Закутавшись в плащ, я поспешила за графом Сакстером, который уже довольно далеко ушёл, пока я переговаривалась с кучером.
Дорога к замку проходила через длинную аллею с грушевыми деревьями. В воздухе витал густой аромат груш, от которого у меня закружилась голова. Спелые плоды, жёлто-розовые и блестящие в лучах заходящего солнца, наполняли пространство своим сладким и пряным запахом.
Даже неискушённому наблюдателю было ясно, что груши созрели и их нужно собирать в ближайшие дни. Я сразу вспомнила свою бабушку, которая в моём детстве делала грушевую пастилу. Она была настолько вкусной, что каждый раз, приезжая к бабушке, я пищала от восторга.
Не удержавшись, я сорвала самую спелую грушу, которая, казалось, смотрела прямо на меня. Я вдохнула сладкий аромат и надкусила ароматный плод. Свежий сок потек по моим губам и подбородку, и от этого вкуса я забыла, где я и что тут делаю.
– Лириэль! – услышала я недовольный окрик графа. Мужчина стоял в конце аллеи, сложив руки на груди и расставив ноги в угрожающей позе. Я понимала, почему он злится, но оторваться от безумно вкусной груши просто не могла.
Как же им удалось вырастить такие фрукты? В моём мире, где бы я ни покупала яблоки или груши, они были только красивыми снаружи, а внутри – пустыми и совсем не сочными.
– Бегу! – крикнула я и со всех ног помчалась к лорду Эдварду.
На самом деле, мне было всё равно на настроение этого высокомерного графа. Я была сама по себе. Если захочу, куплю себе дом и буду в нём жить. Если захочу, вернусь к своему мужу и докажу ему, что я ни в чём не виновата. Хотя с последним было сложнее, ведь я не знала деталей жизни настоящей Лириэль. Но это неважно. Сейчас я была свободной женщиной, и никому не позволю собой манипулировать или командовать.
Хватит, я уже наелась этого сполна.
Мысли в моей голове снова сменились, и я поняла, что это были не мои мысли, а той Лириэль, чью роль я играла.
– Где вы ходите? – раздражённо произнёс лорд Сакстер. – Почему заставляете себя ждать?
– Не злитесь, пожалуйста, – улыбнулась я графу. – Я засмотрелась на ваш грушевый сад и позволила себе сорвать один плод. Таких вкусных фруктов я не ела очень и очень давно.
– Благодарю, – граф чуть смутился, и я заметила, как уголки его губ медленно поползли вверх. – Эти деревья сажала моя мать ещё в молодости. Грушевый сад – её фамильная гордость.
– И здесь действительно есть чем гордиться, – сказала я, оглядевшись по сторонам и осознав, что мой взгляд не может охватить масштабы этого сада.
– Прошу, следуйте за мной, – настойчиво попросил граф, и я решила не противиться, а пойти за ним.
Вдруг я спросила:
– Почему мы идём пешком, если здесь есть дорога для экипажа?
И тут же пожалела об этом. Сдержанность не была моей сильной стороной, и я часто говорила то, о чём стоило бы промолчать.
– Я хотел показать вам размеры нашего фамильного поместья. И это лишь малая часть, которую можно увидеть сегодня. Чтобы увидеть большую часть, потребуется целый день и пара резвых лошадей.
– Я впечатлена, честно говоря. Но оставаться здесь не намерена, если вы об этом, – упрямо ответила я, понимая, что граф снова рассердится. Но я не понимала, почему? Может быть, из-за того, что я отказалась стать его горничной, или дело было в чём-то другом? Возможно, об этом хотел предупредить меня мой «дядюшка». Может быть, он хотел сказать мне что-то важное, но я, как обычно, не послушалась своей интуиции.
– Мы пришли, – граф подал мне руку и помог подняться по мраморной лестнице, которая вела к двустворчатым дверям. Вдоль перил были расставлены статуи четырёх драконов, выполненных из мозаики разных цветов мрамора: белого, чёрного, красного и серебряного. – Вам не кажется, что они придают парадному входу величественности и торжественности?
– О чём вы? – непонимающе спросила я, глядя на встревоженное лицо графа.
– Я про драконов, – мужчина показал на одну из фигурок. – Этого чёрного дракона зовут Эйрандур. С древнего языка драконов его имя означает «Властитель небес».
– Я впечатлена, – бесхитростно улыбнулась я, всё ещё не понимая, к чему ведёт граф.
– И это только начало, уверяю вас.
Глава 7
– О, даже не сомневаюсь, – я изображаю улыбку. – Вы ведь назвали имя только одного дракона из четырёх. Очевидно, вы собираетесь представить мне ещё троих.
Граф изгибает бровь
– А вы за словом в карман не лезете, как я погляжу.
– Всего лишь поддерживаю разговор, – я развожу руками. – К слову, а вы всем гостям представляете имена статуй, или это только мне оказана такая честь? И есть ли статуи у вас внутри дома? Я должна быть морально готова к тому, сколько у нас займёт времени общение с ними.
Граф Сакстер недобро прищуривается, и я понимаю, что, кажется, перегнула с сарказмом.
– Не волнуйтесь, внутри статуй нет. – Говорит он, а после с ухмылкой добавляет. – Но есть множество картин. И будьте уверены, я представлю вас каждой из них. И, возможно, даже парочке ваз.
