Если у каждого есть внутренний бог, то каков он? Если бог созидает через процесс, схожий с рождением, тогда он начинает с любви и удовольствия. Он отпускает контроль над процессом с момента зачатия вплоть до рождения ребенка, что обеспечивает интенсивность неуправляемых переживаний и ощущений. Если внутренний бог распят или растерзан, как Христос или Дионис, творческий процесс будет преисполнен муками до момента возрождения и освобождения, пока не будет создана новая реальность. Если внутренний бог – Король и Отец, творящий по приказу сознания, – творческий процесс полностью контролируется, но в нем мало страсти.
Если в каждом из нас есть бог или богиня, полезно представлять его или ее образ, чтобы находить адекватное внутренней священной сути проявление во внешнем мире. Мы можем также получить большую ясность и понимание процесса созидания или рождения жизни, анализируя жизнь творческих людей и то, как они понимали процесс созидания.
В романе «Портрет художника в юности» Джеймс Джойс[107] изображает художника Богом, возвышающимся над каждодневной суетой, полностью контролирующим, незаинтересованным, «обрезающим ногти». С другой стороны, Элис Уокер[108] описывает, как появились Сили и Шик, главные героини романа «Цвет пурпурный», и попросили ее написать их историю. Ее рассказ все больше и больше переполняется эмоциями по мере того, как она пытается дать рождение тому, что будет достоверным описанием истории девушек.
Созидая свою жизнь, мы можем учиться и у классического искусства, придающего особое значение навыкам и контролю, и у романтического искусства, акцентирующего внимание на вдохновении и страсти. Как и с созиданием, проживание опыта музы есть действие творческого воображения. Без музы способность к творчеству не возникает. Но какими бы умелыми и деятельными мы бы ни были (сейчас или раньше), также случаются периоды засухи, когда мы не в состоянии создать ничего ценного.
С другой стороны, хотя встреча с музой и может подарить вдохновение, процесс созидания может быть неустойчивым и рваным. Провозглашаемые классической традицией навыки и контроль, дистанция – все это принципиально важно для грамотного исполнения. Рождение чего-то воистину уникального – почти всегда результат и упорной работы, и встречи с музой. В идеале в основе любого творческого замысла лежит способность к воображению, но по завершении крайне необходимы творческие навыки, направленные на достижение формального контроля.
То же самое и с жизнью. Эго упорно трудится, чтобы овладеть ремеслом жизни. Когда мы соприкасаемся с таинствами Души, – испытывая стремление к чему бы то ни было, чувство любви и утраты, – мы открываемся благодати, Музе, вдохновению. Результатом интеграции вдохновения и навыка становится жизнь, проживаемая как величайшее искусство.
И художники, и мистики учатся думать как дети, чтобы обладать, как говорят буддисты, «умом новичка»: ограничивать или упразднять предубеждения о реальности, которые блокируют способности к созиданию. Ребенок может естественно и спонтанно творить. Когда мы вырастаем, мы не способны к творчеству только потому, что наши способности к созиданию были заблокированы. Мы слишком сосредоточены на прошлом или будущем, чтобы быть полностью открытыми и спонтанными в настоящем. И для того чтобы открыться, мы должны получить обратно то, что когда-то было естественным для нас.
Некоторые люди творят жизнь спонтанно, точно так же как дети безостановочно рисуют, и эта детская спонтанность и открытость опыту находит отражение в любом акте их творчества. Насколько живыми мы бы себя ощущали, если бы могли творчески, нестандартно и по-новому реагировать на всякий новый жизненный опыт. И все же величайшее искусство требует зрелости, навыков и мудрости.
У других людей этот процесс выражается в комбинации контроля и спонтанности. У них есть некая идея общего направления, в котором они движутся, но многие детали проясняются по мере того, как бессознательный творческий процесс заполняет собой более сознательный. Скульпторы часто говорят о своем искусстве как о процессе освобождения видимой ими фигуры, заключенной в дереве или камне. Психологи, терапевты, учителя, священники часто видят свою работу как раскрытие преданных забвению частей Души или потенциала человека, и первые проблески того, чем может быть этот потенциал, нередко служат ключом к дальнейшим интервенциям.
Способность увидеть и назвать этот потенциал в себе или другом – первое действие освобождения. Только когда мы начинаем раскрывать, кто мы есть, – под беззащитностью и величием, под закостенелыми привычками и жестким соответствием требованиям среды, за нашим внешним видом и персоной, – у нас может появиться какая-то уверенность, что наши действия помогают индивидуальной, коллективной и мировой Душе становиться все шире, а не иссякать. И только тогда мы способны постичь, как нужно подлинно и величественно жить и творить во имя общего блага.
