Поцелуя с закрытыми глазами и открытыми ртами.
Поцелуя умирающих от голода.
Поцелуя, который длился вечно, но казался слишком коротким.
Где-то посреди всего этого сзади подъехала машина и просигналила. Асси отпрянула и посмотрела на меня.
– Давай поедем куда-нибудь и продолжим наш разговор.
Глава 29
Знаете, очень часто нужно просто держаться, оставаться на месте, не уходить, не исчезать в облаке пыли …
ПО ДОРОГЕ К ДОМУ СОФИИ МЫ ДВАЖДЫ ОСТАНАВ-ливались. А когда наконец приехали, то не могли поверить, что прошел всего час. Мы оказались на том же самом месте – на той же парковке, – но изменилось все. Я имею в виду не только наши отношения. Мои волосы ощущались по-другому, мои ботинки выглядели по-другому, и даже руль в маминой «субару-аутбек» был каким-то другим.
И все это в корне отличалось от того, что я испытывал с Кеннеди.
Когда мы подошли к дверям, Асси взяла меня за руку. Я глянул на нее.
– Можно? – прошептала она.
Я покачал головой:
– Нет, – а выждав две секунды, добавил: – Нужно.
И стиснул ее ладонь.
– Ну и паршивец же ты! – ответила Асси, но глаза у нее сияли.
Дверь была приоткрыта, изнутри раздавалась музыка, и мы вошли. Обстановка сильно напоминала День мертвых, но мелодии играли другие, освещение и декорации сменились с жутких на рождественские, никто не оделся и не загримировался под мертвеца, однако вечеринка проходила так же грандиозно, как и в прошлый раз, с барбекю и всем остальным.
– Эти ребята лучше всех устраивают праздники, – сказал я Асси, пока мы шагали через гостиную к заднему двору. – Мне еще не поздно изменить решение относительно свиданий с Софией?
Асси приподняла бровь:
– Даже не знаю… а мне еще не поздно изменить решение оставить тебя в живых?
Однако она не выпустила мою руку, и я решил, что вполне могу…
– Вот вы где! – София стояла рядом с раздвижными стеклянными дверями, выходящими на патио. Она заметила, что мы держимся за руки, и ее глаза округлились. – О! Гм… – Увиденное явно заставило ее что-то перестроить в голове. – Давайте-ка я разведу для вас огонь в печке.
– Не стоит утруждаться, – запротестовала Асси.
София протянула руку и нажала на выключатель высоко на стене, рядом с дверью.
– Готово! Не забывайте, мой отец строитель.
Девчонки обменялись взглядами.
– Спасибо, – тихо сказала Асси. – Очень мило с твоей стороны.
София улыбнулась и кивнула в сторону патио.
– Наслаждайтесь.
Мы прошли через толпу к дальнему углу в задней части двора и уселись на скамеечке возле печки, в которой уже горел огонь. Асси потянула меня в темный угол, где лежала пара подушек, и мы продолжили то, чем занимались в машине. Нас словно околдовали, оторваться друг от друга было невозможно.
В конце концов мы остановились, чтобы перевести дух.
– Как здорово, – пробормотала Асси, привалившись ко мне.
Я согласно кивнул и откинулся на спинку скамьи, глядя на огонь. Уютно устроившись, мы посидели так немного, а потом Асси взяла меня за руку и спросила:
– Помнишь прошлый раз, когда мы здесь разговаривали?
– Еще бы! Это тоже было здорово.
– А о чем ты тогда думал?
– Честно? О том, что ты восхитительная. А ты?
– Ну, – тихо сказала она, – лично я думала, что ты порядком… гм…
– Порядком что?
– Глуповат.
– Вот так здрасьте!
Я зажмурился, а через минуту почувствовал, что Асси трясется. Приоткрыв глаза, я увидел, как она хохочет, стараясь не издать ни звука.
– Ты считаешь, что вся такая умная…
– Ну один из нас должен быть!
– А теперь какие мысли бродят у тебя в голове? – спросила она через минуту.
– Очень бодрящие, о тебе. И…
– И?
Я ухмыльнулся:
– Мне не терпится почитать, что думает обо всем этом Астрид.
Асси посмотрела на меня в недоумении. Или прикинулась недоумевающей.
– Как она может что-то об этом думать? Ее история происходит на другом конце света. С другими людьми. Это литература, вымысел, тут нет никакой связи.
– Ну да, ну да, но многие писатели говорят, что их книги основаны на жизненном опыте.
Асси прижалась ко мне еще теснее.
– Тогда, полагаю, нам следует заняться исследованиями…
Я попытался притвориться обиженным.
– Погоди, так это все ради книги? Я для тебя всего лишь объект исследования?
– По большей части да, – кивнула Асси с серьезным видом.
Я отпустил ее так стремительно, словно она излучала радиацию, и отодвинулся.
– Пусть будет так.
Асси придвинулась и очень мило подпихнула меня попкой. Не знаю почему, но я мгновенно растаял.
– Иногда мне кажется, что писательство помогает мне справляться с действительностью. Как будто книга – это исследование для реальной жизни, а не наоборот.
Я задумался.
– Хм. Иногда фотография помогает мне понять непонятное.
Асси помолчала с минуту.
– Как с мамой?
Я сглотнул и, не доверяя своему голосу, кивнул.
– Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом, я всегда тебя выслушаю, – тихо сказала Асси.
