— Да, милый. Все хорошо, — счастливо выдохнула она. Затем повернулась в сторону Дейзи, которая как встала, когда баронесса появилась в дверях гостиной, так и стояла, не зная, что делать дальше. — А вы, наверное, Дейзи?
Та лишь кивнула. Она боялась, что голос может выдать ее чувства. Ей казалось, что она находится в алькове, где пара предается любви, не обращая внимания на непрошеного свидетеля. Кроме того, ее колола зависть. Не хватало еще, чтобы это перешло в ревность. Для подобного чувства нет никакого повода. Она не претендовала на любовь и внимание бывшего мужа. С этим было покончено шесть лет назад. Просто годы одиночества и тоски по любви сделали Дейзи слишком уязвимой. Ей было стыдно оттого, что ее заводит вид нежно воркующей парочки.
Похоже, эти двое действительно близки. Не надо быть великим психологом, чтобы понимать это. Хорошо знакомый каждой женщине ореол интимности и чувственности окутывал их как облако. Дейзи никогда не была так спокойна и счастлива в его объятиях, как эта толстушка-баронесса. Они же с Йостом постоянно находились в состоянии скрытого соперничества и создавали вокруг себя немыслимое напряжение. Но все это в прошлом. Теперь ее бывший муж мурлыкал, как сытый кот.
Дейзи собралась с силами и протянула руку.
— Очень рада с вами познакомиться, баронесса Эйзе. Примите мои поздравления, — проговорила она достаточно церемонно.
Баронесса тепло улыбнулась, глядя своими фиалковыми глазами на экс-жену Йоста, однако руки не подала.
— Благодарю вас, Дейзи. Мы с Йостом ждем не дождемся свадьбы. Венчание состоится в Утрехте в кафедральном соборе. — Она имела в виду самый роскошный готический собор в Нижних Землях. — Прием пройдет, видимо, в доме моих родителей. Впрочем, это еще окончательно не решено.
— Не сомневаюсь, что все сложится замечательно, — любезно ответила Дейзи, хотя чувствовала, как слова застревают у нее в горле.
Потом наступило молчание. Ни Эйзе, ни Йост не спешили помочь ей продолжить разговор. Тишина становилась неловкой. Дейзи заметила, что жених и невеста украдкой обмениваются многозначительными взглядами. Наконец Йост решился:
— Я предложил Дейзи как-нибудь пообедать вместе.
— Как это мило! — Эйзе смешно и трогательно взмахнула своими коротенькими ручками. — Мы непременно, слышите, непременно, должны познакомиться поближе.
Йост поднял свою выразительно очерченную бровь:
— К сожалению, сегодня вам это не удастся. Ты нас простишь, Дейзи, если мы тебя покинем? У нас заказан столик…
Распахивая перед Эйзе дверцу «бентли», Йост поймал себя на том, что думает не о предстоящем обеде, а о своей бывшей жене. Что-то с ней не так, вертелось у него в голове. Видимо, что-то случилось. Может быть, финансовые затруднения? Или проблемы в личной жизни? А может, это связано с Питом?
Тут до него дошло, какую он совершил глупость, позволив ей приехать. Этой женщине здесь не место. И уж совсем было глупо приглашать ее в дом. С ней вечно какие-нибудь проблемы, которые начались ровно восемь лет назад, когда он впервые увидел ее.
Как только Йост сел за руль, Эйзе положила ладонь на его бедро.
— Не надо так сильно волноваться, дорогой, — мягко произнесла она. — Все будет хорошо. Вот увидишь, все будет просто прекрасно!
Мужчина поднес ее руку к губам и прикоснулся к пухленьким пальчикам. Однако, даже когда он целовал Эйзе, мысли его были далеко. Его бывшая жена умела каким-то странным образом забираться ему под кожу, не давая спокойно жить. Она поглощала все его мысли и чувства, не прилагая к тому особых усилий. Это у нее здорово получалось, надо отдать ей должное.
Дейзи после их ухода тоже думала о бывшем муже. Пытаясь отвлечься, она стала разбирать чемодан Пита, раскладывать вещи по полкам шкафа и расставлять по местам игрушки.
Ей было неуютно здесь. Отец Йоста умер за два года до того, как она познакомилась с будущим мужем, но дом все еще хранил дух покойного Франца ван Бюренна. В сущности, она никогда в этих стенах не чувствовала себя хозяйкой. Особенно остро Дейзи это ощутила, когда Йост покинул фамильное гнездо, оставив их вдвоем с Питом.
Несколько месяцев она жила в этом огромном доме, старательно делая вид, что у них с мужем все прекрасно, отчаянно сражалась тем самым за будущее своего сына, который должен был вырасти под крышей отчего дома и в дальнейшем пользоваться всеми привилегиями клана ван Бюреннов. Но сделать это было гораздо легче в мыслях, нежели осуществить на деле.
