Переступив порог номера, мы наперегонки ринулись в душ, по пути сбрасывая с себя одежду. Там, в пустыне, личная гигиена нас не особо волновала, тем более, что умываться всё равно было нечем. Здесь, получив доступ ко всем благам цивилизации, мы вспомнили, что все мы жутко грязные, покрыты пылью, небриты и в грязной одежде. Места хватило всем, пока Шурик намыливался, Нэнси скоблила меня бритвой, при этом успевая вертеться под жёсткими струями воды, потом роли поменялись, я брил Шурика, а Нэнси мылила мне спину, раздирая мочалкой кожу едва не до крови. Заняло это больше часа, зато потом мы, чистые и распаренные, вывалились из душевой и попадали на кровать.
Теперь полагалось заняться извращённым сексом (а он, в любом случае будет извращённым, поскольку нас трое), но, сказать по правде, лично я больше хотел есть и спать. Спутники мои меня поддержали. Скоро в дверь постучал посыльный из ресторана, который вкатил в номер тележку, заставленную всевозможными вкусностями. Расплачивался с ним я, обмотавшись полотенцем, а остальные, приличия ради, накрылись одеялом.
Среди принесённых нам блюд выделялась шестилитровая стеклянная ёмкость с пивом и три пустых бокала к ней. Среди закусок была солёная рыба, какие-то котлеты, свежий хлеб и салат из овощей. Разлив пиво, мы сдвинули бокалы, и я попытался сказать тост:
— Итак, друзья, сегодня мы закончили одно большое дело. Нельзя сказать, что оно приблизило нас к конечной цели нашего путешествия. Допускаю, что это нам ещё выйдет боком. Тем не менее, всё прошло удачно, мы живы, даже не ранены, получили некоторый бонус, в том числе и в виде изменения наших тел. Это ведь фантастика в чистом виде, стать сильным без тренировок, раны заживают, как на собаке и насморка можно не бояться.
— Ты от груди сколько раньше жал? — спросил Шурик.
— Сто, сто пять, — вспомнил я свои упражнения в спортзале студенческой общаги, — а что?
— Надо будет попробовать, интересно, сколько сейчас сможешь.
— Знаете, — задумчиво сказала Нэнси, — надо будет и мне попробовать, я боялась, что мышцы вырастут, стану некрасивой, но вы с виду почти не изменились.
— Сделай, сила тебе не помешает, — поддержал её я, — будешь мужа на руках носить.
Мы рассмеялись и выпили. Пиво было крепким и густым, пилось легко и приятно. Сразу проснулся голод, который, вообще-то, и не думал засыпать. Мы набросились на закуски. Когда первый голод был утолён, я отодвинулся от стола и, продолжая отхлёбывать пиво, спросил:
— Кто что думает по поводу дальнейших действий?
— Надо с руководством связаться, — проговорил Шурик, — только не знаю, про Клима им говорить, или лучше промолчать?
— Лучше сказать, нас ведь вообще не примут, зачем мы им нужны. А так скажем, что у нас информация о нём. А сундук из лаборатории отдадим, как плату за него, думаю, много желающих найдётся.
— Я себе информацию скопировала, — сказала Нэнси, — и комплект образцов тоже отложила в сторонку. Ящик можно отдать.
— А если всё же решат нас пустить под нож? — с сомнением произнёс Шурик.
— Сделаем так, — я допил пиво в бокале и потянулся к банке, — на переговоры пойду я один, а вы сядете в машину и переберётесь за периметр. Там будете ждать от меня сигнала. Если всё хорошо, я скажу условленную фразу, если скажу другую, давите на газ и сваливайте обратно. Не судьба, значит.
— А сам под танки кинешься? — грустно спросил Шурик.
— А какого лешего всем троим в пекло лезть? Для переговоров меня одного хватит, ну, ещё Алика с собой возьму, пусть забирают к себе консультантом.
— Про кристаллы говорить будешь?
— Да, если всё хорошо будет. Если плохо, то попробую за них купить свою жизнь.
— Идёт.
Дальше мы ели и пили в молчании. Я сильно опьянел, причём, не столько от спиртного, сколько от сытной еды, чистоты, отдыха и чувства безопасности.
— Мальчики, — сказала Нэнси, укладываясь на кровать, — если будете, то вперёд, по очереди, только бурной страсти от меня не ждите, устала очень.
Прикинув свои силы, я всё же залез на неё, а когда мы закончили, увидели, что Шурик уже благополучно заснул. Решив, что будить его не стоит, а удовольствие можно отложить и до утра, я подобрал одеяло, упавшее на пол и накрыл им всех троих. Заснул я через минуту.
Проснулись мы поздно, собственно, я бы спал и дальше, но мои компаньоны разбудили меня громкими стонами, продрав глаза, я увидел, как Нэнси прижалась к оконному стеклу, а позади неё активно двигается голый Шурик. Ага, навёрстывают упущенное.
— Присоединяйся, — проговорила Нэнси между вздохами.
Я кивнул и прошёл в сторону туалета, пиво отчаянно просилось наружу. Потом, умывшись и почистив зубы, я вернулся назад. Они уже закончили и теперь сидели перед столиком, на котором стоял наш завтрак. Неплохой, кстати, завтрак, когда успели принести? Большое блюдо с горячими булочками, масло, джем и большой кофейник. В самый раз.
