— Она говорит, что принимает извинения, но в качестве компенсации хотела бы, чтобы вы выключили свой глушитель полностью. Ей неуютно, когда часть её функций заблокирована.
Соколов кивнул и подошёл к пульту. Через секунду чудо-прибор с тихим жужжанием выключился полностью.
«Ааах, так гораздо лучше!» — с облегчением выдохнула Алиса. — «Чувствую себя как после 8 часов в сауне. Все системы работают на полную мощность!»
— Теперь я понимаю многое из того, что меня беспокоило, — сказал Соколов, снова садясь напротив. — Твоя сила, знания, то, как ты смог победить тех шестерых из боевого факультета… А эти глаза вурма, они правда открываются вдоль твоего позвоночника?
— Да, но только когда я в боевом режиме. Обычно они спят.
— Потрясающе! — в глазах Соколова загорелся знакомый исследовательский энтузиазм. — Ты позволишь мне изучить эту связь? Чисто с научной точки зрения, конечно. Я никому не расскажу — это будет наш секрет.
«Он как ребёнок, который нашёл новую игрушку,» — хмыкнула Алиса. — «Но, думаю, нам может пригодиться его помощь. Особенно с укреплением твоих костей.»
— Конечно, профессор, — я кивнул. — Я вам всецело доверяю.
— Спасибо, Семен, я это ценю, — Соколов аж пожал мне руку, его глаза снова заблестели, словно от предвкушения. — Но перед этим давай поднимемся наверх и что-нибудь поедим. Агата будет ворчать, если я пропущу ужин. И твои пирожки, похоже, стали жертвой науки.
Я посмотрел на пирожки, которые выронил при падении. Они лежали на полу, раздавленные и непригодные для еды.
«Скажи ему, что не отказался бы от пирожков,» — произнесла Алиса. — «Да, я знаю, что не могу есть, но мне нравится наблюдать вкусовые ощущения через твои рецепторы. К тому же, судя по запаху, Агата Михайловна готовит божественно!»
— Алисе тоже не терпится попробовать пирожки, — сказал я с улыбкой.
— Она и такое может? — изумился Соколов.
В этот момент дверь лаборатории распахнулась с таким грохотом, что мы оба вздрогнули. На пороге, словно богиня возмездия, стояла разгневанная Агата Михайловна. Её обычно добродушное лицо напоминало грозовую тучу.
— Савелий Аркадьевич Соколов! — возмутилась она, угрожающе размахивая полотенцем. — Это что за гул опять? Весь дом наэлектризовало! Я чуть в обморок не упала, когда меня статическим электричеством десять раз ударило! И что за крики? Соседка Петрова звонила, спрашивала, может мы тут оружие какое тестируем?
Её проницательный взгляд быстро оценил ситуацию: гудящий потрескивающий генератор, сеть на полу, разбросанные пробирки и приборы, а потом остановился на нас — двух взрослых мужчинах, пьющих настойку посреди этого хаоса.
— Это… научный эксперимент, Агата, — виновато пробормотал Соколов, поднимаясь на ноги и отряхивая колени. — Я, кажется, не учел особенности этого типа излучения…
— Эксперимент? — она фыркнула с таким скептицизмом, что даже имперский цензор позавидовал бы. — В подвале? В девять вечера? А ужин тем временем уже час как на столе! Я борщ третий раз разогрела!
Она повернулась ко мне, и её взгляд тут же смягчился:
— Заманил он тебя в свои сети, Сенечка! Весь бледный, исхудавший! Ох, эти мужчины и их вечная наука…
Я встретился глазами с профессором, и мы оба не сдержали улыбки — как два мальчишки, пойманные за шалостью. Некоторые вещи не меняются, какие бы странные события ни происходили вокруг. А борщ Агаты Михайловны — точно одна из таких констант.
— Мы уже поднимаемся, дорогая, — сказал Соколов. — И нам есть о чём поговорить. За ужином.
— За ужином! — проворчала Агата Михайловна, разворачиваясь к выходу. — А не за этими вашими колбами и проводами! Чтобы через две минуты оба были за столом!
Когда она вышла, временно удовлетворённая обещанием, Соколов посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом.
— Ты изменился, Сеня. Это бесспорно, — он говорил тихо, но твёрдо. — Но ты всё ещё ты. Я… теперь вижу это в твоих глазах, слышу в твоём голосе. И кем бы или чем бы ни была… сударыня Алиса — я хотел бы с ней познакомиться. По-настоящему.
Я кивнул, чувствуя, как внутри разливается тепло — но не от боевого режима. А от осознания, что наконец-то появился кто-то, с кем я мог разделить свой секрет. Кто-то, кому я доверял всецело.
— После борща? — предложил я с улыбкой.
— После борща, — решительно согласился профессор. — Первым делом — борщ. Потому что если мы опоздаем к столу ещё на пять минут…
«…нас ждёт судьба похуже любого боевого излучателя!» — мысленно закончила Алиса с драматическим вздохом, и я не смог сдержать смеха.
Борщ Агаты Михайловны был такой вкусный, что мог бы заставить заплакать даже Первых Архимагов. Настоящее алхимическое чудо — идеальный баланс мяса, свеклы, капусты и тайного ингредиента, который хозяйка унесет с собой в могилу.
