— И каждый из вас выставлял себя перед девочками героем?
— Нет, каждый рассказывал про другого. Как здорово тот дрался.
— А девочки слушали и замирали от восторга?
— Ну, так они чё! — Паклин усмехнулся и лизнул языком ранку на мизинце. — Им чё ни скажи — всему верят.
— Когда ты последний раз видел Аню? — спросил Брянцев.
— Да больно я помню! — отмахнулся Ваня. — Может, недели две назад. Не знаю!
А тут и сам Николай Северцев вернулся после похорон бабушки с «Кубы», то бишь из деревеньки под названием Кубай. Рано утром его под конвоем доставили в милицию.
Ростом Северцев был чуть пониже Ушакова, но также хорошо сложен. Жесткие темно-каштановые волосы, смуглое грубоватое лицо. Взгляд жгучих цыганских глаз был одновременно и вызывающим, и испуганным.
Еще больше, чем его дружки, путаясь в деталях, он рассказал следователю, как произошла встреча с пьяным мужчиной во дворе школы, как он, Северцев, первым подошел к этому мужчине и попросил закурить, как мужчина послал его подальше, как он, Северцев, ударил его кулаком в солнечное сплетение, как мужчина согнулся пополам, а потом упал на колени.
Доведя рассказ до этого момента, Северцев примолк и замялся, закусив губу.
— И что было потом? — спросил Брянцев.
Северцев не шелохнулся.
— Что, забыл, пока в деревню ездил?
— Нет. — Северцев едва разлепил губы.
— Так что же было после того, как Полунин оказался на коленях?
Северцев зло и обреченно махнул рукой.
— Задушил, видать! Нечаянно. Не хотел.
Брянцев снял очки, посмотрел стекла на свет, протер клочком газеты и спросил:
— Чем ты его задушил?
— Ну, этим… бинтом. Размотался у меня с руки. Подержать только хотел, пока ребята его обыскивали. Не знаю, как получилось.
— И что было дальше? Мужчина сразу умер?
— Нет, когда мы уходили, он живой еще был.
— В каком месте двора вы его оставили?
Северцев задумался.
— Ну, там… у этой… у мастерской.
— На каком расстоянии от нее?
Краснея и пыхтя, Северцев долго разглаживал ладонью штанину на колене.
— Не помню, — наконец тихо произнес он. — Темно было.
— И как вы со двора домой пошли, в какую сторону?
Северцев опять глубоко задумался.
— На Уральских рабочих или в сторону улицы Индустрии? — Брянцев решил помочь парню, однако тот не стал угадывать.
— Я, что, все должен помнить? — спросил Северцев, глядя на следователя исподлобья.
— Ну, кое-что не мешало бы, — покивал Брянцев. — Например, ты мог бы сказать, как выглядел мужчина, которого ты «придушал» во дворе школы?
Северцев снова закусил губу.
— Какое у него было лицо — узкое, широкое? Волосы короткие или длинные?
Северцев продолжал хранить молчание.
— Не разглядел, что ли, в темноте?
— Ну…
Однако во время процедуры опознания Северцев после некоторого раздумья показал на фото Полунина:
— Кажется, этот.
— Что скажете, Сергей Алексеевич? — спросил повеселевший Горелов.
Брянцев не спешил с ответом. Сняв очки, старательно протирал их газеткой.
— Все в цвет, — высказал свое мнение Горелов. — Могу поспорить, что на их кроссовках эксперты обнаружат грунт со школьного двора. — Так что все в цвет!
— По-моему, слишком все в цвет, — проговорил Брянцев, водружая на нос очки.
— Ну, вы опять! — поморщился Горелов.
— Не я — эксперты, — уточнил Брянцев. — Они установили, что ссадины и синяки на теле Полунина появились, по крайней мере, за сутки до его смерти.
— Так. И что дальше?
— Судя же по рассказам ребят, они сперва избили Полунина, а уж затем накинули ему на шею удавку.
— Вам кажется странным, что они не проделали все это в обратном порядке? — съязвил Горелов.
— Если верить экспертам, — невозмутимо продолжал Брянцев, — то ребята не избивали Полунина, а сразу стали его душить. Вы допускаете такое?
— Может, эксперты ошиблись, — предположил Горелов.
— Нет, не ошиблись, — возразил Брянцев. — Потому что заключения делались двумя экспертами в разное время. Один мог ошибиться, допускаю, но чтобы оба… Напрашивается другое предположение: Полунина убил кто-то другой. И этот кто-то заставил ребят взять убийство на себя.
— Та-ак, — многозначительно протянул Горелов, раздувая ноздри. — Значит, у вас новая версия.
— Пока лишь предположение.
— И что теперь будем делать?
— Завтра проведем очную ставку, а пока… Пока было бы полезно пообщаться с Аней Полуниной. Как выяснилось, она была в компании этих ребят. Если к ней подобрать ключик, она наверняка расскажет много интересного. Может быть, даже встречалась с убийцей своего отца. Возьмите эту девочку на себя, Володя.
— Сегодня я дежурю, — ответил Горелов. — Могу только завтра.
— Ну, хорошо — завтра.
И тут подал голос молчавший до этого времени Игорь:
— А можно я пообщаюсь с ней?
— Верно, пускай он к ней подклеится! — Горелов вопросительно поглядел на Брянцева. — Пригласит ее на дискотеку, и во время танцев она ему все подчистую выложит.
