Дан ЛебэлПустотник
Пустотник
Дан Лебэл
Цикл: Пустотник.
Книга первая. Пустотник.
Глава 1
N — 54̊ 93' E — 73̊ 98' 16:55.
Я присел на синие полулежащие кресла и уставился на черное табло, где зелеными буквами было отображено расписание поездов. Билет куплен еще неделю назад и до поезда остается буквально двадцать минут. Табло показывало, что задержек моего поезда нет, и можно было даже и не присаживаться, а сразу идти на перрон, но отчего-то захотелось присесть. Мазнул взглядом на соседние кресла. Люди… Всем куда-то надо, все куда-то едут. А я? А я не еду, я убегаю, если быть правдивым с самим собой. В голове опять всплыли образы Насти, ее слова оправдания, и я мотнул головой, отгоняя виденья, причиняющие душевную боль, и рывком поднялся с кресла.
Проскочил по переходу, идущему над железнодорожными путями, и вышел на перрон. Вытащил из пачки сигарету, прикурил. Сильно затянулся, поднял голову к небу, уставился на темные, явно дождливые облака и выдохнул дым. Сука! Вот на хрена я опять вспомнил о Насте?! Не думать о белой обезьяне. Не думать о белой обезьяне!
— Поезд ноль шестьдесят два сообщением Москва-Новосибирск прибывает на третий путь второй посадочной платформы, — хрипловато проорал динамик прямо надо мной, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.
Динамик и дальше что-то вещал про время стоянки и что-то еще, но его я уже не слушал. Смотрел вдоль путей в попытках увидеть приближающийся поезд, что увезет меня далеко из Омска. Туда где я точно забуду Настю… Да млять! Не думать о белой обезьяне!
— Браток, не угостишь сигареткой? — резко обернувшись, уставился на незаметно подошедшего паренька.
Весь из себя низенький, скрученный и с оттопыренными ушами. Молча, протянул сигарету, тот поблагодарил и попытался завязать разговор, но я резко махнул рукой перед собой в отрицательном жесте и паренек понятливо отошел в сторону. Угостить сигаретой могу, но вот вести пустой, бессодержательный разговор, это уже выше моих сил. И чем люди думают, когда едут в дальнюю дорогу и не берут с собой отраву? В поездах курить нельзя, но ведь остановки поезда никто не отменял.
Раздался гудок приближающегося поезда, и мысли о незадачливом пареньке вылетели из головы. Нумерация вагонов с головы или хвоста поезда? Что там динамик хрипел? Да какая разница? Не раз замечал, что сообщения диспетчера и реальность не совпадают. Поэтому когда приходилось путешествовать железной дорогой, я вставал ровно посередине посадочной платформы и просто смотрел, какой вагон едет первым. И уже исходя из этого, бежал либо в конец состава, либо в его начало. А как не бежать, если время стоянки ограниченно и надо успеть показать паспорт и запрыгнуть в вагон? Обычно все бегут.
Мимо меня промчался локомотив, а за ним вагон с номером один. Ясно, пойду потихоньку в начало поезда. Свистели тормоза состава, раздавался металлический лязг, и поезд медленно останавливался. Прямо напротив меня оказался мой вагон. Повезло. Быстро вышли пассажиры и я, показал проводнице смартфон, на котором высвечивался билет, а затем и паспорт, прошел в тамбур, оттуда в сам вагон и принялся искать свое место.
На меня с явным неудовольствием взирала бабка и толстоватая мамаша с пятилетней дочкой. Обе эти дамы занимали нижние места, а моё было сверху. Второе же верхнее место занимал какой-то мужик, что спал явно похрапывая. Поздоровался и вежливо попросил разрешения приподнять сиденье нижнего места для того, чтобы я поместил в багажный отсек свой рюкзак. Дородная мадам пробурчала что-то невежливое и приподнялась со своего места. А мне большего и не надо было. Приподнял сиденье, уложил вниз большой походный рюкзак и вернул все на место. Затем ловко забрался на свое место, повесил на крючок небольшую сумочку и уставился в потолок.
Поезд тронулся и минут через семь пришла проводница. Еще раз сверив билеты она поинтересовалась про белье и, получив отказ, молча ушла. Ехать мне всего семь часов и смысла в постельном белье я не видел. Как и выборе любого другого вагона кроме плацкарта. Деньги были и на купе и на СВ, но зачем? Мне сейчас не до комфорта.
Мерный перестук колес убаюкивал и я подумывал, а не провалиться ли мне в сон, когда вдруг с силой защемило сердце. Я попытался вздохнуть, но спазм сдавивший грудь не давал мне этого сделать. Попытка перевернутся на бок, ни к чему не привела, а после, я просто потерял сознание.
В себя пришел буднично, как будто проснулся. Осмотрелся, на первый взгляд все было в порядке. Поезд ехал, мужик на соседнем месте спал, бабка промывала властям кости, а молодая мамочка делала вид, что ей это важно поддакивая в нужных местах. Я же пытался анализировать случившееся. Потянулся, проверяя работу костного и мышечно-связочного аппарата. Задержал дыхание, прислушиваясь к работе сердца, вроде как стучало без перебоев. И что же это со мной приключилось? Нервы не выдержали напряжения последних дней? И будто бы в ответ на мои мысли перед глазами заалели строки.
