– Да, еще как! – Он задумчиво замолчал. – И что нам теперь с этим делать?
Не знаю почему, но именно эта его фраза сложила в моей голове разрозненные мысли как мозаику.
– Знаешь, у меня родилась идея, – осторожно сказал я, боясь потерять мысль.
– Хм?
– А что будет, если «инфицировать» моей кровью других клаксонов?
– Пока не попробуем – не узнаем, – ответил он, – ты что-то конкретное придумал?
– Да, но пока не заразим нескольких, я не скажу этого, – я был взбудоражен своими мыслями и открывающейся перспективой.
– Хорошо, у нас есть члены его команды, можем попробовать на них, – согласился Келлер.
– Только возьми из разных каст, для чистоты эксперимента, – попросил я и погрузился в свои мысли.
Через три часа Келлер сказал, что все готово. Я вошел в комнату к неподвижно лежащим клаксонам и, порезав себе руку, обменялся с ними кровью.
– Сколько я находился в медпункте до первого перемещения? – спросил я Келлера.
– Двое суток.
– Тогда ждем.
На начало третьих суток мы накачали второго старшего помощника капитана наркотиками, а остальных оставили спать. Погружение прошло без проблем. Я оказался в теле помощника легче, чем в прошлый раз у принца.
– Слушай, – сказал я утром Келлеру, – зачем нам ждать ночи, если нужно выполнить всего два условия: чтобы и я, и клаксон находились в беспамятстве. Мы же можем это повторить и днем, погрузив меня и его в анабиоз.
– Выглядит как-то опасно, – засомневался Келлер.
Меня было не остановить, увидев возможность реализации пришедшей мне в голову идеи, я вцепился в нее, как собака.
– Пробуем!
– Как знаком мне этот тон… – Теперь уже Келлер понял, что спорить бесполезно.
В этот раз подопытным был выбран один из техников. Все прошло как по маслу. Произошло практически мгновенное погружение в его сознание, как только я отключился.
Едва придя в себя, я потребовал от Келлера продолжения эксперимента.
– Только сейчас сделаем следующее, – стал объяснять я, – ты будешь в моем сознании с начала и до конца.
– Вообще-то частый анабиоз вреден, – проворчал он.
– Можно медикаментозно отключать меня, – предложил я, – придумай что-нибудь, мне без разницы.
– Хорошо, попробуем.
В этот раз, даже находясь в сознании клаксона, я мог говорить с Келлером.
«Ну как тебе?» – спросил я его.
«Открываются большие возможности».
В следующий раз мы оставили под наркотиками двоих клаксонов, чтобы посмотреть, получится ли у меня выбрать перед беспамятством конкретного из них. Результат вышел неожиданным.
– Хм, Володя… – Келлер был озадачен.
– Да?
– Я подстегнул самовоспроизводство нанороботов у капитана и старшего помощника до твоего уровня и сегодня ночью смог контролировать их так же, как и твоих.
– И? – не до конца понял я.
– Я могу их контролировать, как, например, любого из своих солдат или кораблей. – Келлер замолчал.
– Келлер! Ты понимаешь, что это значит! – Я вскочил на ноги.
– Нет, Володя! – Он понял мои мысли. – Слишком опасно. Мы даже не провели минимальных исследований.
– Так давай проведем их! – Я был настойчив. – Если я смогу управлять принцем, а ты – остальными членами экипажа, мы можем вернуться в их мир и взять под контроль клаксонов высших каст!
– Ты будешь без сознания не день, не неделю, а месяцы или даже годы! – не соглашался со мной Келлер. – Стоит тебя разбудить в своем теле, как контроль над принцем может быть потерян, а это полное разоблачение. А если ты внезапно понадобишься мне здесь? Ты подумал об этом?
– Келлер! Ты пойми, если все получится, как я задумал, мы сможем манипулировать клаксонами так, как захотим! – Идея захватила меня. – Понимаешь? Полностью!
– Об этом пока рано говорить, – отрезал он, – пока не пройдем хотя бы минимальное тестирование.
– Я готов на все, – быстро согласился я, – хоть сейчас.
– Не будем торопиться, – охладил он мой пыл. – Я подготовлю лабораторию, соберем нескольких инетрогов из талантливых, своих, парочку знатоков из Общей Галактики и только тогда попробуем провести эксперименты.
– Давай действуй, а я пока закончу дела, чтобы тебе не достались незаконченные проекты.
– Хорошо, договорились, – нехотя согласился он. – Пойдем на это только при максимальной для тебя безопасности.
Следующий месяц пролетел как один день. Торопясь, я работал, как робот, забывая порой про еду и сон, стараясь закончить все дела. Перспективы развития событий так меня захватили, что я все время проверял свои возможности. К клаксонам, так же, как и к Келлеру, я мог подключаться из любой точки Галактики, в которой были Врата Предтеч. Я специально проверял, отлетая на большие расстояния. Обязательным условием стабильной связи между нанороботами было, как ни странно, наличие транспортных Врат.
– Ты готов? – по истечении месяца спросил меня Келлер. – Из этой лаборатории ты не сможешь заниматься делами. Каждую минуту мы посвятим экспериментам.
