— Да мать вашу безлунную! — ругался один из бойцов, то и дело пытаясь забраться на стенку.
Ему явно мешала отожратая задница, которую он нарастил в караульных окопах.
— Да отвали, дай я попробую! — негодовал другой, отталкивая толстяка в сторону.
Я с интересом смотрел на нового участника представления, так как сам решил встать в конец очереди.
На удивление, худощавый парень с разбега в три шага, подпрыгнул, хватаясь за верхушку, и подтянулся, одновременно закидывая ногу. Ловко перекинувшись, он стукнулся винтовкой о стенку и свалился за нее.
Когда все поняли принцип и увидели, что это возможно, сразу следующие четверо ребят смогли повторить. Я был в их числе.
И всё же, армия давно научила меня, что не надо выделяться и лучше всего быть где-то по центру.
Так и здесь. Не стоило переть вперед, потому что тогда тебя бы нагрузили самым тяжелым, посчитав тягловой лошадью. Но и быть в конце тоже не с руки.
Дальше мы уже разбились по парам. Мне довелось быть вторым номером с каким-то крепким парнишкой, явно из селюков. Крепенький, полноватый, но на удивление проворный.
— Ныряй, — выждав очередь, он хлопнул меня по плечу.
Сам щучкой нырнул в нижнее окно, при этом держа винтовку наготове за цевье, явно прислушавшись к словам инструктора, что стоит всегда быть готовым к бою.
Я же нырнул в верхнее, но с подшага. Поставил ногу на подоконник и оттолкнувшись от него, сгруппировался и запрыгнул внутрь. Будь я с вещмешком, у меня бы не получилось, а так, поджался, винтовку наизготовку, и нырк!
Бревна мы преодолели без проблем. Для меня это вообще ещё была разминка. По лесам побегать если на охоте за подранком, то и не с такими корягами встретишься.
А вот высокая стенка стала для нас затыком. Благо, впереди нас пошла пара с «тягачом», которая первой и преодолела ту небольшую стену.
Встав спиной к стене, «тягач» подставил руки лодочкой и чуть присел. Его напарник без лишних размышлений поставил ногу в грязном сапоге ему на руки, отталкиваясь второй от земли. Одновременно первый номер подбросил его снизу.
На удивление, у них получилось, и второй номер, быстро подтянувшись, забрался на стенку. Тут же принял оружие первого и протянул тому руку.
— Слышь, как там тя? Я тебя не вытяну… — тяжко выдохнул я, косясь на здоровяка.
— Макс я, Сапронов, — шумно вздохнул парнишка, почесывая затылок, — А тебя как?
— Егор Центров, — приветливо кивнул я, — Ну, тогда давай я подставлю, а ты уже сверху меня подтянешь.
— А выдержишь? — удивился Макс, задумчиво оглядывая меня и подходя к стенке.
— А винтовка на что? — усмехнувшись, я прижался спиной к стене, подставил магострел и чуть приседл, словно выполняя становую тягу, при этом взяв оружие удобным для себя хватом, — Пошел!
— Ух мля, твою ж луну… — прорычал Сапронов и с подшага запрыгнул на винтовку.
Я с рыком резко рванул руками вверх, словно вырывая из грядки огромную репу. Макс в конце даже поджал ноги, чтобы оттолкнуться, но мне не хватило тяги, и мой напарник чутка не дотянулся, так и упав назад, проваливаясь при этом вниз.
— Еще раз, — прохрипел я, опираясь понадежнее, — Давай, первый шаг на винтовку, второй на плечо!
— Да иди ты! Я ж тебе хребет сломаю! — возразил Сапронов, но видя решимость, не стал спорить, — Ладно, луну твою…
Грязь чавкнула у самого уха, когда он рывком подтянулся, черканув меня подошвой по щеке. Я развернулся и подал ему свою винтовку, а следом подпрыгнул и сам, хватаясь за подставленную руку.
Спрыгивать с трех метров было страшновато, но благо имелся ряд дощечек, по которым можно было аккуратно слезть. Да только кому оно надо, когда можно спрыгнуть в песок перед траншеей.
Макс так и поступил, а я, дабы не терять лицо, прыгнул следом, влетая в траншею кубарем и вскакивая уже в ней.
— Давай, давай, а то эти ща на голову посыпятся! — крикнул здоровяк, пробегая по соседней траншее и ловко маневрируя на поворотах.
При этом он прижимал голову, так что я увидел его, только когда пробежал по своей и вынырнул под колючку. Ух, ё-о-о…
Вот уж где, а в ползании я его уделал.
— Центр, хера ты обезьяна! — усмехнулся Макс, чувствуя азарт, когда я быстро пополз вперед, ухватив винтовку за ремень и уложив на правое плечо, чтобы не засрать ее землей и песком.
— Догоняй! — ответил я, вставая перед водой и поднимая винтовку над головой, чтобы не замочить.
Только я аккуратно спустился, начав быстро идти, как позади меня словно взорвалась бомба, окатив меня со спины тонной брызг. Это Максон как слон влетел в болото, при этом держа оружие на локтях.
— Э, пехота, че как неженка? — смеялся Сапрон, почти бегом преодолевая водную преграду, создавая при этом позади себя волны как от быстроходной лодки, — Мы, морпехи, воды не боимся! В отличии от сраных палочников!
— Ах ты ж… — возмутился я, тоже чувствуя спортивную агрессию.
