научных и рациональных доводах. Теневые Мудрецы в духовных практиках и эмоционально-ориентированных направлениях терапии могут стать антиинтеллектуальными и стремиться к мистическому эмоциональному переживанию, просто совершая уход от всего.
Теневые Мудрецы обычно стремятся контролировать знания, чтобы они не представляли угрозы. Как правило, они признают только тот способ, который соответствует их собственному стилю обучения, и, следовательно, тот, в котором они могут преуспеть. Тогда Знание (скрытое или явное) становится способом демонстрации превосходства над другими.
Их главной целью становится не достижение самой мудрости, а оценка других. Какую бы относительную истину они ни открыли, она представляется им абсолютной, и они стремятся защитить ее от посягательств. В результате формируется менталитет корпорации, где всеми возможными способами пытаются защититься от конкуренции других истин. Любой, кто предлагает альтернативную истину, оценивается как наивный, некомпетентный или опасный. Таким образом, цель смещается от поиска истины к защите собственного привилегированного положения.
Когда тень держит нас в плену, мы чувствуем холод, опустошенность, защищаемся и считаем опасными окружающих, которые видят в нас догматиков и просто зануд. Часто мы ощущаем превосходство над другими и не понимаем, почему они видят нас не так. Мы испытываем жалость к себе, когда думаем, что приносим себя в жертву ради сохранения высоких стандартов. Мы чувствуем, что защищаем священное пламя истины от тех, кто пытается его погасить.
Величайшее достижение Мудреца – свобода от привязанности и иллюзий. В той мере, в которой мы привязаны к определенным вещам и даже зависимы от них, наше сознание затуманено, и мы не способны видеть ясно. Если я чувствую, что для полного счастья мне необходим именно этот человек, то смотрю на него через линзу этой потребности. Все, что я замечаю в нем, – выполняет ли он свои обязательства по отношению ко мне или нет. Таким образом, от меня ускользают другие стороны его жизни. Более того, если этот человек уйдет, разрыв связи станет огромной трагедией.
То же самое верно и в отношении любой работы, идеи, события, привычки или образа Я, к которому мы привязаны. Если произойдет что-то, что заберет у нас объект привязанности, мы погрузимся в отчаяние и боль. Путь Мудреца в буддизме ясно показывает, что причина всякой боли и страданий – привязанности и желания. Мы страдаем, поскольку верим в необходимость определенных вещей в нашей жизни или в необходимость быть правым. Если этого не происходит, мы себя разрушаем.
Путь к развитию архетипа Мудреца лежит через научение непривязанности. Как говорит Кен Кейес в книге «Путь к высшему сознанию»[137], необходимо усовершенствовать привязанности и зависимости так, чтобы они стали предпочтениями. Это вовсе не означает, что вы лишаетесь способности желать. Просто вы определяете желаемое как предпочтение, а не как потребность. Вы хотели бы выйти замуж за этого мужчину или жениться на этой женщине. Вы предпочитаете работать именно в этой компании. Вы хотите быть здоровым. Вам необходим определенный уровень жизни и статус.
Но, если вдруг любимый человек покинет вас, вы потеряете работу, которой так дорожите, серьезно заболеете или лишитесь привычного источника дохода, это не станет трагедией. Возможно, вы и не хотели такого исхода, но вам по силам его принять. Психиатр и теолог Джеральд Мэй в книге «Зависимость и благодать» (Addiсtion and Grace) замечает, что мы никогда не сможем полностью освободиться от зависимости, одержимости или привязанности. Всякий раз, когда мы понимаем, что не свободны, что для счастья нам нужно чем-то обладать, мы получаем возможность раскрыться «благодати». Кен Кейес подчеркивает важность «наблюдающего Я» в исцелении: поняв, какие страдания причиняют нам наши привязанности, мы сможем освободиться от них.
В той мере, в какой мы зависимы от одобрения окружающих, от достижений и любых результатов, мы не свободны и вынуждены страдать. И тогда единственно верный путь к подлинной свободе и радости – в том, чтобы передать контроль над своей жизнью некой силе, мудрой и трансцендентной. Для людей религиозных это означает, что они вверяют себя Богу. В программе «Двенадцать шагов» речь идет о передаче контроля высшей силе. В контексте психологии мы можем говорить об опоре на свою глубинную мудрость.
Это вовсе не значит, что нужно перестать чего-либо желать. Деструктивно выбирать непривязанность Мудреца, пока вы не научитесь привязанности: любить свою работу и других людей, быть ответственным и активным, стремиться реализовать свои идеи и ценности, в полную силу проживать разочарования и утраты. Попытки постичь непривязанность до того, как человек усвоит задачу Любовника по выстраиванию связей, близости, длительных обязательств, приведут лишь к оцепенению и отчаянию.
