– Хати…
Сатору закончил с ужином и теперь наматывал хвост кота себе на палец – он частенько так делал.
Именно из-за загнутого хвоста девочки выбрали брата, а не Хати. И все-таки хвост принес ему большую удачу.
Все лето жарило, как в парилке, но теперь духота понемногу начала отступать, и на улице наконец подул свежий ветерок. На небе не было ни облачка.
– Мам, ну ты же говорила, что сегодня купишь мне чемодан! – Сатору только вернулся со школы и таскался за мамой.
– Знаю-знаю, – улыбнулась она, ушла в другую комнату и вернулась с большой синей сумкой, сшитой из странного материала.
– Тогда буду вещи собирать.
– Но до поездки еще больше недели!
– Начну сейчас – не придется потом суетиться!
Сатору собирался ехать на крупное школьное мероприятие.
– Сколько надо трусов на три дня?
– Двух пар хватит, наверное.
– Разве не три надо?
– На тебе ведь уже будут одни, когда выедешь, – объяснила мама, но Сатору, похоже, ее слова не особо убедили.
– Не маловато получится?
– Ну возьми три пары. Мало ли, вдруг во сне описаешься, – поддразнила мама, и Сатору залился краской.
– Нет! – Он замахал кулаком. – Я уже давно так не делаю!
Сатору не врал – в последний раз он превратил однотонное одеяло в нечто, узорами и цветами похожее на старинную карту, когда Хати был еще котенком. В то время он и сам не всегда делал свои дела в лоток. Теперь и кот, и его хозяин ходили в туалет как положено, и те воспоминания казались такими далекими.
– Но мне все равно кажется, что двух пар недостаточно!
– Может, спросишь у Ко-тян, сколько он взял?
Когда друг пришел в гости, Сатору так и поступил, но обсуждение затянулось, и сейчас мальчики задумчиво рисовали в тетради трусы.
– Одни наденем вечером в первый день, после ванны. Вторые – на следующий. А на третий день…
– Мы вернемся домой, поэтому еще одна пара не нужна. – Коскэ голосовал за то, чтобы взять двое трусов.
– Но ведь на три дня едем… – неуверенно возразил Сатору и вывел в уголке тетради еще несколько пар белья.
– Вот что. – Мама Сатору проходила мимо, отняла у него карандаш и принялась рисовать.
В схеме друзей перед наброском трусов, который ребята подписали «первый день, после ванны», в тетради появился мальчик в белье и кепке.
– В первый день на вас уже будет одна пара. Вечером вы переоденетесь. И на следующий день тоже. Вот, всего три пары, – объяснила мама, указывая на рисунки в тетради, и друзья закивали.
– Поэтому с собой надо взять двое трусов!
– Верно, – довольно произнесла она и пошла на кухню.
Вдруг она заметила распечатку, висевшую на холодильнике.
– Ой, простите, ребята! В памятке сказано взять с собой еще пару! Значит, берите три!
– Что-о… – Все их расчеты снова перевернулись с ног на голову.
– Так сколько надо?
– Вообще две, но… – мама снова подошла к ним и изобразила в скобках еще одну пару под вторым днем, – на всякий случай возьмите еще по одной.
– На всякий случай?
– Если описаешься…
– Нет!
В конце концов они все же остановились на трех парах.
– А с носками что? Тоже три пары брать? – спросил Сатору, и мама опять подошла к холодильнику заглянуть в памятку.
– Про носки ничего не сказано… Двух пар же должно хватить?
– А если дождь пойдет и ноги промочим?
– Если переживаешь, возьми три.
Теперь Сатору и Коскэ принялись обсуждать носки.
Люди такие странные, подумал Хати, понатягивают на себя кучу вещей, и все им мало.
Скоро наступил день перед поездкой.
– Так, дальше… зубная щетка!
– Есть! – Сатору и Коскэ одновременно подняли их высоко над головой, будто знамена.
Друзья проверяли, все ли взяли с собой, – Коскэ вслух называл предметы из списка, и они доставали его из сумок. Ради этого Коскэ даже притащил свой к Сатору.
– Все равно ведь что-нибудь забудете! – бросила мама Сатору, проходившая мимо с корзиной белья.
– Ну уж нет! – одновременно ответили ребята, не обратив внимания.
– Трусы?
– Три пары!
– Носки?
– Две пары! – Похоже, друзья решили, что двух пар хватит.
Наконец, закончив с проверкой, они, довольные собой, застегнули сумки. За спиной Коскэ валялась забытая щетка – мама оказалась права.
Хати подошел к щетке и принялся катать ее лапой.
– А! Ко-тян, ты забыл!
– Ой, точно! – Коскэ поднял щетку с пола. – Нельзя, Хати. Это не игрушка.
Я вернул тебе вещь, и вот, значит, твое «спасибо»? – Хати раздраженно прищурился.
– Сейчас найдем тебе, с чем поиграть, – сказал Сатору и пошел за мышкой.
Хати думал еще чуть-чуть позлиться, но решил: раз ребята уезжают на целых три дня, можно и сразу их простить. Ведь если они сообразят, что обидели его, всю поездку проведут в переживаниях. Хати не ждал, что его поймут, – в конце концов, и Сатору, и Коскэ были лишь детьми.
К тому же мама Сатору отлично научила его играть с Хати.
