невольно нажала на кнопку вызова.
На экране возник человек. Лицо его было перекошено ужасом, и половина лица залита кровью, рот кривила болезненная судорога.
— Он на свободе… — выдохнул он, но осекся, увидев меня.
— Кто вы?! — спросил он резко. — Где командор?
Мне было очень не по себе от его вида, но я пересилила свое желание немедленно отключиться и ответила:
— Он ушел домой полчаса назад. Я здесь убиралась…
Он смотрел на меня недоверчиво и зло.
— Извините… — прошептала я, уже совсем расстроившись. Я была смущена, испугана, и этот человек, залитый кровью… Это как-то не увязывалось с тихим летним вечером и чистеньким уютным кабинетом. Наверное, не надо было мне отвечать на звонок, соваться не в свое дело. Но когда я протянула руку к кнопке отбоя, незнакомец меня остановил.
— Подожди.
Он внимательно посмотрел мне в глаза и вдруг запел:
Если ты попадешь в беду,
Я на помощь к тебе приду…
Ясно! Я имею дело с сумасшедшим.
— Простите. Извините, — пискнула я, отключая связь.
Жуть какая. Хватит с меня на сегодня. Зверушки, сумасшедшие… Бр!
Голова у меня от всего этого шла кругом. Хватит! Домой, домой! Сделать себе бутербродик, бухнуться на диван, включить стереовизор и отдохнуть. Как раз сегодня будут показывать последнюю серию «Космических бродяг». Надо успокоиться и все забыть. Ну и денек!
Я захлопнула дверь кабинета и нервно огляделась, ожидая, что где-то за углом мелькнет пушистый хвост. Коридоры кафедры были тихи и пустынны. Курсанты с самоподготовки ушли уже давно, преподаватели сразу за ними. Здесь не осталось никого кроме меня, роботов и скучающего дневального на посту около оружейки. Я сочувственно помахала ему рукой, он печально улыбнулся.
Коп бессмысленно мотылялся возле входа и ждал, пока я уйду.
— Не видел никого подозрительного? — спросила я на всякий случай.
— Кого подозрительного? — переспросил он меланхолично.
Наш Коп с узкой маленькой головкой на длинной шее напоминал задумчивую старую лошадь.
— Кого-то маленького и мохнатого, — ответила я осторожно.
— Пробегал тут один, — неопределенно пояснил он.
Я поняла, что больше уже ничего от него не добьюсь и ушла.
Но домой я попала еще не скоро. Выйдя на улицу и вдохнув свежего воздуха, я поняла, что так просто оставить это дело не могу. Все это было очень странно, если не сказать страшно. Возможно, командору грозит опасность, надо бы его предупредить.
И я пошла к дому своего начальника, благо жил он тут же, в городке. Дом командора Шемана был сделан из пенолана, со свойственной этим домам бесформенностью и причудливостью форм, он напоминал раздувшийся до невероятных размеров кусок сыра с множеством дырок — окон. Командор жил в четвертом улье, наверху. Подняться к нему сразу я не решилась, да и с непривычки легко заблудиться на этих запутанных длинных лестницах, которые ведут куда угодно и иногда даже пересекаются сами с собой. Сама я жила в обычном доме, с квадратными комнатами и прямыми лестницами и новомодная архитектура из пенолана мне совсем не нравилась.
Я выудила из сумочки сотовый и набрала сигнал вызова. Секунд десять никто не отвечал, и я уже совсем было отчаялась, но тут в трубке раздался щелчок и знакомый, громкий и суровый голос произнес:
— Да. Я слушаю.
Тут же все мысли в моей голове перепутались. Что сказать, как начать? С чего ни начни, все будет звучать глупо и неубедительно.
Поэтому я решила изложить факты и только факты. Я рассказала ему о звонке залитого кровью незнакомца, о том, что его первыми словами было «он сбежал». О непонятном существе рассказывать не стала, сейчас мне это казалось совсем не важно.
— Я уже знаю, — ответил мой начальник и повесил трубку.
Вот так. Ни спасибо, ни до свидания. Даже не пригласил зайти. Немного расстроенная, я побрела домой.
Пусик, мой маленький попугайчик, искренне обрадовался при виде меня, что немного подняло настроение. Я насыпала ему в кормушку эрзац-зерен и подумала, что и мне перекусить не помешало бы.
В холодильнике моем мышь повесилась, причем давно. Сыра осталось на пару бутербродов, а мне после всех этих переживаний очень хотелось есть. Придется звонить в доставку.
Курьер прибежал довольно быстро. Я поужинала, посмотрела последнюю серию моего любимого сериала и завалилась спать. Благо завтра последний рабочий день на этой неделе, впереди два выходных, поеду на природу, отдохну…
Всю ночь мне снилась какая-то ерунда: темный подвал, где в углу постоянно слышались шорохи, а я никак не могла разглядеть, кто же там прячется.
Проснулась я от трезвона будильника, невыспавшаяся, с больной головой.
На работе с самого утра был переполох. Это я поняла по тому, как все наши преподаватели торопились в кабинет начальника, лица у всех были растерянные. Похоже было, что начальник кафедры собирает экстренное совещание. Но вот по поводу чего?
— Что случилось? — окликнула я нашего молоденького майора-адъюнкта.
