[19] разительно отличалось от реакции на обвинения, которые выдвинула я.
Алисса Милано: В этом клипе я объяснила свое молчание по поводу обвинения против Джо Байдена. Я по-прежнему одобряю Джо Байдена. Посмотрите этот клип и все поймете.
Алисса Милано: Я верю Кристине Блэйзи Форд.
Вместе со своими сестрами и братьями по всей стране я присоединюсь к общенациональной забастовке в понедельник в 13:00 (восточное время) / 10:00 (тихоокеанское время), чтобы проявить солидарность с Кристиной и другими пострадавшими во всем мире.
Пожалуйста, помогите распространить эту информацию.
#ВерьтеВыжившим
Роуз Макгоуэн (в ответ на пост Алиссы Милано в поддержку Джо Байдена): Ты мошенница. Надо привлечь СМИ к ответственности. Преследуя Трампа и Кавано со словами «Верьте жертвам», ты лжешь. Ты всегда была лгуньей. Коррумпированный Национальный комитет демократической партии ведет клеветническую кампанию против Тары Рид, и ты в ней участвуешь. ПОЗОР.
После этой перепалки между Роуз и Алиссой в соцсети Twitter я написала Роуз слова благодарности за то, что она заступилась за меня. А вскоре телеканал Fox News и другие СМИ осветили эту битву, и Роуз прислала мне ироничное сообщение: «Не думаю, что воссоединение “Зачарованных” произойдет в ближайшее время».
Позже в эту борьбу в соцсети вступила актриса Патрисия Аркетт. Она раскритиковала Роуз, когда та писала о лицемерии Демократической партии. Теперь уже я попыталась защитить свою подругу, но в ответ получила порцию насмешек от Патрисии.
Роуз Макгоуэн: Что сделали демократы для решения ХОТЬ КАКОЙ-ТО ПРОБЛЕМЫ? Помогли бедным? Нет. Защитили темнокожих людей? Нет. Остановили жестокость полиции? Нет. Поддержали матерей-одиночек, детей? Нет. Вы ничего не достигли. НИЧЕГО. Почему люди проголосовали за Трампа? Из-за вас…! (нецензурная брань).
Патрисия Аркетт: Без демократов у нас не было бы ЛГБТ[20] – браков, закона о насилии в отношении женщин, изменений в области здравоохранения и принятых мер для ускорения процесса медицинского освидетельствования изнасилований. А штатов, в которых внедрили закон о равных правах для женщин, было бы на два меньше.
Имя скрыто: Не забудь рабов.
Патрисия Аркетт: Тем не менее сейчас клан выступил с Трампом. Интересно, не правда ли? Моя семья боролась за Союз.
Закончилось все тем, что часть этой переписки тоже попала в СМИ.
Во время наших бесед Роуз Макгоуэн давала мне дельные советы по взаимодействию с общественностью и СМИ. Я слушала и училась. В мире, где доброта встречается редко, а социальное дистанцирование является нормой, я, общаясь с Роуз, чувствовала близость к чему-то сильному и настоящему. Преследовавший меня позор из-за пережитого сексуального насилия испарился, поскольку Роуз буквально придала мне сил противостоять лавине клеветы и унижений. К сожалению, сама Роуз, как и многие другие мои сторонники, подверглась серьезным нападкам со стороны коллег и даже семьи за то, что поддержала меня.
Еще одна женщина, которая рисковала ради меня, – это та, кто всегда была одним из моих кумиров. Телеведущая Мегин Келли могущественна, умна и независима. Она та, кем я хочу быть, когда вырасту, за исключением того, что она на несколько лет моложе меня. Другие женщины, которых я считаю тоже героями – это моя мама, дочь, прабабушка Джейн, Роуз Макгоуэн, Этель Кеннеди[21], Кэрол Ломбард[22], Амелия Эрхарт[23] и Боудикка[24]. Мегин Келли находится в уважаемой компании. Я была удивлена и рада получить ее сообщение, а затем поговорить с ней по телефону.
– Как у вас дела, леди? – спросила Мегин.
– Я… мне тяжело, – я старалась, чтобы это не прозвучало взволнованно.
За день до ее звонка мне угрожали убийством. Из-за этого мне пришлось отменить запланированное интервью с ведущим телеканала Fox News Крисом Уоллесом. Он был любезен и открыт, но после того, как я не спала всю ночь, а утром имела дело с правоохранительными органами, чтобы заявить об угрозах, я была не готова к интервью с ним.
С первых же минут разговора с Мегин что-то в ней показалось мне близким, и я успокоилась.
– Признаюсь, мне было интересно, не согласитесь ли вы взять у меня интервью. Я уже давно этого хотела.
Мегин сделала паузу перед тем, как ответить.
– О, хорошо, спасибо! Но на какой платформе? – казалось, она размышляла вслух.
– Вы знаете Рича Макхью? – спросила я.
– Да, я работала с ним, – в голосе Мегин зазвучал энтузиазм при упоминании его имени.
– Может быть, совместно с ним, если он согласится?
– Хорошо. И позвольте мне все устроить. У меня есть идея.
