л, фыркал и кривился он выразительно.
Своих надо поддерживать. "А то придёт дальний и полюбит обоих". Как бы не раздражало Дика присутствие посторонних на мостике в преддверии сражения, но от ссоры с Акимом Рябиной он воздержался.
Дик старательно навёл трубу на флагман ширванской эскадры. Два кильватерных строя - короткий русский и длинный ширванский - двигались параллельно, постепенно сближаясь.
"Параллельные прямые не пересекаются" - это аксиома. Кто сказал? Евклид? - Извини, геометр, но ты не моряк.
"Мы в кильватерном гордом строю
Сбережём честь и славу свою
Так веселей играй труба
И пусть горчит вкус волны на губах".
Полдела уже сделано: догнали "в чистом поле" и "выиграли ветер". Противник проиграл ещё вчера, ещё до подхода "шилохвостов". В тот момент, когда сдвинулся от устья Волги, когда, построив в колонну столь разные по ходовым свойствам корабли, двинулся на юг морской пучиной, оторвавшись от побережья.
Как говаривал Воевода, вспоминая какого-то военного мудреца с неприличным именем Сунь-и-Цзынь:
"Войско, долженствующее победить, сначала побеждает, а потом ищет сражения"
Мы уже победили. Теперь нашли и сражение. А пока...
Подхватил рупор, оглядел палубу, корабль от гика до бушприта. Рявкнул:
-- Хоругви поднять! Чёрта на тарелке - на срединную, косой полукрест - на переднюю.
Внимательно посмотрел как отработали знаменные команды.
-- Чегой-то?! Зачем это?!
Глянул мельком на влезшего в тревоге с вопросами Тусемковича. Дождался, пока флаги поднялись на флагштоки. Развернулись там, затрепетали на ветру. Впереди - синий косой полукрест скошенной буковкой Т на белом фоне, выше, на срединной - красная звезда в красном же круге на белом. Чётко, кратко, рублено откозырял знамёнам. Как и весь личный состав на палубе. Ну, кроме этих... сухопутных.
-- Для того, боярин, чтобы вороги знали - кто их убивать будет.
Надо ещё чуток подождать, есть время вспомнить.
Год назад Дик впервые вывел такую же громадину, самый первый, головной корабль серии - "Белый Шилохвост" - на волжскую гладь.
Все сопричастные волновались чрезвычайно. Таких кораблей никто никогда прежде не строил. На "Святой Руси" - точно. Одни паруса в три яруса чего стоят! Никто на таком не ходил. Было просто море непоняток. Да просто - как называть. Как различать паруса по названиям, снасти, доли палубы, разные конструкции, детали и механизмы. А уж как с ними работать...
Ещё когда строили - постоянно донимали его вопросами. А кого? Воевода то занят, то вовсе нету. А Дик на "ласточках" ходил, хоть знает, как звать косой парус и верёвки, которыми его тянуть надобно.
Факеншит! Он колесо на корабле видел! И даже крутил!
Опыт создания и эксплуатации "бермудин" - шверботов серии "Ласточка" - был бесценен. Да хоть просто полсотни разновидностей узлов, которые Дик сам придумал от нечего делать в моменты ожидания, опробовал и другим показал.
Воевода как-то наговорил слов странных: лиссель-стаксель-кливер...
-- Грот-бом-брам-стень-стаксель или таковой же, но триссель... Музыка! Звучит! Только не путайте триселя с труселями.
Потом, глядя в вылупленные глаза корабелов, сказал:
-- Пофиг и нафиг. Наплевать и забыть. Придумайте сами. Только чтобы коротко и внятно. А то - на третьем древе во втором поверхе потянуть за шестую верёвку слева... Хрен скомандуешь.
Так это только про слова. А сделать? Рёбра, на которых обшивка пришивается - какой толщины? А сама обшивка? Хорошо - большие плоскодонки во множестве делаются, хоть какой-никакой опыт, а есть. А сколько споров было про киль? Из килевых на "Святой Руси" - ушкуи. Разве ж сравнишь? Ну, ладно - собрали, на воду выпустили. Про балласт, как с первой "Ласточкой", не позабыли. А дальше? Она ж не у бережка стоять должна, а нестись и рассекать. А кто это всё делать будет? Куча мелочей, вроде, а ответов-то нет. Пришлось самому голову сломать. Не одну. Прокуй, Звяга, Хоц... ещё там мастера - думали-решали.
Даже Домна пришла корабельную поварню посмотреть. Высказалась. Не длинно, но очень содержательно. Пришлось с Огнедаром советоваться, особую печку с трубой городить да обкладывать, чтобы не загорелось чего.
До смешного. На лодках - "смолянках", "рязаночках", ушкуях - огня не разводят. На учанах - очаг, камни с песочком. На расшиве - "по-чёрному". Чего ж нет? Вокруг-то простор, река, ветерок всё сдувает. В прошлом году, когда волынцев из Мологи тащили, Воевода велел поставить нормальные "белые" печки, с трубами. Хлеб надо было печь, кашу варить. Непривычно, дорого, но хорошо. Но это ж речная плоскодонка! Её ж не качает! А ветер поднялся, волна пошла - встал к берегу и пережди. С морским парусником... да там берег фиг найдёшь! А при волнении на море у тебя кирпичная труба улетит. Будет не только волнение на море, а и пожар на корабле.
Отдельная тема - паруса и дерева. Поставили подобие на земле и давай ребят гонять.
Ага, зимой. Да ещё и на ветерке иной раз.
