– А какая у вас тема?
Я совсем забыла, что Лиа тоже ходит к мистеру Сниду, просто в другое время.
– Ну… Мы изучаем призраков.
– Для урока естествознания?
– Да. Рассматриваем разные научные теории о потусторонних материях, размышляем над доказательствами их существования и тому подобное.
С минуту Лиа смотрела в пол, а я наблюдала за ней, гадая, что она скажет. Но подружка молча взяла меня за руку и повела обратно в класс. Я уже думала, что меня пронесло, как Лиа наклонилась ко мне и спросила:
– Ты уверена, что мысль хорошая?
Я взглянула на нее и заметила, что она озабоченно нахмурилась.
– Лиа, ты же знаешь, как я люблю истории о привидениях. Это все только ради забавы.
– Уверена?
– Да.
По крайней мере, мне так кажется.
Библиотека открыта во время обеда, но людей там не особенно много. По правилам есть в ней запрещается, но не всех это останавливает. Я умяла сэндвич с арахисовой пастой и джемом на ходу в коридоре, но протащила с собой бутылочку воды, чтобы отлепить язык от неба. Исайя помахал мне из-за стола в дальнем углу библиотеки. Я огляделась и с облегчением обнаружила, что поблизости нет никого из знакомых. Не то чтобы мне было стыдно общаться с Исайей.
Вовсе нет. Честное слово! Мне плевать на то, что ребята про него говорят… Правда! Просто на уроке мне как-то легче. Не приходится беспокоиться о том, что подумают мои друзья. Я понимаю, что Исайя не заслуживает плохого отношения, и мне чуть-чуть стыдно за свое поведение, но когда умерла мама, я потеряла еще и папу и теперь боюсь потерять подруг.
– Привет, – сказала я, опускаясь на стул.
– Ну как ты сегодня? – озабоченно спросил Исайя.
– Нормально. Почему ты спрашиваешь?
– Сама знаешь, Энди, неделя выдалась странная. Ты то расстроена, то искришься энтузиазмом, как вчера. Я вижу, что тебе тяжело.
– Мне каждый день тяжело, Исайя.
– Да, но…
– Честное слово, все в порядке. Я вчера вечером приступила к операции «Дом с привидениями».
– Правда? Уже? И как все прошло? Что ты сделала? – затараторил он, копаясь в своем рюкзаке. – Ты не воспользовалась моей схемой! И почему не сказала, что начинаешь действовать так скоро?
– Я думала, это неважно.
– Ладно, скажи, ты начала с запахов, как и собиралась?
Я кивнула:
– Да. А что?
– И больше ничего не делала?
– Нет. Объяснишь наконец, в чем дело?
– Смотри. – Исайя пододвинул ко мне лист бумаги с подробным списком возможных экспериментов. Он даже оставил пустые места для заметок. – С этим ты сможешь отслеживать результаты и делать выводы о том, какие действия произвели наибольший эффект. К тому же, если будешь все записывать, проект получится более… научным, что ли…
– Исайя, я это делаю не для работы по естествознанию.
– Знаю. Но все-таки это проект, включающий ряд экспериментов, и он заслуживает хорошей организации.
Сначала я почувствовала раздражение. Но, изучив список, поняла, что Исайя потратил на него всю ночь. Ради меня. Внезапно его поступок вызвал у меня такой восторг, что мне захотелось поместить листок в рамку и повесить над кроватью. А этого, конечно, делать нельзя ни в коем случае.
– Спасибо. Выглядит здорово.
Исайя слегка выпрямился:
– Не за что. Все детали заноси в этот пустой столбец. Запиши результаты прямо сейчас, пожалуйста. Пока твои наблюдения еще свежи в памяти.
– Свежи в памяти? – усмехнулся я. – Тебе что, сорок лет?
Исайя фыркнул:
– Я развит не по годам.
Наверняка он часто это слышит. Исайя и правда мыслит, словно взрослый, но энергии в нем, как в тринадцатилетнем парне. Только нет одержимости туалетными шутками.
Я достала ручку и принялась за дело. Описала вчерашнюю реакцию Пейдж. Отметила, где нашла сегодня утром папу, и занесла в столбец все, что Пейдж сказала и сделала сегодня утром. Я заметила, что Исайя пытается заглянуть в бумажку, и подвинула лист так, чтобы ему было лучше видно, потому что и так собиралась все ему рассказать.
Пока я строчила, Исайя бормотал:
– Любопытно. О! Хм… Вот как? Ух ты!
Закончив писать, я отложила ручку, скрестила руки на груди и спросила:
– Ну, что скажешь?
– План гениальный.
– Разве? Мне кажется, что я делаю только хуже.
– Энди, история с кремом от загара просто замечательная. Пейдж переняла добрую привычку у твоей мамы. Или… взяла на себя роль твоей мамы. Неважно. Ты же к этому стремилась?
Меня приободрили слова Исайи. Возможно, я слишком остро на все реагировала. Про мамины кольца я ему не рассказала. Не знаю почему, но я еще не готова этим поделиться.
– Что дальше? – поинтересовался Исайя. – Я разбил все идеи на категории по воздействию на органы чувств и по времени, необходимому на подготовку.
– Вижу. Я пока ни в чем не уверена. Сегодня вечером меня не будет дома, так что все планы придется отложить до завтра.
– Куда?
– А?
– Куда ты пойдешь?
– А, ну… Всего лишь к Бекки в гости.
Улыбка Исайи погасла.
