– Ошибочное мнение, – судя по голосу, лорд усмехнулся. – Мы все проходим через этапы становления. И никто не хочет рассказывать о том, через что прошел и сколько раз.
– Вы то-тоже не расскажете? – Я перевела взгляд на его отражение.
– Мы нечего. Надо мной не издевались, потому что я долги сразу возмещал. В лекциях заложено время и на теорию, и на практику. Я пользовался этим. Догадайтесь, кто шел в подопытные в конце лекции?
– Умно, – была вынуждена признать.
Он мягко развернул меня к себе, с прищуром заметил:
– Вы умнее. Я следил за вами сегодня и не переставал восхищаться. Я в своей преподавательской манере даю студам один и тот же материал с небольшими изменениями, а вы в порыве мести подготовили не менее ста задач.
– Нет, я не настолько помешалась… – смущенно опустила взгляд. Настолько, но признаться страшно даже себе.
– По десять на каждого студа с использованием разных маг-основ и возрастающей степенью сложности. Вы провели колоссальную работу, кропотливую. И младший Гардори, увидев ваши записи, испугался, как мальчишка. Только вдумайтесь, он не пытался их решить, он внес изменения в заготовки вплоть до… – Подняв мое лицо за подбородок, плетельщик вкрадчиво спросил: – Каким пунктом была вампирица Кровия Кови? Седьмым или девятым?
– Восьмым.
– Вплоть до восьмого пункта, – спокойно продолжил лорд. – Восемьдесят задачек он испортил, к остальным даже близко не рискнул подойти. Поэтому сейчас вместе с братом и ближайшими прихвостнями он не веселится на площади, а прячется в стенах академии, и я уверен, трясется от страха. Слышите, Вирджи? Вы, простушка, не так просты.
Силой воли задавила новый всхлип и спрятала промокший платок в карман халата. Удивительно, как иной взгляд на ситуацию может изменить все и вся. Захотелось улыбнуться и сказать…
– Слышу. Спасибо.
– Рано для благодарностей. – Движением пальцев Легас растворил царившую вокруг тишину и за руку потянул меня прочь из кабинета. – Сейчас поедим и сходим на площадь – карнавал нельзя пропускать. А завтра, когда все они расслабятся, мы начнем мстить.
– Мы?
Вслед за плетельщиком я пересекла холл с полом-зеркалом и грифоном под ним, влетела в уютную гостиную, села за столик. Вид легких закусок в сиянии свечей мгновенно вызвал аппетит. Его не отбила даже застывшая у стены Иви и ее ликующий взгляд.
– Мы, – повторил довольный лорд. Откупорив бутылку, он разлил по бокалам вино и взмахом руки отпустил домоправительницу. – Надеюсь, вы не думали, что я их безнаказанными оставлю? Вам нужно выпустить пар, им нужно настучать по головам. Ко всему прочему, мне хочется порадоваться. Давно никому не мстил, – он коснулся моего бокала своим, – в хорошей компании.
Где-то в доме прогремело «Прощай, алкоголизм!», и маг невозмутимо поинтересовался:
– Повесим вашу руну молчания или откроем окна, чтобы услышать музыку с площади?
– Второе!
3.
Это был самый невероятный, запоминающийся, потрясающий карнавал, который я когда-либо видела. Испытав эмоциональные горки воодушевления, отчаяния, потрясения, полнейшего душевного падения и нового взлета, я теперь остро ощущала каждый миг. Почти как в детстве, когда добрый родитель позволяет участвовать во всем, поддерживает любой твой выбор и покупает сласти.
– Это мне? – крайне удивилась я, получив в руки мешочек лесных орехов в шоколаде и карамели.
– Нет, я просто дал подержать, – ехидно ответил Легас.
– А-а-а, понятно.
Стряхнув с мешочка золотинку, я продолжила держать его на вытянутых руках под сумрачным взглядом лорда.
– Вы всегда такая недогадливая? – поинтересовался он, спустя десять секунд наблюдения. Я ответила непонимающим взглядом, и маг, разделяя каждое слово, пояснил: – Вирджи, это тебе!
Меня затопило нелепым смущением то ли от действий, то ли от обращения.
– Спасибо, но как бы…
– Не любите орехи?
– Не вижу необходимости их покупать. Вы одним обещанием повторной мести уже сделали меня должницей.
– Не сделал. Месть – это попытка моей реабилитации в собственных глазах. А орехи – стремление загладить вину. В последний наш поход я не успел закрыть вас щитами, и вы едва не замерзли, – объяснил он. – Хотите мармелад? Или, может быть, рожок мороженого с абрикосовой прослойкой и медовым кремом?
– Откуда вы знаете о моих предпочтениях?
– Из вашего альбома со слайдами, – беспечно ответил он. И, не дав возмутиться, развернув меня к магическим аттракционам. – Что первым испробуем: летуны или магические скаты?
– Даже не знаю. – Мой взгляд заскользил по палаткам и павильонам, остановился на галерее кривых порталов, а именно на зеркалах, что располагались у входа. Странное дело, в них отражалась колоритная парочка. Он был очень похож на плетельщика, она – на меня, облаченную в карнавальный наряд. Даже маска имелась, а вырез корсета являл миру куда более глубокую ложбинку, чем была у меня.
