Шорты скользнули вниз, я медленно присел, покрывая поцелуями её спину, руки мои скользили по внутренней стороне её бёдер.
— Тогда же начала разгораться вражда, начинающаяся грызня из-за ресурсов. Если до этого перманентная война шла только на Ближнем Востоке, то со временем это пошло дальше. Начиналось всё с массовых беспорядков, они могли происходить на почве расовой, религиозной или социальной ненависти, но основа была всегда экономическая. А репрессивные аппараты государства не могли или не хотели их подавлять. Стихийный бунт перерастал в гражданскую войну, а затем опрокидывал успешную страну в хаос.
Голос её, поначалу ровный и деловитый, каким читают лекции в институте, теперь стал тихим и прерывистым, она продолжала нас просвещать, но кровь постепенно отливала от её головы.
— К концу двадцать первого века всё успокоилось, провели новые границы, власть почти повсеместно перешла в руки военных, нации стали жить обособленно…
Она снова замолчала, мы постепенно перемещались к дивану, Шурик первым упал на спину, она оказалась сверху, громко охнула, но профессионализм оказался сильнее.
— Тогда начался последний рывок человечества вперёд, разрушенная экономика оказалась даже благом, теперь не составляло труда внедрять новое, никакое нефтяное лобби… — она сбилась, плавно поднимаясь и опускаясь, — никакие олигархи и финансовые магнаты теперь не могли влиять на направления прогресса, это был расцвет, последний расцвет человечества…
Она замолчала, сзади к ней прильнул я, теперь уже продолжать разговор было выше её сил. Зажатая между двух тел, она раскинула руки, вцепилась в простынь, сжимая её в кулаках, и испустила дикий вопль, который, подозреваю, слышали на первом этаже. Мы не останавливались, двигались синхронно, мощными толчками, она продолжала кричать, постепенно доходя до предела человеческих сил, за которым просто потеряла сознание.
Ночью всё же удалось заснуть, что было весьма полезно, поскольку мы постепенно осовели и стали вести ночной образ жизни. А дела всё-таки лучше делать днём.
Проснувшись, мы позавтракали, приняли душ (по очереди, а то опять придётся все дела отложить) и оделись. Теперь можно было подумать о деле. Административное здание, где находится правительство этого города, находилось наособицу от других зданий. Это был относительно низкий дом, всего-то в десять этажей, оно более массивное и, как мне показалось, подготовлено к обороне от внешнего нападения. Где-то там находятся люди, которые нам нужны, да и Картер, по убеждению Нэнси, должен быть где-то там, он слишком ценен, чтобы держать его в другом месте.
Но, пока нам туда хода не было, мы, все трое, явились на приём к Леонову. Пропустили нас довольно быстро, видимо, старик предупредил охрану о нашем визите, а те хорошо знали своё дело. Кабинет его находился в самом конце коридора. Надо заметить, что обстановка, что в кабинете, что на этаже, была спартанской, да и сам он мало походил на большого босса. Обычный офисный стул на колёсиках, стол из простого полированного дерева, письменные приборы, ноутбук с большим прозрачным экраном. Позади его стена состояла целиком из стекла, сейчас там была теневая сторона, а перед закатом это окно закрывали гигантские жалюзи.
— Присаживайтесь, молодые люди, — предложил он, указывая на стоявшие у стены стулья, — нет, не туда, сядьте здесь, поближе ко мне.
Когда мы присели и уставились на него, он ещё раз внимательно окинул нас взглядом, принял какое-то решение и начал разговор:
— Вы, наверное, спросите, зачем я вас позвал? — он усмехнулся, показав ряды ровных белых и явно искусственных зубов, — и будете совершенно правы. Вы неплохие специалисты своего дела, я имею в виду мародёрство и перестрелки. Но, поверьте мне, есть те, кто способен на большее. Что же меня привлекает в вас? Как думаете?
— Что-то вызывает у вас сомнения в верности ваших специалистов? — предположил я, — есть какая-то работа, которую вы не можете доверить им, что-то, что вы хотите сделать втайне от своего руководства. Так?
— В логике вам не откажешь, — удовлетворённо сказал Клим, — всё не совсем так, как вы сказали, но доля правды в ваших словах есть.
— Ну, или вы просто хотите сделать что-то такое, что должно остаться в глубокой тайне, тогда исполнителей следует пустить в расход, а своих убивать жалко, куда лучше подыскать одноразовых на стороне, — выдвинул свою версию Шурик.
— Так, — он снова улыбнулся.
— Ну, или вы узнали о каких-то наших уникальных познаниях, допустим, мы были там, где не был никто из ваших людей, а в тех местах, как назло, лежит некий приз, который вы давно хотели заполучить, — вставила свои пять копеек Нэнси.
— Ближе всех к истине был первый вариант, второй звучит красиво, но от людей, тем более, полезных, я избавляюсь только в крайних случаях, и уж точно никогда не делаю это превентивно. Итак, вы согласны поработать на меня.
— На вас? — уточнил я.