Взяв булочку, я начал намазывать масло, которое таяло в процессе. Взгляд немедленно упал на прекрасную фигуру Нэнси.
— Есть предложение дома всё же одеваться, — выдвинул я новую мысль, — а то о деле думать не получается, только о теле.
— Есть такое, — поддержал Шурик, натягивая семейные трусы, — кровоснабжение мозга затруднено.
— Ну, хорошо, — Нэнси тоже не стала возражать и завернулась в большое полотенце.
— Сейчас едим, — начал я объяснять, — потом садитесь в машину и выезжаете из города, я иду на приём к местному мэру. Знать бы только, где он сидит.
— Я вчера выспросил, есть тут мэр, очень старый, вообще никого не принимает. А всеми делами занимается некто Слот, заместитель его, полумэрок.
— А где его искать?
— В самом центре здание, мимо не пройдёшь.
— Ясно, — я откусил от булки, оказавшейся необычайно вкусной, и задумался. Ничего, на самом деле не ясно. Приду я к нему и скажу: здравствуйте, я Клима убил, есть разговор? Будет ли этот разговор, или меня, не дослушав, отведут к палачу, для более плодотворной беседы?
Как бы то ни было, а действовать надо. Наскоро дожевав завтрак и запив его двумя кружками крепчайшего кофе (кофе здесь выращивают?), я встал и решительно начал одеваться. Коллеги мои тоже задерживаться не стали. Внизу, когда они уже сидели в машине, я, на всякий случай, с ними попрощался. Пожал руку Шурику и крепко поцеловал Нэнси. Алик стоял рядом, он, в отличие от нас, не особо нервничал, видимо, решил, что, в сравнении с Клейном, местное руководство вполне терпимо.
Выждав, пока машина скроется из глаз, мы пошли в сторону центрального здания. Алика я посадил внизу, в приёмной, а сам направился в сторону пропускного пункта. Надо полагать, здешнее начальство, как и везде, располагается на самом верхнем этаже.
— Здравствуйте, — сказал я, сунувшись в окошко, мне нужно на приём к Слоту.
— Здравствуйте, — ответила мне женщина средних лет в строгом деловом костюме, — вам назначено?
— Нет, — честно признался я.
— Тогда запишитесь на приём, — она протянула мне толстую книгу и ручку на шнурке, — господин Слот без записи не принимает.
— Мне нужно срочно, — сказал я, отодвигая книгу, — доложите, пожалуйста, что у меня информация насчёт Клима Леонова, тогда он меня примет.
Она некоторое время раздумывала, потом взяла трубку телефона и проговорила:
— Господин Слот, это проходная, здесь пришёл человек, говорит, что располагает информацией о местонахождении Леонова, просит вас его принять.
Положив трубку, она как-то странно на меня посмотрела и произнесла, указав на дверь:
— Проходите, только вас сначала досмотрят.
К этому я был готов, да и переться с ящиком на верхний этаж не было никакого желания. В небольшой комнатке ко мне подошли два человека, цивильно одетых, но с откровенно бандитскими физиономиями. Они тщательно меня обыскали, забрали пистолет и нож, пообещав, что отдадут при выходе. Ящик я тоже оставил у них, продемонстрировав содержимое и предупредив, чтобы обращались бережно, в пробирках едкие реактивы. С собой взял только носитель информации с записями из лаборатории.
Лифт на последний этаж поднимался мучительно медленно, мандраж потихоньку отпускал. На нужном этаже не пришлось искать дорогу. Сразу от лифта шёл единственный коридор, в конце которого была дверь без всякой таблички. Либо там сидит начальник, либо тот, кто подскажет мне, как его найти.
Легонько стукнув по двери, я потянул ручку и просунул голову внутрь. Моему взору предстал просторный кабинет, в центре которого стоял массивный деревянный стол с множеством ящиков. За этим столом в мягком кожаном кресле важно восседал хозяин кабинета. Это был относительно молодой мужчина, лет тридцати на вид, хотя, я уже убедился, что в этом мире внешний вид от возраста мало зависит, это, скорее, показатель благосостояния и доступа к медицинским технологиям. Начальник имел худое интеллигентное лицо, которому явно недоставало очков. Одет он был в деловой костюм серого цвета, только под пиджаком, вместо рубашки и галстука, была странного вида футболка. Странность заключалась в том, что ткань меняла цвет, в зависимости от угла зрения. На столе стоял красивый письменный прибор, а больше там ничего не было.
— Простите, — вежливо сказал я, — это вы Слот?
— Совершенно верно, — он улыбнулся, — сразу предупреждая ваши вопросы, расшифрую Смирнов-Лукашин Олег Тимофеевич, заместитель градоначальника.
Мне, собственно, было наплевать, как его погоняло расшифровывается, Слот и Слот.
— Степан Молчанов, рейдер, — скромно представился я.
— Вы сказали, что у вас важная информация, это так?
— Да, и не только информация, среди того добра, которое у меня отобрали на проходной, был ящик с очень важными образцами, его я принёс вам.
— Замечательно, так что с Леоновым?
— Ну, если в двух слова, то он мёртв.
Брови слота взлетели вверх, но реакция не была ужасной, видимо, он ждал чего-то подобного.
— Если можно, я расскажу по порядку, — предложил я, он важно кивнул.