– Секретарь, – поправил его Дронго.
– Что? – не понял Трегубов.
– В русском языке нет такого слова, как «секретарша», – терпеливо объяснил Дронго.
– Какая разница. Все равно она получила явно не по заслугам. Но это дело Рахимова. Он дал ей этот пакет акций еще много лет назад.
Трегубов поднялся, когда в кабинет вошел молодой человек. Он был похож на отца. Тот же взгляд, выражение лица, фигура, плечи, глаза. Только лицо было круглым и волосы рыжими. Алексей Трегубов вошел в комнату и испытующе взглянул на отца.
– Наши гости хотят с тобой побеседовать, – пояснил Вадим Олегович. – Это господа эксперты, которых я пригласил в нашу компанию по интересующему нас делу. Я тебе о них рассказывал. Садись и отвечай на их вопросы.
Он показал сыну на стул, стоявший с другой стороны стола, где сидели Дронго и Вейдеманис. А сам быстро, словно опасаясь ненужных вопросов, вышел из кабинета. Алексей недовольно посмотрел на гостей и, пройдя к столу, сел на указанный стул.
– Что вас интересует? – раздраженно спросил Трегубов-младший.
– Вы знаете, что произошло две недели назад в тендерной комиссии с вашей заявкой? – уточнил Дронго.
– Достаточно почитать «Коммерсантъ», – скривил губы Алексей, – чтобы понять. Как мы прошляпили с этой заявкой и как нас обставил этот дурацкий «Орфей». Хотя они и должны были нас обставить, ведь их создали специально для того, чтобы они нас обскакали, что они блестяще и сделали. Две тысячи долларов на пятьдесят миллионов. Просто молодцы.
– Похоже, вы одобряете их незаконные действия, – вставил Вейдеманис.
– Не ловите меня на слове. Просто я говорю то, о чем было написано в «Коммерсанте». Там Мурсалиев так и написал: «Орфей», созданный с одной-единственной целью – перебить нашу тендерную заявку, блестяще оправдал свое создание. И еще будет подавать следующие две заявки, обязательно побеждая в тендерах, уже независимо от любой цены, которая там будет вынесена. Хотя для первой заявки было важно, чтобы они хотя бы формально победили, что они и сделали.
– Поэтому ваш отец пригласил нас сюда, – продолжил Дронго.
– Это я уже понял. И вы решили найти возможного предателя, который сдал «Орфею» наши цифры, – кивнул Алексей, – и понятно, что вы будете проверять всех, кто мог быть каким-то образом причастен к этой заявке. А так как я сын своего отца и он готовил эту заявку, то, конечно, вы явились сюда, чтобы узнать, кто именно мог сдать наши интересы.
– Мы разговариваем со всеми, кто мог даже случайно об этом услышать, – объяснил Дронго.
– Я слышал об этом не случайно, – гордо произнес Алексей Трегубов. – В тот вечер мы нарочно приехали на дачу к отцу, и я спросил его, какую сумму они забили в этой заявке. Он мне ее назвал.
Дронго и Вейдеманис переглянулись. Все-таки Трегубов-старший сам рассказал о заявке своему сыну. Именно поэтому он так нервничал, когда речь шла о его семье, именно поэтому он просил отнестить с пониманием к его сыну. Конечно, он хотел узнать, откуда произошла утечка информации, но не собирался подставлять своего сына или членов своей семьи.
– Кто еще мог слышать об этой сумме? – спросил Дронго.
– В доме никого не было, кроме наших близких, – вспомнил Алексей, – к этому времени Лазарь Маркович уже уехал, а мы остались одни.
– Кроме вас двоих, на даче были еще три человека, – напомнил Дронго.
– Это вам отец сообщил, – усмехнулся Алексей, – все никак не может успокоиться. Он говорил вам, что назвал мне точную цифру?
– Он говорил, что разговаривал с вами на эту тему.
– Понятно, – покачал головой Трегубов-младший, – он никак не может примириться с тем, что произошло. Поэтому и позвал вас. Хочет убедиться, что никто не мог выдать его секрета. А я ему сразу сказал, что искать нужно не дома, а на работе, где его могли подслушать. Начиная от его собственной дамы, которая так прочно сидит в приемной и знает все его секреты. Не говоря уже о другой даме. И напрасно они верят этой Рыбальченко, она вполне могла их всех выдать. Старые девы обычно бывают мстительные и мнительные. Если старик Рахимов ей доверяет, то это еще не значит, что ей можно верить. Рахимов уже столько лет вдовец и все никак не обращает внимания на эту особу. Наверняка она была в молодости тайно влюблена в своего шефа, как это обычно случается. Такая сублимация чувств. А последние годы все время ждала, когда на нее обратит внимание ее босс. Он поехал чинить сердце и снова не взял ее с собой. Вот она и решила отомстить. Ничего удивительного, так часто бывает в жизни. У нас в приемной отец оказывает слишком много внимания своему секретарю, а в другой приемной уже выдохшийся Рахимов просто несостоятельный мужчина. Вот и весь секрет.
– Рыбалко, – поправил его Дронго, выслушав этот монолог, – ее фамилия Рыбалко, а не Рыбальченко. Итак, на даче кроме вас были еще три человека.
