— Великолепно! — восхитился Лучков. — Похоже, я не ошибся. Жаль, что вы, с вашими умом и внешними данными, выбрали для себя столь жалкую роль. Впрочем, не все потеряно. Именно за этим я и пришел. Я хочу предложить вам работу.
— Работу? — изумился Зотов. — Да я в жизни не работал!
— Да не трусьте вы так, молодой человек, — звучно расхохотался визитер. — Я не настолько жесток, чтобы предлагать вам просиживать штаны с девяти до пяти в каком-нибудь скучном учреждении. Это совсем другая работа: рискованная, творческая, уважаемая… в определенных кругах, разумеется, — добавил он, кашлянув. — В любом случае, она поможет вам поверить в себя и наконец-то стать человеком.
Зотов, который с пяти лет не верил ни в Деда Мороза, ни в добрых людей, ни в бесплатный сыр, отчего-то размяк и спросил с почти искренней заинтересованностью:
— И что это за работа?
— Дивная работа, — горячо уверил гость. — Я бы и сам за нее взялся, но куда я в таком виде, — неопределенно показал он на свою шляпу. — Кстати, вам нравится мой костюм? — вдруг спросил он ни с того ни с сего.
— Очень. Хотите, чтобы я его погладил?
— Нет-с, благодарю. Это на самом деле отличный костюм. И создал его наш замечательный модельер, первый русский кутюрье Александр Андреади. Слыхали о таком?
— Слыхал, — хмуро кивнул Зотов. Его тошнило от фамилии Андреади. В журналах, которые он проштудировал за месяц заточения, столько кричали о предстоящих торжествах по случаю десятилетия Дома моды Александра Андреади, что он уже ненавидел «русского Версаче».
— Вот и славно. Значит, мне не придется вводить вас в курс дела. Видите ли, друг мой, я большой поклонник господина Андреади, и не я один. У меня есть друзья, замечательная семейная пара, муж и жена, и они ну просто, как сейчас принято говорить, фанаты этого чудного модельера. Очень скоро у них состоится небольшое семейное торжество, тридцать лет совместной жизни. Мне безумно хочется порадовать моих дорогих друзей и преподнести им в подарок какую-нибудь безделицу. К примеру, последнюю коллекцию господина Андреади. Ту самую, которую никто еще не видел и которую мэтр готовит к юбилейному показу.
— Ну, так купите эту безделицу, — пожал плечами Зотов. По правде сказать, он не понял ни слова из сумбурного рассказа о семейной паре фанатов Александра Андреади.
— Это невозможно. Коллекция не может быть продана до показа.
— Так купите ее после показа!
— Коллекция после показа — кого ей удивишь? Иное дело — подарить коллекцию, которую никто не видел и уже не увидит. Например, в галерее моего тестя есть картина великого испанского художника, которую никто не видел, кроме автора и моего тестя. Тесть говорит, что не расстанется с ней ни за какие деньги, потому что когда он смотрит на нее, то чувствует себя так, будто держит в руках кусочек мира. Теперь вы понимаете, почему мне нужна коллекция Андреади сейчас? Я хочу преподнести друзьям по-настоящему оригинальный подарок.
Только незримое, но вполне ощутимое присутствие Черного Макса не позволяло Зотову послать твидового идиота на все четыре стороны. Неужели в мире существуют люди, которые сушат себе мозги подобными проблемами?
— Купите им что-нибудь другое, — терпеливо посоветовал Зотов.
— Другое? Но я же сказал: это должен быть оригинальный подарок.
— Подарите им гидросамолет, остров в океане, полет в космос, что-нибудь еще!
— Видите ли, друг мой, они уже не так молоды, чтобы учиться водить гидросамолет или летать в космос. А остров… это, знаете ли, немного чересчур, боюсь, они не согласятся принять его от меня. А вот коллекция Андреади — это было бы в самый раз, недорого и со вкусом.
Зотов даже зажмурился на мгновение, представив размеры кошелька человека, для которого коллекция лучшего русского модельера — покупочка из разряда «безделица» и «недорого, но со вкусом».
— Да, вы правы. Подарите им коллекцию. Только, хоть убейте, не пойму, что вам нужно от меня? — раздраженно спросил Зотов и, убоявшись собственной смелости, тут же начал оправдываться: — Нет, вы не подумайте, мне безумно интересно послушать про ваших друзей и их юбилей. Но зачем вы все это рассказываете мне?
— Коллекция не продается до показа, — отчеканил Лучков. — Я долго думал о том, как мне завладеть ею. И как ни крути, единственный способ заполучить коллекцию — это украсть ее у владельца.
— Украсть?! — широко раскрыл глаза Зотов. — Уж не хотите ли вы сказать, что это и есть моя работа?
— Она самая, — хитренько посмотрел на него посетитель. — Разве я был не прав, когда рекомендовал ее как дивную, творческую и уважаемую?
— Я не вор, — сглотнув слюну, хрипло ответил Зотов.
— Правда? — заинтересованно переспросил Лучков. — А как же некая Гранчина Наталья Васильевна, хозяйка бутика в Охотном Ряду, на содержании у которой вы жили два месяца, а потом исчезли, прихватив некоторую сумму денег и кое-что из украшений?
Какого черта? Этого не мог знать даже Черный Макс. Неужели Гранчина заявила на него в милицию? Странно, он был уверен, что набитая долларами дамочка не станет поднимать шум из-за подобной мелочовки. А может, этот напыщенный павлин никакой не небожитель, а просто замаскированный мент, засланный сюда с одной только целью: повесить на него какое-нибудь преступление?
