Девушка еще больше побледнела, если только это было возможно. Ее брови беззащитно взлетели, и она быстро моргнула несколько раз. Юноше почудилось, что она покачнулась, словно он действительно ударил ее. В лице девушки произошла такая разительная перемена, что к кадыку Бьярки поднялся ком, мешавший сделать вдох.
Она неловко тронулась с места и торопливо, не глядя на него, прошла мимо нетвердыми шагами.
Бьярки растерянно стоял посреди спящей деревни и отчего-то чувствовал себя законченным мерзавцем.
8. Всадник в хорошем плаще
Что-то разбудило Гнеду. Был ли это чужой запах, или она ощутила на себе пристальный взгляд аксамитовых[31] очей? Или присутствие постороннего, напряженное и бдительное, вторглось в ее сон?
Наступила пора сенокоса, и Гнеда спала крепко и глубоко, не помня себя от усталости. Нынче они с Пчелкой были дома первый раз за две седмицы, что провели в поле, и улеглись вопреки обыкновению поздно. Но нечто заставило девушку открыть глаза.
Сначала все вокруг показалось обычным. Из спящего хлева слышались тихие шорохи, у самого уха пищал докучливый комар, рядом тихо посапывала названая сестра, а с лугов доносилось мерное стрекотание козодоя. Гнеда уже начала было поворачиваться на другой бок, собираясь снова уснуть, когда вдруг заметила его. Человек, облаченный во все темное, сперва показавшийся лишь тенью, неподвижно стоял совсем близко. Настолько, что смог быстро протянуть руку в кожаной перчатке, накрыть ладонью рот девушки и подавить зарождавшийся крик. Хватка была сильной, почти болезненной. От резкого запаха мездры[32] подступила дурнота.
Незнакомец склонился над ее лицом и приставил указательный палец к губам.
– Тише, – коротко приказал он. – Я не причиню тебе вреда.
Гнеда тяжело дышала, пытаясь справиться с ужасом и дрожью. Руки вцепились в солому, по спине проскользила струйка холодного пота. Глаза девушки уперлись в рукоять меча, выглядывающую из-под полы его плаща.
– Я пришел с добром, – спокойным и отчетливым шепотом произнес человек. – Если бы хотел убить тебя, мы бы уже не разговаривали. Ты мне веришь?
Гнеда дернула головой, пытаясь кивнуть. Он говорил свободно и без ошибок, но вместе с тем в его речи сквозило нечто неуловимое, выдававшее иноземца.
– Я уберу руку, а ты выслушаешь меня и не станешь никого будить, – то ли как приказ, то ли как заклинание вымолвил незнакомец.
Девушка сглотнула и моргнула в знак согласия. Чужак медленно разжал пальцы, но Гнеда чувствовала его напряжение, понимая, что он готов в любой миг снова заставить ее онеметь.
– Те люди, они снова напали на твой след. Ты больше не можешь здесь оставаться. Я пришел, чтобы забрать тебя.
Девушка приросла к месту, не в силах свести с незнакомца испуганных глаз. Этот человек встречал осень своей жизни. Убранные назад золотистые волосы были кое-где тронуты сединой, но даже тень наброшенного на голову куколя[33] не могла скрыть утонченное, правильное лицо. Он относился к какой-то редкой, не принадлежащей миру Гнеды породе.
– Ты предлагаешь мне помощь или пленяешь меня? – еле выговорила она.
– Я не пленяю тебя. – Его бровь едва заметно приподнялась, словно чужака позабавило ее предположение.
– И я могу отказаться?
– Можешь, – мрачно усмехнулся незнакомец. – Но тогда придут они. И скоро.
– Зачем?
– Не думаю, что ты хочешь услышать мой ответ. Ты уже видела их однажды. Что говорит твое чутье?
Гнеда почувствовала, как едва успокоившиеся было руки снова начали мелко трястись.
– Лошади у реки. Нужно отправляться немедленно. – Он с неожиданной легкостью сбежал по лестнице и направился к выходу. – Собери только необходимое. И не совершай безрассудств, – добавил незнакомец, словно прочитав мысли Гнеды. – Если тебе дорога эта семья, то уйти как можно скорее – лучшее, что ты можешь для них сделать.
Девушка бросила отчаянный взгляд на Пчелку, но та безмятежно спала. Медленно, словно в полусне, Гнеда спустилась с сенника, стараясь не шуметь. Проходя мимо избы, замешкалась, раздумывая, не разбудить ли Вячко. Но что он, простой хлебопашец, мог противопоставить этому человеку или тем всадникам, сильным и оружным? Да и разве был выбор у Гнеды? Кто знает, что сделает незнакомец, если она откажется идти с ним? Даже если он враг, заманивающий в западню, одна мысль о том, что он причинит зло семье Твердяты, вызывала у Гнеды ужас.
Девушка минула сонный двор и нашла пришельца у реки. Он снимал с привязи коней.
– Эти люди приходили за мной?
– Если ты сомневаешься, почему бежала сюда? – спросил незнакомец, не отрываясь от своего занятия.
Откуда он столько знал о ней?
– Кто они? Что им надо?
– Долгий разговор. После.
– Что, если ты один из них?
Человек коротко глянул на Гнеду и усмехнулся.
– Если бы я был одним из них, поутру тебя бы нашли задушенной на сеновале.