– Да. Моя жена и супруга моего отца с дочерью, – кивнул Алексей. Он не назвал ее мачехой или матерью, а подчеркнул, что она всего лишь супруга его отца. – Надеюсь, что вы их не подозреваете, – добавил младший Трегубов, – моя сестра еще ребенок, а моя жена вообще ничего не понимает в этих играх.
– А супруга вашего отца? Она понимает в цифрах?
– Спросите у нее, – нахмурился Алексей, – думаю, понимает и очень неплохо. Кстати, она вышла замуж за моего отца совсем молодой. Ей было только двадцать четыре. Но это был ее второй брак.
– А первый?
– Это не мое дело. Спросите об этом лучше у моего отца или у нее самой, – предложил Трегубов-младший.
– Кто был ее первым супругом?
– Я уже вам сказал, что это не мое дело, – повысил голос Алексей, поняв, что допустил ошибку, заговорив о супруге отца, – спрашивайте у них.
– Кто еще мог услышать ваш разговор с отцом? Может быть, вы выходили из дома и вас услышали водитель или охранник?
– Водителя отца там не было, а я сам вел автомобиль. И охранники были довольно далеко. Они дежурят по очереди у ворот, там их будки. И мы не выходили из дома.
– Послушайте, Алексей, – сказал Дронго, – вы должны сами понимать ситуацию. Кто-то сдал сведения о вашей компании конкурентам. Кто-то сумел узнать и назвать точные цифры. Лазарь Маркович подсчитал, что вероятность случайного совпадения слишком ничтожна, чтобы брать в расчет такую возможность.
– Значит, нас предали, – кивнул Трегубов-младший, – что и требовалось доказать. Только нужно мыслить логически. Кто мог это сделать? Мой отец? Он не идиот, чтобы предавать самого себя, а потом еще и приглашать вас для расследования. Насчет старика Рахимова я даже не хочу ничего предполагать. Это его компания, его детище. Это все равно что предать самого себя или своего ребенка. Остается Каплан. Умный, хитрый, готовый предать и продать за хорошие деньги кого угодно. Но только за очень хорошие деньги. Он один из основных акционеров компании. У него примерно столько же акций, сколько у моего отца. Процентов двадцать или около того. Он мог бы сдать интересы своих друзей и своей собственной компании, но я не уверен, что ему могли бы так много заплатить. Хотя я бы не снимал с него подозрения. И еще эта Ры-бал-ко, – издевательски сказал он по слогам, – только она и могла нас выдать. Больше некому. Остается семья моего отца, но это тоже глупо. Зачем кому-то из наших выдавать секреты отца и подставлять его таким дурацким способом? Не говоря уже о том, что это наносит ущерб финансовым интересам компании, в которой кроме моего отца работаю и я сам. Поэтому нашу семью можете исключить из числа подозреваемых.
– Значит, Каплан и Рыбалко, – подвел итог разговора Дронго.
– По логике да. Только эти двое, – произнес Алексей.
– Что вы думаете о смерти Чалмаева?
– Ничего не думаю. Отец считает, что его нарочно сбили.
– А вы так не считаете?
– Конечно, нет. Просто зазевался старик и попал под машину. Все так и случается. Кому он был нужен, чтобы его специально сбивать? Тогда получается, что это он и выдал цифры. Только он их узнать все равно не мог. На девятом этаже сидят два его оператора, которые все время следят за камерами на всех этажах. Если даже он хотел войти или кого-то послать в кабинет Рахимова, то их бы наверняка увидели. Но предположим, что он выдал. Тогда зачем его убивать? И так глупо подставляться? Это тоже обычная логика. Вы любите читать детективы?
– Мне хватает их в жизни, – ответил Дронго.
– А я люблю, – признался Алексей, – и поэтому рассуждаю логически. Надеюсь, теперь вы не хотите говорить с нашими женщинами?
– Хотим, – сказал Дронго, – у нас поручение от вашего отца.
– Вы упрямый человек, – проговорил Трегубов-младший, – хотя это не мое дело. Хотите беседовать с ними, пожалуйста. Тем более если отец вам поручил. Только это напрасная трата времени. И вообще глупая затея.
– Мы учтем ваше мнение, – вежливо заметил Дронго.
– Учтите, – Алексей поднялся и, не прощаясь, пошел к выходу. Уже у дверей он обернулся и добавил: – И еще запомните, что я не разрешу беспокоить мою жену. Это решаю я, а не мой отец.
И с этими словами он вышел из кабинета.
Глава 6
Дронго и Вейдеманис остались вдвоем.
– Забавный молодой человек, – негромко произнес Эдгар, – со своими амбициями и комплексами.
– Которые он не всегда может контролировать, – согласился Дронго.
В кабинет вошел Трегубов-старший. Возможно, он находился в приемной. Вопросительно посмотрел на обоих гостей.
– Поговорили? – спросил он. – Убедились, что мой сын не имеет никакого отношения к утечке информации?
– Нам нужно повидаться с другими членами вашей семьи, – напомнил Дронго.
– Да, конечно. Все трое будут ждать вас вечером на даче. Можете приехать к нам часам к восьми. Если хотите, я пришлю за вами машину.
– Не нужно. Объясните нам подробно, где находится ваша дача, и мы туда приедем, – сказал Дронго.
– Хорошо, – согласился Вадим Олегович. – Еще что-нибудь?
– Пока нет. Мы только начали наше расследование, – ответил Дронго. – Кстати, как зовут вашего секретаря?