. Эта «Жанна д'Арк», как и истинная Дева, ездит верхом и способна командовать войсками; Жиль доверил ей часть своих солдат, чтобы направить их с одним поручением в сторону Ле Мана. Однако в течение 1439 года эта подложная Дева была, похоже, разоблачена Карлом VII, который захотел с нею встретиться. Король спрашивает ее о тайне, которая известна только ему и Жанне. Тогда мошенница, которая тем временем вышла замуж и носит имя мадам Дезармуаз, кидается на колени перед Карлом VII и признается в обмане[59]. Жиль, видимо, узнав об этом, посылает взамен одного из своих людей, гасконского капитана Жана де Сиканвиля, наделяет его полномочиями, приказав действовать в ожидании его приезда и, если получится, овладеть Ле Маном. Вероятно, сам маршал даже и не попытался присоединиться к нему. Ле Ман останется под властью англичан до 1448 года.
Июнь–июль. Великое тиффожское заклинание в нижней зале замка
Жиль де Рэ и Франческо Прелати при помощи Жиля де Сийе, Эсташа Бланше, Анрие и Пуату подготавливают большую нижнюю залу замка Тиффож для заклинания демона. После ужина, перед наступлением полуночи, они проводят мечом по земле несколько кругов, внутри которых рисуют кресты, буквы и знаки, «похожие на гербы». Потом Эсташ Бланше и Анрие вносят ладан, мирру и алоэ, магнит, горшки с углем, который они поджигают, фонари, факелы и подсвечники. Кроме того, они приносят книгу, где записаны имена демонов, правила заговоров и заклинаний. Жиль и Франческо расставляют все эти вещи, Франческо делает еще какие-то знаки, а затем приказывает открыть все четыре окна в зале.
Вслед затем Эсташа Бланше, Анрие и Пуату просят удалиться в покои сира де Рэ. С этого момента Жиль и Франческо, оставшись одни, то стоят, то сидят, то преклоняют колени, возносят молитвы демону и читают принесенную ими книгу. Однако демон не показывается; через два часа бдений Жиль и Франческо возвращаются к остальным и ждут там. Это происходит около часа ночи (сс. 179–180, 229–231, 243, 252—253, 288 и 290).
Вероятно, именно в тот раз Жиль сжимал в руках подписанное им долговое обязательство, в полной готовности отдать его дьяволу, если тот явится. Но поскольку дьявол не появился, расписка передана не была (с. 209). Текста этой расписки у нас нет, но он очевидно тот же, что и в документе, который на следующий день Прелати готовился вручить Баррону в случае его прихода. (Нам известен этот текст, приведем его чуть ниже.) Расписка не передана и на следующий день, но поскольку в своих показаниях Жиль признает, что одну расписку он дьяволу все-таки отдал (с. 204), надо полагать, что Прелати разыграл ее передачу во время одной из десяти или двенадцати церемоний, которые он проводил для Жиля и когда Баррон, по его словам, все-таки появился (с. 225–226).
Ночное заклинание в поле под дождем
На следующий вечер, в поздний час, по указанию Жиля Франческо Прелати и Пуату отправляются в поле к заброшенному старому дому, находящемуся примерно в километре от Тиффожа, в направлении Монтегю. Они несут ладан, магнитный камень и книгу. Следуя книге, они ножом вычерчивают круг и знаки. Затем входят в проведенный по земле круг. Несмотря на запреты Франческо, Пуату тайком крестится. Когда начинаются устные заклинания, камердинер несколько раз слышит имя «Баррон», которое Прелати произносит вслух. Они проводят там около получаса, но никто не появляется.
С самого начала, в тот момент, когда они вступили в круг, хлынул проливной дождь; затем поднялся сильный ветер и воцарилась такая кромешная тьма, что, закончив, они с трудом вернулись обратно (с. 209, 223–224 и 244).
Кроме того, из показаний Прелати (с. 226) нам известно, что перед этим заклинанием Жиль передал ему предназначенное для дьявола письмо (или расписку), написанное по-французски его рукой, текст которого гласил: «Приди по моей воле, и я дам тебе все, что ты пожелаешь, за исключением души моей и укорочения жизни». Дьявол не пришел, и Франческо в тот же день вернул бумагу Жилю.
Жиль и Франческо хотят провести еще одну церемонию, прибегнув к иным средствам, но отказываются из-за отсутствия особого камня (с. 223). Они ограничиваются повторением прежних пробных заклинаний, в которых Жиль больше не участвует. Заметим, что в отсутствие Жиля дьявол, согласно показаниям Прелати, не преминул явиться. Когда эти заклинания, организованные, как и первые, в нижних покоях Тиффожа, возобновились, «дьявол по имени Баррон» якобы появился «десять или двенадцать раз в обличье красивого молодого человека лет двадцати пяти отроду» (с. 225).
