Мы рассмотрели одну сторону проблемы. Но есть и другая, не менее важная. Обществу выгодно систематически снимать высокий охотничий «урожай». Вот что говорят некоторые цифры.
Производство сельскохозяйственной мясной продукции в мире составляет сейчас около 90 миллионов тонн в год. Это не удовлетворяет полностью потребности людей, известны обширные районы с постоянным дефицитом животных белков. Охотничье хозяйство добавляет на стол человечества ежегодно более миллиона тонн мяса. Немного, всего около полутора процентов? Но ведь промысел распределен по территории неравномерно. В некоторых африканских странах и у отдельных северных народностей доля мяса диких зверей составляет 60–70 процентов рациона. За его счет удовлетворяется острейшая в тех районах потребность в животных белках.
Кроме того, выявляется одна интересная закономерность. Современный «выход» мяса дичи с единицы площади выше всего в сравнительно небольших и густонаселенных странах Европы, в зерновом поясе США, где ведется интенсивное сельское хозяйство, и т. д. В Чехословакии, например, с квадратного километра получают в среднем около 45 килограммов мяса дичи в год, а в хороших охотничьих угодьях — почти 80. Квадратный километр бельгийской территории дает ежегодно около 40 килограммов. Следовательно, 1–1,5 миллиона тонн, добываемых в настоящее время, не предел! Занимаясь интенсификацией охотничьего хозяйства, учитывая его нужды при ведении сельского и лесного хозяйства (а это совершенно необходимо!), можно добиться почти повсеместно значительного роста продукции охоты.
Более того. Исследования последних лет показали, что в некоторых полузасушливых районах экономически выгоднее и экологически целесообразнее заниматься не животноводством, а охотничьим хозяйством. Дикие копытные звери более полно, чем домашний скот, используют кормовую растительность, менее подвержены болезням, устойчивее к различным стихийным бедствиям. Недаром некоторые фермеры Восточной и Южной Африки стали уделять больше внимания ведению такого хозяйства, почти отказавшись от традиционных форм животноводства. Как знать, быть может, и в нашей стране комплексный научный анализ подскажет, например, целесообразность организации на Черных Землях или в полупустынях Казахстана охотничьих хозяйств на сайгаков вместо развивающегося сейчас там интенсивного овцеводства и земледелия.
Все сказанное подкрепляет тезис о необходимости существования и развития охотничьего хозяйства даже в эпоху индустриализации и урбанизации. Продолжая доказательства, мы должны были бы перечислить прочую, помимо мясной, продукцию охоты (пушнина, кожевенно-меховое и лекарственное сырье, трофеи-сувениры); напомнить, что дикие звери и птицы, кроме осваиваемых человеком, заселяют так называемые маргинальные территории (пустоши, топи, сельскохозяйственные неудоби) и тем самым способствуют увеличению их биологической продуктивности, вовлечению в хозяйственный оборот; сказать об эстетическом и научно-познавательном значении охотничьих животных и растений. И т. д. и т. п. Но пожалуй, достаточно доказательств. Охотничье хозяйство необходимо, оно будет существовать и развиваться. Охотничьи угодья не копилка, в которую можно без конца «складывать» диких зверей и птиц. Это не нужно, нецелесообразно, да и опасно. Охотничьи ресурсы, как и все прочие возобновимые ресурсы природы, подлежат систематическому использованию.
Недоброжелатели говорят: дичь истребили охотники. Так ли это?
Вспомните сами или попросите своих старших родственников или друзей рассказать о каком-нибудь издавна знакомом уголке охотничьих угодий, славившемся прежде обилием дичи, а ныне оскудевшем. Если это полевое урочище, то посевы на нем чередовались с залежами и целинными участками. Нередко виднелись полосы, поросшие бурьяном и кустарником. Посевы различных культур были мозаичными, а скошенные хлеба складывались в копны и скирды, до зимы оставлялись в поле. В таких условиях зайцы-русаки, серые куропатки, перепела и другие звери и птицы находили себе прекрасные условия существования: у них с избытком хватало убежищ, мест, удобных для выведения молодняка, много корма. Экстенсивные формы земледелия скорее улучшали условия существования дичи, нежели затрудняли их. Красноречивое свидетельство этому можно найти, например, у С. Аксакова. Вот как описывал он образ жизни серых куропаток в холодное время года:
«Весьма охотно бегают они по дорогам, особенно по тем, по которым возят в гумна снопы, подбирают насорившиеся зерна… Сжатые хлебные поля и предпочтительно те десятины, на которых производилась молотьба гречи, гороха и других хлебов, также охотно посещаются стаями серых куропаток. Нередко зарываются они в кучи соломы, оставленной на десятине, особенно гречневой и гороховой…
Когда же наступает настоящая зима, стаи куропаток приближаются тогда к деревням и появляются на гумнах, где подбирают зерна, насорившиеся около пней и кладей, бегают по дорожкам, по которым возят хлеб сушить, или в овин, а также около токов, на которых молотят и веют хлеб».
