ира упала навзничь. Сверху ее придавил стол. Она визжала и пыталась скинуть с себя тяжелый груз.
Мила не стала ждать, когда та освободится, и выскочила в коридор.
— Стража, ко мне! — закричала она, и два стражника тут же бросились к ней с другого конца коридора.
— Что случилось, госпожа Мила? — спросил один из них. — Кто это кричит?
— Там Хойсира. Она помешалась и хочет меня убить. Схватите ее.
Стражники недоуменно замялись, но тут дверь в комнату Милы с шумом распахнулась, и в проеме появилась растрепанная фигура женщины. Ее лицо было перекошено гневом. Рот некрасиво разинут. Найдя взглядом Милу, она прохрипела:
— Убью, тварь! — и сразу же бросилась на нее.
Мила спряталась за стражника, и тот вынужден был ударить Хойсиру древком копья в живот. Женщина охнула, напоровшись на пятку копья, и согнулась. Крик застрял у нее в горле.
— Свяжите ее, — приказала Мила, — и затащите в мою комнату. Не надо, чтобы кто-нибудь увидел ее такой.
Воины быстро скрутили Хойсиру. Отобрали нож и затащили яростно извивающуюся женщину в комнату.
— Почему вы ее пропустили? — спросила Мила. — Вы разве не получили приказ не пускать ее? Артам бросил ее за измену.
— Мы не знали, госпожа Мила…
Хойсира, извиваясь на диване, упала на пол и завыла.
— Так… Заткните ей рот, чтобы не сбежались остальные. И вызовите капитана Воржека.
Хойсире разжали ножом рот и засунули в него валявшийся на полу платок. Поставили на место стол и оставили Хойсиру лежать на полу. Один из стражников побежал за капитаном Воржеком.
Вскоре тот прибыл. Поспешно вбежал в комнату, увидел мычащую Хойсиру и покачал головой:
— Зачем ты вернулась, Хойсира? Тебе запрещено сюда приезжать…
В ответ Хойсира обожгла его ненавидящим взглядом и промычала.
— Воржек, не надо поднимать шум, — предупредила воина Мила. — Хойсиру надо тайно вернуть в племя и предупредить вождя, чтобы лучше следил за своей сестрой. Накройте ее чем-нибудь и ночью отправьте под охраной обратно. Никто не должен ее видеть в таком виде. И передай всем стражникам, что ей запрещено приближаться к замку. Таков приказ Артама. Она недостойна его.
Мила гордо вздернула голову и посмотрела на Хойсиру. Та задергалась и снова замычала.
Женщину спеленали в одеяло и положили на диван. На ее мычание не обращали внимания. Когда закончили и расположились на совет в столовой, к Воржеку прибежал с кухни поваренок:
— Господин Воржек, у нас Шалмур помер. Тетка Варгаза вас зовет. Говорит, его отравили.
— Что? Отравили? — одновременно вскрикнули Воржек и Мила.
— Этого еще не хватало! — нахмурился Воржек. — Кто такой Шалмур?
— Это шавлан, что прибыл в детский дом с последней партией, — ответил бойкий поваренок. — Он работал на кухне. Убирал мусор, мыл котлы. А тут пришла его бабка. Они обнялись, поплакали. Она дала ему кувшин с медом и наказала отдать его господам. Я попросил у него немного меда для нас, поварят, но он, жадина, не дал. Сам ложку съел и понес на кухню. По дороге упал. Я смотрю, он не шевелится, а изо рта пена потекла. Позвал тетку Варгазу. Она посмотрела и говорит — зови господина Воржека, Шалмур помер. Отравили его…
— А где старуха? — тут же спросил Воржек.
— Так она сразу ушла.
Воржек, назначенный Артемом возглавлять тайную стражу замка, крикнул стражников:
— Эй, Аргун, быстро передай по страже — найти и задержать старуху в черном платке. И вообще ловите и хватайте всех старух.
Он тяжело поднялся и направился на выход. Следом поспешила взволнованная Мила.
— Плохо, Воржек, — произнесла она ему в спину. — Такие дела пошли, что враги Артама зашевелились. Сейчас хотели отравить нас, а что будет завтра? Надо принимать меры. На кухню посторонних не допускать. Отобрать проверенных работников. Продукты брать только у старосты слободы. Этот не предаст.
— Я всё услышал, — буркнул Воржек. — Сам не маленький, понимаю.
На кухне царил переполох. Вокруг тела мальчика столпились кухонные работники и повара. Воржек растолкал толпу и остановился над телом.
— Где кувшин с медом? — спросил он. Одна из дородных поварих, вдова из крестьянской слободы, подала ему глиняный кувшин. Он его осторожно принял. — Кто видел старуху?
— Я. И я. И я, — раздались голоса из толпы.
За их спинами прозвучал девичий голос:
— Старуха в черном платке прибыла сюда с Хойсирой. Я сама видела…
Воржек удивленно оглянулся. Толпа под его взглядом расступилась, и он увидел карлицу Лушу.
— Я была у ворот, когда Хойсира проходила, и она сказала, что эта женщина с ней.
— Вот как, — произнесла Мила и поджала губы. — Тут целый заговор, Воржек.
— Разберемся, — ответил хмурый капитан тайной стражи. — Поднимите мальца и отнесите его в ледник. Вернется господин барон или Неела Полумертвая, поднимут его и допросят. Всем разойтись по своим местам. О том, что тут произошло, не трепитесь в поселке. Госпожа Мила, пошли, обсудим наши дела.
