И все же какими бы тяжелыми ни были эти раны, более глубокой раной, лежащей в основе наших проблем, является отчуждение от женского или мужского источника внутри нас самих. Когда мы соединяемся с этим источником – архетипическим мужчиной внутри мужчины и архетипической женщиной внутри женщины, – боль из-за неадекватной материнской заботы или отцовства уходит или уменьшается. Это также позволяет нам открыться противоположным энергиям – аниме в мужчине и анимусу в женщине, – так что мы становимся андрогинными (в смысле уравнивания полов) существами, что способствует вдохновению, а не уничижению.
Для многих ключ к обретению подлинного чувства женственности и мужественности напрямую связан с изучением нуминозного, духовного значения, закодированного в наших первичных и вторичных половых характеристиках. Например, первые феминистские книги, такие как «Освобождение» (Getting Clear) Энн Кент Раш, содержали медитации для женщин, чтобы заново научиться любить свою грудь и гениталии, а также остальные части тела. Мария Гимбутас в книге «Язык богини» (The Language of the Goddess) представляет углубленный анализ священных изображений вульвы и других органов, связанных с рождением, а также образа самой богини.
Юджин Моник в книге «Фаллос: священный образ маскулинности» (Phallos: Sacred Image of the Masculine) исследует фаллос как духовный образ мужской силы, который не определяется патриархальной властью. Джон Роуэн в книге «Рогатый бог: феминизм и мужчины как те, кто ранят и исцеляют» (The Horned God: Feminism and Men as Wounding and Healing) находит образец мужественности в архетипе Рогатого бога: супруга богини, который является охотником, но при этом также не лишен нежности. Кроме того, у него есть все качества божественного и сексуального. Он является прототипом богов, которые умирают и возрождаются. Его сексуальность первобытна и священна, в ней ощущается глубинная эротическая связь[159].
Точно так же некоторые женщины находят в архетипе Богини образ того, что значит быть до конца женственной, не подчиняясь мужчинам и не отходя на второй план; быть одновременно духовной и подлинно сексуальной женщиной – с гениталиями и грудью как объектами священного поклонения, объединяющими Любовника и Правителя. Принятие женского начала как источника власти, а не раболепия, часто освобождает женщин от необходимости почитать мужское в окружающих их мужчинах и в самих себе. Действительно, переживание богини внутри себя позволяет женщине по-другому ощущать и внутреннего бога.
Есть история о танце раса Господа Шри Кришны, которым Он наслаждался в обществе своих возлюбленных в лесу на берегу Ямуны. Хотя Господь Кришна проявил себя во множестве форм, каждая гопи[160] думала, что Господь находится рядом с ней одной и любит только ее. Пока женщина не примет в себе богиню, она не сможет воспринимать мужское начало как любящее и питающее ее. Прежде мужской голос часто воспринимался как оценивающий, говорящий им, что они недостаточно хороши.
И наоборот, пока мужчины не откроются более первобытному мужскому началу внутри себя, мужественности, противоречащей моделям доминирования и подчинения, они так и будут воспринимать женское внутри и снаружи как ловушку – безусловно, опасную для их иллюзии превосходства. Женское начало будет тем, что нужно контролировать и порабощать. Поскольку они в равной степени порабощены отсутствием доступа к женскому началу, они пытаются контролировать женщин вовне, чтобы женщины продолжали заботиться о них. В полной мере постигнув первичный источник мужской энергии, они смогут открыться и женскому началу – заботе изнутри себя. Именно в таком случае мужчина способен любить женщину (или быть в одиночестве), зная, что внутренняя Богиня точно не покинет его.
В книге «Метафоры тела: высвобождение божественной женственности» (Body Metaphors: Releasing God-Feminine in Us All) Джиния Поли Хэддон пытается скорректировать стереотипное представление о том, что женщины – это инь и восприимчивость (вагина), а мужчины – ян и активность (пенис). Она также обращается к научно обоснованной аргументации, что как мужчина, так и женщина обладают уникальной энергией инь и ян. Мужская энергия ян – это навязывающая, агрессивная фаллическая энергия. Мужская энергия инь – устойчивость и спокойствие. По аналогии если вагина – это принимающая энергия инь, то женская энергия ян проявляется как в клиторе, так и в матке. Последняя имеет отношение к рождению чего бы и кого бы то ни было – детей, проектов, стихов. В действительности в каждом человеческом существе заложен потенциал как для мужской, так и для женской энергий инь и ян[161].