Однажды настал момент, когда притворяться перед собой и окружающими уже не было сил… Еще до отъезда мужа Дейзи не могла больше пяти минут находиться с ним в одной комнате, не имея возможности сказать хотя бы пары слов. Она также устала делать вид, что увлечена светской беседой в то время, когда он любезничал в другом углу с какой-нибудь смазливой девицей. Дейзи страдала, наблюдая за тем, как он ходит, работает, смеется, разговаривает с другими женщинами, прикасается к ним, даже когда просто усаживает их в машину…
Ее саму Йост постоянно старался низвергнуть. Усталость или веселье жены, даже ее беременность — все становилось поводом для беспощадной атаки с его стороны. Дейзи казалось, что она передвигается по минному полю, когда шаг влево или вправо может означать конец. Поэтому старалась шевелиться как можно меньше. В конце концов Дейзи привыкла внутренне сжиматься, стоило лишь мужу бросить на нее взгляд.
В итоге она окончательно перестала выносить его общество. Месяцы жестоких перебранок и жизнь в постоянном напряжении сделали свое дело. Он стал ей отвратителен.
Дейзи понимала, что все их знакомые с любопытством ждут завершения истории. Конечно, именно ее считали виноватой в том, что брак не сложился. А она все тянула и тянула, откладывая очевидное решение. Дейзи считала, что делает это ради счастья своего малыша. Она старалась выглядеть веселой и счастливой. Внутри же у нее был холод и глухое отчаяние…
Девять месяцев они с мужем прожили отдельно друг от друга, встречаясь лишь на светских мероприятиях. Потом ей надоел этот цирк, и она уехала в Англию, бросив Амстердам, дом Йоста в Остерлоо и самого Йоста.
— Давно ты тут сидишь?
Голос Йоста заставил ее вздрогнуть. Она не заметила, как он вернулся. Дверь в свою комнату Дейзи приоткрыла, чтобы в случае чего можно было услышать Пита. Поэтому бывший муж появился на пороге словно привидение.
— Питер спит, а я уже почти все закончила, — ответила Дейзи.
Она сидела на краю кровати у распахнутого чемодана Пита.
— Что-то ты рано, — заметила она.
— У меня завтра в семь утра встреча, — ответил Йост.
Значит, завтра с утра времени для сына у него опять не будет, подумала Дейзи и закусила губу.
— Эта встреча была запланирована несколько недель назад, я не мог ее отменить.
— Разве я что-нибудь сказала? — вскинула она голову.
— Зачем тебе говорить? Я не разучился читать по твоим глазам. Ты считаешь, что с утра мне надо быть дома. Считаешь, что я должен отменить все дела и быть с тобой, если ты приехала.
Она видела, что он начинает злиться. Чувствовала это кожей. Ощущение было почти осязаемым, физическим. Что-то темное, тяжелое обволакивало ее. И Дейзи решила не спорить.
— Я не считаю, что ты должен бросить все, раз я приехала, — устало сказала она.
— Вот и отлично, потому что в любом случае я этого бы не сделал. В сентябре мы будем отмечать семидесятилетие «Улисса». Это очень для меня важно. И не только для меня и команды, но и для всей Голландии. Вы там, в своей стомиллионной Британии, не понимаете, что значит для маленькой скромной страны осознание того факта, что у нас самый сильный футбольный клуб в Европе, а может быть, и в мире.
Про юбилей клуба она знала и без него. Об этом на все лады рассказывали на телевидении и в прессе. И хотя она спортом не интересовалась, сын читал спортивные газеты объединенного королевства от корки до корки. Он держал мать в курсе всех спортивных событий мира. Кстати, не последнюю роль в спортивных успехах «Улисса» пресса отводила организаторским способностям и неистощимой энергии ее экс-супруга. Забавно, вся Европа покупает тюльпаны и розы «Ван Бюренн флора», но мало кто знает, что цветочный король Нидерландов и владелец великолепной футбольной команды — одно и то же лицо. Даже королевская чета была приятно удивлена этим фактом, когда решила лично поздравить с победой в Кубке чемпионов хозяина команды.
— На этой неделе приезжают ребята из вашего Би-би-си. Будут делать фильм о команде. Завтра все утро я буду обсуждать их предложения по сценарию и готовиться к интервью.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь, — предложила Дейзи.
— Хоть ты и носишь мою фамилию, но больше не ван Бюренн и не имеешь к моим делам никакого отношения, — холодно оборвал ее Йост. — А потом, тебе придется заниматься Питом.
Дейзи отвернулась. Черт дернул ее предложить ему это! Йосту ведь никогда не приходило в голову, что она просто любит помогать людям. Он не мог понять, что участие в делах и проблемах других может само по себе доставлять удовольствие, и она не преследует никаких корыстных интересов.
— Я сказал не подумав. Прости меня, пожалуйста, — извинился Йост. — Просто ужасно устал. Этот месяц будет очень тяжелым.
Похоже, им обоим предстоит нелегкий месяц.
— Да, я понимаю. Когда у меня в течение нескольких недель сидела в офисе налоговая служба, я целые дни проводила, зарывшись с головой в бумаги, чтобы быть уверенной в том, что мои счета в порядке.
Йост расслабился и даже позволил себе ей посочувствовать.
— Но теперь-то это позади, так?
— К счастью…
Он стоял рядом, Дейзи видела его улыбку. И внезапно шквал горьких и одновременно счастливых воспоминаний захлестнул ее. Господи, как же она его тогда любила! Этот мужчина был для нее всем. Целой вселенной… До него она жила обычной серой жизнью, а он взял ее за руку и открыл ей дверь в иной мир, полный смысла и чувств, полный всепоглощающей любви.