Ого, а граф умеет в сарказм не хуже меня.
Я криво улыбаюсь.
– А может, не стоит себя утруждать?
– Ну, что вы? Я как хороший хозяин обязан обеспечить гостью обществом, достойной её.
– И это, по-вашему, вазы и статуи? – Я склоняю голову к плечу. – Что ж, спасибо хоть не горшки. Хотя, что те, что те – пустые внутри. Это намёк?
– Ну, для горшка вы всё же слишком красивы. Настоящее произведение искусств, – приподнимает уголки губ граф.
Вот умеет же. Вроде и комплимент сказал, и при этом версию с пустотой тоже не опроверг.
Да уж, не так прост этот граф.
За надменностью скрывается ироничный и острый ум.
Войдя в главный холл, я невольно выдыхаю от восторга: высокие сводчатые потолки, широкие белые мраморные ступени, ведущие вверх, позолоченные перила и царственные узорчатые колонны.
От величия дворца по коже невольно пробегают мурашки.
– Какой же красивый, – с искренним восхищением выдыхаю я. – И громадный.
– Да, здесь сто пятьдесят две комнаты и уникальный зимний сад. – С плохо скрытой гордостью сообщает граф Сакстер. – И у вас есть шанс жить в таком великолепии. Всё ещё не желаете здесь остаться?
– Смотря в качестве кого, – усмехаюсь я. – Уж точно не в качестве горничной, после того как я узнала, сколько здесь комнат.
– Интересное заявление, – приподнимает бровь граф. – А в качестве кого вы бы согласились?
– Ну, я бы сказала – хозяйки, но вы бы ответили, что я уже переступаю все рамки приличия и ваше терпение уже на исходе, – я поднимаю глаза к потолку, изображая невинность. – Поэтому лучше промолчу.
– Да, это и вправду пересекло все рамки приличия, – ухмыляется Сакстер. – Как хорошо, что вы сумели не произнести это вслух. Вот это выдержка.
– Да, это одно из моих многочисленных достоинств, – не остаюсь в долгу я и тоже иронизирую.
– Сейчас вас проводят в гостевую комнату. Располагайтесь. А после, вас пригласят к ужину. – Сообщает граф и коротко приказывает подошедшей горничной. – Проводите мисс Лириэль в гостевую комнату, что в южном крыле.
– Как будет угодно, ваша Светлость, – горничная присаживается в глубоком реверансе, а когда граф проходит через зал, провожает его долгим томным взглядом.
О, кто-то здесь неравнодушен к своему хозяину. Впрочем, я не могу её винить. Хорош, гад.
– Следуйте за мной, – когда горничная обращается ко мне, из голоса исчезает всё придыхание и нежность, которые звучали, когда она говорила с графом.
Мы поднимаемся по широкой парадной лестнице, и я снова невольно поражаюсь красоте и масштабности поместья графа.
Моя комната находилась слева от лестницы, у двери, ведущей на уютную веранду с видом на те самые грушевые деревья, которые приковали моё внимание, когда мы только направлялись в поместье.
– Как же красиво, – делюсь своими восторгами я. – Должно быть, здесь просто чудесно завтракать, либо просто пить чай.
– Не имею понятия, – отрешённо отзывается горничная. – Граф Сакстер имеет привычку трапезничать исключительно в предназначенной для этого столовой. Как и надлежит аристократу, он строго соблюдает все правила.
– М-да, как же скучно он, должно быть, живёт, – я закатываю глаза. – Как он узнает, что ему нравится, если никогда не пытался отступить от привычного уклада жизни.
– Не нам с вами рассуждать об укладе жизни аристократа, – с лёгкой издёвкой отзывается горничная. – Но всё же, я знаю господина гораздо лучше, чем вы. Идеальное следование правилам – это продолжение идеальности его собственной натуры.
У-у-у-у, как тебя занесло, девочка.
Идеальность натуры? У мужчины, развращённого властью и богатством.
Ну-ну, конечно.
Надеюсь, в будущем её разочарование будет не слишком тяжёлым для неё ударом.
Когда же мы входим в спальню, она и вовсе огорашивает меня прямым вопросом:
– А вы здесь надолго? Скоро уезжаете? Сами понимаете, граф Сакстер – холостой мужчина, и из-за долгого присутствия в его поместье девушки, могут поползти неприятные слухи.
– Это какие же? – Усмехаюсь я. – Что я обесчестила графа и теперь должна взять его в мужья?
Горничная вспыхивает от этих слов.
– Это уже слишком. То, что вы говорите – крайняя бестактность. Учтите, граф Сакстер слишком высокого статуса для такой особы, как вы.
Нет, ну ничего себе заявления.
Теперь я понимаю, почему Сакстер ищет себе ещё одну горничную. Нынешние, очевидно, мнят себя хозяевами не меньше, чем он сам.
Интересно, сколько других женщин отвадила эта особа?
Глава 8
Я не стала говорить это вслух, а сославшись на внезапно возникшую головную боль, попросила горничную выйти из моей комнаты.
Осмотревшись, я сняла тёплый плащ и положила его на пуф, стоявший рядом.
Комната была просторной, с высокими потолками и большими окнами. Из них открывался прекрасный вид на грушевый сад и холмы.