свой мобильник, чтобы смотреть дату и время, что сделал и сейчас. В этом районе была сотовая сеть, я знал, что звонить мне некому, но в тоже время некоторое чувство было, что кто-то мне позвонит, но к окончанию дня этого не свершилось. Глядя на свой кнопочный мобильник, горящий разноцветными огоньками, которые подсвечивали кнопки, я вспоминал век. Та ситуация, когда ты сказала завершающую фразу, давно в прошлом. И я предполагал, что твоё настоящее отличается от моего, даже если мы и жили в одном времени. С каждым годом я всё больше привыкал к этому времени, которое скоро перестанет быть новым. Мне было удобно мыслить, шагая по просторам Земли, я вспоминал философию, которую люди выразили ранее, в то время, которое было давно, ещё до рождения современных людей.