– Почему вы меня так боитесь? – поинтересовался будущий врач с лёгкой насмешкой в голосе. – Разве я такой страшный?
– Я вас не боюсь, – Галя собиралась ответить довольно уверенно, чтобы парень не подумал, будто она такая уж тихоня, этакий синий чулок, однако голосок предательски сорвался, и он расхохотался:
– Ну, вот, а вы говорите… Не переживайте, вас тут не съедят, даже не укусят.
Она посмотрела ему в глаза – впервые за всё время танца – и поразилась, какие они голубые и бездонные, как озёра.
– А мы с вами ещё не познакомились, – продолжал студент. – Меня зовут Владислав, а вас?
– А меня – Галя, – отозвалась уже осмелевшая девушка.
– У вас редкое имя, – улыбнулся красавец. – Помните, как в фильме «Ирония судьбы»?
Она кивнула.
– У вас тоже редкое.
– Кстати, для друзей я Слава, – он подмигнул. – И для красивых девушек тоже.
Галя зарделась. Ей никто никогда не говорил таких слов.
– Ну-ну, не смущайтесь, – запел будущий врач. – Неужели вы об этом не знаете?
– О чём? – прошептала Галя.
– О том, что самая красивая, – повторил Слава. – Следующий танец – мой. И позвольте проводить вас домой.
Она позволила. Так и завязалось это странное знакомство. Почему странное – Галя сама не знала ответа на этот вопрос. Наверное, потому, что ей ещё недавно казалось: она обречена на одиночество. Не покинет ли её этот красавец, если узнает историю семьи? Она решилась рассказать всё только через полгода. Слава, на удивление, никак не отреагировал на сбивчивые объяснения, за что деда посадили в тюрьму. Он лишь махнул рукой.
– Всё это ерунда, моя дорогая. Разве мало в истории примеров, когда сажали невиновных? Иногда их даже приговаривали к расстрелу и расстреливали. Так что судьба твоего предка меня нисколько не поразила, – он обнял её и поцеловал, а потом погладил чёрные волнистые волосы и с тревогой заглянул в смоляные глаза:
– Значит, ты во мне сомневалась. А давай завтра подадим заявление в ЗАГС, чтобы у тебя отпали все сомнения.
Галя, пунцовая от счастья, ответила, что ей надо подумать, а придя домой, всё рассказала матери, и Елена Васильевна благословила её.
– Мне очень нравится Слава, – сказала она. – И я рада, что он оказался порядочным парнем.
Молодые сыграли свадьбу. Поначалу Слава вёл себя как самый настоящий «порядочный парень», но однажды случилось то, чего не ожидали ни мать, ни дочь. В тот злополучный день Елена Васильевна должна была задержаться на работе допоздна, а Галя уехала на практику в соседний город. Она собиралась там переночевать, но один из однокурсников, благодаря небедному папаше давно уже имевший собственный автомобиль, предложил всем желающим вернуться в Приморск. Девушка откликнулась на щедрое предложение с радостью, и даже сейчас думала о том, как правильно поступила, не сообщив мужу о своём приезде. Славика ожидал сюрприз, и он его получил. Галя не знала, что любимый приготовил ей ответный подарок. Тихо, стараясь поменьше греметь ключом, она открыла дверь, сняла босоножки, прошла в спальню и оторопела. Слава, её Слава, мирно дремал в объятиях лучшей подруги жены. Что произошло дальше – Галя помнила смутно. Наверное, память постаралась отгородиться от всего негативного. Иногда сознание всё же выбрасывало ужасную картину: она рыдает и проклинает Славика, он что-то бормочет в своё оправдание, а Лилиана, полненькая армянка, давно положившая на него глаз, стоит, потирая большие неженские руки, покрытые чёрными волосками. А потом неожиданно подоспела мама и выгнала обоих – и подругу, и неверного мужа. Слава месяц пытался добиться прощения, но Галя была непреклонна. Они развелись, и девушка снова осталась одна.
– Ничего, найдёшь другого, – уверяла Елена Васильевна, не понимая, что сейчас единственная дочь не может и слышать о мужчинах. Так случилось, что, живя с бывшим мужем в маленьком городе, они ни разу не встретились. Судьба свела их только в трудное для Гали время. Случайно это или нет – она не хотела задумываться. Обида горьким комом сидела в горле.
Воскресив в памяти неприятные воспоминания, девушка подошла к окну. Мягкие южные сумерки уже спустились на приморский город, звёзды сверкали необычайно ярко, как бриллианты в перстне, так неожиданно оказавшемся в их семье. Приносил ли он несчастья? Так сочла перед смертью её мама, но Галя после долгих размышлений придерживалась другого мнения. Разве мало семей, которые, подобно им, претерпели множество несчастий? Она знала по крайней мере три, на которые удары судьбы сыпались, как камни с горы во время землетрясения, и у этих людей не было ни перстня, ни какой-либо другой реликвии, способной притягивать неприятности. Галя плотнее закрыла штору и, подойдя к серванту, снова достала бабушкину шкатулку.
Перстень лежал на красной бархатной ткани во всей красе. Лопатина подумала: если он старинный, о нём может быть написано в Интернете. Она села за компьютер и через минуту знала, как называлось сокровище – «Кровь падишаха». С ним была связана какая-то тёмная история. Считалось, что он действительно приносит несчастья, его окружали легенды и преступления, однако она не стала вдаваться в подробности: строки расплывались перед глазами. Сегодня Галя была не в силах изучать историю кольца.
