– Я и сама неплохо плаваю, – стуча зубами, произнесла девушка.
Он кивнул и отпустил ее. Гордей вынырнул и, загребая воду одной рукой, тоже направился к берегу. Добравшись до мелководья, он спрятал меч под куртку. Татьяна первым делом подобрала с влажной земли фолиант, чудом не свалившийся в воду.
– Им удалось пробудить Порфирию, – обреченно произнес Гордей. – Столько усилий потрачено, и все напрасно!
Никита рухнул на мокрый песок.
– Мы отобрали у них книгу, – устало произнес он. – Это уже кое-что.
– Верно. Дневник Закревского нам пригодится. – Гордей смотрел на увесистый том в руках Татьяны. – По крайней мере узнаем, как бороться с этой напастью. А я заодно почитаю о себе подобных…
До них вдруг донесся гул вертолетного двигателя, и вскоре из-за ближайшего холма показался вертолет. Стриж быстро снижался, рядом с ним в кабине сидели Ликой и Боец. Еще миг, и они приземлились на берегу озера. Боец распахнул дверь. Промокшие и продрогшие Никита, Гордей и Татьяна быстро побежали к вертолету.
Глава двадцать шестаяПрощание
Стриж высадил своих пассажиров там же, где подобрал, – на пустыре за зданием вокзала. Когда они уже подлетали к городу, Никита вдруг обнаружил, что потерял свой мобильник. Скорее всего, он утонул в озере, потому что парень точно помнил, что сунул его в карман, перед тем как выпрыгнуть из вагона. Теперь он не мог рассказать Клыку о том, что Сэнтери подняли графиню, но книга с заклинаниями им не досталась. Стриж, чрезвычайно довольный тем, что ему посчастливилось участвовать в таком приключении, пообещал, что сам свяжется с остальными оборотнями, и улетел, пожелав на прощание удачи.
Ребята отправились к своему фургону, который был припаркован на стоянке у вокзала.
– Ну теперь-то все закончилось? – с надеждой спросил Тимофей.
– Думаю, до финала еще далеко, – мрачно ухмыльнулся Гордей.
Илья неуверенно покосился на Татьяну – не до конца просохшую, все еще подрагивающую от холода и пережитых событий.
– Я что хотел спросить… Так мы можем идти? – поинтересовался он. – Ведь «Пентакля» больше не существует и никаких доказательств нашей причастности к банде не осталось.
– Если только Лидия не решит обнародовать записи Бажина, в чем я сильно сомневаюсь, – сказал Никита, хлюпая кроссовками. – Скорее, она оставит их у себя.
– У меня к вам никаких претензий, – ответила девушка Бойцу. – Да и у «Перевертышей» на вас ничего нет и, надеюсь, не будет, если только вы снова не приметесь за старое.
– Нет-нет, не примемся! – в один голос воскликнули Тимофей и Илья. – С грабежами покончено!
Они подошли к фургону. Гордей сел за руль и бережно положил «Книгу теней» на соседнее сиденье. Он все еще был очень мрачен. Никита и Татьяна тоже забрались в фургон, но Ликой и Боец не торопились к ним присоединиться.
– Мы это… – замялся Тимофей, – лучше на метро доберемся, пожалуй.
– С чего это вдруг? – удивился Никита.
Боец снова покосился на Татьяну.
– Боязно как-то, – признался он. – Вдруг ваше руководство из полиции не разделяет Татьяниных взглядов. Лучше нам исчезнуть на какое-то время.
– Как хотите, – пожала плечами девушка.
Тимофей протянул Никите руку.
– Приятно было иметь с тобой дело, – улыбнулся он. – Ты извини, если что не так. И спасибо вам за помощь!
– Вам спасибо, – сказал Гордей. – Вы неплохо поработали.
Никита пожал руку Ликою, а затем и Бойцу.
– Но мы не прощаемся, – сказал ему Боец. – Когда-нибудь еще встретимся. Все-таки в одном городе живем!
– Ага, – расплылся в улыбке Тимофей.
Парни быстро зашагали в сторону ближайшей станции метро. Татьяна закрыла дверь фургона, и машина плавно тронулась с места.
– Так куда теперь? – спросил Никита.
– Развезу вас по домам, – ответил Гордей, – а затем займусь изучением книги.
– Хочешь сделать это без нас?
– Солнце уже встает! Тебе через пару часов в школу. А Татьяне – на работу!
– Да уж, – потянулась девушка, – бурная выдалась ночка.
– Тебя опекун не потеряет? – спросил Никита. – Павел Васильевич строгий, как бы тебе не попало. С прокурором шутки плохи!
– Его сейчас нет дома, – ответила девушка. – Он уехал на пару недель, так что я предоставлена сама себе. Оно и к лучшему, никто не станет задавать лишних вопросов.
– Мне сейчас тоже лучше побыть одному, – тихо произнес Гордей. – Да и вам отдельно от меня будет безопаснее. У моего дома наверняка дежурят люди Летиции.
– Так ты не домой? – удивленно спросил Легостаев.
– Нет. Пережду в школе Канто. А завтра уеду из Санкт-Эринбурга.
– Как?! – ужаснулся Никита. – Ты все-таки уезжаешь?
– Конечно, – кивнул Гордей. – После всего, что случилось, я просто не могу остаться. В камере хранения на вокзале у меня лежит сумка с поддельными документами на новое имя. Я планировал воспользоваться ею позже, но, как видно, придется уже сейчас.