И напротив, научившись строить связи, любить и быть верным без привязанности, мы получаем свободу. Тогда мы можем любить других и не зависеть от них или их одобрения. Тогда нам не нужно удерживать людей, которые не хотят быть с нами. Тогда мы можем быть преданными своей работе без оглядки на конечный результат. И тогда мы находим собственное звучание и передаем свое видение и понимание дальше. Ведь завтра нам может открыться более глубокая истина, и придется констатировать, насколько наивно и неактуально все, что раньше казалось незыблемым.
В конечном счете мы учимся «отпускать» даже свою привязанность к страданиям. Страдание учит открываться, доверять и отпускать. Однако многие люди, как и культура в целом, все больше придерживаются точки зрения, что страдание есть добродетель, нужно быть поскромней, любые достижения – результат борьбы, а всякая радость подразумевает боль.
Как только мы перестаем бороться с жизнью, научаемся доверять ее течению, мы больше не нуждаемся в страдании. Как говорит Ширли Лутман, когда мы разрешаем себе «любить, быть любимыми и созидательными», когда отказываемся от попыток приспособиться к жизни, которая нам не подходит, и разрешаем себе жить так, чтобы чувствовать себя по-настоящему счастливыми, – тогда свобода и радость становятся естественной частью жизни[138].
Только так, действительно отпуская страдания в пользу радости и легкости, мы можем открыться мудрости Шута.
1. Насколько сильно или слабо архетип Мудреца проявляется в вашей жизни? Был ли он сильнее выражен ранее? Ожидаете ли вы его проявления в будущем?
2. Проявляется ли он больше на работе, дома, с друзьями, в сновидениях или фантазиях?
3. Назовите друзей, родственников, коллег и других людей, в которых, на ваш взгляд, сильно выражен архетип Мудреца?
4. Есть ли что-то, что вам хотелось бы изменить в проявлениях этого архетипа в вашей жизни?
5. Поскольку архетип может воплощаться по-разному, постарайтесь описать или изобразить архетип Мудреца так, как он выражается или потенциально может быть выражен именно в вашей жизни (например, нарисуйте его или сделайте коллаж, используя свою фотографию в определенном костюме или позе). Как он выглядит или мог бы выглядеть? Как ведет или мог бы себя вести? В какой обстановке он чувствует или мог бы чувствовать себя как дома?
Визуализация и работа с воображением
Представьте рядом с собой более молодого человека, который считает вас очень мудрым. Пофантазируйте, как вы познакомились и что вас привлекло в нем. Вообразите, что рассказываете или показываете ему то, что он хочет и должен знать о жизни. Осознайте, как чувствуете себя, когда находитесь в роли мудрого, опытного наставника.
17. Шут
Цель: Наслаждение, удовольствие от игры, витальность
Страх: Безжизненность
Реакция на дракона / проблему: Проявить юмор, не относиться слишком серьезно
Задача: Умение доверять процессу; наслаждение путешествием
Дар: Радость, свобода, освобождение
Мой балл ИМГ для архетипа Шут __________
(максимум – 30, минимум – 6)
Мудрый Правитель обязательно держит при себе Шута, выражающего радость жизни и развлекающего и самого короля, и придворных. Однако это не единственная функция придворного шута. Шут имеет право говорить то, за что любой другой будет казнен, чтобы усмирить Эго Правителя, когда тот рискует стать высокомерным гордецом. Таким образом, Шут обеспечивает общий баланс королевства тем, что нарушает правила и дает выход запретным идеям, действиям и чувствам.
Уильям Уиллфорд в книге «Шут и его жезл: исследование клоунов, шутов и их публики» (The Fool and His Scepter: A Study in Clowns and Jesters and Their Audience) объясняет, как Шут и Король образуют пару. Нас не должен смущать тот факт, что Шут выставляет Короля на посмешище. Уиллфорд делает акцент на том, что функция Короля – в создании порядка и исключении других сил. Шут «обеспечивает легитимную связь» с исключенными силами и энергиями. Благодаря ему реализуется «принцип целостности… возвращение первозданного королевства в том виде, каким оно было до исключения тех или иных явлений»[139].
Если Правитель олицетворяет Эго, которое дает Душе упорядоченность, то Шут – это принцип целостности за пределами Эго (то есть ничем не ограниченная психологическая целостность). Таким образом, Шут как предшествует появлению Эго, так и приходит ему на смену. Поэтому Шут – и начало, и конец путешествия.
Внутренний Шут всегда где-то рядом. Этот архетип предшествует даже Простодушному. Шут – аспект Внутреннего ребенка, который знает, как играть, быть чувственным и проявляться на телесном уровне. В нем корни нашего базового состояния витальности и живости, что выражается в примитивном, детском, спонтанном творчестве, полном игры.