Такая идиллическая картина, конечно же, немыслима в наши дни, несовместима с огромными преобразованиями, которые произошли в сельском хозяйстве, в быте деревни. Условия обитания большинства видов полевых зверей и птиц претерпели огромные и чаще всего неблагоприятные изменения.
Ныне тот же самый уголок полевых угодий, о котором мы просили вас вспомнить, преобразился до неузнаваемости. Посевы располагаются огромными — от горизонта до горизонта — массивами; на таком поле, как правило, сеют лишь одну культуру. Различные сельскохозяйственные машины и механизмы бороздят пашню с ранней весны до поздней осени. Культурный сельскохозяйственный ландшафт, в котором преобладают интенсивные формы ведения хозяйства, не учитывающие к тому же особенностей биологии и потребностей диких животных, почти не оставил места для пернатых и четвероногих обитателей полей и степей.
Оказывается, то, что хорошо для сельского хозяйства, не всегда идет на благо хозяйства охотничьего. Причиной многих бед стали ядохимикаты и удобрения. Как известно, и тетереву, и серой куропатке для нормального пищеварения необходимы мелкие камешки, которые они заглатывают (камешки, как жернова, перетирают в желудке у этих птиц корм). Кучи удобрений, сваленных кое-как возле полей, привлекают птиц, соблазненных их «гравийным» видом. Лоси, олени, косули, зайцы и другие звери, испытывающие постоянную потребность в хлористом натрии, часто принимают минеральные удобрения за обычную поваренную соль. Последствия, как правило, бывают печальными…
Но еще больше полезных диких животных гибнет от ядохимикатов, которыми протравливают семена, обрабатывают поля и леса…
Планы гидромелиоративных работ, к сожалению, часто составляются без учетов интересов охраны природы и потребностей диких животных. И вот уже гуси, утки, лысухи, кулики и другие водные птицы лишаются лучших, а в маловодных районах и последних угодий, остаются без убежищ, мест для гнездования и выведения детенышей.
Дичь уничтожает бульдозер, а не охотник, образно и очень правильно сказал профессор Ж. Дорст. И об этом никогда не надо забывать.
Было бы глубоким заблуждением считать, что между прогрессом сельского хозяйства и состоянием охотничьих ресурсов существует непреодолимая пропасть, что для восстановления численности охотничьих зверей и птиц надо отказаться от передовых форм растениеводства и животноводства. Десятки стран с интенсивным сельским хозяйством имеют много дичи и богатейшую спортивную охоту. Возможностей для ликвидации противоречий множество. Например, колхозы и совхозы каждое агротехническое мероприятие должны проводить не только с учетом того, как оно повлияет на урожайность пшеницы или ржи (что, конечно, главное). Необходимо принимать в расчет влияние этих мер на состояние почвы, на жизнь охотничьих зверей и птиц, на ландшафт и т. д.
И здесь появляются вдруг чрезвычайно любопытные и многообещающие возможности. Сейчас обычны узкорядные чистые посевы кукурузы. Они дают хорошие урожаи, но полевой дичи в них не очень-то уютно. А если попробовать раздвинуть ряды еще сантиметров на 40–50 и занять междурядья клевером, люцерной и другими кормовыми травами? Сборы основной культуры несколько понизятся, но общий урожай зеленой массы (в кормовых единицах) останется прежним или даже возрастет. И какой рай появится в новых условиях для охотничьих зверей и птиц! Возможностей такого совмещения очень много.
Сейчас расширяются площади полезащитных, приовражных, прибалочных и других насаждений для предотвращения эрозии почв. До сих пор структура и расположение этих насаждений определялись только исходя из нужд сельского хозяйства. Однако если в состав насаждений ввести деревья и кустарники, необходимые охотничьим зверям и птицам, численность последних возрастет, они вновь обретут утерянный ими дом в полевых угодьях. В свою очередь, охотничьи животные окажут помощь сельскому хозяйству. Серые куропатки будут истреблять вредных насекомых, хищные звери дадут отпор сусликам и хомякам. Появится реальная возможность меньше применять ядохимикаты. Опять-таки увеличится общая суммарная продуктивность полевых угодий (к продукции растениеводства прибавится и дичь).
Если мы упорядочим выпас скота в поймах, станем охранять растительность вокруг водоемов, то не только восстановим запасы охотничьих животных, но и улучшим травостои, прекратим эрозионные процессы.
Кто же больше всех заинтересован в восстановлении продуктивности охотничьих угодий в полях, лесах, на водоемах? Конечно, охотники! Они «подпирают» сельское и лесное хозяйство, добиваются комплексности. Но охотники и своими собственными силами, используя биотехнические мероприятия, очень много делают для создания обилия дичи.
Обширный однородный массив сельскохозяйственных культур малопригоден для постоянной жизни охотничьих зверей и птиц. А если в двух-трех местах устроить ремизы — посадить низкорослые и плодовые кустарники, несколько рядов деревьев, высеять многолетние травы, выкопать небольшой водоем? Количество дичи здесь резко увеличится. И охотники делают это. Они устраивают кормовые поля и участки, заготавливают сено и веники из веток, подкармливают зимой голодных зверей и птиц, спасают бедствующих животных во время паводков, буранов и т. д.