— Да нет. Сказал, что теперь важным господином стал — дослужился-таки до какой-то английской адвокатской конторы, у нас тут, в московском филиале. Говорит: «Извини, у меня дел много. Фирма серьезная, хоть и представительство, и я теперь чуть ли не сутками работаю!» Я-то думала, что он тоже жалеет, что мы порвали тогда, а он, гад, похвастался и свалил.
В трубке разразились громкой речью, и Филя огляделся — вокруг никого не было, Олег уже, наверное, расплачивается за свое вино, но пару минут постоять здесь еще стоило.
Девушка всхлипнула и грустно пожаловалась невидимой собеседнице:
— Да нет, правда, я недавно его друга встретила, того, помнишь, сына генерала фээсбэшного, с которым мы два года назад в Питер ездили, так он тоже про эту контору говорил. Он же небось и устроил туда этого гада. — Девушка грустно, но уже спокойнее, вздохнула: — Да нет, вряд ли. Он обещал позвонить, но как-то не верится…
В трубке еще что-то говорили, но Филя осторожно оторвался от двери и пошел в магазин — все, что надо, он услышал, девушка — не очередной агент, а вот упустить Олега было бы ошибкой. Правда, шанс его догнать был пока достаточно велик — разговор продолжался всего минуты две, и Олег, который загнал машину в самый центр парковки, не мог уехать далеко.
Японская машина Олега и впрямь стояла на светофоре перед выездом на шоссе. Длинный день подошел к концу, и молодой бандит, оказавшийся адвокатом в московском филиале английской юридической фирмы, спокойно добрался до дому. Филя позвонил Денису:
— Дэн? Похоже, я закончил с твоим Павловым. Он адвокатом оказался, а не бандитом, представляешь?!
— Представляю, — равнодушно отреагировал Денис. — Фирма, в которой он работает, «Лондон Чане пандер» называется.
— Так ты знал, начальник?! — завопил Филя. — А на кой ляд я за ним следил?
— А на всякий случай, — веско объяснил Денис. — Ты же сам сказал: я — начальник, я и решаю, кого куда отправить. Ну бывай…
— Дэн, стой, стой! — зашипел вдруг Филя. — Павлов пошел на контакт!
— Ты уверен?
— Да, точно тебе говорю, он передал папку какому-то хрену с горы, не выходя из тачки, тот просто подошел к машине с пачкой журналов, делал вид, что продает. «Субару» перед светофором стоит.
Денис молчал, давая Филе время проверить увиденное. Тот пока что комментировал:
— Здоровенный дядька, лет сорока с хвостиком…
— С косичкой, что ли?
— Какой косичкой?! Говорю, сорок лет с лишним… Так, машины поехали. А мужик… выкинул свои журналы в урну и… стал ловить такси.
— Филипп, молодчага! Сфотографируй его по возможности и проследи, куда он двинется.
— А как же Олег?
— Да бросай его на фиг!
Часть I Сочинительница детективов
1
За месяц до вышеуказанных событий в деканате журфака МГУ царило оживление. Преподаватели обсуждали удачную находку своей коллеги, доцента Варвары Кольцовой.
— Неужели ей удалось затащить к студентам самого Исправникова?
— А что в этом такого? К нам и Миткова время от времени захаживает. Они же наш факультет заканчивали, а Исправников вообще был студентом Кольцовой. Не так уж, кстати, и давно.
— Тогда ясно, а то ходят упорные слухи о неприступности этого телеразоблачителя.
— Надо же, как у Варвары Никитичны все ловко получается! — едко заметила молоденькая аспирантка.
— Что вы имеете в виду?
— Как что? Да ведь и спецсеминар у нее самый популярный — по журналистским расследованиям, и детективы пишет на досуге самые что ни на есть бестселлерные, и муж — большой человек…
— А вы, милочка, не завидуйте. У вас все впереди — можете и роман написать, и замуж удачно выйти, — ответил пожилой профессор.
— При чем тут я? — вспылила девица. — Я считаю, что, когда студентам преподает автор дешевого чтива, это дурной тон. К чему это приведет? Может, еще Маринину пригласим или, скажем, Донцову — лекции почитать? Кого мы хотим воспитать?!
— Позвольте поинтересоваться, вы сами-то хоть одну книжку Кольцовой в руках держали?
— Еще чего!
— Ага, Пастернака не читал, но осуждаю… Старая песня.
— И что мне или нашим студентам может дать подробное изучение такого чтива?
— Насколько мне известно, Варвара Никитична свои романы в качестве учебного пособия на занятиях не использует. А зря… Там есть чему поучиться. Просто азбука журналистских расследований в форме детектива. Захватывающее чтение, надо сказать! Настоятельно рекомендую.
Этот спор прервался, когда в кабинет вошли сама Кольцова, известный тележурналист Степан Исправников и Иван Николаевич — декан факультета журналистики.
— Коллеги, добрый день. Прошу любить и жаловать — Степан Исправников. Думаю, что в особом представлении не нуждается. Варвара Никитична, вы встречу проводите только для своих студентов или из других групп тоже могут присоединиться?
— Иван Николаевич, мы Степана пригласили по тематике нашего спецсеминара — технологии журналистских расследований. Честно говоря, хотелось бы поработать в своем кругу.
