Глава 5. Неожиданная помощь
Лиза протёрла опухшие от слёз глаза. Зрение никак не хотело фокусироваться, всё расплывалось, руки и ноги, казалось, были каменно-тяжёлыми, словно прикованными к асфальту, как у Гулливера, которого взяли в плен лилипуты. Наконец из тумана выплыло веснушчатое лицо Женьки:
– Лиз, тебе плохо? Что случилось?
Лиза с трудом поднялась с тротуара. Медальон давил на грудь так, будто она повесила на шею шар для боулинга.
– Лиза-а-а, ты меня слышишь? Ты чего здесь в луже рыдаешь? – повторил вопрос Женька.
Девочка увидела его участливый взгляд и неожиданно для себя снова разревелась. Мальчик немного смутился.
– Ты скажешь, что я сумасшедшая! Я б сама так подумала, расскажи мне кто-нибудь такое!
– Слушай, – ответил он, на мгновение сжав её руку, – ты давай колись. Чем смогу – помогу. А если я подумаю, что ты рехнулась, я тебе честно это скажу и даже сам отведу к мозгоправу.
Лиза невольно усмехнулась, и ей до ужаса захотелось ему довериться. Больше никого ведь не было.
– Тебе переодеться надо, – деловито сказал Женька, глядя на её замызганные джинсы. – Идём, я тебя до дома провожу, а ты мне всё по дороге расскажешь.
Лиза кивнула.
– Ты только не перебивай, хорошо? Помнишь, мы разбирали вещи вашей с Кириллом прабабушки, – начала девочка, и мальчик кивнул. – Тогда Татьяна Максимовна подарила мне этот медальон. У него на внутренней стороне крышки… вот… какие-то слова. Я их прочитала вслух. И с тех пор…
Женька слушал внимательно. Во время своего рассказа Лиза тревожно вглядывалась в его глаза, со страхом ожидая увидеть там насмешку. Но мальчик дослушал до конца, ни разу не перебив и не улыбнувшись. За разговором они дошли до подъезда Лизиного дома.
– Ты извини, – сказал он, когда девочка закончила. – Я проверю кое-что.
Он аккуратно взял цепочку, которую Лиза вытащила из-под куртки, и обеими руками попытался снять её с шеи девочки. Тщетно.
– Угу, – обескуражено протянул он. – Особого веса я не чувствую, видимо, то, что он тяжелеет ощущаешь только ты.
– Он будто пожирает меня, – всхлипнула Лиза.
– Родителям говорила?
– Пока нет, но, наверное, придётся. Боюсь ужасно. Скажут, нечего было хватать что ни попадя. Сложно эту дрянь от них прятать. Мама уже удивлялась, что я всё время в этом медальоне. Хотя, по-моему, я нечаянно сделала так, что они теперь меня вообще не будут замечать.
– Слушай, – оживился Женька. – А ты не думала его разбить, сломать. Или там, например, цепочку эту просто-напросто разрезать.
– Цепочка толстая, у нас ножниц таких нет… – растерялась Лиза. А ведь правда!
– У меня есть, – решительно поднимаясь, сказал Женька. – Беги переодевайся, я тебя тут подожду. Потом пойдём ко мне, попробуем избавить тебя от этой чудесной вещицы.
Лиза замялась.
– Да не бойся, – правильно истолковал её колебания мальчик. – У меня дома сейчас никого нет, объяснять ничего не придётся.
Женька жил в центре Железнодонска, но вечерние пробки пока не начались, и ребята добрались довольно быстро. Пока мальчик довольно шумно копался в кладовке, Лиза сидела на кухне, тупо рассматривая картину, которая висела над обеденным столом. «И как у них только аппетит не пропадает?» – думала она, разглядывая натюрморт с битой дичью, на которую тоскливо смотрит пятнистая собака, выглядывающая из-под длинной скатерти.
– Вот! – заорал Женька, вбегая в кухню. В руках у него были массивные ножницы по металлу. – Сейчас срежем.
Однако несмотря на все усилия, цепочка не поддавалась. Мальчик плюхнулся на табурет напротив Лизы и призадумался.
– А если эту лупу с глазом разбить? – предложил он. Девочка пожала плечами:
– Давай попробуем. Хуже, по-моему, уже не будет.
Следующие полчаса она старательно долбили увеличительное стекло всем подряд, пытались растоптать, грели зажигалкой и окунали в воду. На стеклянной поверхности не появилось ни пятнышка, ни трещинки. Лизе даже показалось, что в глазу заиграли издевательски-язвительные искорки.
– Есть другие идеи? – устало проговорила Лиза, когда они снова уселись на кухне.
– Давай рассуждать логично, – важно произнёс Женька. – Если эту штуку невозможно сломать, то… Слушай, а ты можешь мне показать, как он действует?
– Могу, – ответила Лиза, – но не хочу. Во-первых, боюсь, что станет ещё тяжелее, а мне и так ходить уже довольно сложно. Во-вторых, исполнение моих желаний обычно очень плохо сказывается на окружающих. Я не хочу тебя покалечить или сжечь твою квартиру. В-третьих, случайности эти… с деревом, с машиной…
– Верно, не подумал, – признал мальчик. – Приходится признать, что мы имеем дело с магией. А главное во всех этих вещах что? Правильно: узнать происхождение вещи, кто был хозяином и прочее. Так что на первом этапе интернет нам в помощь.
– Жень, – внезапно вскинула голову Лиза. – А ваша прабабушка сейчас живёт у родителей Кирилла?
