— Спокойной ночи, мамочка! — прошелестела сонным голосом Сеня, хотя до вечера было ещё далеко — её сморило тепло натопленной комнаты. И когда мама уже прикрывала дверь, еле внятно позвала. — Погоди, мам…
— Что, миленький? — мама Леля вернулась к кровати и присела на край.
— Мам… неужели мы теперь дачники?! — Сеня вдруг расплылась в улыбке.
— Ничего не поделаешь… дачники! Надо здесь приживаться. Условия, конечно, не ахти, но зато не слишком дорого… Вот. Дачники-неудачники! мама вдруг рассмеялась и глаза её засветились теплым чудесным светом.
Глава 2ЗАБРОШЕННЫЙ ДОМ
Ночью Сеня проснулась в слезах. Ей приснилось, что она провалилась в открытый люк и тонет в бездонном колодце, старается выбраться, цепляясь за проржавевшие металлические перекладины лестницы, но пальцы скользят, а в отверстии наверху появляется чья-то темная голова и слышится гулкий хохот. А потом крышка люка со скрежетом закрывается, свет гаснет и Сеня остается в кромешной тьме одна-одинешенька… Только слышится где-то рядом мерное журчанье воды.
Поняв, что это был страшный сон, девочка села в кровати. Все ещё всхлипывая, утерла слезы, прислушалась. В самом деле, как будто что-то журчит! С крыши в бочку под окном по желобку стекала вода, ровно и мерно журча. Капли стучали в стекло… Дождь!
Сеня соскользнула с кровати, подбежала к окну. Деревянный крашеный пол холодил босые ступни и от этого сон как рукой сняло. Она осторожно приоткрыла занавеску… всполох света разорвал темноту и чуть погодя раздался рокочущий удар грома — шла гроза. Она приближалась! Молнии били влет одна за другой, освещая сад неестественным фантастическим светом. В грозном рокоте грома слышалась явная угроза.
У неё дух захватило! Перед ней — вовсе не обычная дачная местность… Перед ней открылся неведомый мир, манящий, загадочный, — мир, в котором нет ничего невозможного! Мир, в котором живут существа, не жалующие обыденность, быть может, древние как сама земля…
— Они здесь! — шепнула Сеня, дернула шпингалет и распахнула окно. В комнате сразу повеяло свежестью, девчонку окутал влажный ночной воздух, и она высунулась в окно. Прохладные дождевые струи тотчас защекотали её, стекая за ворот ночной рубашки. Но это было даже приятно — как будто сама природа, умытая грозой, обняла её и поцеловала! Она вдохнула чистый благоуханный запах освеженной грозою ночи — вдохнула всей грудью… и с внезапной ясностью поняла: кто-то зовет её.
Нет, въяве зова она не услышала, но ощутила его всем своим существом. Она знала о нем. Знала — и все! И новая эта способность — знать не разумом, а интуицией, как звери чуют приближение стихийного бедствия, — похоже, эта способность послана ей из иного мира. Этот мир звал ее! И мало радоваться, что он существует. Надо туда проникнуть. Надо осмелиться! И тогда…
Тогда с нею может произойти все, что угодно! Как плохое так и хорошее. Может, пока не поздно, не рисковать?
Сеня вспомнила о «Хрониках Нарнии» писателя Клайва Льюиса. Там герои попадали в неведомый мир и с ними происходили самые невероятные приключения. Их поджидали ужасы и опасности, злая колдунья с её злыми чарами и лев Аслан. Он был — как сама любовь, сама радость, как обещание самого заветного, самого лучшего, что есть на свете… Сеня мечтала о чудесах, но одно дело мечтать, а другое — взять и осмелиться! Выбраться за окно и очутиться в этом неведомом мире, где тебя поджидает немыслимое, невообразимое — в мире, которого ты не знаешь…
А Сеня ни секунды не сомневалась, что именно он — этот мир — ждет её за окном. Но ведь там может быть… все то страшное, о чем предпочитаешь не думать, чего лучше даже не воображать… И она одна. Совсем одна! В «Хрониках Нарнии» дети никогда не оказывались в незнаемом поодиночке. С ними рядом были друзья, братья и сестры… А её брат? Может, шагнуть за окно вместе с ним? Пробраться в соседнюю комнату и разбудить Костю… Ведь ему уже скоро шестнадцать!
И с твердостью, доселе ей незнакомой, она ответила: «Нет!» Этого она не хочет. Она пойдет в этот мир одна, будь что будет! Этот мир ждет её, он открывается ей. Только ей! И она никого с собой не возьмет, потому что не хочет делить его ни с кем. А то все испортит. Хватит с неё и того, что вокруг старшие знай указывают: это делай, а то не делай… Она начинает новую жизнь… Свою жизнь! И сумеет справиться с ней!