Девушка выключила компьютер, снова надела перстень на указательный палец и повертела перед глазами. До чего же он красивый! Как жаль с ним расставаться! Она задумалась. Что же сделать с этой драгоценностью? Отнести ювелиру и таким образом получить деньги на похороны и памятник? О том, чтобы занимать у бывшего мужа, не было и речи, хотя она ему и пообещала. А ещё можно попытаться с помощью старинной реликвии вернуться на работу. Лариса говорила, что Аркадий Петрович обожает антикварные вещи. Если она не обманула, шеф не только возьмет Галю обратно, но ещё и подбросит деньжат. Пожалуй, это правильное решение. Так она и поступит. Девушка с сожалением сняла перстень с пальца, уложила в шкатулку и, почувствовав сильную усталость, не раздеваясь, бросилась на кушетку. Через минуту она уже спала беспокойным сном.
Часть 2Москва, 1977 год
Глава 1
Дежурный ГУВД, полный краснощёкий капитан Будин, спокойно подрёмывал возле телефона. Обычно в будние дни происшествий случалось немного, особенно по утрам. Это по выходным в управление трезвонили все кому не лень, даже подвыпившие жёны, прося урезонить вконец упившихся мужей, или же мужики, схватив лишку накануне, устраивали разборки из-за пустой пивной бутылки. Сегодняшнее утро обещало быть тихим. Вот почему, когда по-старчески дребезжащий потрескавшийся аппарат издал нечто похожее на звонок, Будин вскочил, словно по будильнику, и продрал заспанные глаза. Его рука, поросшая рыжими волосками, нехотя потянулась к трубке, поколдовала над ней, как бы в раздумье, но всё же схватила короткими и толстыми, как сардельки, пальцами.
– Дежурный капитан Будин слушает.
– Скорее, скорее! – мужской голос запинался от волнения. – Её убили. Скорее!
Будин заморгал.
– Кого убили? Где? Говорите толком! И, пожалуйста, представьтесь.
– Я Сергей Шаповалов. Убили сестру моей жены Нину, и я обнаружил тело, – звонивший задыхался, как астматик. – Приезжайте. Большой Левшинский переулок, 8.
– Выезжаем, – коротко буркнул капитан и бросил трубку на рычаг. Его полное, лоснящееся от пота лицо выразило недоумение. Убийство тихим тёплым летним утром? В Большом Левшинском переулке? Не сошёл ли с ума несчастный, секунду назад занимавший телефонную линию? По воле случая капитан знал этот дом. В нём жила элита, – да, та элита, которую государство за оказанные заслуги обеспечило всем необходимым. Старинный особняк со своей историей… Просторные квартиры в центре столицы с огромными раздельными комнатами и высокими потолками… Ему о таком районе приходилось только мечтать. Да, только мечтать, потому что он не артист и не певец. А чем его работа хуже? Он, можно сказать, денно и нощно возится в грязи, ловит всякую шваль, а они, чистенькие и холёные, знай распевают и лицедействуют. Всё же, что ни говори, а справедливости здесь нет. Прошептав что-то нечленораздельное и махнув рукой от досады, Будин придвинул к себе телефон и принялся набирать следователя Анатолия Петрушевского и лучшего оперативника Виктора Сарчука. Толя долго не отзывался, зато Сарчук сразу схватил трубку и крикнул бодрым голосом:
– Слушаю!
– Слушай, Витя, – ехидно произнес Будин. – Слушай внимательно. Клиент вас дожидается в Большом Левшинском переулке, 8, – труп, то бишь. Советую поспешить. Сам знаешь, какая там публика.
Виктор на минуту замер, словно обдумывая услышанное, потом шумно выдохнул.
– В Большом Левшинском, говоришь? Этого мне ещё не хватало! А кого порешили, не в курсе?
– Бабу какую-то вроде, – неуверенно сказал капитан. – Нам сообщил муж её сестры. Да что зря воздух сотрясать? Собирай своих друзей, сами всё увидите.
Сарчук отозвался чуть бодрее. Он умел быстро концентрироваться:
– Уже в пути.
Услышав короткие гудки, капитан с чувством выполненного долга водрузил трубку на место, представляя, как бедняги сейчас вскочат с насиженных мест и побегут к машине лучшего медэксперта Вадима Козлова, вечно озадаченного семейными проблемами – как прокормить четверых детей. Интуиция не подвела. Даже не интуиция, а знание обстановки. Не прошло и минуты, как мимо него действительно промчался Вадик со своим неизменным стареньким саквояжем, в поношенной серой рубашке и брюках, как две капли воды похожих на своих собратьев в уценённом отделе магазина, потирая высокий смуглый лоб, который по причине неустанных забот давно прочертила глубокая складка. Следом пронёсся Виктор Сарчук – красивый белокурый парень, мечта всех девушек отдела – как ни странно, с такой внешностью не оказывавший повышенного внимания представительницам прекрасного пола, – отличный работник с оперативным чутьём. За ними утиной походкой семенил следователь Анатолий Петрушевский. Будин поднял руку, как бы желая коллегам удачи.