– Шиго! – исподлобья оглядевшись вокруг, подмечая, где кто стоит, я начал злобно шипеть, по-прежнему не поднимая глаз, еще шагов за десять до весов. – Ты дашь мне сегодня жрать или нет?
– Смотря сколько ты принес камня в этот раз, вонючий мусор, – заржал тот, кому я когда-нибудь сломаю его ноги. – И не перепутал ли ты их с дерьмом. Ну, по своей тупой привычке.
Я проверил кривые цифры на доске, вот от Шиго точно можно ожидать подлости, и, увидев, что все в порядке, принялся вываливать камни в чашу. Я был грязен, покрыт песком и потом. В общем, изо всех сил радовал своим видом любого из шайки Виргла.
– Пятнадцать всего выходит, – наморщил лоб Шиго, пыхтя над сложением. – Сорок два. Вот щас я обалдел, вонючка. Это, кажись, первый раз за неделю, когда ты выполнил норму.
– Я встал сегодня до зари, по темноте полил свои грядки и весь день таскал тебе камни, пока ты сидел в теньке, – огрызнулся я, слегка для начала своего плана.
– Ты врать ври, но не завирайся, – нахмурился Шиго. – Полдня лишь минуло, да и пришел ты только третий раз.
– Хорош мне зубы заговаривать, – огрызнулся я и сделал еще полшага вправо. – Ты мне жрать давай, брюхо сводит! Или ты сожрал мою пайку?
– Да ты ваще обнаглел, мусор! – изумился Шиго, поднимаясь на ноги и впечатывая мне кулак в лицо. Я отлетел от удара туда, куда и планировал, половиной тела скрывшись от всех взглядов меж постаментом весов и стеной склада, и коротко ударил сам себя по губам. Его удар был слабоват для моего теперешнего закаленного тела.
– Это вы уже совесть потеряли! – Я вскочил на ноги и, брызгая слюной и кровью при каждом слове, закричал, привлекая внимание окружающих: – Я больше всех норму делаю! А вы паек зажимаете!
– Что вы тут орете? – это откуда-то вылез на свет старик Газил. Прошел насквозь через склад? С той стороны как раз его мастерская. Жаль, что он. Старик сам любитель поскандалить, не мне с ним тягаться.
– Да вот, этого дарса словно осы покусали! – ткнул в меня пальцем Шиго. – Вопит, как дурак.
– Да сколько можно! – снова закричал я, стараясь, чтобы меня услышало как можно больше людей, здесь маловато взрослых для моей задумки. – Старший, я уже полгода как двойную норму ношу! Я до ночи, бывает, в руинах пропадаю, а столько не нахожу! Я еле до деревни доползаю! Мне еще даже одиннадцати нет! Почему двойная норма?! Вы на доску гляньте! Никто больше столько не должен носить! Даже те, кто почти новик!
– Не ори! – Старик Газил оглядел любопытных, собирающихся на мой крик, бросил взгляд на ту самую доску и словно плюнул: – Выдай ему пайку. По норме завтра глава решит.
Прижимая к груди мешочек с едой, вяленым мясом, к слову, я улыбался разбитыми губами. Дело сделано, правильно я поступил или нет, покажет время. Это единственное, что я придумал, чтобы дополнительно отвести от себя подозрения. Теперь меня точно запомнят, как целый день таскавшего камни. Как запомнят и мою слабость, и кровь от легкого тычка в зубы.
К вечеру поселок загудел. К нам забегал Рат, сообщивший новость. На охоте пропал Паурит. Ушел осмотреть водопой возле логова и пропал. С концами. Даже следов не осталось. Я честно ответил, что туда ему и дорога, а Рат мне мешает готовить ужин, и вытолкал его за порог. Я с легкой улыбкой варил не пустую похлебку на корнях, а из наваристого честного мяса. Не важно, действительно ли Ракот не нашел никаких следов или пока скрывает правду. Я приложил все свои силы, выполняя клятву, и ни о чем сейчас не жалею. Я поймал пробегающую мимо Лейлу с плетенной из травинок куклой в руках и поцеловал в макушку, пахнущую солнцем и ветром. Сейчас я счастлив.
– Привет. – Я помог маме расстегнуть ремни переноски, пустой сегодня и, прижавшись к ее боку, пошел к дому. Как странно, понял я, уже скоро я догоню ее ростом. – Как ты?
– Как обычно, – устало отмахнулась мама и взъерошила мне волосы. – Сегодня только все сразу сдали. А почему у нас так вкусно пахнет мясным супом?
– Поругался на выдаче, – честно ответил я. – Чтобы прекратить мои крики, Газил выдал мне мясо. Никто и слова не скажет.
– Жадина Газил выдал мясо? – с сомнением уточнила мама. – День полон странных событий. Ты слышал, кстати, Кари сказала, что Паурит пропал? Завтра охотники будут искать тело.
– Да, слышал, – я широко улыбнулся и поднял взгляд. – Вряд ли они его найдут, река глубока, а я приготовил ему тяжелые камни.
– Леград!
