– Какой сюрприз, – говорит Асмодей и бросает взгляд себе за спину. – Я был бы рад поболтать, но нам скоро помешают.
– Проваливай с наших земель, – говорит Кристофер и отставляет Сади себе за спину.
– Я бы рад, но только с Потомком нашей любимой Лилит.
– Тебе ее не выпустить.
– Мне – нет, а вот ей – да, – говорит Асмодей, кивая на Сади, и замахнувшись мечом, наступает на Кристофера.
Мечи сходятся и расходятся. Видимого урона противники друг другу не наносят. В это время Сади достает из сапога демонический кинжал и сжимает его с уверенностью, что сможет защитить себя. Словно разлом и разговор с Лилит дали ей какие-то внутренние силы. Силы достались ее духу, а вот тело по-прежнему слабо.
– Ты даже не попытался ее вытащить! – вскрикивает Асмодей и наносит очередной удар.
– Нельзя выпускать Лилит, – отвечает Кристофер, отбивая нападение.
Когда мечи снова сходятся, демоны толкают сталь друг на друга. Всадники от разлома приближаются, как и демоны из города.
– Ты никогда не был ее достоин, – сквозь зубы шипит Асмодей, в его глазах ярость, граничащая с безумием.
– Я тебе скажу больше, – отвечает Кристофер, надавливая на сталь еще сильнее. – Она никогда не была достойна меня, а вот ты вполне ее уровень.
Кристофер толкает сталь, и она вскользь проходится по груди Асмодея. Он вскрикивает, бросает на Сади взгляд и отступает.
– Еще встретимся.
Расправляет крылья и улетает. Его преследуют демоны Россе, но Кристофер говорит:
– Они его не поймают. Слишком скользкий тип.
Сади и Кристофер первыми возвращаются в Россе. Он опускает девушку на балконе, где любит находиться Келлан, и велит идти в комнату, а сам возвращается к разлому.
Сади непривычно находиться одной, без сопровождения. Она подходит к перилам и, взявшись за них, смотрит на крылатую фигуру в небе. Кристофер отдаляется, и Сади начинает думать о Лилит и о том, как той практически удалось одурачить ее. Спасибо Герхарду за науку, она больше не доверяет потусторонним на слово. Всем, кроме Кристофера. Он заслужил куда больше, чем доверие Сади.
Стук трости заставляет Сади обернуться. Кай стоит за ее спиной, пристально разглядывая растрепавшуюся прическу Сади. Он так пялится, что девушка отступает назад и упирается спиной в перила.
– Все прошло не так, как ты надеялась? – спрашивает Кай.
– На нас напали демоны.
Кай печально опускает голову.
– Асмодей. Он даже после смерти будет рваться к Лилит.
Кажется, что демон говорил это сам себе, но Сади все же спрашивает:
– Почему?
– Он любил Лилит, – отвечает Кай и поднимает голову. – Даже в самом ее безобразном виде.
Сади не находится, что сказать, а Кай медленно идет в ее сторону.
– Не думаю, что ты сможешь открыть врата садов, – сообщает Кай. Его длинная коса распущена, и волосы волнами плывут на сильном ветру.
Сади сглатывает нервозность, от Кая веет опасностью.
– Я постараюсь.
Кай отрицательно качает головой.
– Не постараешься.
– Поче…
Кай с завидной для инвалида прытью подлетает к Сади и толкает ее в плечо, да так сильно, что она перелетает через перила. Крик ужаса разносится по округе, Сади каким-то чудом успевает схватиться за перекладину. Ноги висят в воздухе, она смотрит на взмокшее лицо Кая. На мгновение он исчезает из поля видимости Сади, она подтягивает себя и хватается второй рукой за перекладину.
– Помогите! – кричит она.
Пальцы так и норовят разжаться, но страх умереть слишком велик. Сади не сдается. Она подтягивается себя, но ничего не получается. Ей не за что зацепиться ногами. Не на что опереться.
Кай появляется и, размахнувшись тростью, ударяет набалдашником по ее пальцам. Сади вскрикивает и разжимает хватку.
Вдох.
Парение.
Она летит вниз слишком быстро.
Кай смотрит на это, через мгновение Сади успевает увидеть второе лицо на балконе – Хинелла.
Размахивая руками и ногами, Сади переворачивается лицом вниз, и когда до земли остается расстояние в полшага, она зависает в воздухе, да так резко, что из легких вышибает весь воздух. Сначала Сади не понимает причину, а потом чувствует самое странное ощущение наполненности.
– Крылья, – шепчет она.
Два огромных алых крыла пропадают, и Сади все же падает на землю. Посмотрев наверх, девушка уже никого не видит на балконе.
Глава шестая
Стук копыт, мерное покачивание, свежий воздух и лучи яркого солнца, пробивающиеся через рваный полог крытой повозки, – все это в совокупности приводит Имрама в себя. Открыв глаза, он не сразу вспоминает, что случилось и почему он оказался здесь. Да и здесь, это где? Все смутно и смазано. Подобие сна было приятным. Имрам скучает по снам.
Пытаясь сесть, он морщится и опускает взгляд на живот, перемотанный разноцветными тряпками. Ангел прикасается к месту, куда его ударил Герхард, и морщится.
Он не ожидал этого.
Имрам так долго служил Герхарду, был его опорой, братом и другом, причем единственным, что не мог даже представить, что господин попробует его убить. И ради чего? Точнее, ради кого? Ради себя и своих бед. В этом весь Герхард.
