Обстановка в стране между тем обострялась. Мощный общественный подъем конца 1850-х годов и революционная ситуация, сложившаяся в 1859–1861 гг., сменились периодом глухой реакции. В июне 1862 года на восемь месяцев были закрыты революционно-демократические журналы «Современник» и «Русское слово». Вслед за этим были арестованы Н. Г. Чернышевский, Н. А. Серно-Соловьевич и другие революционеры.
В этих сложных условиях Слепцов развил бурную общественную деятельность. Он принимал активное участие в организации благотворительных литературных и музыкальных вечеров, в пользу нуждающихся студентов, хлопотал об устройстве переплетных мастерских, переводческих артелей, призванных дать заработок женщинам, решившим жить самостоятельным трудом, читал в больших и малых аудиториях лекции и свои произведения. А чтец он был великолепный. «Трудно представить что-нибудь лучше его чтения, — вспоминал хорошо знавший Слепцова В. И Танеев, — простота, изящество, одушевление, умение подражать голосу женщин и притом без всякой театральности, без всякой аффектации»[4]. Одновременно Слепцов активно сотрудничал в «Современнике», печатался в радикальной газете «Очерки», в сатирическом журнале «Искра», в котором поместил цикл публицистических статей «Провинциальная хроника».
Имя Слепцова становится широко известным. Тот же В. И. Танеев писал, что Слепцов «сделался одним из самых видных людей в Петербурге» и что «на него возлагались молодежью огромные надежды»[5]. Все привлекало в нем: острый и глубокий ум, широкая образованность, организационные способности и талант писателя, а также умение увлекать и вести за собой людей. К тому же Слепцов владел множеством разных ремесел, хорошо играл на скрипке и гармонии. О себе Слепцов писал: вот «некоторые из моих многосторонних способностей и разнообразных занятий, напр<имер>: слесарь, столяр, портной, механик, лепщик, рисовальщик, маляр…»[6] И он действительно все умел делать и делал превосходно. «До чего ни дотрагивалась его художественная рука, всему он умел придавать изящный вид»[7],— вспоминал критик А. М. Скабичевский. Ко всему прочему, и наружность Слепцова была весьма примечательна. По словам А. Я. Панаевой, «у него были великолепные черные волосы, небольшая борода, тонкие и правильные черты лица: когда он улыбался, то видны были необыкновенной белизны зубы… Он был высок, строен и одевался скромно, но тщательно»[8].
Летом 1863 года, вскоре после публикации романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?», в Петербурге стали возникать коммуны и артели, подобные той, о которой говорилось в произведении. Одним из первых за создание такой коммуны взялся Слепцов и организовал известную «Знаменскую коммуну», в которой объединилась для совместного проживания, образования и артельного труда группа демократически настроенной молодежи. В коммуне устраивались вечера, на которых читались лекции, выступали писатели и артисты. Среди гостей можно было встретить известных ученых, общественных деятелей, литераторов. Там бывали писатели Н. В. Успенский, А. И. Левитов, поэт Д. Д. Минаев, профессора Н. М. Сеченов, Н. И. Хлебников, А. Н. Энгельгардт и другие.
Общественная деятельность Слепцова привлекла пристальное внимание правительственных органов. В отзыве канцелярии С. Петербургского обер-полицмейстера о нем говорилось: «Крайний социалист. Сочувствует всему антиправительственному».
За коммуной, возглавляемой Слепцовым, был установлен тайный полицейский надзор. Под видом «сочувствующих» там стали бывать агенты III Отделения. Просуществовав около десяти месяцев, коммуна была распущена. Как отмечалось в «Записке III Отделения о коммуне Слепцова»: «Коммуна уничтожилась вследствие того, что члены ее узнали, что за ними наблюдают»[9].
В 1865 году в журнале «Современник» было напечатано самое большое и зрелое произведение Слепцова — повесть «Трудное время», посвященное событиям общественно-политической жизни России середины 1860-х годов.
После покушения студента Д. В. Каракозова на Александра II 4 апреля 1866 года в столице начались повальные обыски. Среди арестованных было немало известных литераторов (Г. Е. Благосветлов, Г. З. Елисеев, братья В. С. и Н. С. Курочкины, Д. Д. Минаев и др.). В числе других был арестован и Слепцов, которому припомнили и его «сомнительные» знакомства с людьми, близко знавшими Каракозова, и его общественную деятельность и, конечно же, Знаменскую коммуну.
На допросах в Следственной комиссии Слепцов вел себя очень осторожно и старался называть как можно меньше имен. А если и называл, то только тех, кто не был скомпрометирован в глазах правительства.