Май–ноябрь. Прелати нещадно избит дьяволом
Помимо этого, приблизительно тем же временем мы датируем другую церемонию заклинания, проведенную Прелати и ясно разоблачающую его шарлатанство, которого Жиль, похоже, никогда не замечал. Так или иначе, заклинание происходит, когда в 1439 году Бланше живет в замке Тиффож: между Вознесением (14 мая) и Днем всех святых. Священник уезжает, но в тот же день его вызывают к господину. Он спешит к нему и находит Жиля в плачевном состоянии. Сир де Рэ убежден, что Прелати мертв! На самом деле, из его покоев доносились сильный шум, стоны и удары, «будто кто-то выбивал перину». Страх перед дьяволом столь велик, что Жиль трепещет. Он не осмеливается войти в комнату и слабым голосом просит Бланше сделать это вместо него. Тот испуган не меньше своего господина. Наконец Бланше, набравшись храбрости, заглядывает в высоко расположенное внутреннее окно, через которое видно комнату. Прелати не отвечает на зов, стеная еще отчаяннее. Когда же он наконец выходит, то жалостливо рассказывает, как «нещадно избил» его дьявол. Он ранен и неделю лежит больной. Жиль сам заботится о нем, не допуская никого в покои. Прелати раскрывает Жилю свои тайны. Он считает, что полученная им взбучка вызвана гневом возмущенных духов, которых он в своих разговорах принимал за второстепенных демонов, не обладавших особым могуществом. Видимо, именно поэтому он пытается каким-то образом исправить положение; Прелати слышал, — по крайней мере, так он утверждает, — что помянутые духи были «сотворены из материи, порожденной Всемилостивой Девой Марией» (сс. 235–236).
Эта комедия прекрасно демонстрирует доверчивость Жиля. Необходимо сказать и о том, что доверчивость эта вызвана симпатией и влюбленностью. Прелати двадцать два года, он на одиннадцать лет моложе своего господина, который, похоже, соблазнен великолепием Италии и ее культуры; он зачарован дьяволом и тем, кто способен его заклясть. Юный Прелати, скорее всего, обаятелен, как бывают обаятельны плуты. В своих показаниях Жиль заявит, что итальянец был способным, по-латыни изъяснялся с изяществом, был элегантен и рьяно исполнял задания, которые давал ему господин (с. 210).
К тому же они превосходно сошлись друг с другом, ибо были одинаково безудержны и безжалостны. В частности, жестоко обошедшись с Перрин Рондо (с. 123), Прелати предстает перед нами настоящим хулиганом; обходительным, быть может, миловидным, но хулиганом. Во время процесса над Жилем ему удалось избежать смерти; он был приговорен лишь к пожизненному заключению, а Рене Анжуйский добился его освобождения; но и это не спасло его от виселицы (с, 148–149). И лишь те необычные прощальные слова с которыми в присутствии судей обратился к нему Жиль, несмотря на свою странность, кажутся человечными, трогательными, или, по меньшей мере, необычными.
Июль–август. Путешествие в Бурж
В показаниях Франческо Прелати говорится о том, что в течение года Жиль отсутствовал, он был в Бурже.
Очевидно, Жиль не смог провести там целый год, начиная с приезда Прелати в Тиффож, в мае 1439 года, и вплоть до ареста 13 сентября 1440 года. Но он был там в период между этими двумя событиями. Во-первых, следует, по-видимому, упомянуть о важном факте: 15 февраля 1440 года в этом городе собрались Генеральные Штаты, и это единственное из известных нам событий, которое могло подвигнуть Жиля на такое путешествие. Генеральные Штаты собрались, но заседать не смогли, поскольку Карл VII не прибыл из-за переворота, в котором главную роль играли его сын (дофин, будущий Людовик XI) и герцог Бурбонский, и который известен нам как «Прагери»[60]. Некоторые нотабли все же откликаются на созыв Штатов. Но, с одной стороны, нет оснований полагать, что Жиль, находящийся в опале, туда приглашен. С другой стороны, в Бурж он уехал из Тиффожа и именно в Тиффож отправился на обратном пути. В 1439 году он и в самом деле находится в этом замке с Вознесения до конца года, но собирается обосноваться в Машкуле. Действительно, 25 декабря 1439 года Прелати в Машкуле и, по всей видимости, обитает рядом со своим господином, который с тех пор и вплоть до ареста не меняет основной резиденции; поэтому в феврале 1440 года он находится в Машкуле, а не в Тиффоже. Таким образом, в 1439 году Жиль был в Бурже. Однако между отъездом Жиля в Бурж и приездом Прелати в Машкуль безусловно проходит слишком мало времени. Вероятно, остановка в Бурже предшествовала относительно короткому пребыванию в Бургнефе, в июле или в начале августа. Можно отнести ее и к октябрю или к ноябрю, но в это время Жиль и Прелати должны были приносить в жертву члены ребенка. Нельзя исключать, что события разворачивались с такой невиданной скоростью, но все же это маловероятно (с. 226).
Август. Появление змея
Как бы то ни было, во время своего пребывания в Бурже Жиль де Рэ оставил Прелати в Тиффоже, поручив ему продолжать заклинания в его отсутствие. Прелати держит Жиля в курсе дела и пишет ему в загадочных выражениях, намеками. Пока Рэ был в Бурже, Баррон явился Прелати и вручил ему «черный порошок на куске сланца», чтобы тот передал его своему господину. Этот инфернальный подарок, скорее всего, действительно переправили в Бурж, Жиль несколько дней носил его на шее в серебряном медальоне; но затем выкинул, «обнаружив, что дар сей не приносит никакой пользы» (сс. 210 и 226). По возвращении Жиля из Буржа в Тиффож Прелати сотворил заклинание, при котором демон Баррон явился ему в человеческом обличье. Прелати от имени Жиля просит у него богатства. После чего он якобы видел в комнате «великое множество золотых слитков». Сначала ему запрещается прикасаться к ним, но Жиль хочет увидеть эти груды золота. Оба они приближаются к комнате. И только Франческо вновь входит туда, как ему является «огромный зеленый змей величиною с собаку». Прел