— Именно так, на меня, не на город, не на правительство, а лично на Клима Леонова. Готовы?
— Мы в деле, — ответил за всех я, — говорите, что следует делать?
— Послезавтра с утра из города выходит экспедиция. Цель — город Кремень, точнее, не сам город, от города там мало, что осталось. Нас интересует исследовательский центр, он находится под землёй. Это полноценный город сопоставимый по размерам с верхним, разве что имеет трёхмерную структуру. Этот центр функционировал и после того, как город был оставлен населением, и даже тогда, когда война нескольких группировок превратила верхний город в руины, несчастные бандиты понятия не имели, что бьются за жалкие крохи, когда в сотне метров под ними находится несметное богатство.
— Что за исследования там проводились? — спросил я, слишком уж сознание моё было деформировано фильмами ужасов.
— В основном, это были биологические исследования. Выведение новых пород животных и растений, но там же велись исследования по выведению боевых штаммов, кроме того, один отдел заведовал лабораторией по улучшению генома человека. То, что делают с наследственностью сейчас, — детский лепет, в сравнении с их опытами.
— Как давно он оставлен?
— По нашим данным, около трёх лет, активные работы прекращены ещё раньше и причина мне неизвестна. Все помещения на консервации, реактор, снабжавший центр электричеством, насколько мне известно, работает и поныне, что здорово облегчит вам жизнь.
— Скажите, если не секрет, центр оставлен три года назад, и за всё это время никто не догадался его разграбить. Как так вышло?
— Само его наличие было секретом, который даже я выяснил с великим трудом, ещё труднее было отыскать вход в него, добавьте ещё тот факт, что коллектив, который ранее трудился там, отнюдь не горел желанием впускать туда посторонних, они планировали вернуться…
— Вы отправили экспедицию, — догадался я, — но она не вернулась, просто исчезла, едва переступив порог.
— Не забывайте, в каком веке мы живём, — напомнил он, экспедиция действительно погибла, но не исчезла, её путь транслировался до самого последнего момента и даже дальше, камера, закреплённая на голове погибшего солдата, снимала ещё долго, пока не сел аккумулятор. Записи транслировались всем участникам новой экспедиции, они знают, куда идут, знают, что за опасность их ждёт. Их предшественники были бы живы, если бы располагали нужными средствами и успели их вовремя применить. Вам я тоже дам эту запись, вы сможете ознакомиться на досуге.
— И всё же, почему мы? — спросил Шурик, — кто остальные участники?
— Часть из них — мои люди, по-настоящему верные лично мне, есть и привлечённые, вроде вас. Конечно, такая команда далека от совершенства, требуется время для боевого слаживания, но имеем то, что имеем. Некоторые обстоятельства заставляют меня торопиться.
— Какие? — невинным голосом спросила Нэнси.
— Неважно, — он отмахнулся, — нет нужды вам об этом знать, допустим, о центре знаю не я один.
— Допустим, — не стал я спорить, — давайте к делу, что нужно будет найти?
— Официально эта экспедиция идёт туда исключительно за материальными ценностями. Колбы, реторты, микроскопы, сепараторы, автоклавы, — всего этого добра там навалом, под него будет выделено полтора десятка грузовиков, два автопогрузчика, небольшой кран и полсотни грузчиков. Они будут не вооружены и не сунутся под поверхность. Доставать все пряники предстоит непосредственно бойцам.
— И в этом деле вы не могли обойтись без нас?
— Это не всё, конкретно вы трое не подчиняетесь напрямую командиру, вы приданы группе и поддерживаете её в бою, как только опасность будет устранена, а проход в центр открыт, вы начинаете выполнять моё задание.
— Внимательно слушаем.
— Вот это — план подземного комплекса, к моменту вашего входа внутрь, уже будет гореть свет, так что, вы не заблудитесь, — он развернул к нам экран компьютера, на нём показалось трёхмерное изображение подземного города, — вот здесь находится вход, куда войдёт группа, вот здесь будет разветвление на лаборатории, специалисты откроют их и будут выносить оборудование, а вам нужно вот сюда.
Курсор перепрыгнул сразу в центр комплекса, там засветилась красным одна комната.
— Это их мозговой центр, там находится серверная, есть офис руководства и сейф для хранения особо важной продукции. Что там находится, не знаю даже я, могу предполагать, но наверняка не знаю. Это нужно мне. Не затем, чтобы стать бессмертным или поработить мир, а для того, чтобы это не удалось другим. Мир устал от войн, не стоит его уродовать сильнее.
Я его словам не поверил ни на грош, но хотя бы задача ясна. Вот только сейф смущал, как мы попадём внутрь?
— Что с сейфом? — спросил я.
— Он закрыт, программа открывания сложна, вы точно не справитесь. Была мысль отправить с вами одного из лучших специалистов, — глаза Нэнси вспыхнули интересом, но тут же погасли, — но не стоит им рисковать, таких, как вы, я найду много, а он уникален.
— Так как мы откроем сейф?