Никита тяжело вздохнул. Он знал Гордея не слишком долго, но уже не представлял, как будет без него обходиться. Вместе они пережили такое, что и не снилось обычному человеку.
Лестратов заметил огорчение Никиты.
– Не переживай, – улыбнулся он. – Я же не исчезаю навсегда! Мы перестанем видеться каждый день, но я все равно буду присматривать за тобой – даже тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь! К тому же мы можем переписываться. Ты ведь знаешь мой электронный адрес.
– Ольга тоже так говорила, – тихо буркнул Никита. – Да только наша переписка недолго продлилась.
– Я не Ольга. К тому же мне все равно раньше или позже пришлось бы скрыться. Мой срок в этом городе истекает. Но я буду поблизости, по крайней мере, до тех пор, пока не разберусь с этой историей. Мне еще многое предстоит, да и «Черный Ковен» не сидит без дела. Персефона не лжет: что-то назревает. Это связано с тобой, со мной, со всеми нами – оборотнями и метаморфами. Никто не останется в стороне.
– Это меня и пугает, – признался Никита. – Не хочу оставаться один. А к тебе я в любой момент мог обратиться за помощью… Мне будет не хватать тебя.
– Мне тоже. Но мы будем держать связь. По почте или через того же Канто. Я попрошу старика, чтобы он не упускал тебя из виду. И тебя попрошу о том же. – Гордей с улыбкой посмотрел на Татьяну. – Приглядывай за этим оборотнем. Он так и норовит совершить какой-нибудь подвиг, но без чуткого руководства способен запросто наломать дров!
– Хорошо, – ответила девушка, улыбнувшись в ответ. – Обещаю.
Никита только хмыкнул.
Гордей довез Татьяну до дома прокурора Воропаева, затем доставил домой Никиту. Над крышами поднималось утреннее солнце, город медленно просыпался. Остановив фургон у самого подъезда, Гордей протянул Никите руку – так же, как недавно это сделал Тимофей.
– Ну вот и все, – сказал Гордей. – Не поминай лихом!
– Может, мне сейчас поехать с тобой? – спросил Никита. – Черт с ней, со школой, пропущу денек. Помогу тебе с книгой, а затем провожу к Канто…
– Ни к чему, – покачал головой Лестратов. – Мне еще предстоит закончить кое-какие дела. К тому же не люблю прощаться. Да и не умею. Мне нужно скрыться от Летиции, но не от тебя. Так что мы еще встретимся, даже соскучиться не успеешь.
– Тогда до свидания. – Никита пожал протянутую руку.
– До свидания, Наследник, – сказал Гордей.
Никита понуро вылез из машины. Фургон тронулся с места и вскоре исчез за поворотом. Проводив его взглядом, Никита вскарабкался по дереву до своего окна и перепрыгнул на карниз, а оттуда – в комнату. Едва он закрыл за собой окно и начал раздеваться, как в коридоре послышались быстрые шаги.
Парень пулей нырнул в кровать и быстро накрылся одеялом с головой. И тут же вошла Марина.
– Подъем, лежебока! – гаркнула она во все горло.
Дремавший на стуле кот Апельсин вздрогнул, как от удара, и, вытаращив желто-зеленые глаза, рассерженно зашипел.
– Сколько можно спать?! – звонко продолжала Марина. – Вам бы только дрыхнуть целыми днями, бездельники! Никита, шевелись, а то в школу опоздаешь!
– Ладно-ладно! – протянул Никита. – Уже встаю.
Марина победоносно отправилась на кухню. Кот проводил ее взглядом, зевнул и утомленно закрыл глаза. А Никита со вздохом уселся на кровати. Везет Апельсину: никаких забот! Поел и спи себе, сколько влезет. А тут носишься по всему городу, по области, сражаешься с ведьмами и метаморфами, расстаешься с хорошими друзьями, а потом еще и в школу нужно идти!
Главной новостью во всех утренних программах стал таинственный несчастный случай в одном из современных жилых зданий в центре Санкт-Эринбурга. Никто толком не понимал, что именно произошло, но в доме в считаные секунды разлетелись все стекла. Полицейские успокаивали жителей близлежащих кварталов, говорили о взрыве газа, но журналисты в открытую высказывали свои сомнения относительно этой версии. Ведь никто не видел огня, не ощутил запаха газа. В здании просто взорвались все окна, а также стеклянные части дверей, керамическая облицовка стен и даже мраморные плитки, которыми были выложены полы в коридорах и вестибюле. Позже стало известно о жертвах. Погиб известный в городе адвокат Эраст Григорьевич Бажин – богатый человек, коллекционер, глава крупной юридической фирмы и член директората печально известной корпорации «Экстрополис», чье название в последнее время не сходило с газетных полос. Репортеры намекали, что погром в здании отнюдь не случаен и адвокат Бажин изначально был целью неизвестных злоумышленников. Но представители властей отказывались давать какие-либо комментарии по этому поводу.
Профессор Владимир Штерн слушал телевизор вполуха. Меряя шагами импровизированную химическую лабораторию на верхнем этаже заброшенного промышленного здания, ставшего его временным пристанищем, он пытался вывести новую формулу сыворотки, которая смогла бы облегчить страдания дочери. Было очевидно, что старая формула не работает. Болезнь Инги прогрессировала, а действие лекарства заканчивалось слишком быстро.