Гнеда похолодела и напряженно всмотрелась в него. Высокий открытый лоб, прямой выдающийся нос, жесткая, готовая искривиться в насмешке, черта губ. Янтарные глаза, светящиеся умом и властностью. Чистая кожа, тронутая сетью мелких морщин, особенно у рта и надломленных бровей.
Вдруг девушку осенила догадка, заставившая ее пошатнуться. В глазах потемнело, и она дрожащим от волнения голосом спросила:
– Господин, ты мой отец?
Чужак замер и изменился в лице. Он оставил не до конца отвязанный повод и внимательно посмотрел на девушку. Молчание казалось Гнеде вечностью, а он все взирал на нее, словно не решаясь ответить. Наконец незнакомец сглотнул, будто что-то мешало ему говорить, и произнес смягчившимся голосом:
– Нет. Я не твой отец. Но я знал его. Это я привез тебя Домомыслу.
– Ты? – воскликнула Гнеда.
– Я Фиргалл из народа сидов. Мой отец – князь Ангус, властелин Дрогеды. Я последний, кто видел твоего отца живым, и я поклялся спасти тебя. А теперь явился, чтобы сдержать свое слово. Пора отправляться. Обещаю, я все расскажу тебе. Но нам нужно добраться до безопасного места, здесь более нельзя задерживаться.
Гнеда вернулась во двор на негнущихся ногах. Тихо, чтобы не разбудить спящих, вошла в дом и осторожно открыла большой ларь, куда Твердята положила на сохранение скромные пожитки своей молочной дочери. Непослушными руками девушка отделила несколько рушников, мешочек с монетами и своими небогатыми украшениями, рубаху и завернула их в холстину. Бесшумно прикрыв крышку, Гнеда окинула прощальным взглядом избу. Сердце стиснуло скорбью. Она только успела привязаться к семье Твердяты, только отведала на вкус настоящей, путной жизни.
Подавив тягостный вздох, девушка вдруг, повинуясь внезапному порыву, легко вскочила на лавку и схватилась рукой за матицу[34]. Она еще увидит их, обязательно увидит. А пока пусть дорога ее будет прямой и удачной, куда бы ни вела.
Вернувшись к ожидавшему ее Фиргаллу, Гнеда отдала ему сверток.
– Я не попрощалась с ними, ничего не сказала Пчелке. Что подумает Кузнец? Да он с ума сойдет, когда узнает, что я просто бесследно пропала! – спохватилась она.
– Так даже лучше, – бросил ее спутник, быстро запрятывая вещи в переметную суму. – С того, кто ничего не знает, и спроса нет. Верхом ездить умеешь?
Девушка нахмурилась. Он нисколько не сочувствовал ей, и эта черствость покоробила Гнеду. Она с тоской посмотрела на сенник, в котором спала ничего не подозревающая подруга.
– Да слышишь ли ты меня? – раздраженно переспросил Фиргалл. Он подошел к девушке и в упор посмотрел на нее из-под сведенных бровей. – Мои люди видели их в трех поприщах[35] отсюда. Если ты считаешь, что это детские забавы, то зря. Тебя хотят убить. – Сид отчеканивал слова бесстрастно, и от этого Гнеде стало еще страшнее. – Они не остановятся ни перед чем. Что, если в одну прекрасную ночь дом твоей кормилицы сгорит вместе со всеми домочадцами просто потому, что они имели глупость пустить тебя под свой кров? Или у Кузнеца под пытками станут выведывать, куда ты исчезла?
Гнеда сглотнула.
– Верхом… Да у нас с Домомыслом и козы-то не было, не то что лошади, – пробормотала она.
Фиргалл кивнул, словно не ожидал ничего иного, и молча подставил ей скрещенные руки, помогая взобраться в седло. Гнеда боязливо ухватилась за луку. Вороной конь скосил на нее блестящий глаз, и девушке почудилась в его взгляде совсем человеческая усмешка.
Не произнося ни слова, Фиргалл тем временем точными, отмеренными движениями подогнал стремена и вставил в них ступни девушки. Гнеда с облегчением увидела, что желваки на его скулах постепенно расслабились. Он сунул ей в руки повод и, властно взяв коня за морду, что-то быстро сказал ему на незнакомом девушке языке.
– Его зовут Пламень, – обратился он к Гнеде. – Он молод и иногда под стать своему имени бывает горячим, но это очень смышленый конь. Будь с ним смелее.
С этими словами Фиргалл оседлал своего серого жеребца и двинулся в путь. Пламень послушно устремился за собратом. Гнеда растерянно смотрела на проплывающие мимо домики, утопающие в синих складках холмов. Звезды поблескивали, равнодушно провожая всадников холодными немигающими очами.
Какое-то время спутники ехали по большой дороге, но затем свернули на извилистую лесную тропу. Поначалу Гнеда была взбудоражена произошедшими событиями, страхом, словами чужака, запахами и звуками ночного леса. Она никак не могла поверить, что совсем скоро откроет тайну своего рождения. Этот человек утверждал, что знал ее отца!
Но вслед за возбуждением понемногу приходило утомление путешествием и нескончаемыми мыслями и догадками. Кроме того, ездить верхом Гнеда почти не умела, и с непривычки каждый камень на дороге отдавался болью в ногах и спине. Благо Пламень покорно бежал вслед за вожаком, не доставляя девушке хлопот.