Глава 10
Думаю, что мой план мести Пауриту можно считать полностью удавшимся. И я остался вне подозрений. Не удалось лишь понять, действительно ли Ракот не нашел никаких следов или скрыл что-то от простых жителей. Глава деревни никаких подробностей об исчезновении Паурита не оглашал. Но после того дня произошли изменения в привычном распорядке жизни, которые о многом говорили. Например, уже месяц никто не ходит за камнем. Кардо сказал, что добытого пока хватит. Я бы начал беспокоиться, если не о том, что меня подозревают, то хотя бы о своих охотничьих вылазках и тренировках закалки на мосту. Но, противореча сам себе, глава тут же объявил о новых работах. Весь камень пустили на достройку стены вокруг деревни. Если раньше, там, где она была все же сложена, ее высота была по плечи взрослому, то теперь ее поднимали выше. И даже мне было понятно, что за месяц запасы камня закончатся, а стена не будет готова и наполовину. Так что я решил, что все мои опасения пусты. К тому же, если после наказания плетьми и простые сборщицы дерьма ходили группами, то теперь с ними обязательно был охотник с луком и копьем, и возвращались они гораздо раньше. А на пересмешников и даже за травами вообще перестали ходить. Я пришел к выводу, что глава опасался скорее хищника, ставшего Зверем, чем человека, и полностью успокоился.
Я праздновал полный успех своего плана мести. Даже поведение мамы изменилось к лучшему. Хотя она и не признавалась в том, что рада смерти Паурита. В первый день она была больше напугана. Моей судьбой. Ее тревога за меня была так велика, что в первый вечер она даже омрачила мою победу. Тем, что почти оторвала мне уши и выпорола старым ремнем, которым раньше притягивали циновку на окнах. Но все ее страшные крики шепотом о том, что я еще ребенок и мне нельзя мстить и убивать, на меня не действовали. Для себя я все решил уже давно и, небо мне свидетель, ни о чем не жалел стоя над убитым. Правда, на второй день мне это надоело, и если сначала я просто терпел и молча слушал все это по второму кругу, то вскоре устал и стал задавать вопросы.
А как же Рам Вилор, не знавший поражений? Ведь в восемь лет он убил волка, напавшего на младшего брата. В одиннадцать он защищал стены города и убивал пиковых мастеров духовной силы. Да, согласился я, глядя на ее ошарашенное лицо, мне еще нет одиннадцати. Да, я не могу за месяц пройти все этапы закалки меридианов. Мой талант не бросает вызов небесам. Но и враг был слабаком, равным мне по силе, а я шестая звезда в десять лет! Что тоже очень неплохо. Тут мама отошла от ступора и выпорола меня снова, но было уже даже не обидно, а скорее смешно.
А вот на третий день на меня перестал действовать и ремень. Вот просто перестал. Злая, как демон, восьмерка чуть ли не изо всех сил махала ремнем, а мне было почти не больно. Так что я просто сказал, что теперь верю, что Рам Вилор мог сражаться с врагами сильнее, чем он сам, и встал с лежака. Мол, хватит, а то ты устанешь, а толку нет. И тут же принялся утешать начавшую плакать маму.
– Значит, говоришь, Рам Вилор? – внезапно спросила мама.
– Что? Ты о чем?
– Похоже, я зря раньше не читала вам эту историю. – Мама вскочила с лавки и бросилась в угол, к сундучку с дорогими вещами. – Где же она есть? Вот!
Мама торжествующе потрясла найденной книгой. Кажется, я помню этот красочный, хоть и потёртый переплёт, это и есть та, из которой она читала нам перед сном о приключениях императора.
– «В то свежее раннее утро ничего не предвещало беды в обширных владениях семьи Вилор. Мирно паслись тучные стада на сочной весенней траве. Из окон дома Раму казалось, что изумрудные склоны холмов усыпаны бесчисленной россыпью смешных букашек, что ворочаются в утреннем тумане…»
Эту историю я действительно совершенно не помню. А желания перечитать самому детские сказки у меня никогда не возникало. У мамы всегда была наготове книга с более серьёзным содержанием. Эта же история рассказывала, как соседнее враждующее с героем семейство убило молодого подмастерья, что работал под защитой их герба. А отец с матерью Рама Вилора были в отъезде. И на совете семьи, он, уже доказавший к тому времени свой огромный талант, взял долг мести на себя. Он нашёл в архивах описания нескольких рецептов. От новой краски для ткани до лекарства, что заживляло раны. И за два месяца разорил враждебную семью, заставив их уехать в другой округ.
– Как видишь, он не стал бросаться в погоню за преступником, а требовал выдать его суду. И лишь когда ему отказали, принялся за месть. И в ней не оказалось места для крови. Понимаешь?
– С другой стороны, – принялся рассуждать я, – он мог наказать лишь виновных, а так выходит, что его кара коснулась всех, кто только был причастен к смерти его человека. Даже просто тех, что работал на семью его врага.
– Но он не стал убивать и уж тем более не радовался смерти.
– И это очень странно. Помнится, когда он стоял на стенах города, то не давал противнику ни капли пощады. А там, кажется, кто-то пытался сдаться.
И была ещё одна странность. У мамы. Я задумался. Она всегда читала словно нараспев, в лицах, так захватывающе, что, закрыв глаза, можно было словно перенестись туда, в сказку. Так почему же сегодня, ближе к концу истории, она то и дело запиналась и делала паузы. Я быстро протянул руку и схватил книгу, лежащую у мамы на коленях.
– Что ты делаешь?!
Она попыталась отобрать книгу, но я упрямо настоял на своём. Несколько вздохов борьбы за сборник сказок, и он оказался у меня. Я быстро пролистал раскрытую историю и укоризненно посмотрел на маму. Она действительно пропустила целые куски, как я и подозревал. И Рам Вилор в них вершил суд и над убившим подмастерье, и над теми, кто отдал такой приказ, и над те