Почти семь недель провел Слепцов под арестом. Его содержали в грязной и душной камере, кишевшей клопами, не разрешали иметь ни книг, ни бумаги, кормили впроголодь. И только после настойчивых хлопот Ж. А. Слепцовой, матери писателя, и вмешательства влиятельных родственников его выпустили на поруки «с учреждением за ним полицейского надзора»[10].
Тюремное заключение не прошло для Слепцова бесследно. Как писала позднее мать писателя, «отдали мне его на поруки, больного, с опухшими ногами, оглохшего, исхудалого; вот арест-то его и свел в преждевременную могилу»[11]. И без того слабое здоровье писателя было окончательно подорвано и уже не восстановилось. Слепцов часто и подолгу болел, ездил лечиться на курорты, обращался к знаменитым врачам. На какое-то время ему становилось лучше, а затем снова наступало ухудшение.
Однако после выхода из тюрьмы Слепцов с прежним энтузиазмом принялся за работу. Он принимал деятельное участие в организации журнала «Женский вестник», где опубликовал цикл статей «Новости петербургской жизни»; некоторое время работал в качестве секретаря редакции в журнале «Отечественные записки», который с 1868 года начал выходить под редакцией Н. А. Некрасова, М. Е. Салтыкова-Щедрина и Г. З. Елисеева; начал писать новый роман «Хороший человек», посвященный духовным исканиям молодого дворянина, который в конце концов пришел к мысли о необходимости сблизиться с народом и служить ему. К сожалению, роман не был завершен. Несколько глав, напечатанных в «Отечественных записках» (1871), были встречены читателями довольно сдержанно.
Летом 1875 года Слепцов познакомился с начинающей писательницей Лидией Филипповной Ламовской (писавшей под псевдонимом «Л. Нелидова»), живой и обаятельной женщиной. Вскоре она стала его гражданской женой и во многом скрасила последние три года жизни к тому времени уже безнадежно больного писателя. Она предпринимала поистине героические усилия, чтобы спасти мужа, искала средства для лечения, трогательно ухаживала за ним, хлопотала о его делах.
До конца своих дней Слепцов оставался человеком с ярко выраженным общественным темпераментом. Едва болезнь немного отступала, он с жаром брался за какое-нибудь дело: ставил любительские спектакли, пытался создать труппу для народного театра, выступал с чтением своих произведений.
Слепцов живо интересовался всем, что происходило в стране и за ее рубежами. Он внимательно следил за начавшимся «хождением в народ», за процессом над Верой Засулич, стрелявшей в петербургского генерал-губернатора, за успехами русских войск, боровшихся за освобождение Болгарии, и другими событиями.
До последних минут Слепцов не терял надежды на выздоровление и постоянно говорил: «Только бы встать, а там писать, писать! Все хорошо!.. Какое время мы переживаем!»
Но болезнь прогрессировала. Не только писать, но и встать с постели с каждым днем становилось все труднее. А то, что все-таки удавалось написать, Слепцова не удовлетворяло: «Все не то, не то! — говорил он. — Если писать, так писать что-нибудь настоящее, такое, чтобы неизбежно органически вызывалось бы из данного положения вещей, воспроизводило бы его и, таким образом, выясняло его. Чтобы каждый, прочитавши, сказал: да, это так, это верно и это непременно необходимо должно быть написано. А иначе не стоит…»[12]
В начале 1878 года Слепцов приехал в город Сердобск Саратовской губернии, где жила его мать. Там он и скончался 23 мая 1878 года, немного не дожив до 42 лет.
Свои первые произведения Слепцов опубликовал в период бурного расцвета русской реалистической литературы, когда публика зачитывалась повестями и романами И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, И. А. Гончарова, когда в печати впервые появились имена писателей-демократов Н. В. Успенского и Н. Г. Помяловского. Но в кругу этих замечательных художников слова имя Слепцова не только не затерялось, но и выдвинулось на одно из первых мест. Он пришел в литературу со своими темами, со своим взглядом на окружающий мир и сразу заставил говорить о себе как о талантливом и самобытном писателе.
Творчество Слепцова формировалось под воздействием идейных и эстетических принципов революционных демократов В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, в основе которых лежало требование пристально изучать жизнь народа и воспроизводить ее без прикрас. Этим принципам Слепцов следовал уже при создании первого своего произведения, цикла очерков «Владимирка и Клязьма», в котором воспроизведено множество ярких бытовых картин, красочных зарисовок, отразивших разные стороны русской жизни в период ломки крепостнического уклада и уже начинавшихся складываться капиталистических отношений. По словам М. Горького, здесь было многое «нарисовано очень живо, ловкой, твердой рукой и настолько внушительно, что из краткого, спешного очерка приемов работы, навыков жизни, отношений двух племен как будто возникает некая жуткая и густая тень…»