Они плыли уже целый час, канаты по-прежнему крепко держали Тора.
Мельда схватилась за борт корабля и посмотрела на него; её губы побледнели.
– Ты можешь попробовать вести корабль ровнее?
Энгль ухмыльнулся ей. Он даже не пытался за что-нибудь держаться и радовался, когда его подбрасывало на очередной волне.
– А ты можешь просто повеселиться немного?
Веспер сидела на нижней палубе, перебирая обереги на странном браслете; её, похоже, качка нисколько не пугала. Да и не должна, подумал Тор. Она же из Клинка-в-Чешуе. Волны – это её стихия.
Тор потянул за канаты, обвязанные вокруг запястий и лодыжек, ощущая себя пленником. Его рука в ответ дёрнулась, словно он – кукла-марионетка, а корабль – кукловод.
Он стиснул зубы и попытался представить, как на этом корабле плавала Ночная Ведьма. Она ни за что бы не позволила кораблю собой командовать. Нет. Это она вела бы корабль – точно так же, как привела Тора, Энгля и Мельду в своё убежище.
Тор злился, от головной боли его уже начало подташнивать. Он изо всех сил потянул за канаты и мысленно проговорил чёткое послание – точно такое же, как когда он представлял себе кровавую царицу.
Канаты тут же ослабли. Они развязались и упали бесформенной грудой у его ног. Корабль, подчиняясь приказам Тора, постепенно стал идти ровнее. Он командовал волнами, а не подчинялся им.
– Ты укротил его, – сказала с нижней палубы Веспер.
Тор прошёл к правому борту, где стояли Мельда и Энгль. Мельда скривила верхнюю губу.
– Она мне не нравится, – тихо сказала она. – И, что ещё важнее, я ей не доверяю.
Энгль пожал плечами. Он откусил кусочек от странного шишковатого фрукта, который ему дала Веспер – она держала у себя на браслете миниатюрный мешочек с едой и увеличивала его до нормальных размеров, когда была голодна.
– Да ладно, она вроде нормальная. В конце концов, она же предупредила нас о Калаверас.
Энгль продолжил есть, громко чавкая; Мельда закатила глаза.
– А ещё она тогда умирала. Ей нужна была наша помощь.
Тор опустил глаза.
– Что ты хочешь сказать, Мельда?
Она посмотрела на море. Эстрель осталась далеко позади; берег превратился в тонкую линию, и никто, кроме Энгля, уже не мог на нём ничего разглядеть.
– Не знаю. – Она снова повернулась к Тору. – Просто… будь осторожнее, хорошо?
Тор кивнул и сказал:
– На самом деле у меня для тебя кое-что есть.
Он достал из кармана песочные часы, которые забрал из замка Ночной Ведьмы. Внутри пересыпáлись тёмно-синие песчинки. Часы были маленькие, c ладонь.
– Я не очень понимаю, что это, но, может, ты знаешь.
Мельда внимательно рассмотрела часы, наклоняя их из стороны в сторону.
– По-моему, это аренаора…[3] Мы изучали их на уроках лидерства.
Месяц назад, подумал Тор, она бы добавила к этому «Помнишь?». Но теперь она уже лучше знала его.
– Их можно настроить на задачу, или на событие, или на что угодно. Они отсчитывают время – в зависимости от того, что тебе нужно.
Она прикрыла глаза и прижала аренаору к своей эмблеме. Песок приобрёл такой же пурпурный цвет, а потом его вдруг стало больше, и он почти весь пересыпался на одну сторону.
– Что случилось? – спросил Энгль. – Что ты сделала?
Мельда открыла глаза и улыбнулась.
– Я только что подумала о морозных чарах, которые остановили Калаверас. Если я права, то песочные часы только что настроились на время, когда лёд растает. Теперь мы с точностью до секунды знаем, сколько у нас осталось времени.
Она повернулась к Тору.
– Спасибо.
Тор кивнул, потом подошёл чуть ближе к друзьям.
– Послушайте, я… – Он глубоко вздохнул. – Извините меня.
Энгль удивлённо поднял брови. Мельда молча уставилась на него.
– Нам слишком рано отправляться в новое смертельно опасное приключение, – сказал Тор. Он старался говорить беззаботно, но в животе у него пузырился страх, словно эликсир в котле. – И опять во всём виноват я.
Мельда открыла было рот, чтобы возразить, но Тор покачал головой.
– Да, я виноват. Ночной Ведьмы больше нет из-за меня, а Калаверас смогли напасть на Эстрель только потому, что ведьма умерла.
Он посмотрел на серебряную рыбу, нарисованную на его руке. Она блестела на солнце, её красотой можно было только любоваться.
– Это желание по-прежнему преследует меня… нас. Я каждый день о нём жалею. Каждый день. – Тор снова посмотрел в глаза друзьям. – Просто… простите меня. Мне очень жаль.
Энгль положил руку ему на плечо.
– Мы знаем, Тор, – сказал он и прошёл к книге, которую Веспер оставила на верхней палубе, «Книге морей». – Знаешь, морские чудовища ещё страшнее, чем чудовища из «Книги Куэнтос».
Энгль всегда интересовался чудовищными созданиями, и это немало помогло им в прошлом путешествии. Он лениво перелистал страницы, потом ухмыльнулся.