И приняв это мудрое решение, Сеня быстро оделась и спрыгнула в сад. Дикий всполох света высветил темноту, Сеня зажмурилась — ей показалось, что там, в кустах у беседки замерло что-то страшное. Удар грома разорвался, кажется, прямо у неё в голове. На какой-то миг Сеня ослепла, оглохла и, в ужасе присев на корточки, закрыла лицо руками…
А когда отняла их, поняла, что она уже там, внутри! В мире, о котором мечтала! Нет, внешне все оставалось прежним — и кусты, и дорожки, и клумба с махровыми маргаритками, и очертания дома, размытые в темноте… Но словно приоткрылась потайная дверца — как заслонка в печи, что усиливает тягу, горение… Заслонка реальности была сдвинута и впустила Сеню туда, где её поджидали. Она знала: в этом мире помнят ней, она здесь не чужая, потому что рвалась сюда всем сердцем и не отсюда ли — как знать? — явилась её душа…
Переборов страх, она двинулась вперед по дорожке, у калитки в последний раз обернулась, — там, позади спал знакомый домашний мирок. Спал, укрывшись теплым стеганым одеялом… Еще не поздно, можно вернуться, но… этот мирок подчинялся скучнейшим правилам: «Ты должна», «Нельзя», «Тебе рано», которых Сеня терпеть не могла! Нет, она не вернется! То есть, вернется, конечно, но вначале совершит этот побег в никуда. Путешествие в шуме дождя во тьму ночи…
Сеня знала — ноги сами приведут её, куда нужно. Туда, где ждали её. И потому нисколько не удивилась, когда очутилась возле того самого дома, который днем так привлек её. Вспышка молнии осветила проломленное крыльцо, заколоченные окна и куст сирени, поникший до земли под дождем.
Она толкнула калитку — та оказалась не заперта. Вот странно… И тело отчего-то не ощущало холода, хотя промокла, кажется, до костей. Что-то невидимое задело её по лицу, когда двинулась по заросшей травой дорожке. Что-то стукнуло, ухнуло… Сеня шла, стараясь не обращать внимания на все эти странности — она стремилась к неведомой цели. А та с каждым шагом все приближалось — точно кто звал её. Как же непривычно было это новое знание, эта способность чувствовать мир тоньше, полней, быть связанной с ним незримыми нитями… Это и пугало, и восхищало её. А тот, кто звал, становился все ближе…
Сеня уверенно миновала крыльцо, прошла вглубь сада и завернула за угол дома. Очередная вспышка осветила поваленный ствол. И возле ствола ей почудилось какое-то шевеленье.
— Эй! Есть кто-нибудь? — дрогнувшим голосом позвала Сеня. От волнения её пробирала дрожь.
— Давай сюда! Да поскорее! — послышался чей-то дребезжащий гнусавый голос.
— Куда? Я ничего не вижу — темно…
— Да, к дереву, к дереву! Экая непонятливая!
Сеня с опаской приблизилась к поваленному стволу. Снова молния прорезала темноту диким всполохом света. Под стволом… там было что-то мохнатое!
— Ну что ты копаешься? Палку тащи!
— Какую палку?
— Да, любую, любую! Там их полно возле сарая. Ну? Да, не стой ты столбом — больно же! Не видишь, меня придавило?
— Сейчас, подождите минуточку!
Сеня кинулась к темневшему в глубине сада сараю. В самом деле — возле него были свалены в кучу доски, бревна, длинные жерди. Она схватила жердь, лежавшую с самого верху, но та оказалась слишком тяжелой — Сеня с трудом её даже пошевелила. Наконец удалось выбрать небольшую, но крепкую жердь. С превеликим трудом она вытянула её из кучи и волоком подтащила к поваленному стволу.
— О-ох! Ну и копуша! Теперь просовывай её сюда — она будет рычагом. Да нет же, не так! Беда на мою голову! С этой, с этой стороны надо… Так, кажется, начинаешь соображать. Вот, теперь получается. Вошла? Глубоко вошла?
На все эти возгласы и указания Сеня не отвечала — не до того было. Кряхтя и сопя, она пыталась поглубже вогнать свою жердь между землей и упавшим стволом, используя её как рычаг, чтобы приподнять ствол. Наконец, вся красная от напряжения, она не удержалась на ногах, поскользнулась и шлепнулась наземь.
— Все, больше не могу — сил не хватает! — взмолилась она, еле переводя дух.
— Тогда попробуй приподнять ствол. Поднимай эту жердь, тяни на себя. Сильнее! Еще сильней!!! Так! Ага, кажется этот проклятый ствол поднимается… Еще немного — лапа застряла… Фу-у-у, сладили!
Из-под ствола выбралось что-то темное, мокрое и мохнатое…
— Ой! — только и смогла вымолвить Сеня, ощутив прикосновение мягкой и влажной шерсти и разглядев две яркие точки, светящиеся в темноте.
— И нечего ойкать, пошли отсюда. Надо же, вот угораздило! И здорово меня придавило — лапа совсем затекла… Еще не хватало хроменьким сделаться!
Существо цепко ухватило её за руку прохладной лапой и, прихрамывая, увлекло за собой — к дому. Что было потом Сеня помнила смутно — голову будто заволокло туманом. Очнулась она сидя на голом пружинном матрасе, лежащем на полу возле покоробившегося ящика из-под посылок, служившего столом, и старого колченогого венского стула. На стуле восседало спасенное существо и разглядывало её своими круглыми глазками, светящимися в полутьме фосфорическим блеском. Она снова ойкнула и зажмурилась. А потом ощутила обволакивающее тепло мягкой ткани, а руки её коснулось что-то гладкое, твердое и горячее.
Приоткрыв глаза, Сеня обнаружила на себе теплый клетчатый плед, а в ладонях — кружку с темной дымящейся жидкостью.
— Пей! — приказало ей существо тоном, не терпящим возражений.
— А что это? — робко поинтересовалась девочка.
— Во всяком случае, не отрава! — был ответ.
Она с опаской глотнула раз, другой… вкусно! Похоже, её угостили каким-то травяным настоем или отваром, — терпким, сладковатым, душистым, от которого по всему телу сразу же растеклось блаженное тепло, а на душе воцарился покой.