Повозка останавливается, Имрам находит взглядом свой меч из ангельской стали, лезвие выглядывает из-под тряпья. Это что, платья? Но не успевает Имрам взяться за меч, дырявый полог отодвигается в сторону, и его слепит солнечным светом. А потом он слышит самый желанный голос.
– Вы пришли в себя.
Ариэлла забирается в повозку и прикладывает ладонь к его голове. Пару раз Имрам видел этот жест, так обычно матери проверяют самочувствие своих детей. Это один из знаков заботы. Имрам наблюдает за эмоциями на лице девы. Она одновременно и рада, и обеспокоена.
– Я так боялась, что меня обманули.
– Кто? – хрипло спрашивает Имрам и нежно убирает ладонь Ариэллы со своего лба. Ему приятны ее касания, но из-за руки он не может нормально видеть девушку.
– На Торговой улице есть рабыня – Пэм. Она торгует всякими снадобьями, но обычное мне бы не помогло, и она отдала мне за два ангельских клинка банку земли. Точнее, снадобья, так она сказала.
– Ты отдала ей клинки?
– А что мне оставалось делать? Вы умирали, – на последнем слове ее голос спотыкается, и она отводит взгляд.
– Что случилось? И где мы? – задает Имрам два самых важных вопроса.
Ариэлла глубоко вздыхает и начинает тараторить, вся плавность ее былых речей исчезает за страхом случившегося:
– Мы на Синем тракте. После того, как господин Герхард ушел, я попыталась зажать рану у вас на животе, но это не помогало, я побежала на Торговую улицу и нашла Пэм. До этого я покупала у нее масла для тела, чтобы кожа была мягкая и приятная. – Имрам подмечает, что в случае масел Пэм не солгала. Ариэлла продолжает говорить, смотря куда угодно, но только не на ангела. – Она продала мне "мазь" и сказала, что я должна затолкать грязь в рану. Она сделана из пепла ангельских перьев. Все знают, что это лучшее лекарство.
– Незаконно продавать ангельские и демонические перья, – замечает Имрам, но он не может сказать, что не рад контрабанде именно в этом конкретном случае.
– Я знаю, и Пэм знает, поэтому она долго не желала продавать мне целебную мазь, а вы в это время умирали на полу вашего же дома. Я прибежала домой, взяла клинки и вернулась к Пэм. Все же я уговорила ее. Потом бежала домой и сделала все, как она велела. Я слышала ваш разговор с господином Герхардом и боялась, что он может вернуться и снова попытаться… убить вас. Я опять отправилась на Торговую улицу, купила повозку, конь у вас уже был, поэтому я воспользовалась им, чтобы не тратить лишние средства.
– Разумеется, – говорит Имрам, вспоминая, как Ариэлла потратила приличное количество его средств, чтобы привнести в его дом новых красок.
– Я попросила конюха запрячь лошадь, сама вернулась к Пэм, и еще за некоторую сумму она помогла мне перенести вас в повозку.
– И она не задавала вопросов о том, что рабыня загружает тело ангела в повозку?
– Конечно, Пэм не хотела помогать, мне пришлось угрожать ей тем, что я расскажу о незаконной части ее торговли. Разумеется, она согласилась.
– Разумеется.
Имрам кивает, а Ариэлла продолжает:
– После того, как Пэм ушла, я собрала еду, немного оружия, мешочек с монетами и уехала из Пласо, – заканчивает Ариэлла свой рассказ.
– И куда мы едем?
Ариэлла переводит взгляд на Имрама, и в глазах ее собираются слезы, а губы подрагивают, как у растерявшегося и напуганного ребенка.
– Я не знаю.
– Не плачь, – просит Имрам и нежно вытирает слезинку со щеки Ариэллы.
Она выглядит уставшей, под глазами залегли тени, руки дрожат.
– Как давно мы покинули Пласо? – спрашивает он.
– Сутки назад. Мы ехали всю ночь. Я старалась…
Ариэлла не заканчивает свою мысль, Имрам тянет ее за руку к себе и, несмотря на боль в ране, прижимает девушку к своей груди. Гладит ее волосы, пока она тихо всхлипывает.
– Спасибо, – шепчет Имрам ей в волосы, касаясь их губами. – Ты спасла мне жизнь.
Теперь Ариэлла теснее прижимается к ангелу. Все, что она сделала в Пласо, было сравнимо с ужасным сном. Девушка не думала, что испугается так сильно не за свою жизнь, а за жизнь Имрама. Она должна была соблазнить его и стать ему нужной. Так просил Герхард, но в итоге она не справилась ни с одной из задач. Более того, Ариэлла сбежала. Если бы город, а точнее, ангелы не готовились к скорому отбытию, то ей бы не удалось совершить этот опрометчивый поступок. Их бы обязательно поймали. Она и сейчас не уверена в правильности своих действий, но тогда она могла думать только о том, что Имраму в Пласо грозит опасность.
– Ты все сделала правильно, – словно прочитав ее мысли, говорит Имрам, думая о том, куда им отправиться. Он всю жизнь прожил в Пласо, но больше туда не вернется. Смысла нет. Как и желания.
Ариэлла нехотя отстраняется от Имрама.
– Нужно проверить рану и повторить то, что советовала Пэм. Это важно, она так сказала.