Он пожал плечами.
— Сам не знаю. Начальник всех вызывает.
Любопытство меня разбирало. Нехорошо, конечно, но я знала, что из соседнего класса, прилегающего к кабинету начальника, слышен будет весь разговор.
На дежурстве у нас сегодня сидела пожилая сотрудница, отличающаяся вздорным характером. Она подозрительно наблюдала за тем, как я снимаю ключ с гвоздика, но от комментариев воздержалась.
— Подготовлю стереопроектор ко второй паре, — на всякий случай объяснила я ей и пошла в лаборантскую за этим самым стереопроектором, чтобы все выглядело убедительно.
Но я зря старалась. Когда я подходила к дверям, совещание уже закончилось, и народ расходился чем-то расстроенный и, я бы сказала, смущенный.
— Надо же что придумал! — возмущенно говорил наш вспыльчивый подполковник Труба щупленькому и носатенькому майору Миркусу. Тот согласно кивал головой.
— Сорваться посреди учебного года. Так неожиданно. Это просто непорядочно с его стороны, — громогласно ревел Труба.
Толстенький добродушный Зверяка примирительно дотронулся до его плеча.
— Но вы же слышали. Дело срочное. Начальник института не против, так чего же нам возмущаться.
— Нет! Вы слышали! Учебная программа горит. Вот это действительно дело срочное.
Я застыла на пороге класса с горящими глазами и ловила каждое слово, но все равно ничего не поняла. Ничегошеньки. Тут я заметила, что майор Лассо стоит рядом и с улыбкой за мной наблюдает.
— Любопытной Варваре… — сказал он.
Я фыркнула, мол, вот еще, просто задумалась о своем. Но провести его мне не удалось.
— Все, уходит наш командор, — сжалился надо мной майор. — Сказал, что собирает срочную экспедицию на Пандору. Что случилось, не знаю, но дело экстренное и такой важности, что приказ уже подписан начальником института. Команда набирается из добровольцев. Никому, говорит, не могу подписать смертного приговора, каждый должен сам для себя решить. Вот только кто туда полетит? Я лично пас.
Я слушала его, открыв рот. Ну и дела творятся. Интересно, не связано ли это со вчерашними событиями? Находясь в совершеннейшем мысленном вакууме, я поставила стереопроектор на стол и пошла куда-то по коридору. Куда, не знаю.
— Мурка, ты что? — крикнул мне вслед Ванис Лассо.
Но я его не слышала. Я думала только о том, что командор Шеман собирает экспедицию. А экспедиция полетит к звездам. Далеко, далеко, далеко… О том, как опасно, я не думала.
Первым делом я позвонила родителям и объявила, что улетаю в командировку. Да, месяца на три. Нет, волноваться не надо. Да, звонить буду.
Вторым делом я выслушала отказ командора. Во-первых, дело опасное. Во-вторых, я слишком молода и неопытна. В-третьих: девушек в команду не берут.
Я знала, что так будет, и отступать была не намерена. Я позвонила в отдел кадров и заявила, что увольняюсь. Я сходила в парикмахерскую и коротко подстриглась, купила в магазине готовой одежды мужской костюм свободного покроя. Потом я позвонила по телефону для набора добровольцев, который был уже всем известен, и записалась под именем Феникса Платино. Феникс — мое второе имя, фамилию я оставила свою.
Запись вел незнакомый усатый дядька. Он задал мне довольно много вопросов. Некоторые из них были самые обычные, например, в каком году я родилась. Я на всякий случай прибавила себе два года. Другие вопросы показались мне глупыми: к какому полу я отношусь. Я решила играть роль до конца и ответила, что к мужскому. Дядька посмотрел на меня внимательно, но ничего не сказал. Парочка вопросов показались мне странными и к делу не относящимися. Умеете ли вы петь? Да, пожалуй… Боитесь ли вы темноты? После секундной запинки я ответила, что нет, но это было не вполне правдой.
О результатах собеседования мне обещали сообщить вечером, так что впереди у меня был еще целый день на сборы. Не знаю почему, но я была уверена, что меня возьмут.
Я пристроила Пусика к соседке, позвонила парочке подружек, чтобы попрощаться. Сказала, что полечу на Цияру. Цияра — планета-курорт, побывать там — мечта каждого. Не могла же признаться, куда полечу на самом деле.
Потом я долго сидела около телефона, думая над тем, стоит ли набрать еще один номер и позвонить Сержу. Мы с ним вроде как встречались, но именно вроде как: пару раз сходили в кино, посидели в закусочной, слетали за город и устроили пикник на маленькой полянке, заросшей розовыми цветочками, чьи лепестки напоминали сердечки. Он был старше меня на шесть лет, у него были черные глаза и темные вьющиеся волосы, он работал программистом в компании, название которой я не запомнила. Вот и все, что я о нем знала. Мы познакомились в ночном клубе «Гермес», куда меня затащила Мила. Обычно я по таким местам не хожу, но в тот вечер она заявилась ко мне вся в печали и сообщила, что настроение у нее хуже нет и, чтобы окончательно не скатиться в депрессию, ей нужна энергетическая подпитка. Энергетическая подпитка в представлении Милы –– это хорошенький тарарамчик в ночном клубе. Пришлось поддержать подругу.