Я не знала, что именно произойдет дальше. Я все время думала о смертельных угрозах, травле моей дочери и обещаниях опубликовать статьи о моем разводе или банкротстве в случае, если я не буду молчать. У меня не было уверенности в том, правильно ли я сделала, что отказалась от интервью с Крисом Уоллесом. Ведь участие в телепрограмме с Мегин Келли было сопряжено с риском. Во-первых, она, возможно, мне не поверила. Во-вторых, она беседовала с мировыми лидерами и была жестким интервьюером. Как я собиралась выдержать это? Но что-то подсказывало, что вне зависимости от того, поверит она мне или нет, я просто скажу правду и буду откровенна.
Во время нашего следующего телефонного разговора Мегин спросила, есть ли какие-то запретные для меня темы.
– Нет. Ты можешь спрашивать о чем угодно.
– Это хорошо, – задумчиво произнесла она после небольшой паузы.
Повесив трубку, я задумалась, не стоит ли мне действительно какие-то вопросы оставить под запретом. Но в конце концов, я просто расслабилась и доверилась своей способности говорить правду.
Помимо шоу Кэти Халпер, я участвовала в двух других – Rising с Кристал Болл и Democracy Now с Эми Гудман. Кристал была дружелюбной, а шоу комфортным. Эми Гудман – еще один человек, которым я восхищалась. Участвовать в ее шоу было потрясающим опытом. Единственное, что оказалось для меня сложным – это то, что эфир был в 3:30 ночи.
В этот раз все должно было быть по-другому. Рич Макхью был продюсером, и они с командой приехали ко мне. В то время я жила в районе Грасс-Вэлли в Калифорнии, и мы записали интервью в отеле Сакраменто. Мегин прислала машину за мной и моим стилистом по прическам. Я шла через опустевший из-за пандемии Covid-19 вестибюль в наш номер и чувствовала жуткое волнение. Нервничала перед встречей с обоими – Ричем и Мегин собственной персоной. Я выбрала нежно-розовый топ, потому что Мегин обычно носила черное. Рич, одетый в повседневный костюм, выглядел усталым и счастливым. Он тепло поприветствовал меня сквозь джунгли проводов расставленных повсюду видеокамер, и на душе стало спокойнее.
Вошла Мегин, пожала мне руку и ободрила меня шуткой про то, что она читала, как сильно мне нравится Владимир Путин. Мегин была одета в простую черную майку и рубашку. Харизматичная и яркая. Я рассмеялась, когда она сказала: «Моя подруга тоже от него без ума, и это нормально». Она озорно улыбнулась. Я не ответила, потому что, признаюсь, все еще была настороже.
Пока съемочная группа выставляла освещение, стилист поправлял мне макияж и прическу. Прядь челки упала на глаза, и я склонила голову набок. Позже эксперты по языку тела будут изучать мое интервью на одном из каналов YouTube и серьезно обсуждать этот наклон головы. Мне было смешно, потому что я держала так голову только для того, чтобы волосы не закрывали лицо.
Я глубоко вздохнула, когда Мегин спросила, готова ли я начать. Сорок или около того минут пролетели как одно мгновение, несмотря на то, что на некоторые вопросы мне было очень сложно отвечать.
Я растерялась, когда она спросила меня о Путине, но постаралась не выдать своего волнения. На мой взгляд, это не имело отношения к делу, но она считала по-другому. Мои интервью с русскими и отрывки из романа о России, которые я публиковала в блогах, вызывали много кривотолков. Поэтому Мегин аккуратно подвела разговор к этой теме, пошутив о моей предполагаемой влюбленности в Путина. Я изложила ей свой взгляд на абсурдность всей ситуации.
Это правда, что его считают сильным человеком. Возможно, Путин единственный, кто мог бы противостоять Джо Байдену, и в глубине души я хотела бы увидеть, как свершится правосудие над моим обидчиком. Однако я прекрасно понимала, что могу полагаться только на саму себя, и никакой реальный или вымышленный мужчина меня не спасет. Не было никакого рыцаря в сияющих доспехах, дожидающегося своего часа. Я должна была отправиться в свой собственный героический путь или так и остаться изгоем.
Я не вдавалась в глубокие рассуждения, а давала короткие и честные ответы. Самым сложным было ответить на вопросы о том, что именно сказал в тот момент Байден, и во что я была тогда одета. Однако я ответила на каждый из них прямо.
После съемок Мегин позаботилась о нашем обеде. Она продумала каждую деталь. Возвращаясь домой, я чувствовала себя уверенной и спокойной, потому что сказала все, что хотела. У меня было такое ощущение, что кто-то убрал ногу с моей груди. Эти эмоции были еще сильнее, чем после моего интервью с Кэти Халпер.
Оказавшись дома, я позвонила дочери и рассказала о Мегин Келли.
– Какой она была? – поинтересовалась Микаэла.
– Точно такой же, как и во время эфиров. Очень забавной и приземленной.
– Было похоже, что она верит в то, что это произошло на самом деле, или она сомневалась?
– Она казалась журналисткой, которая хорошо осведомлена о психологических травмах. Я имею в виду, ч