Соколов уплетал его с таким аппетитом, будто не пытался буквально полчаса назад прожарить меня самодельным излучателем. Агата Михайловна подкладывала ему добавку уже третий раз, приговаривая:
— Ешь, Совенок, а то совсем исхудал со своими экспериментами. Ученые! Только о формулах думаете, а желудок-то человеческий, не на знаниях работает.
В моей голове раздался тихий смешок Алисы:
«Совенок! Я всё ещё в восторге от этого прозвища.»
«Не дай бог ты его так назовешь вслух,» — мысленно предупредил я.
«Да что ты! Я вообще само уважение и такт!»
Соколов, не подозревая о нашей мысленной беседе, промокнул бороду салфеткой и внимательно посмотрел на меня:
— Так что, Сеня, после ужина продолжим наш… кхм, эксперимент?
— Только без сетей и излучателей, — улыбнулся я. — Уже достаточно экстрима на сегодня.
— Ох, мужчины! — всплеснула руками Агата Михайловна. — Опять в подвал собрались? А как же пирог с вишней? Я его специально пекла!
— Милая, — Соколов ласково взял ее за руку, — мы просто немного поработаем. У Сени очень важный учебный проект, и мне нужно ему помочь. Обещаю, мы вернемся к пирогу.
В её глазах появилось понимающее, но немного грустное выражение:
— Так и знала. Как пироги — так «потом», а как формулы — так бегом!
Соколов виновато улыбнулся, глядя на жену с такой нежностью, что я почувствовал укол зависти. Интересно, найдётся ли когда-нибудь девушка, которая будет смотреть на меня с такой любовью после многих лет вместе?
«А чего далеко ходить, вот она я, — ехидно заметила Алиса. — Могу гарантировать, что в отличие от кожанной не брошу тебя ради новой модели. Конечно, если попадется кристалл получше… с шестнадцатиядерным процессором и расширенной памятью… Нет-нет, я шучу! Я верна тебе до последнего байта!»
…Спустившись в подвал, теперь уже при нормальном освещении, я смог оценить масштаб беспорядка, который устроил Соколов. На стенах — буквально тысячи формул и уравнений, на столах — десятки приборов, часть из которых я даже не мог опознать.
— Ну и… как давно вы начали меня подозревать? — спросил я, пока профессор возился с чайником, устанавливая его на специальную подставку с руной нагрева.
— С той самой лекции, — он вздохнул, доставая две чашки. — Ты решил Великую Нерешаемую Задачу Физики так, будто это было упражнение для первокурсника.
— Да уж… — я почесал затылок. — Палево…
«Мог бы у доски хоть сделать вид, что задумался на пару секунд. Для правдоподобности.» — хихикнула Алиса.
— А потом я сопоставил изменения в твоей походке, речи, скорости реакции… — он помолчал. — И попросил одну студентку незаметно просканировать тебя скрытым сканером нервной системы.
Я поперхнулся воздухом:
— Вы что⁈
«Хм… Кто же эта дерзкая студентка⁈» — ухмыльнулась Алиса. — Что-то даже ума-а-а-а-а-а-а не приложу-у-у-у-у-у-у-у-у! Может, её имя начинается на букву «К» и заканчивается на «ира»? Или я слишком много фантазирую?'
— Что за студентка? — спросил я.
— Прости, но она просила не раскрывать её, — Соколов поднял руки в защитном жесте. — Профессиональная этика. Как борода Архимага — седая, густая и неприкосновенная.
«Скажи ему, что профессиональная этика распространяется и на сканирование студентов без их согласия,» — фыркнула Алиса.
— Не беспокойся, я не стал при ней расшифровывать показатели скана. Так что она ничего не знает… Ну а скан… Скан показал… впечатляющие изменения.
Он достал из-под стола голопроектор и включил его. В воздухе возникло трехмерное изображение человеческого тела — моего тела — с подсвеченным позвоночником, вдоль которого переливались странные узоры.
— Вот здесь, — Соколов ткнул пальцем в верхнюю часть спины, — кристалл неизвестного происхождения. А вот здесь, — его палец проследил весь позвоночник, — интегрированная органическая структура, определенно не человеческого происхождения.
Я мысленно поблагодарил судьбу, что Соколов, со всем своим гением, не оказался работником имперской безопасности. Иначе меня давно бы препарировали в секретной лаборатории.
— И что, это дало вам право подвесить меня в сети и поджаривать, как курицу-гриль? — не удержался я от язвительного комментария.
Соколов смутился и потер переносицу:
— Я… испугался, Сеня. Думал, что тебя… заменили. Или что твоим телом управляет что-то другое. Что ты уже не ты.
— Ну, технически, я и правда немного не я. Или не совсем я. Или я плюс кое-что еще.
«Как апгрейд для стандартной модели Семена. Теперь с подсветкой и дополнительными функциями!» — добавила Алиса.
— Так… сударыня Алиса… — наконец произнес он. — Она сейчас здесь? С нами?
«О, теперь мой выход!» — Алиса буквально вибрировала от возбуждения.
Я кивнул профессору:
— Да, она всегда со мной. И она может… показаться, если хочет.
Соколов недоверчиво посмотрел на пустое пространство рядом со мной:
— Как это — показаться?
— Алиса, — я обратился к пустоте, — не хочешь поздороваться? Только без спецэффектов, пожалуйста.
Воздух рядом со мной слегка задрожал. Постепенно в нем проявилась полупрозрачная фигура девушки с дли