Оставшееся время до катаклизма — 92 часа 46 минут 13 секунд.
Вероятность мгновенных необратимых последствий в текущих координатах — 41 %.
Прочел. Закрыл глаза, убедился, что надпись никуда не пропала, снова открыл. Мыслей не было. Нет, они были, но ни одной более-менее здравой. Все больше о съехавшей все-таки кукухе. А почему собственно нет? После того, что пережил я и не такое может случиться. Сначала смерть родителей, а затем это долбанный случай с Настей буквально на следующий день после похорон. Я ведь на какое-то время просто выпал из жизни, часами лежа на полу и воя в стену квартиры. Потом вставал, бесцельно ходил туда-сюда, наливал себе кофе и курил, курил, курил…
Мотнул головой, отгоняя мрачные воспоминания и снова посмотрел на надпись. Секунды и минуты изменились, таймер обратного отсчета неумолимо тикал, уменьшая время до неведомого катаклизма. А если с моим чердаком все в порядке? Что это может быть? Подумал немного и решительно достал смартфон. Так сеть все еще была, но уже на последнем издыхании. Быстро набрал в поисковике слово «катаклизм» и принялся за изучение данных. Не успел, смартфон в руках завибрировал, сообщая о входящем звонке.
— Да, Вить, привет, — отозвался я, приняв звонок.
— Димон, мля, ну ты че? Сел в поезд, не? Че не звонишь? — голос одноклассника и друга пылал эмоциями.
— Забыл. Да и история тут со мной приключилась странная. Ты не поверишь, когда расскажу. И да, я в поезде еду, так что встречай.
— Ну и зашибись тогда. Все, скоро поляну начну накрывать. Все будет как в аптеке! Отоспись там давай, а то ночью мы не уснем, гарантирую! Все, пока! — радостно поведал товарищ и прервал связь.
Виктор сразу после окончания школы умотал поступать в Новосибирск, поступил в НГТУ, закончил его и после этого умотал в Норильск. Где и работает до сих пор инженером по автоматизации технологических процессов. И все это время зазывал меня к себе, мотивируя тем, что работа вахтовая и денег куры не клюют. Я же все никак не мог покинуть отчий дом. И когда он приехал на похороны моих родителей и стал свидетелем измены Насти, то я вдруг осознал, что надо что-то менять. И решил принять предложение друга и хотя-бы на годик уехать на Север. Работа должна была меня заставить забыть все-то плохое, что грызло сердце и душу.
Связи друга позволили быстро продавить мою кандидатуру в отделе кадров, и уже на следующий день я отправлял свои документы в Норильск. Купил билет до Новосиба, а оттуда мы должны самолетом прибыть на место работы. Друг попросил приехать на два дня пораньше, чтобы хорошенько оттянутся перед двухмесячной вахтой. Причин чтобы отказать я не нашел и вот теперь ехал в поезде.
И тут вдруг такое. Связь пропала и загруженной в смартфон осталась только одна страница. Википедия гласила, что катаклизм — это резкий перелом в характере и условиях органической жизни на обширном пространстве земной поверхности под влиянием разрушительных атмосферных и вулканических процессов. И что мне это дает? Вулкан проснется? И даже если и так, вопрос-то совсем не в этом. Откуда эта надпись у меня перед глазами?
Пока размышлял, смотрел, как время от времени меняются проценты в надписи. А потом вдруг вместо процентов возникло «не определен». Что-то новенькое! Но надпись пропала через две минуты. Перебирал в голове варианты, иногда даже самые фантастические. Хотя чего еще можно было придумать в такой ситуации? И сам не заметил, как уснул.
— Мужчина! — мою ногу с силой дернули.
Мгновенно проснулся и приподнял голову. В вагоне сумрак, горит только ночное освещение.
— Чего вы спите? Через пятнадцать минут Новосибирск, — передо мной стояла проводница явно недовольная тем, что меня пришлось будить.
— Понял, спасибо, — коротко отозвался я и принялся слезать.
А дальше мне пришлось потревожить мамашу с ребенком, дабы вытащить свой рюкзак. Наслушался о себе много чего, но обиду на эту женщину не затаил. Люди ущербны сами по себе, а уж думающие, что жизнь им досталась несладкая и винящие всех, но только не себя, так вообще достойны жалости. Как недоразвитые.
Вышел в тамбур, когда поезд уже останавливался. Проводница открыла дверь, и я, отстояв свою очередь из пассажиров, вышел на перрон, поежившись от холода. И ведь конец мая, чего так холодно? А ведь в Норильске еще холоднее, пришла мысль. Там в это время минусовые температуры в ночью совсем не редкость.
— Димон! — откуда-то слева раздался крик Витьки.
Мы обнялись, радостно похлопав друг друга по спинам, после чего направились по лестнице вверх в переход, ведущий на вокзал. Быстро пройдя контроль, товарищ повел меня до своей машины и уже через пятнадцать минут после моего прибытия мы выезжали со стоянки.
— Куда мы сейчас? — рассматривая город через стекло поинтересовался я.
— За город. Там уже все подготовлено. Баня, шашлык, дамы… — последнее слово он выделил особо. — Или ты не дееспособен?