У нас есть столько способов прикосновения к сакральному, что очевидно: вопрос не в доступности божественного, а в способности открыться ему. Религии аборигенов часто позволяют испытать нуминозное посредством беседы с предками, животными, деревьями или горами. Так, на Гавайях поклоняются вулканам как воплощению богини Пеле. Хотя западному человеку это может показаться странным, здесь нет ничего необычного. Христианин, буддист, индуист, последователь йоги – в сущности, каждый согласится с тем, что Бог есть любовь и Бог повсюду. Из этого следует, что человек может найти Бога везде, а Бог постоянно ведет диалог с каждым из нас.
Духовный вызов для Искателя не обязательно включает в себя трансцендентного Бога. Мы должны понять, что именно ценим, что для нас свято и что способно привнести духовные переживания в нашу жизнь.
Появление Грааля
Внутренний Искатель, символически изображаемый как рыцарь в поисках Святого Грааля, – это наши собственные поиски смысла.
Какими бы успешными и благополучными мы ни были, внутренний Искатель безутешен до тех пор, пока мы не найдем понимание высшего смысла и высших ценностей в своей жизни.
В легендах о Граале, величайших преданиях XII века, зашифрована древняя истина духовных странствий (подробнее об этом – в главе 4). Рыцари Круглого стола клянутся найти Грааль, что символизирует поиск откровения и просветления.
Подобно мифу о Рождестве, легенды о Граале сочетают в себе языческий и христианский символизм. Иногда утверждается, что Святой Грааль – это чаша Тайной Вечери, в которую Иосиф Аримафейский собирал кровь Христа[60]. Так она становится святым и магическим объектом. В легендах о короле Артуре Грааль – символ духовной пищи. Многие рыцари отправляются на поиски этой силы, но только безупречные и добродетельные могут отыскать ее[61].
Внутренний Искатель не остановится ни перед чем, чтобы найти истину о вселенной и смысле жизни. Это побуждение настолько сильно, что Искатель готов при необходимости пожертвовать самым ценным, что у него есть: домом, работой, друзьями, любимыми – ради поиска. И даже если нам приходилось совершать что-то ужасное и унижающее чувство нашего достоинства, внутренний Искатель остается преданным своим целям в этом поиске. На самом глубинном уровне поиск Грааля символически означает поиск истинного Я.
Брайан Клив[62] говорит о том, что Грааль открывается в момент нашей смерти: «Последнее, что мы видим перед тем, как перестать видеть, – это обещание бессмертия»[63].
Внутренний Искатель готов умереть, буквально или метафизически, чтобы пережить опыт предельной красоты вселенской истины. И здесь дело не столько в физической смерти, сколько в готовности умереть прежнему Я, чтобы на его месте родилось что-то новое.
[Грааль – это] проводник, советник, помощник. [Это] врата во внутреннюю жизнь, внутреннее путешествие, которое мы все должны пройти до конца, окруженные опасностями и сомнениями, страхом и утратой веры. До тех пор, пока наша цель верна и не несет в себе зла, Грааль всегда с нами, как свет в пустыне.
Самое главное, поиски помогают усвоить, что Бог внутри нас. Открыв эту истину, мы не теряемся в мифической волшебной стране, из которой нет возврата. Наш долг – вернуться, неся в себе дары Грааля, когда мы сами можем стать той чашей, что помогает восстанавливать и чтить память каждого живого существа. Мы сами становимся Граалем – чашей, из которой могут черпать другие, ибо найти Грааль – значит стать им[65]. Таким образом, мы перестаем быть зацикленными на себе, переживаем возрождение и любовь ко всему роду человеческому. Внутренний Искатель – та часть нас, которая готова к поиску не только для себя, но и для всего человечества.
Если мы не отвечаем на зов внутреннего Искателя, мы можем проживать его в теневых формах. Тень Искателя проявляет себя в навязчивой потребности быть независимым, из-за чего мы оказываемся в изоляции и одиночестве. Если зов отрицается полностью, это может проявиться в физических или душевных недугах. Как очень точно когда-то сказал Джеймс Хиллман, наши патологии – это зов богов[66]. Стремление к духовному росту в теневой форме может проявляться в стремлении «улететь», принимая запрещенные вещества. Это может быть адреналиновая лихорадка в момент кризисов и неуправляемые эмоции или навязчивые и безжалостные амбиции. Амбиции могут быть связаны с карьерными и финансовыми успехами, но также это могут быть неумеренные духовные амбиции. Возможно, самые страшные духовные амбиции в их теневой форме – это история Люцифера, отправленного в ад за дерзновенное желание сосредоточить в своих руках небесную власть. Люцифер буквально означает «несущий свет». Но в результате все его поиски еще большего света привели к тому, что он оказался в непроглядной темноте, ибо он не просто хотел расти, но стремился быть лучше остальных. Теневая форма Искателя часто проявляется в гордыне.