— Жаль, что остальным студентам не удастся послушать мастера телеэфира. Вы, Степан Николаевич, не хотите у нас почаще бывать? Так сказать, смену готовить? У нас многие именитые журналисты ведут свои спецкурсы.
Исправников полыценно заулыбался:
— Пока, к сожалению, ничего не могу обещать. Основная работа занимает меня всего целиком, к тому же бывают, знаете ли, всякие неожиданности, как тогда, с тем незаконным арестом…
— Наслышаны, наслышаны, — закивал декан. — Рады, что вам удалось благополучно выпутаться из неприятностей. Но, знаете, Степан, каждый раз после просмотра вашей программы я почти уверен, что вас больше в эфир не выпустят. Больно острые темы поднимаете.
— Да я и сам, Иван Николаевич, не знаю — дадут еще эфир или закроют передачу. Надо быть оптимистом, сидеть на месте и всего бояться — скучно.
— Однако в передачах вы совсем оптимистом не кажетесь. Знаете, у нас на журфаке даже анекдот ходит: посмотрела старушка передачу «Все возвышающий обман», вышла в огород и говорит: «Да, ладно, копай не копай, все равно скоро всему конец наступит!»
Исправников расхохотался.
— Что же делать? Времена сейчас непростые, я же не «Поле чудес» веду, мне в эфире не до веселья.
— Что ж, желаем удачи. Приходите к нам на день рождения журфака. Все наши известные выпускники не забывают сказать напутствие студентам.
Когда Кольцова и Исправников наконец добрались до аудитории, где собрались участники спецсеминара, телезвезду сразу забросали вопросами.
— Степан, какое качество для журналиста вы считаете самым важным?
— Работоспособность, — ответил Исправников.
Студенты удивились. Они только начинали свой профессиональный путь и испытывали определенные романтические иллюзии, а отнюдь не дефицит жизненных сил.
— А как вы себе все представляли? — продолжал Исправников. — С «лейкой» и блокнотом, порой и с пулеметом? Каждый дурак может по горячим точкам шляться, пока шальную пулю не встретит. Для того, чтобы нарыть нужную информацию, надо прежде всего головой работать и вкалывать по-черному. Вот у вас за этот семестр сколько публикаций было уже?
Студенты замялись. Требования по практике были весьма щадящими — пару статеек тиснешь ближе к сессии, причем в каком угодно издании, хоть в районной многотиражке, и зачет поставлен. Те же немногие счастливцы, кто уже успел уцепиться за работу в приличных газетах и журналах, не слишком часто посещали занятия.
— Друзья, по своему опыту скажу, другого способа достичь успеха в любом деле, в том числе и журналистике, кроме как перевести количество в качество, не существует. Пока вы сидите на месте и воображаете свою будущую карьеру репортера, телеведущего, светского хроникера, ничего не происходит. Ровным счетом, ниче-го, будь вы хоть семи пядей во лбу.
— Вам легко говорить! А вот, допустим, захотел я стать телеведущим, можно подумать, все каналы сразу двери передо мной открыли. Как туда попасть-то? — стал горячиться паренек, сидящий в первом ряду.
— А ты легкой жизни сразу захотел? Попробуй сначала ассистентом в телевизионной команде поработать, всю черновую работу переделать, присмотреться к тому, как устроено все на телевидении.
— Ребята, давайте ближе к теме — о журналистских расследованиях, — направила разговор Кольцова.
— Вы свои разоблачения делаете сами или по заказу каких-нибудь политических кругов?
— Если бы делал по заказу, вряд ли бы сейчас тут с вами разговоры разговаривал. Группировок с разными интересами в стране предостаточно, начнешь продаваться всем по очереди, и пристукнут тебя в собственном подъезде ненароком.
— Как же быть? — серьезно спросила хорошенькая очкастая барышня.
Исправников ободряюще ей улыбнулся, но ответной улыбки не увидел. Барышня ждала серьезного ответа на серьезный вопрос.
— Как ни странно звучит, честность и непредвзятость могут служить хорошей защитой.
— Ваша работа на телевидении часто доставляет вам неприятности? Не боитесь?
— Нет, уже не боюсь. Хотя… Каждый раз после программы мне звонят друзья и спрашивают: «Смотрели тебя сегодня, ты еще жив?»
— И что вы им отвечаете?
— Бандиты трусливее журналистов. В моей жизни еще не было ни одного случая, когда бы мне угрожали расправой всерьез. А вот некоторые коллеги по цеху иногда специально инсценировки покушений на себя устраивают, чтобы значимости себе придать.
— Это вы о…
— Я предпочел бы не называть имена. Если мне кого-то хочется вывести на чистую воду, я делаю это в рамках своей программы.
— Вы не преуменьшаете свой риск?
— Ребята, не надо путать обыкновенную честность со смелостью. Хотя еще не так давно в нашей стране для людей старшего поколения, чтобы говорить правду, требовалось немало мужества. Но мы-то с вами живем уже в другое время.
— А как же тот случай, когда на вас напали чеченцы?
— Да бросьте! Это нелепая случайность. С каждым бывает. Вы что, с хулиганами никогда не сталкивались? К моей работе это не имеет никакого отношения. Кстати, почему вы решили, что это были чеченцы?