— Наверное, обидно, да? — начал ректор.
— О чем вы, мистер Армидж? — мне же ещё и обидно должно быть. Сам затеял эту проверку, а меня спрашивает. Все-таки я совсем не понимаю мужчин. Потренироваться бы на ком-нибудь, что ли.
— Ну как же? Совсем немного не хватило до хорошего уровня, могли бы стать выдающимся артефактором или боевиком, а не посредственностью. Или вы привыкли всегда быть в тени сестры? Одарённая красивая девушка со стихией огня приличного уровня всегда будет завидной невестой независимо от того, как сложится её учёба. А что ждёт вас? Вечная роль второго плана, — и как будто чтобы добить меня, он улыбнулся.
Вот ведь… Нехороший человек. Я, значит, стараюсь изо всех сил ночью, тренирую силу, учу новые пассы и плетения. Я понимаю, что за ночь мало что могла успеть изучить, но книжку из библиотеки с мамиными пометками я привезла с собой — втайне от отца, так как все, что было связано с мамой, находилось под большим секретом и для меня это была тайна за семью замками. А о том, что у мамы был высокий уровень силы, отец сам проговорился, когда сравнивал меня с ней во время поступления, и естественно, сравнение это вышло не в мою пользу. Еще терплю свою драгоценную младшую родственницу, насколько, конечно, хватает сил. Да и вообще, может, она только вам красавица. Под «вам» в эту минуту я имела в виду абсолютно всех мужчин, у которых нет вкуса, раз им нравится такие истерички, как Сильвия.
О да — гнев и негодование. Что-то часто они стали моими спутниками, так и морщины заработать недолго. Внесла в планы на вечер мятный чай и пирожные.
От мыслей о еде меня отвлёк все тот же ректор, чтоб ему икалось по ночам.
— Ну вот! — радостно закричал он. — Что и требовалось доказать.
Хотела с ним поспорить о том, что тут никто ничего доказывать и не собирался. Но поняла, что это будет как доказательство доказательства, и решила в кои-то веки помолчать. Так что просто посмотрела на сферу. На половину белую сферу у отметки пятидесяти шести единиц.
— Ой, — я так испугалась, что кинула сферу декану. Хорошо хоть его реакции не подводили, а то пришлось бы где-то новую искать.
— Вот тебе и ой. Целых пятьдесят шесть единиц! Это же уровень хорошего боевого мага, если, конечно, выучиться. Ты же понимаешь, что теперь со своего факультета я тебя никуда не отпущу, — он с интересом посмотрел на меня. — Так что не думай даже о своей артефакторике.
— Вы специально, да? Признавайтесь, — отойдя от шока и до сих пор до конца не осознав происходящее, с вызовом заглянула в глаза ректора. Очень уж хотелось получить ответы на свои вопросы. Поди не прогонит, теперь-то.
— Ну конечно, специально. Неужели ты думаешь, что ректором мог стать непрофессионал, обсуждающий внешние данные учеников, да ещё и осуждающий их уровень силы? Который, между прочим, не зависит от них напрямую, — и хоть он смотрел на меня выжидающе, я понимала, что ответа он и не ждал. Да и что тут скажешь? Что я приняла его за несмышлёного мальчишку в своих суждениях? Мне, судя по всему, еще и учиться на его факультете.
— А как вы вообще поняли, что надо провести повторную проверку? — раз мне отвечают — решила воспользоваться этим в полной мере и заполнить пробелы в знаниях по максимуму.
— Как думаешь, много ли второкурсников, не обучавшихся толком, могут удерживать два разных плетения одновременно? — для наглядности в одной руке он зажег пламя, как у свечи, в другой же создал небольшой огненный вихрь.
— Если честно, я не делала никаких специальных пассов руками и плетение тоже. Оно как-то само, — я даже пожала плечами для убедительности.
— Это я тоже помню, иначе бы Сильвии досталось ещё больше. Она же огневик, насколько я помню, так что несдержанность у неё в крови. А с такими людьми иногда надо бороться их же методами, — ректор сел за стол и убрал сферу обратно. — Я понимаю, что у тебя сейчас много вопросов. Обещаю тебе по возможности ответить на них чуть позже.
Это оно так тонко намекнул, что мне пора? Выяснил все, что хотел, про меня и все, можно и идти. Несправедливо, но спорить с ректором себе дороже — может и отработку назначить, полы в коридорах мыть или на кухню сошлет. Решив, что до истины смогу добраться и потом — все-таки обещал же, — начала медленно продвигаться к выходу из кабинета.
— Вы не будете делать мне выговор по поводу произошедшего в столовой? — последний вопрос, честно-честно, сказала сама себе.
— Вообще-то должен, но давай на первый раз я закрою на это глаза, всё-таки официально учебный год начинается только завтра. С твоей сестрой я, конечно, поговорю о недопустимости такого поведения в стенах академии, и мне придётся сообщить о переводе на другой факультет твоему отцу.
— Вы могли бы не упоминать при этом о количестве единиц силы? Хотя бы не говорить точную цифру, — а вот второй после последнего вопрос сорвался с губ сам собой — говорить родственникам об изменениях, происходящих с силой, почему-то не хотела, как будто это только моё, личное, и их совершенно не касается.