Хорошую такую агрессию. Когда злишься на то, что проигрываешь, а не на товарища, с которым соревнуешься. Так что, ускорив шаг и рассекая коленями толщу воды, я быстро выбрался к холму.
— Ниче, встретимся на вершине! — просипел я.
Быстро закинув оружие за спину, принялся вскарабкиваться. Тут у меня чисто по массе была фора — крупному здоровяку куда тяжелее было взобраться наверх.
Вот только колючка и штыри неприятно резали кожу и рвали форму. Я не гнушался и не боялся хвататься за проволоку и подтягиваться. Пускай режет, пускай больно, но на вершине я буду первый!
Чтобы, конечно же, сделать холостой спуск в мишень. Патронов то инструктор нам не выдал.
— Егорыч, подсоби! — донеслось снизу.
Я лишь усмехнулся и, вернувшись к подъему, перехватил винтовку левой рукой, правую протягивая новоприобретенному другу.
Втаскивать его пришлось практически за шкирку. Ох, намучаюсь я с ним, если в следующий раз попаду в пару. Вот не ладит Макс со скалолазанием. Да ещё изорвал форму в хламину.
Зато после подъема тот четко отработал выстрел в мишень, причем находясь еще на холме. Вот же здоровяк, он магострел одной рукой удерживает… А весит эта винтовка килограммов восемь, не меньше!
Спуститься уже было не так сложно, разве что мокрые ноги убавили комфрта. В сапогах по литру воды, да на штаны налипло по паре килограммов песка.
Ну, песок неплохо сбился во время перехода по долбанной лесенке. Ладно хоть сапоги не слетели…
На финал мы заходили одновременно. Мне пришлось секунд десять ждать, пока тяжелый Макс, покачиваясь, дотянется до конечной перекладины.
Силы у него было, конечно, побольше, чем у меня, но ему и вес раза в полтора тяжелее тягать было надо. Так что из трубы мы выпорхнули примерно одновременно, занимая позиции на рубеже в окопе.
— Гвардии рядовой Центров, позицию занял! — гаркнул я, тяжело дыша и целясь в мишень, метрах в ста дальше по стрелковой галерее.
— Рядовой Сапронов, позицию занял, — прохрипел Макс, занявший соседнюю ячейку.
— Отлично, ждем, — донесся голос Контуженного, который спокойно стоял над окопом и смотрел как добегают остальные.
Прошло не меньше десяти минут, пока окоп не заполнился полностью. Мужики переговаривались, кого-то откровенно мутило, кто-то свалился на дно ячейки, обнимая винтовку и мелко дрожа. Но стоит отдать им должное, дошли все.
Хотя, наверное, Грозный просто сжалился над толстяками и позволил им обойти стенки. Но кто знает, может, реально преодолели?
— Встать! Живо из окопа! Построились! — поступила резкая команда, примерно через минуту после того, как последний из отделения занял свою позицию.
Так что, относительно отдышавшись, мы выбрались и даже изобразили строй. Если можно было так назвать ряд измочаленных бойцов.
— Отлично… Винтовки на грудь! Нале-е-е-во! В самое начало, бегом-марш! Проходим полосу заново.
Теперь понятно, почему его считали Конченным. А ведь до конца тренировки оставалось ещё целых два часа…
Глава 5Слабаки
"Воспитание солдата начинается с того,
что ему запрещают гораздо больше,
чем всякому другому человеку."
[Замполит Тиханов]
Третий день Белой луны. 19:15
Казарма разведроты.
После вечернего построения и ужина нас всех наконец перевели в новое место. До этого мы ночевали в каком-то бомжатнике или пересыльнике, где просто стояла куча двухярусных шконарей, а также неприятно пованивало.
Теперь же мы поселились по комнатам, в каждой из которых было по дюжине кроватей. Имелись шкафы для формы, тумбы и один длинный стол с рядом табуретов.
Все бытовые условия в виде сушилки, гладильных досок, пирусных утюгов, зеркал с местом для стрижки — все было здесь же, в комнате. Туалет и душевые на этаже.
Наша рота занимала первый этаж здания. На втором были мехротовцы, на третьем артиллеристы. В здании напротив располагались сразу и штаб, и склад, и узел связи.
Какое же было наслаждение помыться сразу после ужина, почистить форму холодной водой и щеткой, и повесить ее сушиться, после чего упасть на кровать.
До отбоя было еще долго, и сейчас вроде как считалось свободное время на самоподготовку. Но, как правило, все вояки, если не заступали на дежурство, сваливали бухать. Я же предпочел просто поваляться и дать мышцам передышку.
— Четверо решили свалить, — негромко произнес Сапронов, усаживаясь на соседнюю койку и протягивая мне холодную стеклянную бутылку.
Я хотел было отказаться, но принюхавшись, учуял сок. На удивление, здоровяк притащил морковную выжимку с мякотью. Специфично, но вкусно.
— Ну, а чего ты ожидал? — усмехнувшись, я принял у него бутылку и отхлебнул.
Макс достал вторую из сумки. Видать успел сгонять сразу после ужина до какой лавки рядом с частью. Выходить в гарнизон было можно, но если ты попадешься патрулю в нетрезвом виде, то попадешь в карцер.
Я сказал:
— Большинство тут палочники, но таких борзых, как ты, единицы. Реально, что ли, морпех?