— Не знаю, — я растерялся. Такого вопроса я никак не ожидал. — А что вы имеете в виду?
— Экстрасенсорные способности.
Понятия, что мой собеседник от меня хочет, у меня нет никакого, и теперь я ловлю себя на том, что меня это начинает раздражать. Сдерживаю себя, потому что соображаю: неспроста это все. Решаю не играть в игрушки и говорить откровенно — кто его ведает, откуда взялся этот Марио.
— Честно говоря, не знаю, не сталкивался.
— А про других-то что думаете?
— Пишут много, а где правда, и где шарлатанство? Откровенно, я не слишком в это верю. Наверное, что-то есть.
На секунду мне показалось, что Марио улыбнулся впервые за все время.
— Если я вам, Влади, скажу, что вы — весьма сильный экстрасенс, то вы мне, конечно, не поверите?
— Не поверю, — сказал я твердо, как только мог, чтобы не оставлять и капли сомнения.
— Значит, вы просто продаете краски, — пробормотал Марио, как бы ни к кому не обращаясь, и замолчал.
Он подозвал официанта и попросил пополнить салаты, которые мы доели, и еще хлеба. Я отметил, что вкусы у нас во многом совпадают: острые восточные кушанья остались нетронутыми, а зеленая тхина, кабачки в соевом соусе, жареные баклажаны, селедка — все исчезло. Мне стало ясно, что «пара часов» было лишь оборотом речи.
— Скажите, Влади, вы не подвергаете сомнению факт существования экстрасенсов?
— Не подвергаю, — говорю. И думаю, что было бы как-то глупо подвергать.
— Хорошо, я тоже согласен, что шарлатанов больше, чем действительно способных людей. Но они ведь есть?
— Есть, наверное…
— Есть, есть. — Марио впервые проявляет некое подобие нетерпения. — Разные есть таланты. Вы про Ури Геллера, конечно, слышали?
— Который ложки гнет?
— Он самый. Действительно гнет, — добавляет Марио, видя мой скепсис, — только таких людей мало. И вообще, универсалы встречаются редко, гораздо чаще бывает, что проявляется лишь очень узкий, я бы сказал, специфический талант, как у вас.
— И какой же это талант?
— Краски. Вы, Влади, Продавец Красок.
— Ну да, я продавец красок.
— Вы не поняли — продав кому-то краску, вы с легкостью, можете изменить его судьбу.
— И как именно, в какую сторону?
— Как именно — я не знаю, и, скорее всего, никто не сможет определить. А вот в какую сторону… Хороший вопрос! В любую сторону.
— И что, по вашему, я могу человека убить или осчастливить?
— Да вы это уже сделали и, поверьте мне, не один раз.
— Не поверю.
— И тем не менее — это так.
— Убил, да?
Марио смотрит на меня очень серьезно и отводит взгляд. Он берет бутылку и разливает вино.
— Убил, Влади Ильич, — говорит он тихо.
— И скольких это, по-вашему, я убил? — спрашиваю с издевкой.
— Насколько я знаю, шестерых, но может быть и больше.
— Послушайте, Марио, или как вас там! — ору на весь ресторан. — Хватит дурить мне мозги! И нечего плести всякую чушь про убийства. Или вы хотите, чтобы я вам поверил?!
— Влади, как расследователь «Ложи Профессионалов», — Марио поморщился, впервые за вечер он ошибся, не нашел в своем запасе подходящего слова (я подумал, что он имел в виду investigator), — я обнаружил девятнадцать случаев вашего воздействия. Счет: тринадцать — шесть. Поверьте мне, вы сделали это неосознанно, и никто не может вас ни в чем обвинить, в том числе, и вы сами не должны себя корить.
— Еще не хватало в чем-то меня обвинять!
— Поймите: поэтому я здесь, поэтому мы с вами сидим и разговариваем. Дело-то серьезное, Влади, никто шутки шутить не собирается.
— А кого я спас?
— Бабушка все еще жива. И, судя по всему, проживет до ста двадцати, дай ей Бог здоровья.
— Какая еще бабушка?
— Брата с сестрой помните? Орли и Орена?
Марио громко хрюкает прямо в «Шардоне», и официанты бросаются вытирать брызги на столе. Хрюкает он оттого, что любовался моей физиономией.
Ни хрена себе, думаю! Вот это номер! Начинаю соображать: наверное, это какой-то трюк или какая-то невозможная и непонятная подстава. Ну как мне забыть эту живописную парочку, Орена и Орли? Они же мои первые клиенты. Но каким образом Марио мог о них прознать? Мысли читает?
— Извините, Влади, — Марио все еще смеется, — не смог удержаться. Теперь вы готовы меня выслушать?
— Это розыгрыш?
— О, Господи, да не розыгрыш! Вы готовы выслушать меня, Влади Ильич?
Киваю, что мне остается делать.
— Как правило, — начинает он, — никто не представляет, что обладает какими-то необычными способностями. И это вполне естественно. Потом начинают накапливаться факты, странные такие факты, которые трудно объяснить. Когда фактов, скажем так, набирается слишком много, становится ясно, что работает «профессионал». Я приведу вам самые распространенные профессии: повар, кондитер, парикмахер, художник…
— Заряженная картина?