Развивая способность к андрогинности, мы получаем больше свободы и возможности в способах выражения того, кто мы есть в этом мире. Изначально андрогинность определялась как промежуточная стадия – например в одежде и прическах унисекс, – и в подростковом возрасте действительно полезно выражать это именно так. Истинная андрогинность – не просто успешное сочетание традиционно мужских и женских обязанностей (например, преданного родительства с карьерой).
Подлинная андрогинность – это многоуровневый опыт. На внешнем уровне, уровне культуры, речь идет об интеграции (а не просто объединении) Опекуна и Воина. На следующем уровне происходит объединение Искателя и Любовника. На самом глубинном уровне – союз мужской и женской внутренних энергий. Таким образом, и установление первичной гендерной идентичности (помимо Опекуна и Воина), и достижение андрогинности – это части духовной инициации.
Перед духовной инициацией попытки интеграции Воина и Опекуна оказываются довольно трудными и вызывают напряжение. Мы почти всегда делаем это на автомате. После инициации, когда у нас есть Самость, способная вместить проходящую через нас архетипическую энергию, интеграция может быть более органичной, простой и естественной. При этом попытки сделать и то и другое одновременно – вовсе не напрасная трата сил. Любые действия, связанные с архетипом, – это своего рода ритуал и приглашение архетипа. Это значит, что, когда мы хотим развить архетип Воина, мы ставим цели, боремся за их достижение, демонстрируем мужество в невзгодах и при решении жизненных задач. Если для нас важен Опекун, мы стараемся проявить заботу и сострадание.
Не следует забывать, что архетип Правителя, сигнализирующий о завершении алхимического процесса, – это результат символического союза мужчины и женщины, который рождает истинную Самость. Такая Самость – андрогинный монарх и в лучшем случае свидетельствует об интеграции способностей Опекуна и Воина. Действительно, андрогинны все архетипы, связанные с Самостью. У Магов и Шутов андрогинность часто выражается в способности менять пол или переходить из одного пола в другой. Оба архетипа наделены сексуальной силой и активно используют эротическую энергию – в первом случае для трансформации, а во втором – для экстаза и радости. Это означает, что мужская и женская сущности внутри человека должны быть активизированы, чтобы энергия могла свободно перетекать между ними, как в переменном электрическом токе.
Принято считать, что Мудрец полностью выходит за рамки гендерной идентификации. Мужчины и женщины в пожилом возрасте не делают акцент на вторичных половых признаках. Сила Мудреца отчасти связана с истинной интеграцией мужской и женской перспектив, так что между ними уже нет явного разделения.
Пожилым мужчинам и женщинам, однако, мешает то обстоятельство, что в культуре так мало позитивных образов старения. Женщинам, по обыкновению, приходится хуже, чем мужчинам. Хотя и мужчинам тоже бывает не так просто найти свою идентичность на пенсии, особенно если их идентичность была связана в основном с работой. Однако в некоторых культурах, например в Китае, пожилых людей почитают за их мудрость и опыт. В западной культуре образ мудрой женщины или старухи помогает многим женщинам решать определенную задачу старости – утверждать мудрость и свободу и еще раз показывать, что значит истинная женская мудрость в мире. Точно так же это время, когда многие мужчины чувствуют себя свободными, наконец, от требований мачо, чтобы быть верными более глубокому источнику мудрости в своих действиях и словах.
Настоящая андрогинность – это своего рода психологическая интеграция, которую мы видим у людей, живущих подлинной жизнью и опирающихся на свою подлинную сущность. На этом уровне мы являемся уникальной Самостью, в полной мере ощущаем контакт со всем человеческим потенциалом – и тот, и другой пол – в любое время и в любом месте. Это может стать грандиозным освобождением, поскольку мы выражаем Самость не в парадигме ограничений («я – это, а не то»), а в сложном, часто противоречивом наборе возможностей, соответствующем нашей целостности. Это не значит пытаться делать все и сразу. Прежде всего, это означает оставить попытки полностью реализовать традиционные мужские и женские роли. Вы должны делать то, что больше подходит вам, сохранять верность тому, кем являетесь на глубинном уровне. Вы можете самовыражаться через мужскую или женскую полярности, поскольку каждая из них есть в вас.
В конечном счете мы узнаем, что мужественность и женственность являются частью континуума, а не выбором «или – или», и люди делают разные выборы в этом континууме, стараясь сбалансировать разные энергии. Как уже неоднократно отмечалось, существует множество способов объединения этих энергий, и они совершенно не похожи друг на друга.
Джун Сингер в книге «Андрогины» объясняет, что «андрогинность – это не попытки управлять отношениями между противоположностями, а перетекание из одной в другую. Не нужно делать ничего специального, энергия естественным образом течет между мужским и женским началом, соприкасаясь и с тем, и с другим».