– Что вас заинтересовало? – спросил маг.
– Парочка, отражающаяся в зеркале справа. Подавляющий мощью блондин и изящная шатенка. Это мы?
– Где?
– Да вот, смотрите, зеркала прямо напротив нас. Это точно вы, а это точно мой костюм и…
В этот самый момент девушка стремительно развернулась к своему спутнику, дернула за ворот рубашки, прильнула к его груди и страстно поцеловала. Когда ее нога в чулке-сетке оказалась на его бедре, а его рука на самом краюшке чулка, я пунцовая отвернулась.
– Мне показалось, что это мы. И я под иллюзией, которую наложил наблюдатель. Знаете, когда объект не видит результат плетения, зато его видят все окружающие? Вот я об этом подумала.
– Но вы ошиблись? – аккуратно поинтересовался он.
– Еще как…
В замешательстве потянула плетельщика прочь и от парочки, и от зеркал. Надо же было так опростоволоситься. Пусть я с нуля создала свой наряд пиковой дамы, но это не значит, что другие не могли до такого додуматься, или, увидев меня, скопировать образ.
Мы прокатились на магических скатах. В сиянии огней, в потоке водных вихрей под струями цветных пузырьков я не раз хваталась за Легаса на особо крутых поворотах, извинялась, разжимала пальцы и хваталась опять. На летунах история повторилась, только теперь уже лорд хватался за меня, как-то совсем неудачно рукой попадая то на грудь, то на бедро. Извинился пару раз и, крепко обняв, решил не отстраняться. На землю мы спустились все также в обнимку и, не разжимая объятий, постояли еще пару минут.
– Воды? – спросил маг.
– Вина, – простучала я зубами. – Не знала, что летуны способны закладывать настолько крутые виражи. Они совсем другими запомнились мне в детстве.
– В основе управления у летунов незакрытые плетения. Очень легко взламываются, – компетентно ответил плетельщик, направляя меня в сторону кафе на террасах.
За столиком, под сенью ветвей обнажившейся перелеи, мы долго отпаивали набежавший страх, смотрели на карнавал, бушующий внизу, и думали каждый о своем. Как-то совсем незаметно подошло время огненных залпов и магических дуэлей. Первые магические пульсары окрасили небосвод огромными шарами, разогнали мглу и осветили площадь. Пространство зазвенело аплодисментами, а вслед за ними грянул гром – это противник первого мага приступил к противостоянию, и навстречу шарам прилетели огненные пики.
Знакомые огненные пики, с колючим белым свечением по центру. Такие магические формы я видела только у одного-единственного студа, и могла с уверенностью заявить, что это именно он сейчас стоит на площади и выпендривается в последние пятнадцать минут до полуночи.
– Выполз, гаденыш, – буркнула я.
– Кого вы имеете в виду? – поинтересовался Легас.
Неизвестно, как и когда он из положения «сидя напротив» переместился ко мне под бок, но благодаря выпитому и совместно пережитому, я совсем не убоялась его близкого соседства и взгляда глаза в глаза.
– Альф Гардори. Это его пики, – кивнула в сторону магических форм, что превратились в колючие цветы, окруженные рыжим дымом. Еще одна подпись младшего брата близнеца.
– Вы уверены?
– Готова поставить на кон бутылку вина. – Я махнула рукой официанту и чуток заторможено попросила повторить заказ.
Бутылка моментально оказалась на нашем столе, а плетельщик пространно заметил:
– Плохой лот. Он меня не привлекает.
– Почему?
– Потому что я и так за все плачу.
Легас взглядом подозвал официанта и что-то коротко шепнул. Я была уверена, мой заказ аннулируют. Но бутылку парень из обслуги не убрал, наоборот, повязав на нее бантик, протянул плетельщику. И тот ее принял как нечто само собой разумеющееся, после чего встал и протянул руку мне.
– Идемте, Вирджи, проверим, так ли вы правы.
– А потом? – Я зевнула.
– Посмотрим по настроению.
Настроение было отвратным.
Альф Гардори был истинным огневиком и копал себе могилу как в прямом, так и в переносном смысле. Не знаю, у кого он умыкнул под завязку заряженный панцерный кристалл, но сейчас охламон растрачивал его одновременно на три плетения. На иллюзию, которая скрывала студа от преподавателей, вышедших на тропу МСТИ, на магический бой и на то, чтобы его противник не воспользовался своим кристаллом. Самодовольный мальчишка бросил вызов сильному магу, но играть по правилам дуэли не собирался, и этим подписал себе смертный приговор.
– Все больше убеждаюсь, что его в младенчестве нянечки роняли чаще, чем брата, – хмуро изрек плетельщик
– О чем вы?
– О том, что таким идиотом родиться невозможно. У него отличные родители, прекрасные родственники, наставники, преподаватели, учителя, и позорить их он не имеет права. Вы придумали, как будем мстить?
– Что? Сейчас?! Но мы не можем быть уверены, что мои заготовки сработают верно и меня не покалечит следующее проклятье или призыв.
– Так давайте испортим его заготовки, используя исключительно ваши профессиональные знания, – предложил лорд Легас. – Только представьте, с каким рвением он будет посещать ваши лекции, если сейчас опростоволосится.