– Ну что, начнём с рассказа о кровавой царице?
Однажды море стало серым. Его жители сбежали в далёкие глубины, чтобы спрятаться от тьмы, которая пронеслась над Островом Эмблем и забрала с собою синеву океана. От тьмы, которая хотела уничтожить Остров Эмблем, каким он был – и каким он мог стать в будущем.
Но сильнее всего страдали русалки. Они больше не могли поднять головы к облакам, которые когда-то любили, и плавать по ярким водам, которые приносили им такую радость. Одни русалки умерли, другие обратились ко злу.
Многие волшебные создания вымерли в эти тёмные времена – они не смогли жить в вечной ночи.
Когда зло наконец ушло, осталась лишь единственная искра энергии. Единственный уголёк силы, который горел в самом сердце Острова Эмблем.
Главная русалка, Касамара, почувствовала эту искру. Она знала, что если сможет добыть хоть каплю этой силы, то спасёт свой народ. Так что она добровольно вызвалась выйти на сушу, даже зная, что назад в воду ей дороги больше нет, ибо русалка, покинувшая море, никогда не сможет вернуться.
Касамара нашла уголёк силы и принесла его частичку своему народу – и тем самым спасла его. Много лет она жила в пещере на суше, с тоской смотря на всё, что раньше любила, и в конце концов умерла от разбитого сердца.
После этого раз в столетие русалки выбирают одну из своих, чтобы она повторила славное путешествие Касамары и принесла морю немного новой силы. Большинство из них считали эту жертву великой честью – но одна русалка, Мора, отказалась отправляться в путь.
Тем не менее море даже против её воли выбросило её на берег. Навсегда привязанная к земле, Мора поклялась отомстить русалкам. Она не просто отказалась нести уголёк силы обратно в море… она забрала его себе.
Линия жизни Моры удлинилась вдвое, и целых двести лет она прожила в Пещере Касамары, неся погибель своему бывшему народу. Чтобы сохранить бессмертие, она заключила сделку с Ночной Ведьмой. Мора стала хранительницей ключей ко всем морским проклятиям Ночной Ведьмы, а в обмен каждый убитый ею человек продлевал ей жизнь.
Вот так Мора стала кровавой царицей, хранительницей тайн и проклятий океана и самым смертоносным из живущих в нём созданий.
4Пещера Касамары
Корабль Ночной Ведьмы был оснащён для того, чтобы нести целую команду. Под палубой располагались десять кают – маленьких, но красиво декорированных, словно когда-то ими пользовалась сама ведьма. Как только Тор вечером вошёл в свою каюту, на богато украшенном прикроватном столике зажглась свеча. Паутина и пыль, скопившиеся в углах комнаты, опали – корабль чистил сам себя. Прямо из воздуха появились свежие простыни, с громким хлопком развернулись и мягко опустились на кровать. Волшебным был каждый дюйм этого корабля.
Тор выглянул из маленького круглого окошка. Волны бились в толстое стекло, затем отступали и возвращались снова. Он закрыл глаза и почувствовал корабль, словно какая-то его часть слилась с ним воедино. Корабль служил его продолжением.
Если верить Веспер, они доберутся до кровавой царицы на следующее утро.
Он сглотнул, вспомнив её историю. Как и Ночная Ведьма, она обрела свою силу, убивая других. Как давно в её пещеру не заглядывали путешественники?
Вдруг она убьёт их сразу, даже не заговорив?
Корабль накренился, и на пол упала ваза, разбившись на тысячу осколков. Прежде чем Тор успел наклониться, чтобы убрать их, они исчезли.
Нужно ложиться спать. Он зарылся под одеяло, и свеча погасла сама собой.
Вместе с темнотой пришли сны.
А во сне к Тору явилась Ночная Ведьма.
Она снилась ему почти каждую ночь после того, как закончилось их путешествие. Она умерла, но в его памяти она стала бессмертной. Сны всегда были одинаковы: Ночная Ведьма улыбалась, когда из неё исходила тёмная сила. Улыбалась, вдавливая свой палец ему в ладонь. А потом кошмар заканчивался: Ночная Ведьма прыгала со скалы и превращалась в дюжину птиц, половина из которых светлые, половина – тёмные.
Но на этот раз сон был другим.
На этот раз она говорила.
Её волосы парили вокруг головы, словно погружённые под воду. Они снова вернулись в ту пещеру на скале. Ночная Ведьма выглядела почти так же, как и в тот день, но немного изменилась. Её глаза остекленели, кожа стала полупрозрачной. Она печально улыбнулась.
– Надеюсь, ты помнишь, что я сказала тебе, Тор Луна, – сказала она; её голос был глубоким, словно океан. Она взяла его за руку и провела пальцем по его линии жизни. – Он идёт. Они все идут.
Она отвернулась и пошла прочь. Шёлковое платье струилось за ней.
– Кто идёт? – спросил Тор. Его голос звучал откуда-то издали. – Как мне их остановить? Где найти жемчужину?
Ночная Ведьма оглянулась через плечо, склонив голову. Она стояла всего в нескольких дюймах от края скалы. Она открыла рот – но прежде чем успела хоть что-то сказать, воздух прорезал громкий крик. Её глаза широко открылись.
А потом она снова прыгнула со скалы.