– Полностью в твоем распоряжении, – ответил я. – Все дела я завершил и готов на сто процентов.
Келлер оказался прав – отдыхать мне никто не дал. Узкий круг ученых посвятили в продолжение эксперимента, и те, кто уже виделся со мной ранее, теперь с благоговением изучали мои возможности. Мы им объяснили, что подключать широкий круг лиц к операции подобного масштаба никто будет, поэтому нужно довольствоваться текущим штатом. Они согласились с тем, что мы заключили их в лаборатории на время, нужное для окончания операции. Те деньги, которые мы им пообещали, могли обеспечить их на многие годы вперед, поэтому возражений не поступало.
Я продолжил свое существование в качестве подопытной свинки во второй раз.
Дни потянулись за днями. Ученым понадобилось много времени, чтобы выявить все возможности, открывшиеся из-за присутствия нанороботов в моем организме. Кроме того, всплыли подробности появления этой технологии у инетрогов. Оказалось, что далеко в прошлом их ученые наткнулись на древний город. Настолько древний, что инетроги сами ужаснулись. Вся история их цивилизации оказалась ничем по сравнению с этими древними предшественниками. Самое интересное было в том, что город, простоявший миллионы лет, остался в том же виде, в каком его оставила неизвестная цивилизация. Еще более поразительным было то, что некоторые механизмы были исправны и продолжали работать.
Одним из таких была капсула с непонятным назначением. Проверить ее действие решили на добровольце, как, впрочем, и назначение других устройств. С первыми подопытными ничего не получилось, как и с десятком других, кто пробовал опуститься в капсулу. Со многими из найденных механизмов было так же, и назначение их оставалось загадкой. Функционал же капсулы выяснили случайно, когда, отчаявшись добиться результатов опытами, ее решили разобрать. Внутри оказалась емкость со странной жидкостью внутри. При ее тщательном анализе ученые снова были поражены. Оказалось, что в питательной смеси жидкости жили рукотворные нанороботы. Только столетия изучений подсказали ученым, как их можно использовать, правда, результат внедрения их в чужеродный организм был чаще всего непредсказуем, а то и летален.
Но вот счастливчики, кому удавалось выжить после подобных внедрений, становились обладателями поистине неограниченных возможностей для связи с ИИ. У таких пилотов корабли становились продолжением их тела, и ценность каждого становилась несравненной.
Когда нам с Келлером передали эту историю, мы были не сильно удивлены. Наше предположение, что нанороботов произвели не инетроги, а другая высшая цивилизация, подтвердилось. Слишком они были сложны по строению.
Связавшись со старостой поселения инетрогов, я узнал, что пущенный среди жителей слух, что меклар интересуются нанороботами, принес свои плоды. Один из долгожителей вспомнил об их происхождении.
– Вот так… Оказывается, живущие во мне создания принадлежат, скорее всего, Предтечам, – задумчиво сказал я после разговора с ним.
– Трудно представить себе еще более древнюю цивилизацию, если, конечно, он правильно запомнил, что строениям были миллионы лет, – согласился со мной Келлер.
– Жаль, он не помнит места, где был найден этот город, – вздохнул я.
– Поверь, за такое время инетроги разобрали все до винтика и унесли к себе, – Келлер, как обычно, был скептичен.
– Проблема все равно остается, ведь даже зная теперь так много о нанороботах, мы поняли, что не знаем о них ничего, – заключил я.
– Для того и мучаем тебя, чтобы понять хотя бы часть их возможностей.
– Что с берсеркерами? – поинтересовался я, отвлекаясь от раздумий о существах, живущих во мне.
– Их разведчики скрылись. Я послал в те области корабли, но пока тишина, – ответил Келлер и продолжил: – Тишина, которая скоро может закончиться бурей.
– Это верно. Просто так они не отступят.
– Поведение слишком не типично для волны. – Келлер сделал паузу. – Если проанализировать, то есть вероятность в двадцать три процента, что управлять новой волной может Центральный мозг, хотя данных для анализа мало.
– Тогда тем более нужно ускорить испытания, – стал настаивать я.
– Торопиться мы не будем! – не согласился со мной ИИ. – Все будет сделано в свою очередь и в свое время.
– Ладно, делай что хочешь, – отмахнулся я, устав спорить.
По-видимому, Келлер все же был со мной в чем-то согласен, поскольку работы ускорились и ученые оставляли мне всего три часа на сон. Дни состояли из череды тестов, заборов анализов, а также моих манипуляций с подопытными клаксонами. Через две недели Келлер снова собрал всех ученых по нашему проекту. Доклад зачитал один из руководителей отдела исследований. Если пересказать вкратце, то ученые разобрались только в последствиях работы нанороботов, то есть могли сказать, сколько времени нужно на заражение, необходимую длительность контакта и количество нужной при этом крови. То есть все то, что могло помочь мне стопроцентно заразить клаксона. Но вот понять и проанализировать самих нанороботов они, увы, не смогли – настолько сложные цепочки белков в их строении могли создать только создания с запредельным техническим уровнем.