– Лизка, точняк! – воодушевился мальчик и тут же погрустнел. – Бабулю, конечно, надо расспросить. Только ты особо на её помощь не рассчитывай. Ей лет-то уже солидно. Про какую-то безделушку может и не вспомнить.
– Но попробовать ведь стоит.
– Естественно! Сегодня уже поздновато. А завтра можно будет, как раз суббота. Я с утра тёте Тане позвоню и набьюсь в гости.
– Мне с тобой надо идти, – заметила девочка. – Как ты будешь объяснять прабабушке, что за медальон. Снять и отдать его тебе я ж не могу.
– Можно сфоткать, конечно, – заметил Женька. – Но…
– Я думаю, твоей прабабушке лучше будет увидеть медальон «в натуре», так сказать, – возразила Лиза. – И будет лучше, если я сама послушаю, что она скажет.
– Ты права, – покивал головой Женька. – Ну, это ничего. Вместе пойдём. Изобретём правдоподобную легенду и вперёд. Чаю, кстати, хочешь?
Лиза невольно усмехнулась от резкой смены темы, и, покосившись, на картину, ответила:
– Хорошо бы. Только я пересяду.
И она села так, чтобы не видеть натюрморт. Мальчик перехватил её взгляд и хмыкнул:
– Ага, у меня от этих мёртвых гусей с глухарями тоже кусок поперёк горла. Это мамина сестра родителям на годовщину презентовала. Она сегодня к нам в гости придёт. Мама говорит, что неудобно будет, если мы эту картину не повесим. Надеюсь, после визита папан это художество в кладовку отправит.
Позже за чаем, Женька спросил:
– А ты Динке про медальон говорила? Я так понял, что вы, типа, лучшие подруги. Нам бы помощь не помешала.
Лиза смутилась:
– Ну… были. Мы с ней поссорились немного.
– Из-за чего?
Лиза сделала неопределённую гримасу.
– А, – проницательно заметил Женька. – Дело в моём неотразимом братце.
– Да нет! – воскликнула Лиза, но Женька только скривился и махнул рукой.
– Я не из любопытства, – делано-равнодушно сказал он. – Кириллу, значит, тоже ничего пока говорить не буду.
***
Проникнуть в дом Пожарских оказалось проще простого. С утра в субботу Женька позвонил маме Кирилла и изложил ей следующее:
– Привет, тёть Тань! Вы сегодня дома?
– Женечка, – обрадовалась племяннику Татьяна Максимовна. – Да. Тебе Кирилла позвать?
– Пока не надо. Я хотел у вас спросить. Помните, вы подарили Лизе Дворнягиной, однокласснице Кирилла, медальон со змеёй?
– Помню, а что? – обеспокоилась женщина.
– Да у неё какой-то проект в школе про старинные предметы. Ну, типа, надо принести какую-нибудь интересную вещь из дома и рассказать её историю, а лучше – сделать что-то вроде презентации. И она спрашивает, можно ей поговорить с бабулей про этот медальон. Может, она что-нибудь про него вспомнит?
– Ой, приводи её, конечно, – успокоено сказала Татьяна Максимовна. – Ираиде Валерьяновне будет приятно. Только не знаю, что она может вспомнить…
– Ну, на нет и суда нет, – ответил Женька. – Хоть бабулю развлечём.
На том и порешили.
Лиза и Женька встретились у подъезда дома Пожарских.
– Нам повезло, – сказал мальчик, когда Лиза подошла. – Дома сейчас только тётя Таня и бабуля. Кирка с отцом на скалодром поехали. Никаких лишних ушей и расспросов. Какие новости?
– Да никаких особо, – сказала Лиза, пока они поднимались на лифте. – Вчера пробовала поискать какую-нибудь информацию… Глухо. Ну, точнее, мутотени всякой хоть отбавляй. Начиталась вчера о суевериях, связанных со змеями, амулетах. И везде всё по-разному: где-то змеи – символ мудрости и здоровья где-то – обмана и всяких несчастий. Полночи кошмары снились.
Двери лифта с грохотом открылись, и ребята оказались на площадке. Женька ободряюще похлопал девочку по плечу и первым подошёл к тёмно-коричневой металлической двери, оформленной под дерево.
Ираида Валерьяновна оказалась опрятной сухонькой старушкой с пушистыми, белоснежными волосами. Она явно скучала и обрадовалась неожиданным гостям.
– Женечка, – неожиданно звонким и немного мультяшным голоском прощебетала она, – а что за девочка? Да вы садитесь, садитесь!
– Бабуль, это Лиза, – сказал мальчик, опускаясь на табурет. Лиза робко примостилась на краешке стула.
– Ираида Валерьяновна, – сказала девочка, – мы недавно разбирали вещи в вашем доме. Татьяна Максимовна разрешила мне взять одну вещь. Вот этот медальон.
Старушка чинно надела очки и с интересом уставилась на украшение.
– И я хотела бы побольше о нём узнать. Ну, то есть откуда он и всё такое.
– А тебе на что? – немного удивилась прабабушка.
– Для задания. В школу. Вещь, похоже, старинная.
– Про старину я не знаю, – с сомнением ответила Ираида Валерьяновна. – А вообще-то это не мой медальон. Я ж, деточка, уже почти сорок лет как вдовая. А одной плохо, особенно под старость. Как старик-то мой помер, я сначала одна жила. Коленька и Витя тогда оба военными были, по гарнизонам мотались.
– Коленька и Витя – это кто? – одними губами спросила Лиза у Женьки.
– Сыновья. Витя – это мой дед, а Коля – Киркин, – так же тихо ответил мальчик.