— Ну, случилось, — буркнул Зотов, поняв, что посетитель ждет ответа. — Мне позарез были нужны деньги.
— А сейчас вам деньги не нужны? Или нужны, но не позарез? Помнится, не далее как сегодня утром Черный Макс убеждал меня в обратном, — медовым голосом пропел Лучков. И продолжил уже другим тоном: — Вот что, голубчик, хватит выламываться. Я предлагаю сделку. Очень выгодную для вас сделку. Вы украдете для меня коллекцию, а я заплачу ваш долг Черному Максу. Если вы говорите «да», Черный Макс немедленно уезжает, а я остаюсь, и мы продолжаем наш разговор. Если вы говорите «нет», уезжаю я, а Макс остается. Решайте.
— Но почему я? — плаксиво спросил Зотов. — Я не вор, я не умею воровать. Если вам так припекло получить коллекцию, почему бы не нанять профессионалов? Они все сделают грамотно и быстро. А я все завалю, точно завалю.
— Я уже думал об этом, — спокойно ответил Лучков. — Да, вы правы, мне по силам организовать вооруженный налет и захватить коллекцию, но я боюсь, что в ходе этой операции могут пострадать невинные люди. К чему рисковать? Предпочитаю действовать хитростью, а не бряцать оружием. Если вы говорите «да», я объясню вам, что имею в виду.
Как будто этот сукин сын оставил выбор! Пусть подавится этим «да», но только не слишком задирает нос, потому что сломать такое ничтожество, как Зотов, — не такое уж и достижение.
— Итак, мы остановились на том, что я предпочитаю действовать хитростью, — продолжил подонок в костюме от Андреади, после того как Черный Макс и его дружки убрались восвояси, как и было обещано. — Для начала о том, что нам известно наверняка. Во-первых, коллекция уже готова или почти готова, это не так уж важно. Даже если она не окончена, в этом будет особый шик — подарить одежду, которую нельзя носить. Во-вторых, коллекция сейчас находится в Доме моды Андреади и тщательно охраняется. Не от воров, разумеется. От журналистов. Андреади любит напускать туману, а уж сейчас, накануне юбилейного показа, тем паче. Я точно знаю: только два человека владеют ключом от мастерской — сам Андреади и его верная помощница, его лучшая портниха, некто София Полонская. Поскольку изъять ключ у Андреади не представляется возможным, остается София. Что нам известно о Полонской? Ей уже под тридцать, она классическая старая дева, платонически влюбленная в Андреади. Много лет преданно служит своему кумиру, получая при этом совершенно нищенскую зарплату. Как и все старые девы, она нехороша собой, не слишком умна, зато невероятно сентиментальна и в глубине души наверняка мечтает о принце. Все, что от вас требуется, — это влюбить в себя, увы, далеко не юную мечтательницу. И заставить выдать вам ключик. Как видите, все очень просто.
— Что?! — расхохотался Зотов. — Вы это серьезно? Вы заплатите мой долг Черному Максу только за то, что я охмурю какую-то уродливую дуру? Но почему я? Тоже мне, принца нашли.
— Да, вы правы. Беда в том, что все старые девы мечтают о сказочных принцах, а отдаются жалким ничтожествам вроде вас. У вас все получится. Вам нужно только быть самим собой. София должна вам поверить.
Для начала в реальность происходящего должен был поверить сам Зотов. Всего каких-то полчаса назад он нервно мерил шагами коридор, придумывая способы спасения, один фантастичнее другого. Но даже в самых смелых мечтаниях он не мог предвидеть подобный исход дела. Кто знает, может, судьба устала на него дуться и наконец-то повернулась лицом, в качестве парламентера прислав этого расфуфыренного господина? Кстати, легко проверить.
— Дело-то деликатное, — заговорил Зотов, изобразив на лице глубокую задумчивость. — Предстоят большие расходы: подарки, розы, рестораны… то да се. А я сейчас на мели.
— Я готов выделить вам небольшую сумму наличными. — Гость быстро смекнул, куда клонит Зотов. — Дело для меня превыше всего. Да, и вот еще что. Когда начнете ухаживать за Софией, советую не рассказывать о себе правды. Прикиньтесь… музыкантом или художником. Такие девицы любят богему.
«Ну, вот и первый подарок судьбы, — с удовольствием подумал Зотов, пряча в карман внушительную пачку денег. — Похоже, я был прав. Жизнь-то налаживается».
— Да, кстати, забыл упомянуть одну маленькую деталь, — опомнился посетитель уже почти на пороге. — Если вы не сможете добыть коллекцию, мне придется вас убить. Мне очень жаль, но таковы мои принципы. За плохую работу нужно отвечать.
И незнакомец исчез, оставив Зотова размышлять о фантастической изобретательности судьбы в выборе подарков.
Глава 2Убить кумира
Что ни говори, а судьба сыграла с Наташей Белостоцкой очень злую шутку.
Казалось, с самого рождения ее имя где-то на небесах было навеки занесено в графу «О, счастливчик!». Она родилась в обеспеченной семье, вместе с родителями и старшей сестрой жила в огромной квартире в центре Москвы, была любимой дочкой, внучкой, племянницей, никогда и ни в чем не знавшей отказа, начиная от самой красивой куклы в магазине игрушек и заканчивая наимоднейшей тряпкой от известного кутюрье.