На выходе из кухни их встретили стражники и растрепанная старуха. В руках одного из воинов был черный платок.
— Вот эта старуха заходила в замок с госпожой Хойсирой, — пояснил стражник, — ее узнала стажа на воротах замка. Другие не проходили. Что делать с остальными бабами? Там в слободе такой шум стоит…
— Отпустите их, — Воржек оглядел старуху с ног до головы. Маленькая, сморщенная, с пустым взглядом глубоко посаженных глаз. Та смотрела мимо него в стену и молчала.
— Ты шавланка? — спросил он.
Вместо ответа старуха сплюнула ему под ноги.
— Шавланка, — утвердительно произнес Воржек. — В клетку ее. Потом произвести допрос, я буду на нем присутствовать.
Старуху дернули за руку, и она чуть не упала. Ее потащили прочь, а она, упираясь, внезапно разразилась воем и криком.
— Все умрете! Все пойдете в жертву господину. Смерть, смерть тут поселилась…
Старуху увели, а завороженные ее криком работники замерли как соляные столбы.
— Ну, чего встали? — прикрикнула на них Мила. — Быстро за работу! Не надо пугаться сумасшедших старух. И не приводила ее Хойсира. Она сама прошла — сказала, ко внуку пришла. Вот ее и пустили. Нет тут Хойсиры. Выдумки все это. Быстро за работу. Луша просто обозналась.
Луша недоуменно посмотрела на Милу. Та сделала ей знак глазами — молчать. Работники неохотно стали расходиться…
Глава 2
Мороз бодрил. Ветер задувал снег за шиворот меховых курток, и воины, находящиеся в дозоре, ежились от холода. Ранняя зима выдалась необычайно ветреной и холодной. Ночи в последние дни стояли ясные. Тучи, принесшие обильные снега, ушли на восток. Небо было усыпано ледяными гроздьями звезд. Со стороны земель крейсов, где расположились горцы, не доносилось никаких звуков. Тихо и тревожно было в поселках озерных дикарей из племени торганов. Женщины в страхе вздрагивали от лая собак, прижимали к себе детей и замирали.
Отряды горцев как лавина внезапно обрушились на спящие племена западных дикарей и многих застали врасплох. Проблема состояла еще и в том, что племена жили разрозненно и обособленно, стараясь сохранить свою независимость. Но, как говорится, общая беда заставляет на время забыть прежние распри и объединить усилия для сражения с сильным врагом.
В главном поселке торганов проходило совещание трех вождей. Эгдеи, рипы и торганы решили объединиться, чтобы дать отпор врагу. Споры о принадлежности Соляного озера на время забылись. Перед ними лежали разоренные земли румов, самого большого племени на озерах, вандов и крейсов. Этот союз трех племен был разгромлен в одночасье. За их спинами располагались поселки племен, вошедших в союз некроманта, но они не спешили на помощь к своим соплеменникам, и это разжигало ненависть в сердцах собравшихся вождей.
По племенам бродили разговоры, что надо присоединиться к союзу Духа Озер, но вожди ни под каким предлогом на это не шли. Им их свобода, как они считали, была дороже. Да и умели они отбиваться от набегов горцев. Как правило, те далеко не ходили — пощиплют по краю, разорят пару поселков, наберут рабов, припасы и уйдут к себе. Так, думали они, будет и в этот раз. Достаточно встретить их объединенным ополчением, дать решительный отпор, и это заставит горцев отступить.
— Они пришли сюда не помирать, — произнес вождь рипов, кряжистый и суровый Риндал Одноглазый. — Мы много раз отбивались от них и сейчас отобьемся. Я своих воинов приведу через леса к Маковому полю. Там надо дать сражение. Поле неровное. Верховым будет трудно сражаться на этом месте. Там одни бугры и ямы от нор кротов. Слева озеро, справа лес. Эгдеи подойдут на лодках со стороны озер и встанут на воде, в тумане. Вы, торганы, среди нас самые многочисленные, поэтому займете центр. Когда конники ударят по вам, вы выдержите первый удар, а мы с двух сторон, вместе с эгдеями, ударим им в их неприкрытые бока. Они вынуждены будут отступить. Нам нужно потом рассеяться, чтобы они перестали нас искать, и будем нападать мелкими отрядами с разных сторон. Тактика известная и всегда приносила нам победы.
— Да, победы… — проскрежетал простуженным голосом вождь эгдеев Эгдемолай. — Ты все верно разложил, Риндал. Только теперь с нами нет румов и крейсов. Их племена пали под ударами горцев, а те на этот раз привели гораздо больше воинов.
— И ты все верно говоришь, Эгдемолай, но и горцы растянули свои отряды. Против нас стоит едва половина их войска. На этот раз они идут широкой облавой, и нам это на руку. Предлагаю не ждать, а напасть первыми, — сказал Риндал. — Мы заставим горцев сражаться на неудобном для них месте и оттесним от наших земель. Другие племена увидят нашу победу и отойдут от некроманта. Мы пустим слух, что он трус и прячется от горцев. После этого его союз недолго просуществует.
— Ну что, план хороший, — одобрил слова Риндала вождь торганов Торгуй. — Я согласен выйти вперед, на Маковое поле. Мои воины собраны и только ждут сигнала к выступлению. У меня шаманы подготовили ритуал тумана. Мы его напустим с боков и дадим вашим воинам возможность подойти незаметно к врагу.