— Не смейтесь, как раз картина может обладать очень сильным воздействием…
— Так повар может просто отравить!
— Да не об этом речь, Влади. Повар может и вылечить, и приговорить к смерти, безо всякого отравления, как и любой Профессионал, как и вы. Возьмите, например, ювелиров. На мой взгляд, ювелиры выделяются даже среди профессионалов.
— Почему?
— Из-за силы, заложенной в крохотном камне.
— Ха!
— Не смейтесь, почитайте на досуге историю знаменитых алмазов, а потом подумайте. Возьмите алмаз «Хоуп», например — все, кто имел несчастье к нему прикоснуться, не только владельцы, вплоть до посыльного, перевозившего камень, так или иначе пострадали. А алмаз «Шах», слышали?
— Который в «Алмазном фонде»?
— Тот самый, помните историю?
— Не то чтобы…
— В Тегеране убили Грибоедова, и «во искупление» Николаю Первому в 1849 году привезли огромной ценности дары, в том числе и алмаз «Шах». Дьявольская восточная хитрость. После этого уже более полутора веков Москва с упрямством, достойным лучшего применения, стоит на стороне Тегерана, не считаясь ни с каким здравым смыслом… Сколько богатств и произведений искусства было продано большевиками на запад, а алмаз «Шах» остался в России. Подумайте на досуге. Поищите в Интернете про алмазы. Гильдия Ювелиров всегда была одной из самых влиятельных.
— В знаменитые картины и знаменитые бриллианты я готов поверить. Но чем моя скромная персона может навредить, валик продать?
— Хотя бы и валик. Кстати, поздравляю, Продавец Красок нам известен только один за всю историю Ложи, один во всем мире — и это вы.
— Марио, послушайте… — начинаю я и не знаю, как продолжить.
— Что?
— Я — рациональный человек и не верю в разные там сказки и небылицы. Или вы меня убедите — с фактами убедите в существовании того, о чем вы говорите, или — спасибо за обед, было приятно познакомиться.
— Не кипятитесь, Влади Ильич! Не в фактах дело, не бывает голых фактов.
Марио наклоняется под стол и выуживает из портфеля картонную папку с газетными вырезками. Каждая вырезка покоится в отдельном пластиковом конверте. На папке жирным черным фломастером выведены мои ФИО: Шпильман Владимир Ильич, а на обороте обложки приклеена моя фотография в красном комбинезоне Хоум Центра.
— Те-те-тесь… — пытаюсь произнести сквозь безудержный смех.
— Что это вас так насмешило?
— Те-тесемок ботиночных не хватает.
— Чего? — недоуменно спрашивает Марио.
— «Дело Корейко Александра Ивановича». Ботиночные тесемки…
Марио недоуменно на меня смотрит.
— Вы ведь не из России, Марио? Где вы научились так хорошо говорить на чужом языке?
— Занимался, с Учителем.
— Бросьте, я лет десять занимался с учителем английским: читаю свободно, понимаю почти все по телевизору, а говорю не очень. Никакой учитель не может так научить, но, в то же время вы не из России, это не совсем сразу, но заметно.
— Влади, разумно предположить, что в «Ложе Профессионалов» есть профессиональный Учитель Языков.
— И он помашет руками вокруг вашей головы, и вы заговорите по-русски?
— Я не имею в виду обычного учителя. Вспомните, иногда так бывает, что из какой-нибудь сельской школы в забытой Богом дыре начинают выходить один за одним ученые и политики. А то вдруг все дети в округе прекрасно успевают по биологии, или физике, или географии — не важно. Да еще влюблены в своего Учителя, все поголовно, вплоть до отпетых хулиганов. Знакомо? Никогда не задумывались, почему так происходит?
Марио ждал моего ответа, но я только пожал плечами.
— Просто появляется настоящий Профессионал, Учитель, который может научить любого ученика чему угодно.
— Так-таки чему угодно?
— Практически, да.
— Это гипноз?
— В том-то и дело, что нет. Феномен Профессионалов не раскрыт. Они могут появиться и проявиться в любой профессии, в любом возрасте, в любой стране. Например, Летчик может посадить самолет, у которого кончилось топливо, отказали двигатели, сломано шасси. Он инстинктивно сделает так, что самолет останется цел. Спроси его потом «как» — он не ответит.
— «На одном моторе и на одном крыле»?
— Именно. Кстати, мне недавно довелось услышать, что был такой случай в Израиле, когда посадили F-15 с оторванным крылом. Или Тренер: вдруг из какой-нибудь Тьмутаракани-за-горами выходят борцы и один за другим завоевывают медали на чемпионатах мира, или гимнасты, или фехтовальщики, или еще кто.
— Самородок появился?
— Вот-вот, самородок! Только никакой это не самородок, а Профессионал. Вы Куклачева видели?
— Который с кошками?
— Он самый. Вы представляете, что такое дрессированная кошка?
— Нет.
— И не удивительно, никто в мире не представляет, кроме Куклачева. Он — Дрессировщик Кошек, единственный и неповторимый. Знаете, что он сказал в одном из интервью: «Кошки делают только то, что хотят!» Это же гениальная фраза. И у самого Куклачева каждая кошка делает исключительно, что ей, кошке, нравится. А как, спрашивается, Куклачев знает, что нравится этой самой кошке?