Даже думать о том, чтобы поговорить с кем-то про маму, было странно. Но если кто-то…
– Спасибо, – наконец ответил я. – И я тоже всегда тебя выслушаю. По поводу твоего отца.
Она кивнула, ее глаза блеснули.
– Я знаю…
Дело принимало слишком серьезный оборот. Я отодвинулся и посмотрел на нее.
– Итак, мисс Кнудсен, стоит ли верить слухам о том, что ваш роман почти закончен, и…
– Какой роман? – раздался голос из темноты. – Какие слухи?
– Слухи о том, что у младших сестер самые длинные носы на планете! – ответил я.
В кружок света возле печки ступила Олли, а за ее спиной показался Сет.
– Наконец-то мы вас нашли! – сказала она. – Где вы были?
Вот так вопросик!
– За едой съездили, а теперь вот сидим, обсуждаем писательство.
Я же не соврал, верно?
– Мы обсуждали разницу, – вмешалась Асси и покосилась на меня, – между художественной и нехудожественной литературой. То, что они черпают друг в друге информацию, вовсе не делает их тождественными.
Олли медленно покачала головой, словно мы совсем спятили.
– Да хватит уже про школу! Забудьте. Вы очень скоро сможете вернуться к разным умным вещам, а пока развлекайтесь. – Она кивнула в сторону музыки и угощений.
Вчетвером мы вернулись к свету и шуму вечеринки и присоединились к остальным гостям, скачущим в такт музыке. К тому времени, когда она наконец стихла, мы уже проголодались и пошли к барбекю. Подавали говяжье филе и бобы, а также десертные тамале. Мы набрали по тарелке еды и нашли места на скамейке, в стороне от патио, чтобы можно было поговорить.
Мне вспомнилось, как мы вчетвером ели тако, странным образом не испытывая неловкости, которая частенько возникает, когда одной паре хочется уединиться, а другой из-за этого приходится смотреть в пол. Поэтому я повел себя так, будто ничего не изменилось. Вонзил вилку в кусок говядины и поднял его.
– Вкуснятина! Гораздо лучше, чем… – Я чуть не ляпнул «чем отвратные бургеры из „Хэппи Джекс“», но вовремя остановился.
– Лучше, чем что? – заинтересовалась Олли.
– Чем еда в столовой? – попыталась меня выручить Асси.
Я засмеялся:
– Точно! Лучше, чем в столовой.
Олли приподняла бровь:
– Я передам повару твои слова.
До конца вечеринки Асси и я, не сговариваясь, хранили свой секрет. Мы общались вчетвером, ели и слушали музыку, пока не пришло время возвращаться в город.
Я повез девчонок по домам, только теперь Асси сидела впереди. Пока мы ехали, меня большую часть времени волновало лишь одно: как себя вести возле чужого дома. Стоит ли найти предлог и проводить Асси до дверей? А если ее мама увидит? Тогда, может быть, поцеловать Асси на прощание прямо в машине? На глазах у Олли? Это уж слишком!
Асси решила задачу за меня. Когда мы приехали, она повернулась к Олли, положив ладонь мне на бедро.
– Спасибо за приглашение, – сказала она. – Не ожидала, что так повеселюсь, – потом сжала мою ногу и повернулась ко мне. – И тебе тоже, Джей. Спасибо. Было здорово. – Асси вышла из машины и скрылась за дверью.
Олли пересела вперед, и мы отправились домой. Через пару кварталов она сказала:
– Ну? Все получилось совсем не плохо. Не знаю, чего ты так взбесился из-за Асси. Кстати, а что вы делали после того, как оставили меня у Софии?
– Поехали перекусить. – Я вдруг осознал, как глупо это прозвучало, ведь еда на вечеринке была обалденная. – Мне, гм… хотелось кое-что обсудить с Асси.
Я думал, Олли поинтересуется, о чем мы разговаривали, и решал, ответить «о школе» или «о сайте», когда сестра просто спросила:
– А куда?
– Что – куда?
– Куда вы поехали перекусить?
– В «Хэппи Джекс», – ответил я, а потом добавил: – Взяли лишь пару бургеров и колу, – словно это все расставляло по своим местам.
С минуту Олли внимательно меня изучала.
– Да вы, ребята, сладкая парочка.
И это не было вопросом.
– Не знаю. – Я немного поразмыслил. – То есть да. Парочка.
– То-то мне показалось, что вы уж очень уютно устроились возле печки… – Олли широко улыбнулась. – Джей, так ведь это здорово! И Асси такая классная… чем больше я ее узнаю, тем больше она мне нравится.
– Да, это она умеет.
– Тогда почему вы скрывались и вели себя, будто просто друзья?
Я пожал плечами:
– Не знаю. Может быть, мне не хотелось вызывать неловкость. Я про вас с Сетом. Если бы мы с Асси принялись обниматься-целоваться…
– …то мы с Сетом могли бы прийти в ужас, – закончила она за меня. – Наверное, именно поэтому мама с папой никогда не проявляли при нас свои чувства.
– Ты о чем?
Мы постоянно ловили их целующимися на кухне, обычно перед полной раковиной грязной посуды. Когда тебе десять, это кажется отвратительным. В двенадцать ты закатываешь глаза и требуешь прекратить. К четырнадцати перестаешь обращать внимание. А теперь, задним числом…