Новики начали, было, скулить. Пришёл Артемий-мечник. Посмотрел, повздыхал, сказал:
-- Это-то, деточки, благодать. Ну, сыпануло снежком, всего-то. А вот как оно будет, когда водой ледяной туды плесканёт? Да сразу льдом схватится? И на верёвках и на тебе самом? Мда... Надо проверить. Тащите воду.
Половина новиков за зиму свалила. А ещё половина половины - весной. Когда уже на воде кораблик пробовали.
Но какой кайф! На каждом шаге. Якорь спустили? - Ура! Держит! Якорь подняли? - Ура! Не отвалился.
Воевода хитрые такие якоря придумал - проворачивающиеся, с растопырками. Куда вернее, чем простые двухлапые. Вчетверо лучше держит при одинаковом весе и поперечины нет - убирать удобнее.
Воевода много чего про корабли рассказывал. Как ходили с ним на "Ласточке", так он, бывало, отоспится, вылезет на палубу голый, если день жаркий и, под настроение, разные разности говорит. О кораблях, поскольку вокруг - корабль. А Дик слушает, впитывает, запоминает.
Да вот то же рулевое! Все с кормилами ходят. Варяги с одним по правому борту, греки и арабы - с двумя. Говорят где-то рычаг ставят. К нему через шип полотно привешивают. Здоровенное! От самого верха до ниже донышка. Три четверти полотна - в воздухе висят. Нахрена? А из-за шипа - сильно не повернуть. Разворот - длинный, само - тяжёлое. Толку - чуть. А Воевода заставил колесо поставить. Колесо крутишь, вал канат тянет, рулило поворачивается. Куда как удобнее и на волне не ломает. На "ласточках" так сделали, ума-разума набрались. А ушкуи так с веслом и ходят.
Две недели тогда кораблик проверяли. Потом ребята дальше на Низ пошли, а Дик - назад, во Всеволжск. Там уже следующий киль закладывали, надо было всякие... открывшиеся соображения в проект включать.
Нынче - первый морской поход, первый морской бой. Впервые парусники строем. Тут много чего повылезет и откроется. Надо смотреть внимательно. Запомнить, обдумать, пересказать. Во Всеволожске нынче вторую серию "шилохвостов" начали, "П" - "Пёстрый", "Полосатый", "Пятнистый". В природе не бывает полосатых шилохвостов. Так это у уток. А кораблики бывают. У нас и небывалое случается. Надо успеть: что-то можно и на этих улучшить, остальное в следующие пойдёт, в "Р" - "Радуга".
Год назад хорошо "ума набраться" не получилось. Набрались, но мало. "Белый Шилохвост" пошёл в Саксин. Где и был сожжён прям у пристани. Двоих ребят зарезали, остальные к Афоне-фактору под крыло забились. Да только власти надумали наших и дальше прижимать. Одного из команды на торгу насмерть подрезали. Трое серьёзно раненых было. Со двора - вовсе не выходи. Так местные сами приходят! Разные... кади. С подкадушниками. Или правильнее - с подгадишниками?
Каждой чалме - в ноги кланяйся. Чуть что не так:
-- А! Гяур! Оскорбление пророка и правителя! В тюрьму!
Тут в Саксин пришёл Рябина. Все сразу духом воспрянули: не забыл нас Воевода, сща Аким быстренько басурман урезонит, всем нам облегчение выйдет! А фиг там - через три дня и Акима, и Афоню - в зиндан. Совсем тоска настала. Местные уже в открытую к себе в рабы зовут:
-- Я тебя хорошо продам, в богатом доме гулямом служить - сытно. А то в евнухи, ты ж ещё молодой, перетерпишь. А уж потом-то... Как сыр в масле! Давай быстро, пока не началось! Пока наши не пришли и сами силком не взяли.
Кого приманками приманивали, кого пугали, мозги дурили, в веру свою уговаривали, муллы через день в "русском квартале" проповедовали. Ребята хоть и перепугались да загрустили, но терпели.
Была надежда. Воевода своё никогда не отдаст - это ж все знают.
Глава 632
Ждали и дождались. Посреди ночи вдруг трахнуло-тибедохнуло - тревога.
Бздынь, здец и апокалипсис. "Наши в городе!". Подкидыш явился.
Вон он стоит, нос задравши. Волынский княжич, сын покойного Великого Князя Киевского, бывший Князь Новгородский. Ныне - князь Русской Хазарии.
Да уж, замысловато княжеская судьба поворачивается.
Не было никогда такого, а вот же - появилось. У Воеводы всегда так: что не возьми - небывальщина с невидальщиной. Что корабли наши, что, вот, князь этот.
Князь, но в ханстве. Русский. Но - Хазарский. Или правильнее: русский каган Саксинского ханства? Владимира Святого и Ярослава Мудрого - русскими каганами называли. А этого? Как правильно титуловать - они и сами ещё не поняли.
Хана прежнего убили, город взяли. Наших из ямы вытащили, обидчиков прежних... урезонили. Так ведь и не остановиться! У Подкидыша половина бойцов - новгородцы. Половина той половины - ушкуйники. Этим вообще: лишь бы резать да грабить.
Из местных все кто мог сбежать из Саксина - сбежали. Остальных... город сожжён, на иных пепелищах и нынче костяки неубранные лежат.
Потом зима пришла. Подвоза нет, запасы городские частью погибли, частью местные попрятали. Голодно и холодно. Нашим-то ничего, Аким с Афоней сразу начали "окапываться": набили "русский квартал" провиантом, топливом, тёплой одеждой. Все нормальные - злато-серебро, парчу-шелка у местных тянут, а наши зерно кулями, да овечек с сеном. Стену вокруг подправили, выбитые ворота заменили. Сразу подумали: "а что дальше будет?". Остальные... пока дошло...