Некоторые творческие люди стремятся направить фокус внимания на процесс научного изобретения. Для них наиболее важна третья, эмпирическая стадия (очевидно, это одна из составляющих любого творческого акта). У них есть образ, и они начинают экспериментировать с тем, что произойдет, если они будут действовать в соответствии с этим образом. После они анализируют полученные данные по результатам эксперимента и корректируют образ в соответствии с ними. Круг эмпирической обратной связи важен как для жизни отдельного человека, так и для ученых, изобретателей и математиков, поскольку, если вы действуете, а результаты отличаются от ваших предположений, скорее всего, вам захочется пересмотреть гипотезы и скорректировать образ.
И хотя в стремлении к созиданию и проживанию прекрасной жизни мы не можем оставить Эго, нам надо отказаться от его высокомерия и поверхностности. Творческий процесс сам по себе может привести к открытию чего-то нового. Такой процесс оставляет позади все вопросы Эго – даже стремление к вечности и бессмертию, – поскольку Самость ощущает единство со вселенной. Наши творения неотделимы от нас. Мы творим через наслаждение и любовь к тому, что нас окружает, и к самому творческому процессу.
Потому жизнетворчество не столько про создание какого-то продукта, сколько про наслаждение самим процессом. Чтобы испытать величайшую радость, этот процесс не обязательно должен завершиться чем-то невероятным. Радость – в созидании.
Искусство учит нас тому, каково это, когда мы творим жизнь, опираясь на истины своей Души, через процесс, в котором Душа и Эго находятся в гармонии и единении, как танцующие в паре или как разные энергии у одного танцора находят выражение в красивом, артистичном исполнении. Усилия по созиданию не обязательно должны восприниматься как работа или борьба, они могут ощущаться как танец.
Творить, опираясь только на Душу, достаточно опасно, поскольку общеизвестно, что Душа нечувствительна к потребностям тела, и мы можем творить, работать или танцевать до тех пор, пока не произойдет что-то с телом. Наше Эго должно быть активно, чтобы позаботиться о здоровье организма. Если вы смотрели фильм «Амадей»[109], то хорошо помните невероятно глубокую и болезненную сцену кончины Моцарта: он с величайшими усилиями завершает «Реквием» и сразу же умирает. У композитора, по крайней мере так, как это показано в фильме, в глубинах Души рождалась совершенно волшебная музыка. Но ему не хватило мудрости Эго, чтобы разрешить финансовые и связанные со здоровьем вопросы, а также силы Эго, чтобы противостоять давлению, не писать музыку и дать себе время оправиться от серьезной болезни. Он умер молодым, лишив себя долгой и плодотворной жизни, а мир – музыки, которую он мог бы создавать и дальше.
Точно так же многих сегодня переполняют мысли о том, что они могли бы сделать, создать или приобрести, но вместо реализации все заканчивается выгоранием, обескураженностью от того, как сложна жизнь. Вместо того чтобы искать все новые и новые занятия, мы должны обратиться к здравому смыслу, убрать несущественное и делать гораздо меньше.
О музыки качанье и безумье –
Как различить, где танец, где плясунья?
Метафора созидания как танца помогает понять, насколько созидание жизни зависит от способности заботиться о своем теле, разуме и сердце. Без здорового сильного тела танцор не сможет танцевать в полную силу. Лучший танец – тот, когда танцовщик чувствует, что не он танцует, а какая-то сила движет им. Танец или музыка Души захватывают, но тело или Эго настолько натренированы и искусны, что становится возможным танцевать, не сбиваясь с ритма и не мучая себя. При хорошей интеграции Эго и Души творческие способности проявляются не как страдание, приводящее к игнорированию потребностей тела в пользу зова Души созидать жизнь или искусство, но, выражаясь словами Уильяма Батлера Йейтса, к «расцвету» живого существа[111].
Благодаря переживанию радости от мастерства, мы готовы вернуться из путешествия с сокровищами и содействовать трансформации королевства. Это действие требует понимания того, что каждый из нас является Правителем собственной жизни.
1. Насколько сильно или слабо архетип Творца проявляется в вашей жизни? Был ли он сильнее выражен ранее? Ожидаете ли вы его проявления в будущем?
2. Проявляется ли он больше на работе, дома, с друзьями, в сновидениях или фантазиях?
3. Назовите друзей, родственников, коллег и других людей, в которых, на ваш взгляд, сильно выражен архетип Творца?