Многие мифы предупреждают об опасности духовных амбиций. Искатель – архетип перехода от Эго к Душе, и зачастую лишь устремления Эго побуждают нас отправиться в это путешествие. Прометей украл огонь у богов и в наказание за это оказался прикованным к скале, где птицы выклевывали его печень. Дедал предупреждает своего сына Икара не взлетать слишком высоко, но Икар, из гордыни или возбужденный своим полетом, приближается все ближе и ближе к Солнцу, пока воск в его крыльях не начинает плавиться. В конце концов он погибает.
Истории о Люцифере и Икаре вряд ли могут отговорить нас от путешествия. Они лишь предупреждают об опасности гордыни. Не стоит возноситься выше, чем позволяют нам наши навыки или права. В этих историях наказуема не сама попытка полета, но высокомерие и невнимательность к границам допустимого.
Трансцендентность и смерть
Страстное желание выйти за пределы, лежащее в основе любых устремлений, кажется такой же базовой человеческой потребностью, как и потребность в воздухе, воде, еде и тепле. Действительно, желание порой настолько велико, что человек готов пожертвовать базовыми человеческими потребностями ради высокого. Величайшие творцы всегда были готовы пожертвовать здоровьем ради реализации в искусстве; великие мистики голодали, носили власяницы и были готовы к укрощению плоти ради души. Альпинисты рискуют жизнью, чтобы достичь вершин. Исследователи готовы не выходить из библиотеки, лишь бы узнать как можно больше и найти необходимую информацию.
Сегодня многие люди переживают трансцендентный опыт через профессиональную деятельность. Полная отдача работе может порождать радостное чувство возбуждения и эйфорию. При этом в самых разных профессиях и сферах бизнеса давно стало нормой работать гораздо больше, чем это физически и психологически считается здоровым. Зачастую в обществе, ориентированном на материальные ценности, профессиональный успех – это та гора, на которую взбирается Искатель. Как монахи и монахини носили власяницы, голодали и всеми возможными способами истязали себя, лишая удобств, чтобы вознестись как можно выше, так и современные люди считают в порядке вещей подвергать риску собственное здоровье ради финансового благополучия и успеха. Но трудоголизм, столь распространенный в нашей культуре, явно ни к чему хорошему не ведет (хотя бы с позиции здоровья). Поэтому все больше и больше людей сейчас стараются открыть для себя иные пути к трансцендентному.
В стремлении стать успешнее, богаче и контролировать все в жизни – при том, что уровень благополучия и индивидуальной свободы сейчас такой, о каком человечество раньше не могло и мечтать, – мы приносим в жертву не только собственное здоровье, но и природу, экологическую целостность Земли. В настоящее время нами все больше завладевает тень Искателя.
Когда Искатель захватывает нас, мы истязаем свое тело и готовы бросить на алтарь важные для нас отношения. Странствия предполагают интенсивное расширение границ познаний и опыта, границ того, какими мы могли бы быть и что способны сделать. Иными словами, мы, как прорастающее семя, готовы с силой пробиться наружу и пустить побеги новой жизни, но часто это приводит к расколу и вскрытию старого контейнера. Мы проживаем этот опыт в наиболее значимые и переломные моменты жизни, а также когда умираем.
Связь архетипа Искателя со смертью можно наблюдать в позитивной форме мифа. Например, стихотворение Адриенны Рич[67] «Фантазия для Эльвиры Шатаевой» родилось вскоре после трагической гибели команды альпинисток на пике Ленина в августе 1974 года. Оно иллюстрирует одновременный зов к трансцендентности и смерти. Их смерть на вершине горы не трагична, это кульминация жизни. В стихотворении героиня Шатаевой рассказывает о долгой изнурительной подготовке к восхождению, об оставшемся внизу мире, который она считает опасным, потому что он загоняет каждого из нас в ловушку обособленности. И только на вершине горы человек способен ощутить себя сопричастным чему-то большему[68].
Смерть стоит того, чтобы полностью ощутить реализацию Я и своих способностей. Конечная цель Искателя – реализация Самости через трансцендентное, стать настоящим, подлинным Я в единении со вселенной.
В некоторых восточных религиях целью духовной практики является выход за пределы тела и Эго и, в конце концов, слияние с божественным. По сути, речь идет о смерти индивидуального Эго и полном погружении в состояние Единства. Это в чем-то схоже с христианской целью достижения бессмертия и вечности. Такова цель Духа.