– Я ей не очень-то нравлюсь, да?
– Она тебя совсем не знает.
– Меня все недолюбливают, Энди.
Я замялась. Что ему ответить? Мы оба знаем, что это правда, и врать мне не хочется.
– Только не я.
– Почему?
– В смысле – почему? Мне ты нравишься, вот и все, – ответила я и попыталась сменить тему: – Какие у тебя планы на выходные?
Исайя пожал плечами:
– Буду делать уроки.
– Все выходные?
– Почти.
Голос у парня бесцветный, и заметно, что он обижен.
– Мне жаль, Исайя.
– Но недостаточно, чтобы пригласить меня погулять, да?
Исайя резко поднялся из-за стола и ушел.
Я осталась смотреть на листы бумаги перед собой, а щеки у меня пылали, как огненные шары.
Глава восьмая
Когда я пришла на урок естествознания, Исайи в классе не было, что не просто необычно, а совершенно невероятно: я не могу вспомнить ни единого раза, чтобы он не приходил на урок первым. Мистер Снид уже вывел на экран сегодняшнее задание, так что я села за парту и приступила к работе.
Исайя пришел за несколько минут до звонка и молча сел рядом со мной. Он немедленно занялся экспериментом и буквально взял все на себя. Мне было очень стыдно. Я и правда хорошо относилась с Исайе и хотела с ним дружить, но гулять вместе? Разве такое возможно? У меня и так много сил уходит на домашние проблемы и отношения с подругами, и вряд ли я смогу пережить насмешки, если ко мне начнут относиться так же, как к Исайе.
Я до сих пор ловлю на себе сочувственные взгляды ребят на уроках. Прошлой осенью именно Бекки сказала одной девчонке, которая в упор на меня пялилась: «Сделай фото и смотри сколько влезет», взяла меня за руку и оттащила в сторону. Конечно, она бывает невыносимой, но что бы я без нее делала? Хотя потерять дружбу Исайи я тоже боюсь.
Мне страшно снова заводить с ним разговор, но не можем же мы вечно сидеть в молчании!
– Мне очень жаль, – наконец выдавила из себя я.
Исайя вздохнул:
– Знаю.
– Должны же у тебя быть хоть какие-то друзья.
– Вообще нет. Только мой младший брат.
– Шутишь?
Исайя пожал плечами.
– Но ты хотя бы пробовал их завести?
Сказав это, я тут же осознала, что Исайя уже пытается подружиться. Со мной.
Парень нахмурился, и я поспешно добавила:
– Такого же быть не может!
– Я пробовал, когда мы сюда переехали три года назад. Мама даже заставила меня вступить в несколько спортивных команд. Закончилось все кошмарно.
Исайя хмыкнул и продолжил теребить бумажку с формулами, то складывая ее, то разворачивая.
– Что случилось? – мягко спросила я.
Исайя шумно выдохнул:
– Наверняка ты слышала про случай с Джеффри и другими ребятами.
– Вроде того.
Мне очень хотелось услышать его историю. Отчасти она была известна всем в нашей школе, но почти никто не знает деталей. Джеффри Блэйн – это Мистер средняя школа «Вашингтон-Хайтс», и ему впору расхаживать целыми днями в короне. Мы с ним ходили в разные начальные школы, но даже я и мои подруги слышали о Джеффри еще до того, как поступили в «Вашингтон-Хайтс». Я не знаю ни одной девчонки, которая хотя бы чуточку в него не влюблена. И всем известно, что Исайю избегают как раз из-за Джеффри. Этот супермен словно наложил проклятие на Исайю, и теперь его либо ненавидят, либо обращаются с ним как с невидимкой. На Бекки это заклятие действует так же сильно, как и на остальных. «Джеффри Блэйн мне рассказал, что этот парень просто монстр и в любую минуту может слететь с катушек», – заявила она мне однажды. Что бы ни говорил Джеффри, как бы он ни относился к другим ученикам, в этой школе его слово – закон. Он не хочет, чтобы Исайю любили, вот его и не любят. А почему именно – этого я не знаю.
– С учебой я справляюсь отлично, а вот с людьми веду себя довольно глупо. Мама меня сравнивает со щенком. Я слишком эмоциональный. Так вот, до переезда я ходил в маленькую частную школу и понятия не имел, как здесь у вас все устроено. Не знал, что с такими людьми, как Джеффри, нельзя просто взять и заговорить. Он принялся меня дразнить после того, как я сел рядом с ним за обедом. Ничего особенного же, правда? Но Джеффри целый год надо мной насмехался.
– И когда это было?
– В четвертом классе. И не шути про «ничтожного четвероклассника», пожалуйста. – Исайя улыбнулся, но не искренне, а скорее по привычке. – В общем, все шло не так уж плохо, пока не наступило лето и мама не уговорила меня заняться бейсболом. Забавно, но играл я неплохо, и бейсбол мне в общем и целом нравился. У меня даже появились друзья, и однажды меня пригласили на вечеринку по случаю дня рождения у бассейна. В тот злополучный день Джеффри играл за питчера команды противника. Нес всякие глупости про мои волосы и тому подобное. С его подачи и остальные ребята начали надо мной подшучивать. Подошла моя очередь ударять по мячу, и я запустил его – со всей силы – прямо в Джеффри. Не знаю, как так вышло. И попал я в то самое место, понимаешь? – Исайя говорил, не поднимая глаз, и я не сразу поняла, о чем он. – Он согнулся пополам и прижал к этому мес