Мышка засуетилась, но вдруг остановилась – кот пару секунд наблюдал за ней и потом с шумом бросился на нее. Ребята несколько раз менялись, но Коскэ играл хуже. В отличие от Сатору он никогда не давал поймать игрушку, из-за чего Хати становилось скучно.
– Пора ужинать! – крикнула мама из кухни. – Ко-тян, собирайся домой. Все-таки завтра поездка, вставать рано.
– Но ведь Хати только разыгрался…
Все в порядке, иди, хотел сказать Хати, выпуская мышку из лап.
– Еще успеешь с ним поиграть. – Мама выразила мысли Хати вслух.
– Ла-а-адно… – сдался Коскэ и погладил кота по голове. – Пока.
Он забрал сумку и ушел. Сатору проводил его и принялся заново укладывать свой чемодан. Никто из друзей не заметил, что перед уходом Коскэ Хати еще раз проверил оба чемодана, чтобы ребята точно ничего не забыли. Все-таки они были совсем детьми.
– Пап, что тебе привезти? – весело спросил Сатору за ужином.
– Я любому подарку буду рад, – скромно ответил отец, но сын тут же крикнул: «Зану-у-уда!» – и глава семейства поник.
– А тебе, мам?
– Возьми матирующую бумагу для лица от «Ёдзии».
– Матирующую бумагу?
Мама встала из-за стола и принялась копаться в сумке. Наконец она нашла косметичку: в ней лежали пудреница, помада и другие мелочи, которыми она пользовалась, чтобы превращаться в красавицу. Мама достала небольшую картонку, в которую были вложены полупрозрачные листочки.
– Вот так они выглядят. У продукции «Ёдзии» на упаковке лицо девушки.
– Какое?
– Ну…
Мама открыла блокнот и сделала набросок – лицо куклы. Сатору пристально вгляделся в рисунок.
– А упаковка с другим лицом тоже подойдет?
– Нет, нужна именно «Ёдзия», – заупрямилась мама.
– Понятно… – с серьезным видом кивнул Сатору.
Вечером мальчик так переживал, что никак не мог уснуть. Он все переворачивался с одного бока на другой, и Хати каждый раз приходилось искать себе новое место для сна.
– И что делать? Завтра ведь рано вставать…
Сатору подвинул к себе прикроватные часы и взглянул на время – по его лицу казалось, будто он вот-вот расплачется. Наконец мальчик вынырнул из-под одеяла и вышел из комнаты. Хати тоже начал переживать, поэтому двинулся за ним.
В гостиной горел свет, а значит, мама еще не легла спать.
– Мам…
Она сидела за столом и что-то писала.
– Да-да. – Мама улыбнулась и встала.
Какое-то время она возилась на кухне. Потом Хати услышал громкий «дзынь!» – закончила работать микроволновка, – и через пару секунд мама вернулась с кружкой в руках: от нее поднимался горячий пар и шел вкусный запах. Перед долгими экскурсиями, школьными поездками, совместными семейными выходами Сатору всегда волновался и не мог уснуть – тогда мама давала ему «лекарство для хорошего сна».
– Сегодня с двойной порцией меда. Должно подействовать.
Сатору кивнул, взял кружку и, дуя на горячее молоко, уселся на диван.
– Мам, а ты была в Киото?
– Много раз.
– А в храме Киёмидзу?
– И в нем тоже. Там очень вкусный тофу – попробуй, если будет время.
– Фу, тофу…
Пока они болтали, Сатору допил молоко, и на него накатила дремота. Он пожелал маме спокойной ночи, вернулся в кровать и, совсем немного поворочавшись, быстро уснул. Хати свернулся у него в ногах.
На следующее утро Сатору проснулся легко. Вместе с Коскэ они отправились к месту встречи с остальными. Через два дня хозяин должен был вернуться с сувенирами. Должен был.
На следующий день после отъезда Сатору шел ливень.
Хати жутко хотелось спать – дождь всегда так влияет на котов.
Он только доел завтрак и лежал на диване, когда отец, затягивая галстук, долго глядел в окно.
– Все льет и льет… Интересно, как там Сатору?
– По прогнозу на западе сегодня ясно.
– Слава богу, а то дождь бы им всю поездку испортил. Эх, пока до станции дойду, вымокну до нитки.
– Давай на машине поедем.
Отец закончил с завтраком, накинул пиджак; мама быстро убрала тарелки со стола в раковину. А затем они торопливо вышли из дома. Отец сказал Хати: «Скоро будем»; мама промолчала – она должна была вернуться еще раньше.
Капли монотонно били по крыше, и, похоже, дождь прекращаться не планировал. Ливень все наседал, и Хати все сильнее клонило в сон. Кап-кап, бам-бам, кап-кап, бам-бам… В перерыве между ударами капель он услышал далекий звук сирены – или ему просто показалось?
Через какое-то время Хати встал – он хорошо выспался. Кот зевнул, потянулся, спрыгнул с дивана и направился на кухню. Судя по тому, что в животе у него было пусто, настало время обеда. В его миске сбоку от раковины лежали остатки завтрака. Маловато, конечно, но Хати все равно доел. Скоро мама заметит, что в миске пусто, и положит еще.
Однако время шло, но она все не появлялась.
По дому эхом раздавался шум дождя, но шагов мамы Хати не слышал. Промелькнула мысль, что она уже должна была вернуться, но накатившая дремота быстро погрузила его в сон.