— Запросто! — подхватил Игорь шутливый тон наставника.
Брянцев с серьезным видом предупредил его:
— Как же вы, Игорь Федорович, будете вести во время танца протокол допроса? — тут он не выдержал и заулыбался. — И еще одно неудобство: во время допроса несовершеннолетнего свидетеля обязательно присутствие педагога или родителя. Так что танцевать придется втроем.
— Станцуем и втроем, если надо! — бодро ответил Игорь. — Нет проблем! Я могу прямо сейчас пойти.
— У меня для вас, Игорь Федорович, будет другое поручение, — остановил его Брянцев и посмотрел на Горелова: — Значит, Володя, договорились, вы берете на себя Аню.
Горелов поскучнел.
— Как скажете.
Немного погодя он выехал с бригадой на квартирную кражу, и Брянцев с Игорем остались одни в кабинете.
— Интересно, какое поручение меня ждет? — проговорил Игорь в пространство, подперев подбородок рукой. — А то маюсь без дела.
Брянцев оторвал взгляд от бумаг.
— Надо оповестить ребят, чтобы завтра к десяти утра явились на очную ставку.
— И только-то?
— На вас будет лежать ответственность за их явку.
— Понятно. Можно идти выполнять поручение?
— Если нет вопросов.
Игорь подумал.
— Да вроде как нет.
— Странно, — сказал Брянцев.
— Почему странно?
— Вы ведь слышали, о чем у нас с Гореловым был разговор. И нет вопросов?
— Нет, — Игорь, щурясь, смотрел Брянцеву в глаза. — Просто я согласен с вами.
— В чем именно?
— Ну, в том, что кто-то вынудил «ковбоев» явиться с повинной. Этот кто-то видел, как они душили Полунина и потом…
— Должно быть, вы невнимательно слушали, — Брянцев похлопал по столу ладонью. — Я высказал предположение о том, что на Полунина напали не «ковбои», а тот, кто потом заставил их взять на себя убийство.
— Но ведь это только предположение! — попытался Игорь поймать Брянцева на слове. — Вы сами сказали.
— Я почти в этом убежден, — сказал Брянцев. — Но есть одно обстоятельство, которое ставит меня в тупик.
— Интересно! — Игорь изобразил на лице преувеличенное удивление. — Что же это за обстоятельство?
— Есть подозрение, что ребятам еще до процедуры опознания кто-то показывал фото Полунина.
— Всем троим, что ли? — быстро спросил Игорь.
Брянцев снял очки, положил их на стол и, глядя на Игоря подслеповатыми глазами, признался:
— До задержания Северцева я грешил на вас с Гореловым. Но Северцева я начал допрашивать еще до того, как вы оба его увидели. Себя подозревать я не могу. Конвойных — тоже. Правда, некоторое время, еще до допроса, Северцев находился в дежурной части, а там в это время был Первушин.
— Когда бы он успел? — решительно заступился Игорь за участкового инспектора.
— Вот и я задаюсь тем же вопросом, — Брянцев надел очки и с интересом поглядел на Игоря сквозь стекла. — Поэтому вернемся к Ушакову и Паклину. У Горелова была возможность показать им фотографию, и он был заинтересован в скорейшем раскрытии дела, поэтому…
У Игоря похолодело в груди.
— Да не мог Володя! — даже голос сел.
— Но кто-то показал! — пристальный взгляд следователя был направлен Игорю прямо в глаза.
— Ну, я показал! — с некоторым вызовом, болезненно морщась, но не отводя глаз в сторону, прохрипел Игорь.
— Так! — Брянцев нисколько не удивился и произнес это «так», словно подводя черту под своими сомнениями.
— Только одному Ушакову, — уточнил Игорь. — В ту ночь, когда задержал его.
Брянцев удивленно вскинул брови:
— Не понял: кого ты задержал?
— Ушакова, кого!
Брянцев еще больше удивился:
— Ничего не понимаю! Когда это было?
— Девятнадцатого августа, в третьем часу утра, — у Игоря от волнения зуб на зуб не попадал.
— Садись ближе и рассказывай все по порядку! — велел ему Брянцев.
Приблизившись на ватных ногах к столу следователя, Игорь опустился на тот самый стул, на котором еще недавно сидел и давал показания Николай Северцев.
Брянцев выслушал рассказ стажера с нескрываемым интересом.
— А я-то ломаю голову! — проговорил он с чувством, когда Игорь примолк и, опустив голову, приготовился к экзекуции.
— Конечно, не надо было мне его отпускать, — запоздало посокрушался он. — Надо было доставить в милицию, тогда бы они с Паклиным не спелись. А как Паклин и Северцев смогли опознать Полунина — ума не приложу.
— Разберемся, — пообещал Брянцев, — да, брат, наделал ты делов: мало того, что фотографию Ушакову показал, так ведь еще помог ему вспомнить то, чего не было!
— Ну, я думал, что он и вправду вспомнил…
— Возможно, что-то и вспомнил, — согласился Брянцев. — Не исключено, что где-то кого-то они и «придушали». К счастью, не до смерти. И не Полунина.
— А кто же тогда Полунина?
Брянцев пожал плечами.
— Я полагал, что кто-то скрывается за спинами ребят, и надеялся через них со временем выйти на убийцу. Теперь эта версия отпадает. Да, ты не забыл о моем поручении?