— Я постараюсь сгладить острые углы при разговоре. Думаю, что вариант того что при поступлении практикант мог ошибиться в интерпретировании значения, его устроит. Не переживай, — тепло улыбнулся. — Разберусь. Вечером тебе пришлют новое расписание, также внесём в него дополнительные уроки по медитации. В расписании они есть, но обычно к такому уровню силы привыкают с детства. С тобой же как будто открыли кран и сила вырвалась на свободу, поэтому будешь привыкать к ней постепенно, чтобы предотвратить неконтролируемые вспышки. На этом всё, до встречи на лекциях.
— Спасибо. А вы уверены, что из меня выйдет боевик? — я спросила уже на выходе из кабинета. Вот теперь точно последний, на большее у меня силы духа не хватит.
— Никогда не узнаешь, пока не попробуешь. Но в общем, я думаю, что все будет хорошо, — ректор кивнул на прощание и занялся своими делами.
Выйдя из кабинета, облокотилась на двери и выдохнула. Вот так быстро может поменяться судьба. С утра у меня на жизнь были немного другие планы, а теперь я могу стать настоящим боевиком. А хочу ли я вообще им быть? На факультете артефактов настоял отец, теперь ректор не спрашивает моего мнения. Радовало хотя бы то, что декан в этом не сомневался и верил в меня. Эти размышления решила оставить до вечера и, попрощавшись с секретарем, благо она не стала ничего спрашивать о причине моего визита, отправилась к себе в комнату.
Глава 6
Наконец-то смыв с себя в душевой остатки сока и избавившись от грязной одежды, вернулась в комнату. Переоделась в свою любимую фиолетовую пижаму и уже собралась сесть записать в тетрадь всё важное, что случилось со мной за последнее время, пока свежи в памяти детали, когда в дверь постучали.
Открывать я шла с небольшой опаской — а вдруг это Сильвия решила продолжить начатое в столовой. В то, что с ней поговорит ректор, я верила, но, во-первых, не считала, что это возымеет какой-либо видимый эффект, а во-вторых, он бы еще и не успел это сделать, так как только недавно отпустил меня к себе.
— Кто? — немного отошла в сторону от двери, ну мало ли.
— Привет! Это Лиз, впусти уже меня.
— И тебе здравствуй! — сказала я, закрывая за ней дверь. — Проходи.
Комната хоть была небольшой и не предполагала сборы компанией, но подруге я всегда была рада, тем более что мы не виделись целое лето.
— Что за вопросы «кто»? Ты ждала кого-то конкретного?
— Знаешь, что мне сейчас нужно? — отвечать на такую очевидную провокацию даже не хотелось.
— Глоток огненной воды? — Лиз залилось смехом, зная, что такую отраву пьют только орки после состязаний на ринге.
— Всё не настолько плохо, — я дурачась толкнула её по плечу. — Будешь так шутить — ничего не расскажу.
Это, конечно же, был блеф, и мы обе об этом прекрасно знали.
— Я знаю, как тебя разговорить. — Лиз достала из пространственного кармана мои любимые пирожные. — Специально для тебя припасла, как чувствовала, что пригодятся.
Я принесла чайную пару себе и Лиз, нашла в шкафу немного заварки и налила из всегда горячего чайника воду. Всё-таки родство душ существует, думала я, наслаждаясь свежайшими трубочками с клубничным заварным кремом, не стесняясь облизывать от удовольствия пальцы. Эх, не видит меня сейчас мачеха!
— Ну всё, не могу больше терпеть. — Лиз отложила в сторону на кровать блюдце и посмотрела прямо на меня. — Мало того что за все лето так и не успели толком пообщаться, так и здесь тоже не могу тебя поймать. Историю, что произошла с тобой в столовой, знаю лишь в общих чертах, когда я пришла, Сильвия как раз уходила. У тебя, кстати, уши не горели? Я столько новых слов услышала о тебе, проходя мимо. Даже пополнила свой словарный запас некоторыми из них.
— Ты же знаешь, что с этим не ко мне! Её мнение о моей скромной персоне вызовет у меня интерес в последнюю очередь.
— И правильно. Такую мегеру, как она, ещё поискать. Так из-за чего скандал-то в итоге? — она выжидающе посмотрела на меня.
Дальше тянуть не было смысла, и я, отодвинув немного рукав пижамы, показала помолвочную татуировку.
— Ох ты ж ёжики колючие! — в исполнении Лиз это было ругательство, а потому я прониклась всей серьезностью её реакции. — И кто счастливчик? Хотя о чем это я. Кто тот несчастный, что будет наказан совместным проживанием с тобой?
— И почему это сразу наказан? Я не так плоха в быту, между прочим. Даже мачеха ставит меня в пример сама знаешь кому.
— Вот именно! Об этом и речь, загубишь парня своими придирками — кружку не туда не поставить, вещи сразу убрать, и чтобы ни пылинки в доме не было. Хотя, может, на это и расчет? Твой жених, наверное, старый и дети подсуетились передать его тебе, вдруг побыстрее им наследство оставит.
— А я, судя по всему, с ними в доле, да? — от смеха уже кололо живот. Никогда не представляла свою любовь к чистоте и порядку в таком свете. Все, что касалось внешнего вида, было для меня всегда в приоритете, за это мачеха и хвалила. Хоть за что-то, так как на правила этикета мой перфекционизм абсолютно никак не распространялся.